Итак, я лежал под живой изгородью, впившись в землю и обливаясь потом, и слушал, как Билл шагает к двери в прихожую, где, дав отзыв другому дозорному, развернулся и пошел обратно. Парень завершил полный круг, и, когда он снова приблизился к щели в изгороди, мне показалось, что часы в прихожей отбивают половину десятого. Само собой разумеется, ничего подобного я слышать не мог. Это мой собственный пульс колоколом звонил в глупой голове. Но он заставил меня действовать - словно бы пришпорил. Я мгновенно уразумел, что скорее встречу грудью заряд картечи, чем услышу, как эти самые часы и впрямь бьют девять тридцать, до -того как окажусь в комнате, где меня с горячим, свежим кофе ожидает семья Мид.
Короче, я поднялся и, согнувшись в три погибели, понесся по гравийной дорожке, широко расставляя ноги.
Но вовсе не бесшумно! Куда там! Казалось, на ногах у меня вместо ботинок металлические тарелки и шуму я произвожу не меньше, чем несущийся в атаку кавалерийский эскадрон.
Ныряя в тень под краем террасы, я успел заметить, как Билл дернулся и резко поворотил, не дойдя до двери в прихожую.
Дозорный побежал назад, и я почувствовал, как он склоняется к земле чуть выше того места, где притаились мы с Лэнки. Я ощущал это так ясно и отчетливо, как можно почувствовать разве что острие ножа, прижатого к основанию черепа!
Я ожидал услышать грохот выстрела двуствольного обреза, который лишит жизни нас обоих - и меня, и моего друга.
А ведь я мог снять ботинки, перед тем как броситься через эту гравийную дорожку, мелькнуло у меня в голове запоздалое сожаление.
Охранник с дальней стороны террасы прокричал:
- Эй!
- Иди сюда, - позвал его Билл. - Я кое-что заметил тут на дорожке, точнее, услышал, и…
Неспешные, тяжелые шаги медленно приближались к нам.
- Ты кое-что заметил, ты кое-что услышал! Может, ты и выпил кое-что, приятель? - ворчал второй охранник, двигаясь в нашу сторону.
- Да, я что-то услыхал, и, как только обернулся - там, у двери прихожей, краем глаза я засек, как что-то вроде тени промелькнуло здесь, на дорожке, - принялся объяснять Билл.
- Ты начинаешь нервничать, потому что уже почти полдесятого, - отрезал второй охранник.
- Я, Такер?! - возмутился Билл. - Я никогда не мечу икру! Говорю ж тебе, я точно слышал, как что-то прошуршало по гравию.
- Скунс, наверное, - захихикал Такер.
- Что там у вас? - рявкнул от входа в прихожую третий охранник, не дождавшийся отклика Билла в конце маршрута.
- А, ничего, - махнул рукой Такер. - Просто Билл малость психанул. Нервишки у него сдают, вот и все дела.
- Не сдают у меня нервы, ты все врешь! - заорал разгорячившийся Билл.
- Он нервничает, Лес, - продолжал ехидничать Такер. - Наш Билли видит ушами - вот что он делает. И очень скоро, того и гляди, научится глазами слышать!
- Ладно, продолжайте обход, - распорядился Лес, который, судя по всему, был у них старшим. - Сейчас, парни, держите ухо востро, потому как до девяти тридцати осталось всего две-три минуты.
- Ничего не случится, вот увидишь, - оптимистично заверил его Такер.
Помню, как крутой кипяток холодного возбуждения - если вы можете себе представить нечто столь несочетаемое - окатил мою голову снизу доверху: теперь-то уж мы были в состоянии что-нибудь сделать, несмотря на все уготованные нам препятствия!
Охранники разошлись по своим постам. Билл продолжал недовольно ворчать, и, когда он, в очередной раз повернувшись, двинул обратно, я увидел, как Лэнки скинул башмаки и поднялся - но не с веревкой, а с револьвером наголо. Единым духом он взлетел на террасу, затем последовал стремительный кошачий прыжок, перенесший Лэнки прямо к Биллу. Револьвер с мягким, глухим стуком опустился на затылок дозорного, и тот беззвучно упал прямо на руки Лэнки!
Глава 25
ДЕВЯТЬ ТРИДЦАТЬ
Я вдруг обнаружил, что стою на террасе, - до сих лор не могу вспомнить, как там очутился! Но как бы то ни было, я уже шагал по маршруту Билла. Каблуки мои сами собой стали опускаться на пол с глухим, тяжелым стуком, чтобы всем вокруг было ясно: это сам Билл по-прежнему ходит дозором в собственных своих башмаках!
Я резко сдвинул на лоб сомбреро, так что поля его сместились вниз до самых бровей и покрыли тенью верхнюю часть лица.
Все-таки это была какая-никакая, а маскировка - теперь двое других охранников со смежных постов не могли разглядеть мою физиономию. Что же касается всего остального, то Билл был куда крупнее меня, а возможно, и на несколько дюймов выше. Но экипировка его почти не отличалась от моей, что, в общем, вполне естественно. Ковбои в большинстве своем одеваются очень похоже, особенно если живут они по соседству - как будто покупают себе одежку в одной и той же лавке!
Но кой-какие отличия все же имелись. Куртка Билла была и поновее и получше моей, к тому же она была клетчатой, а моя полосатой. Но такие пустяки вполне могли остаться незамеченными. Его фланелевая рубашка была синей, а моя темно-серой. К счастью, они практически не видны, за исключением воротника и узенькой полоски около него.
И все-таки при наличии малейших подозрений любой с первого взгляда определил бы, что я не Билл. Правда, человек, ожидающий, что он увидит именно Билла, и никого иного, не стал бы особенно вглядываться. Впрочем, больше всего я надеялся, что ни Лес, ни Такер не выйдут из-за угла и не посмотрят на меня.
Я все рассказываю о себе и о том, что мучило меня в тот момент, но чем занимался тем временем Лэнки - это воплощение дикой пантеры?
Когда мой друг поймал на руки огромной тяжести трофей - громоздкого, бесчувственного Билла - и, проворно подхватив его, с удивительными легкостью и быстротой потащил бесшумным, скользящим шагом к краю террасы, он напомнил мне исполинских размеров ястреба, стремительно ринувшегося с небес и насмерть поразившего жертву легким ударом могучих когтей. Или я мог бы сравнить его с громадной, длинноногой осой, единым прикосновением жала обездвижившей жирного паука и поспешно волокущей, тянущей добычу прочь, к своему гнезду.
Было что-то пугающее во всем облике тощей, долговязой фигуры с вытянутым, безобразно искривленным лицом, но особенно - в глазах Лэнки, неистово горевших в тот краткий миг, когда я смог бросить на него мимолетный взгляд. Казалось, в них сверкает и переливается расплавленный металл!
И тут с быстротой молнии меня посетило озарение: я понял, что этот мой удивительный друг совершенно не испытывает страха - по крайней мере, боится не больше мальчишки, полностью захваченного опасной игрой. Я же чувствовал себя ребенком, коему в этой игре выпала роль слепого.
Возможно, мы и впрямь играли в своего рода салки - с тем небольшим отличием, что засалить нас могли двумя пригоршнями свинца! Но Лэнки явно ничуть не тревожился, ведь для него это была просто игра, да к тому же славная, захватывающая - одно удовольствие!
Я заметил, как он скрылся за краем террасы. Нужно было спуститься всего на два фута, но Лэнки сумел вместе со своим грузом вжаться в это слишком узкое и тесное для его роста пространство. Ни дать ни взять чертик на пружинке, чудесным образом умещающийся в крохотной коробочке!
Еще мгновение - и я услышал голос Леса, кричавшего из коридора:
- Эй, Билл!
Все это время я, старательно напрягая басовые связки, готовился изобразить голос Билла. Теперь я выдал результат своих усилий, но малость переусердствовал и прямо-таки завопил во все горло:
- Полный порядок!
- Какого черта?! - пробурчал Лес.
Я тут же, не медля, развернулся и потопал назад, слегка поводя плечами на ходу, как это делал Билл, и держа в руках дробовик точно таким же образом, как и он, - обрез я подобрал с пола террасы, куда его мягко опустил Лэнки, перед тем как исчезнуть вместе с пленником.
Я чувствовал, как напряженный взгляд Леса буравит мне спину, и слышал его ворчание:
- Я уж было подумал…
Но, к счастью, он снова двинулся в обратную сторону - я услышал звук удаляющихся шагов. Волна безумной радости огнем пробежала по всему моему телу - я почти не сомневался теперь, что победа будет за нами и партия практически выиграна.
Я дважды прошелся по всей длине своей стороны террасы из конца в конец, перекликаясь то с Лесом, то с Такером. А затем из-под края террасы вновь вылез Лэнки. Он уже успел снова надеть башмаки.
Я остановился у распахнутой прямо в комнату двери. Обычная неуклюжая походка Лэнки - широкий, размашистый шаг - укоротилась, и, проходя мимо, он бросил на меня взгляд, какой мало кому на этом свете посчастливилось поймать на лету, - взгляд совершеннейшей радости и неистового торжества, искрящийся весельем и настолько горячий, что буквально прожег меня насквозь! Ну что за человек этот Лэнки!
Теперь, когда дозором пошел мой друг, его положение разительно отличалось от моего. Для большего правдоподобия Лэнки надвинул шляпу на лоб, так что лицо его было скрыто довольно хорошо, но, конечно, стоило Лесу или Такеру выйти из-за угла - и слишком большой рост тут же выдал бы, что перед ними не Билл. И что дальше? Пальба из ружей во всех направлениях!
Я и думать не смел о грозившей Лэнки опасности. Мысль о ней наполовину лишила меня присутствия духа, но спустя какую-то долю секунды часы в коридоре пробили один раз.
Это полностью изгнало из моей головы все прочие мысли. Я был-таки на месте в девять тридцать и благодаря Лэнки мог войти в открытую дверь гостиной Мидов.
Невозможное свершилось!
Как только часы отзвонили, я переступил порог и увидел всех троих хозяев дома. Позы их являли собой весьма любопытное зрелище.
Миссис Мид слегка наклонила голову, прижав руку ко лбу. Ее муж вытянулся в кресле, сложив руки на необъятной груди, а Бобби Мид, казалось, готова вспорхнуть с краешка своего стула. Глаза ее ярко сияли.
Заметив меня, она мигом вскочила и, сдерживая волнение, воскликнула:
- Я знала! Несмотря ни на что, я знала, что ты придешь!
Миссис Мид широко открыла глаза и отвела руку от лица. Я почувствовал, что с ее бледных губ вот-вот сорвется крик и, успокаивающе подняв руку, быстро, но мягко проговорил:
- Пожалуйста, не кричите - это может привести к убийству, там, на вашей террасе!
Роберт Мид все еще не смотрел в мою сторону. Только теперь он стал медленно поворачивать голову, пока глаза его не остановились на мне. Он смотрел не то чтобы с изумлением, но скорее с холодным, критическим любопытством.
- Ты здесь, парень… - процедил он наконец. - Вот уж не думал, что ты способен на такое.
- Сам я не сумел бы пробраться, мне помогли, - пояснил я. - В том, что я здесь, нет никакой моей заслуги.
- Вздор! - возмутилась Бобби Мид. - Он всегда шарахается от комплиментов, как лошадь от разбитого моста.
- Ты подкупил Билла? - внезапно предположил мистер Мид, ткнув в меня указательным пальцем.
- Нет, - ответил я.
Вспомнив, что на самом деле произошло с Биллом, я не смог сдержать улыбку. Бедный малый получил удар в основание черепа, а это вряд ли можно назвать взяткой.
Лицо Роберта Мида заметно помрачнело, когда он увидел, что я улыбаюсь.
- Это самое странное изо всего, с чем я когда-либо сталкивался, - хмуро заявил он.
Тем временем миссис Мид взяла серебряный кофейник и налила мне кофе.
- Мы совершенно позабыли, - вставила она, - что мистер Грэй пришел к нам выпить кофе.
Я в душе поблагодарил ее за эти слова.
Хозяин дома принялся рассуждать вслух:
- Ты только что вошел в эту дверь, а по террасе продолжает ходить дозором охранник; следовательно, шагающий там человек - не Билл.
Мид направился к двери.
- Мы так не договаривались, - поспешил напомнить я, и голос мой прозвучал слишком резко, поскольку мне хотелось непременно удержать его от действий, чреватых катастрофой. - Надеюсь, вы остановитесь, - добавил я несколько мягче.
Он, качнувшись от нетерпения, резко обернулся ко мне и сердито спросил:
- Это угроза?
- Ни в коем случае. Я всего лишь напоминаю вам об уговоре - в девять тридцать я должен был без единого выстрела войти в эту комнату. И вот я здесь.
Я повернулся лицом к открытой двери на террасу, повысив голос настолько, что, пожалуй, и Лэнки мог меня слышать, попросил:
- Не откажите в любезности, мистер Мид, подойдите, пожалуйста, к двери в коридор и прикажите Лесу отозвать парней. Я появился тут точно в соответствии с условиями договора, и мне не хотелось бы уходить под звуки выстрелов.
- А почему бы и нет? - все больше свирепея, осведомился Мид.
- Но, отец! - вскричала Бобби, едва сдерживая гнев.
И тут мистер Мид неожиданно быстро уступил.
- Все верно, - кивнул он. - Меня победили честно и по всем правилам. Что ж, я принимаю поражение.
Он подошел к двери, открыл ее и сказал Лесу:
- Все в порядке, Лес. Теперь можешь отпустить своих ребят. Девять тридцать уже позади.
- А не лучше ли оставить их еще на какое-то время в дозоре? - предложил Лес. - Этот тип может появиться, как только мы уйдем, и сказать, что малость запоздал.
- Игра окончена, - резко оборвал его Мид. - Уведи всех отсюда.
Что теперь предпримет Лэнки? Спрячется конечно же под террасой - по крайней мере, я надеялся, что он поступит именно так.
И почти сразу с дальнего конца террасы послышался голос Леса:
- Эй, Джим, Такер, Билл! Все в порядке, мальчики. Давай, потопали!
Они собрались все вместе там же, на краю террасы, а потом спустились вниз по ступенькам. Скорее всего, дом для работающих в поместье находится в той стороне. Билла вместе с ними не будет, но, возможно, на его отсутствие не обратят внимания. Если парню охота послоняться возле усадьбы, то это его личное дело.
Во всяком случае, теперь я мог вздохнуть легко и свободно - в первый раз с того самого момента пополудни, когда Лэнки поведал мне о вызове, брошенном им мистеру Миду от моего имени!
Тем не менее я продолжал стоять все на том же месте, окаменело уставившись на чашку, которую держал в руке. И рука эта так ходила ходуном, что чашка слегка дребезжала на блюдце. Заметив это, мистер Мид, вернувшийся обратно в гостиную, не преминул меня кольнуть:
- Что, Грэй, нервишки пошаливают?
- Не то слово, - признался я, - настолько, что их почти не осталось.
Глава 26
РАЗГОВОРЫ ЗА КОФЕ
Я всем нутром ощущал тяжелый, изучающий взгляд Роберта Мида, зная, что он сравнивает меня и мои трясущиеся руки с обликом парня, виденного им в тюрьме настолько лишившегося мужества и потерявшего самообладание, что не мог удержать бегущие по щекам слезы. Осознание того, что мистер Мид всерьез занят этим сравниванием, вконец обессилило меня и прогнало прочь остатки уверенности в себе. Я чувствовал, что должен откровенно рассказать, как пробрался в их дом. Но с другой стороны, такой самонадеянный человек, как Роберт Мид, вполне заслуживал, чтобы его оставили в неведении и смущении. Пусть хоть один раз его железная вера в собственную непогрешимость даст трещину. И не мог же я, в конце концов, забыть, что против меня одного Мид выставил толпу вооруженных охранников, приказав им стрелять, как только я появлюсь в поле зрения!
- Кто ходил вместо Билла дозором по террасе? И куда дели самого Билла? - вопросил Мид.
Мне удалось улыбнуться, глядя прямо ему в глаза - жесткие, колючие, полные злобы и вызова.
- Вот что я скажу вам, мистер Мид: прежде всего вы сами должны ответить мне на несколько вопросов. И один из них такой: что вы имеете против меня? Зачем расставили повсюду людей с короткоствольными дробовиками? Разве не достаточно было бы простых винтовок?
- Я дал им такое оружие, потому что ненавижу обман, терпеть не могу блеф и провокации. Для меня это хуже всякой отравы. Ты прислал ко мне своего долговязого приятеля, рассчитывая втереть очки; и, черт тебя возьми совсем, я по-прежнему уверен, что все это было-таки очковтирательством, фокусом, грязным трюком!
Он подошел еще ближе и встал почти вплотную. Всего несколько дюймов отделяло нас друг от друга.
- Роберт, - вмешалась хозяйка дома, - не отодвинешься ли ты немного? Мистер Грэй, идите сюда и садитесь возле меня. Хорошо? Бобби, возьми вон тот стул. Ну а ты, Роберт? Так и будешь ходить взад-вперед, как рассерженный лев? Ну и на здоровье - все равно мне тебя не остановить.
- Точнее было бы сказать, что я хожу взад-вперед, как последний дурак, - откликнулся на слова жены мистер Мид. - Это самая проклятая мистификация, о какой я только слышал! Более того, это худшая история из всех, в какие я когда-либо влипал! Билл - самый крепкий, самый ловкий парень на этом ранчо. Так что могло увести этого малого с поста или настолько ослепить, чтобы он не заметил, как мимо него по террасе идет чужой человек?
Усевшись рядом с матерью Бобби, я сказал ему:
- Знаете, мистер Мид, а ведь такая штука, как гипноз, и в самом деле существует.
- Ха! - хмыкнул Мид, вновь начиная бегать по комнате. Он опять подошел совсем близко ко мне и, окинув сердитым взглядом, буркнул: - Что это ты тут несешь?
- Вы не согласны с тем, что взгляд человека может обладать гипнотической силой? - невозмутимо продолжал я.
- Гипнотической? Сущий вздор! - вспыхнул Мид. - Никогда я не соглашусь ни с чем подобным.
- Нельзя быть таким категоричным, Роберт, - мягко возразила ему жена.
- Ты что, хочешь сказать, будто загипнотизировал Билла? - рявкнул мистер Мид со свойственными ему резкостью и напором.
- Я всего лишь предлагаю одно из возможных объяснений происшедшего, - ответил я.
- Все это - театральная чепуха, инсценировка, какой-то пакостный трюк, - не унимался Мид. - К черту! Это просто-напросто фокус. Ну а теперь, молодой человек, когда ты здесь, объясни, чего ради тебе все это понадобилось? Что ты хотел этим доказать?..
- Роберт, - перебила его миссис Мид, - мистер Грэй пьет с нами кофе!
Ее муж, щелкнув пальцами, плюхнулся в кресло, которое обиженно заскрипело и застонало под его весом, и угрюмо уставился прямо перед собой. А я опомниться не мог от удивления, видя, до какой степени расстроен и, более того, утратил власть над собой человек, казавшийся мне до сих пор несокрушимой твердыней, истинным образцом спокойствия и самообладания.
С нескрываемым изумлением смотрела на своего отца и Бобби. Потом она обернулась ко мне. Заметьте, за все это время девушка произнесла всего несколько слов.
Я принялся объяснять миссис Мид, что человек, приходивший к ним днем от моего имени, наговорил много больше, чем следовало бы, и что я очень сожалею об этом, так как по своей собственной воле не стал бы делать столь нелепых заявлений, назначать определенное время и обещать явиться с визитом, не считаясь с желанием хозяев дома.
Излагая все это, я чувствовал, что взгляд матери Бобби с тревогой и волнением исследует мое лицо, словно пытаясь расшифровать и понять то, что могло бы скрываться за сказанным вслух.
- Тебе хотелось бы поговорить с Бобби, - заметила она наконец. - Пожалуй, мне не следует и дальше монополизировать все твое внимание.
- Нет, нет, продолжайте разговаривать, я не против, - откликнулась Бобби.