Обруч продолжал вращаться.
– Посмотрим, как долго ты сможешь его крутить. Помню, в детстве в моем квартале рекорд составил два часа.
Серж взял металлический пятигаллоновый баллончик с бензином и медленно вылил его содержимое на бетонный пол сарая.
– Если обруч упадет, детектор движения сработает и включит прожектора. Но они будут гореть всего секунду. Именно столько понадобится нитям накаливания, чтобы воспламенить бензиновые пары. Пары бензина – самое опасное, знаешь ли. Взрывается так – ты не поверишь.
Серж потянул носом воздух.
– Вообще-то запашок уже хороший… Пойду-ка я. Кстати, бетон пористый – есть небольшая вероятность, что, если ты продержишь обруч достаточно долго, бензин просочится через, а его пары рассеются. Конечно, потребуются часы, но теоретически такая возможность не исключена. Только не пытайся ногами сбить детекторы, они сразу сработют… Ну, счастливо оставаться!
38
Братья Макгро выбежали из Флоридского национального банка, что в Клируотере, после быстрого, хотя и неаккуратного ограбления, принесшего им две тысячи триста семьдесят пять долларов. В банк вели двойные двери, замки на которых мог активировать любой кассир. Что и было сделано, как только Макгро бросились бежать. Эд промешкал и застрял в тамбуре, в ловушке между дверями.
Он застучал кулаками по стеклу, призывая братьев на помощь.
Те уже пробежали полстоянки. Когда, услышав шум, они обернулись, Эд доставал большой автоматический пистолет, чтобы пробить себе дорогу наружу.
– Ну и придурок! – воскликнул Руфус Макгро.
Эд выпустил очередь. Но стекло было пуленепробиваемым, и пули стали рикошетом отскакивать от стенок и с визгом туда-сюда носиться. На глазах у оторопелых Макгро их младший брат, можно сказать, покончил самоубийством.
Агент Махони приехал в южную Тампу к полудню. На месте преступления все оставалось как было. Он чуял: здесь поработал Серж.
Место охранял сержант. Махони подошел к нему и вытащил изо рта зубочистку.
– Ба, мой любимый агент! – сказал сержант. – Все встречаемся и встречаемся.
Махони не любил светские беседы. Ему не нравился сержант. И он терпеть не мог это вонючее дело. Он посмотрел на меловой контур, прочерченный на еще дымящейся земле.
– Что тут у нас?
– Алюминиевый сарай, развалился от взрыва, – ответил сержант. – Искореженную крышу нашли на следующем доме. Повсюду куски расплавленного хулахупа.
– Он был тут. Я чувствую.
– Кто? – спросил сержант.
– Серж.
– Никогда о нем не слышал.
– Он о тебе тоже.
– Значит, мы с ним квиты.
– Что у тебя за спиной?
– Ничего.
– Нет, что-то есть. Ты что-то прячешь.
– Чепуха!
– У тебя руки за спиной.
– Нет, не за спиной.
– За спиной!
– Да ладно!
– Покажи!
– Нет!
Махони обхватил сержанта и после недолгого сопротивления выхватил из его левой руки какой-то предмет. Рубиново-красная туфелька на высоком каблуке.
– У вас определенно много увлечений, сержант.
– Пробовал строить шхуны восемнадцатого века из палочек от мороженого. Не зацепило.
– Хобби – такое дело…
Махони достал из машины Библию и открыл последние страницы.
– Зачем Библия? – спросил сержант. – Черпаешь духовные силы для нового дня? Находишь утешение?
– Нет. Я читаю Откровение, – сказал Махони. – И все сбывается. Мы подходим к Концу. Знаки повсюду вокруг нас. Гоги и Магоги. Бесеребренное общество. Скоро начнут татуировать штрих-код на яйцах…
– Я в этот день не приду на работу, возьму больничный…
– …Яростная битва между Христом и Антихристом. Семиглазые твари. Кровь Агнца. Демоны и архангелы сражаются в небе. Людей, заново рожденных, возносят на небеса прямо из машин, отчего машины едут даже лучше. И, наконец, наступает полный Армагеддон.
– Я не знал, что ты религиозен.
– Я и не религиозен. Я ожидаю крупную проблему для органов охраны правопорядка. Мы еле справляемся даже с толпами на Пиратском фестивале Гаспарильи.
– Армагеддон, – покачал головой сержант. – Вот уж когда не дождешься резерва.
– Зато многих повысят в чине прямо на поле боя, – сказал Махони. – Так почему не меня?
Радио в машине Махони закаркало. Махони просунул руку в окно и взял микрофон.
– Слушаю.
– Ах ты сукин сын! – сказал лейтенант Ингерсол. – Где ты?
– Я…
– Не важно! Я знаю, ты ищешь Сержа. Немедленно займись делом Макгро! Они только что ограбили Флоридский национальный банк в Клируотере. Эд Макгро убит.
– Клируотер совсем близко от Тампы, – ответил Махони. – Дайте мне предупредить Дэйвенпортов!
– Мы уже совсем рядом, – сказал Ингерсол. – Еще немного, и силок затянется. А теперь заканчивай возню с Сержем и дуй в банк.
– Сэр, я надеюсь, что смогу найти и Сержа, и Макгро…
– И не думай! – закричал Ингерсол.
– Лейтенант, на линии помехи!
– …Махони, ты спятил!..
Махони переключил радио на легкий джаз.
39
X. Амброз Таррингтон-третий проснулся на следующее утро от того, что перед его окном дятел долбил клювом высохшую пальму. Амброз еще не знал, что в этот день его жизнь навсегда изменится. Вскоре о нем сообщат в новостях по всей стране, а потом на шоу "Сегодня" торжественно женят.
Амброз доел остатки сладких тостов, надел костюм с жилеткой и посмотрелся в зеркало. Затем положил в портфель плавки и "полароид" и вышел из парадной двери дома номер 918 по улице Спинорога. Прошел три квартала до бетонной лавки, где висела реклама фирмы поручителей за явку в суд, присел и стал ждать "восьмерки".
Рокко Сильвертоун, сидевший в демонстрационном зале "Тампа-Бэй моторс", вскочил на ноги.
– Он вернулся!
– Кто вернулся? – спросил Вик.
– Не думал, что такой шанс выпадает дважды в жизни! Рокко побежал к двери навстречу Амброзу Таррингтону-третьему. Они пожали друг другу руки и обменялись визитками.
– Я бы хотел снова прокатиться на "роллсе", – сказал Амброз.
– Он же вроде не подходит по цвету к вашему дому.
– Я передумал, – ответил Амброз. – Я перекрашу дом. Они поехали на электромобиле к секции самых дорогих авто, сели в "ролле" и прокатились вперед и назад по шоссе Дэйла Мэбри.
– Не машина, а мечта, правда? – сказал Рокко. – Пальчики оближешь.
Амброз притормозил у салона.
– Мне не нравится.
Рокко показалось, что в него выстрелили из пистолета. Только что он парил в небесах, а теперь вдруг рухнул на самое дно.
– В чем дело? Я скорее всего смогу все исправить. Проблема в коже? Да, в коже? Или в расходе топлива? Я сниму каталитический дожигатель…
Амброз указал рукой на другой автомобиль:
– Хочу вот такой.
Рокко обернулся и увидел белоснежный "феррари".
О Боже, этот стоит еще больше, чем "ролле"!.. У Рокко закружилась голова от изменчивости фортуны, и он оперся о "сааб", чтобы не упасть.
– Вы в порядке? – спросил Амброз.
Рокко кивнул.
– Подождите здесь.
Он живо сбегал в зал и снял с крючка ключи от "феррари". Вернувшись, открыл дверь водителя. Амброз сел, обнаружил на приборной панели пару коричневых водительских перчаток с отверстиями на костяшках и надел их.
– Давайте я заберу бирку с "роллса", – сказал Рокко.
Амброз включил зажигание, выжал на сцепление и дал газ.
– Ладно, черт с ней, с биркой. – Рокко вскочил в машину, пока Амброз не уехал.
Амброз включил первую передачу, потом вторую и третью, ловко переводя рукоятку в нужное положение. Рокко наклонился к нему.
– Может, не стоит так…
Амброз поставил рукоятку из красного дерева с фирменным гербом – золотым жеребцом – на четвертую передачу. Рокко вдавило в сиденье так, словно "феррари" ехал не по Тампе, а по высохшему соленому озеру в Бонневиле. Амброз сбавил обороты и проехал семь кварталов накатом.
Рокко снова порозовел.
– Неплохо разгоняется, да?
– А как она ведет себя на поворотах?
– Вряд ли имеет смысл… Аааааааа!
Амброз крутанул руль влево и, пользуясь центробежной силой, изящно развернулся. После поворота он снова выровнял машину.
Рокко открыл глаза. Еще живы.
– Прелесть! – сказал Амброз.
Пора наносить решающий удар, решил Рокко. Амброз, как ему показалось, должен любить шутки про национальности.
– Священник и раввин заходят в бар…
– Шутки про национальности – последнее спасение обанкротившегося интеллекта.
Рокко растерялся:
– Даже про мексиканцев?
– Особенно про мексиканцев.
Рокко запаниковал: это же самые смешные! Что теперь? Он на секунду задумался.
– А как насчет гомиков? Можно рассказывать шутки про взломщиков задниц? Это же не национальность. И их все терпеть не могут…
Амброз съехал с дороги, повернулся и пристально посмотрел на Рокко.
– Хотите, чтобы я вышел?
Амброз кивнул.
Рокко долго и одиноко шел в салон, повторяя себе, что все образуется. Он нарушил правила, но правила для неудачников вроде Джона Милтона. Еще никто не добрался до верхушки, не рискуя. Он зайдет прямо в офис владельца и все ему скажет. Тот, конечно, поймет… Да ни фига он не поймет! Ты что, с ума сошел?
Рокко быстро свернул, чтобы его не заметили, и юркнул в кафе-мороженое напротив салона, где мог выждать время до возвращения Абмроза.
– Шоколадное, в вафельном стаканчике, посыпать орехами.
Амброз отправился на Бэйшор-бульвар, чтобы протестировать "феррари" по максимуму. Он подъехал к самому большому особняку на бульваре, вышел из машины с "полароидом" и сделал фото.
Из дверей выскочил дворецкий, потрясая кочергой.
– Я же говорил сюда не ездить!
Амброз сел в машину и помчался на поиски чего-нибудь съестного. В конце концов он заехал на стоянку торгового центра и нашел "Вендиз", кафе с меню по девяносто девять центов.
40
Серж созвал собрание.
Коулмэн сел на диван.
– Да к черту! – сказала Шэрон.
Серж указал рукой на диван.
– Сядь.
– Хотите – играйте в дочки-матери. Я пошла, – заявила Шэрон и отправилась к двери.
– Я сказал, сядь! – Серж грубо бросил ее на диван. Шэрон скрестила руки и нахмурилась.
– Не буду слушать.
Серж начал ходить перед диваном, стуча карандашом по блокноту.
– У нас проблемы с притоком денежных средств. Я просадил слишком много на выход в свет с Дэйвенпортами. И не рассчитал, сколько уйдет денег на электричество. Значит, кокса больше не будет.
Это привлекло внимание слушателей.
– Ситуация ухудшается, – сказал Серж и добавил звука в телевизоре.
Передавали местные новости. За длинным столом сидели люди с микрофонами и табличками с именами.
– Тампский городской совет, – объяснил Серж. – Заседают по поводу запрета стриптиза, точнее, лэп-данса. Плакал доход Шэрон.
– Не допущу! – воскликнула Шэрон.
– Поздно, – сказал Серж. – Советую стряхнуть пыль с учебников для няни.
Телевизионщики показали вместо городского совета длинную архивную пленку со стриптизершей, танцующей у шеста.
– Какой ужас! – с отвращением затряс головой ведущий. – Можно включить еще раз?
Серж убавил звук и снова заходил взад-вперед.
– Я тут прикинул… С нашими теперешними резервами у нас остается где-то неделя, а потом двоим придется убить третьего и продать его органы на черном рынке.
Коулмэн вспотел. Раз Серж и Шэрон спят друг с другом, они вполне могут объединиться против него. Он поднял руку.
– На задней скамье вопрос? – произнес Серж.
– Должен быть другой способ! – воскликнул Коулмэн.
– И способ есть, мой милый друг, любитель кальяна. Пора привести в действие план похищения!
– Похищения? – удивилась Шэрон. – Что за бред!
Серж перевернул страницу и показал им последовательность картинок. Коулмэн и Шэрон увидели трех человечков, бегающих с пистолетами, еще одного человечка с мешком на голове, а также грубые карандашные наброски телефонов, автомобилей для бегства с места совершения преступления и денежных мешков с долларовым знаком на боку. Потом Серж, видимо, увлекся и изобразил множеством пунктирных линий полет пуль, взрывы машин и валяющихся кругом человечков с глазами в виде букв "X" и отрубленными головами.
– На последние рисунки не обращайте внимания, – сказал Серж. – Это худший вариант развития событий. Надо учитывать все.
Серж перевернул страницу.
– Это что? – спросила Шэрон.
– Хронология исторических похищений. Ребенок Линдбергов, Фрэнк Синатра-младший, Пэтти Херст и, конечно, крупный киднэппинг во Флориде: Барбара Джейн Мэкл, дочь майамского застройщика, 17 декабря 1968 года. Выжила больше трех дней под землей в гробу с вентилятором. Написала бестселлер "Восемьдесят три часа до рассвета". "Ридерз дайджест" его сократили.
– А мы тут при чем?
– Хочу написать об этом книгу.
– А как же твоя книга о диете? – спросил Коулмэн.
– Это было на прошлой неделе. Понятия не имею, что я себе думал.
– Более глупого плана в жизни не слышала! – сказала Шэрон.
– Неправда!
– Правда! – повысила голос Шэрон. – И ты не сказал, кого мы будем тырить.
– Не тырить, а похищать.
– Чего?
– Кого похищать.
– Так я и сказала.
Серж крепко зажмурился, досчитал про себя до десяти и открыл глаза. Посмотрел на часы.
– Пора собираться. Уже почти время.
– Я никуда не еду! – отрезала Шэрон.
Серж вытащил из кармана маленький пакетик с кокаином и заманчиво им помахал.
Троица села за кухонный стол. Столешницу покрывали пули, обоймы, пистолеты и латунные кастеты. Стерео с выкрученными до отказа басами играло песню "Суматоха".
Шэрон с сигаретой в зубах вставила в обойму девятимиллиметровые пули, потом немного зарядилась кокаином. Обойму со злобной ухмылкой загнала в "беретту".
– Оттянусь, блин, по полной!
Коулмэн опробовал кастет, ударив себя в челюсть.
– Ой!
Серж заряжал свой пистолет. Именно сейчас, перед делом, Серж находился на пике формы. Абсолютная сосредоточенность, плавные движения – убирает оружие, складывает в сумки одежду и веревки. В своей козырной незаправленной рубашке с цветочным узором он элегантен, как крадущийся кугуар. Поджарый, стремительный и вселяющий ужас.
"…Дай мне, дай мне, дай мне ответ. Ты, может, и любовник, но не танцор ты, нет".
Серж встал.
– За работу!
Шэрон хотелось сразу кого-нибудь убить, но Серж приказал потерпеть. Коулмэн спокойно устроился на заднем сиденье с журналом. К середине утра они выбрали себе цель и начали слежку.
– Чего мы ждем! – крикнула Шэрон с запудренной кокаином верхней губой, махая пистолетом.
– Нужного момента, – ответил Серж. – Дело тонкое. Точность должна быть как в аптеке.
Цель заехала на стоянку "Вендиз" и остановилась. Серж осторожно подъехал сзади.
– Начали! Главное, помните: время, точность и незаметность.
Шэрон и Коулмэн выскочили из "барракуды", громко крича и махая пистолетами.
– Открой дверь, козел! – забарабанила Шэрон в окно.
– Это похищение! – заорал Коулмэн. Шэрон отошла и прицелилась.
– Умри, гнида!
Серж подошел и выхватил из ее рук пистолет – "Ну-ка дай сюда, а то кого-нибудь поранишь!" – и открыл незапертую дверь "феррари".
– Вы не могли бы проследовать с нами?
Все сели в "барракуду". Из "Вендиз" уже звонили в полицию.
Серж нажал на газ и рванул к краю стоянки, чтобы быстро выехать на трассу 275. Однако на краю съезда не оказалось. Только цементный бордюр и полоска бермудской травы.
– Проклятие! Попали на новую парковку! – крикнул Серж, выворачивая руль.
– Новую – это какую? – поинтересовался Коулмэн.
– Настроили парковок, из которых не выедешь, где хочешь. Только туда, куда тебе не надо. Держитесь!
Серж помчался к другому, отдельно стоящему зданию.
– Выедем у ресторана.
Добравшись до ресторана, Серж увидел еще один длинный бордюр.
– Нам не выехать! Ресторан связан со следующим торговым центром, и нас не выпустят, если мы не въедем с шоссе!
– Но как нам выбраться на шоссе? – спросил Коулмэн.
– А я, блин, знаю?! – возмутился Серж, хлопая по приборной доске. – Да что им всем от нас нужно?!
Серж снова крутанул руль, да так, что колеса завизжали, и поехал обратно.
Перед "Вендиз" уже собрались очевидцы и обменивались впечатлениями. Те, кто не успел, требовали повторения рассказа. Служащие все еще звонили в полицию.
Кто-то ткнул пальцем:
– Они возвращаются!
Все прижались к стене. "Барракуда" пронеслась мимо.
– Мы только что отсюда! – сказала Шэрон.
– Привет всем!.. – помахал Коулмэн.
– Заткнитесь! Я не могу думать в таком шуме!
– А вон там? – спросил Коулмэн, указывая на полоску островков с пальмами. – Там должен быть выезд.
– Вот он! – крикнул Серж и повел машину к островкам.
– Смотрите, новый магазин! – сказал Коулмэн. – "Открытое море". Морские подарки и прочая парафеналия. Надо будет сюда вернуться.
Серж добрался до края пальмовых островков, но так и не нашел выхода. Вместо этого слева показался бетонный выступ, который направил "барракуду" обратно к торговому центру.
Серж стукнулся головой о руль.
– Да что за сатанинская парковка!
Люди вжались в стену – Серж снова промчался мимо "Вендиз".
41
Джон Милтон решил, что он невидимка. Этому научили его дни, проведенные на улицах Тампы. Именно так люди относятся ко всем уличным сумасшедшим: смотрят сквозь них. Джону понравилось быть невидимкой: перед ним открылись новые возможности.
Говоря вслух и жестикулируя, Джон вышел из-за торгового центра и зашагал по стоянке. Перед "Вендиз" столпилась толпа народу. Джон прошел прямо сквозь них и наткнулся на белый "феррари" с открытой дверью и ключами в зажигании. Вдалеке завыли полицейские сирены. Бог посоветовал Джону залезть в машину.
Рокко Сильвертоун доел второй стаканчик мороженого и вытер руки салфеткой. Почему Амброз так долго?… Он скатал салфетку в шарик и, привстав, отправил его точно в край мусорной корзины.
Подняв глаза, Рокко увидел, что по улице едет белый "феррари".
– Наконец-то!
Он подошел к обочине. "Феррари" не остановился – даже не притормозил. Рокко увидел водителя в окне.
– О нет!
Рокко дождался, пока машин станет поменьше, и быстро побежал через улицу в салон. Он ворвался в офис, вытащил из бумажника визитку Амброза и снял телефонную трубку.
В дверях показался Вик.
– Что случилось, Рокко?
Рокко обежал стол, схватил Вика за руку и резко втащил его в офис. Потом захлопнул дверь.
– Рокко, что происходит?
Серж съехал с шоссе в "решетку". Коулмэн и Шэрон достали свои НЗ.