Владимир Шатов: Возвращение - Владимир Шатов 7 стр.


Соловьёв немедленно отправился к ним, сказал, где находится танк, и попросил открыть огонь по этому району. Немцы будут отступать по траншее, а тогда их могут достать только миномётчики.

- Мина летит по навесной траектории и легко достаёт в окопе… - обрадовался командир роты.

- Да и осколков у неё много.

Никакой согласованности, связи с пехотой обычно не было. Да, пожалуй, она и не нужна была: что тут во тьме согласуешь?

- Главное не попасть в своих…

- Что тоже трудно!

Проходящие мимо миномётчиков раненые штрафники говорили:

- Браты!.. Поддерживайте своим огнём, плохо там.

- Да, были несколько раз во рву - не удержаться, бьёт вдоль рва откуда-то справа, а потом контратакует. - Добавляли они с матами.

Снаряды полетели низко над пехотинцами и радовали их, казались им такой солидной поддержкой. На самом же деле артиллеристы видели меньше их.

- Стреляем почти наобум. – Признались они.

На душе всё же стало светлее. Около десяти выстрелов сделала полковая пушка, и все снаряды попали в танк. Открыли огонь и миномётчики.

- Танк уже не ответит. – Поняли красноармейцы после точных попаданий.

- Заткнулся гад!

Танк-дот действительно молчал. Молчал он и весь следующий день. Пехотинцы, уже не страшась его, свободно разгуливали все утро по обоим рвам. Танк был мёртв.

Сергей должен был принять участие в готовящейся операции в качестве связного командира батальона. Вечером поступил приказ комдива: " Утром – атака".

Чуть свет Косикова послали к "баянистам". Их накормили, дали водки и объявили:

- Если батальон займёт немецкие траншеи, судимость со всех будет снята.

После такого обещания "баянисты" рвались в бой, как борзые за дичью. 1 декабря 1943 года в 3 часа 45 минут утра началась активная артиллерийская подготовка. Отличная, полновесная, из многих орудий, по хорошо разведанным целям. Снарядов было много, били долго: над немецкими позициями поднялись тучи дыма, огня и снега.

- Такую бы артподготовочку в сорок первом году! – посетовал комбат.

Ещё продолжалась стрельба пушек, а штрафники уже выскочили из укрытий и в считанные минуты преодолели двести метров нейтральной полосы. Перебрались через речку, и вот они уже в первой траншее. Немецкая оборона в основном оказалась подавленной. Били лишь отдельные пулемёты.

- Очевидно, немцы не ожидали атаки! – крикнул лейтенант Соловьёв.

- И не так уж много войск было у них на передовой. – Поддакивал ему комвзвода Филов.

За первыми цепями атакующих двинулся и Сергей. Речка впереди оказалась неглубокой, но вязкой. На другом её берегу лежали летние покойники - результат неудачного наступления в июле. Чёрные трупы в разложившихся гимнастёрках – истлевшая ткань между рёбер, наполненных кишащими червями.

- Вонь страшная. – Скривился он.

Далее Сергей упёрся в вдребезги разбитый танк, очевидно, осенью наехавший на фугас и взорвавшийся. Но мешкать некогда, он побежал дальше, по дорожке, обозначенной сапёрами.

- Здесь мин нет, а шагнёшь в сторону и крышка тебе! – скакали его мысли.

Вот и первая траншея. Разбитые дзоты, мёртвые немцы. Штрафников не видно, они уже забрасывают гранатами вторую траншею. Косиков рванул следом за ними и вдруг раздался страшный вой, скрежет, свист.

- Это что такое? - Сергей бросился в воронку и застыл.

Земля содрогалась, от грохота уши словно заложило ватой. По его ноге выше колена что-то сильно и тяжело ударило.

- Оторвало! – обречённо решил он.

Оглянулся - нога цела, но огромный ком земли лежал рядом.

- Что это было?

Оказывается, опрокинув по четверти литра водки, "баянисты" поторопились и вырвались вперёд раньше графика, без особых хлопот взяли две линии траншей и здесь их застал заключительный аккорд артподготовки - залп реактивных миномётов "Иванов".

- Видать произошла "маленькая неувязочка", так часто сопутствующая нашим начинаниям. – Оправдывались смущённые артиллеристы.

Сергей отделался лёгким испугом, но "баянистам" досталось посильней. По сути дела, батальон был деморализован и к третьей траншее не вышел.

- А немцы тем временем успели оправиться и начать контратаку.

Прибежал другой связной и сообщил, что часть немецкой траншеи захвачена.

- Соловьёв приказал тебе передать это командиру штрафбата. – Выпалил он и метнулся обратно.

Косиков побежал по траншее, потом по ходам сообщения. Бежал долго, но в одном месте траншея в высоту человеческого роста оказались забита человеческими телами. Трупы лежали на протяжении нескольких десятков метров.

- Это же наши ребята, мои товарищи.

Это произвело на Сергея, с одной стороны, страшное, жуткое впечатление, а с другой - он будто лишился чувства страха, выбрался из траншеи и побежал по открытой местности. Вокруг свистели пули, снаряды, а Сергей бежал один на один с целой войной, пожирающей всех и вся.

- Война есть война. Ну, убьют, и чёрт с ним, подумаешь, какая шишка на ровном месте… Без тебя земной шар не расколется на части. Погибают же генералы, полковники. Погибли же мои товарищи в Капищах…

Наконец он добежал до начальника... и не узнал его: лицо у него стало серое, глаза потускнели, плечи опустились, а на чёрных, как смоль, волосах, сверкала седая прядь.

- Нашему батальону нужна помощь, - проговорил запыхавшийся Сергей.

- Передай своему командиру, - ответил он и махнул рукой, - что мне некем помогать, живых почти не осталось... Пусть отступает.

Косиков срочно вернулся к Соловьёву и сообщил о сложившейся ситуации. Тогда он отдал другой приказ, гласивший, что Сергей должен передать прорвавшейся роте, чтоб они отступали.

- Столько потерь! – думал Косиков, мчась вперёд огромными прыжками, - столько сил было потрачено лишь для того, чтобы после отступить.

Когда до спасительной траншеи оставалось несколько шагов, в него попал крупнокалиберный снаряд. От Сергея не осталось ни следа, только безымянная левая рука долго валялась под ногами новых бойцов. Потом предпринималось ещё несколько наступлений, но только в середине декабре удалось окончательно "срезать аппендицит".

***

5 февраля 1943 года войска Южного фронта РККА включились в Донбасскую операцию. За 12 дней они прошли с тяжёлыми боями от нижнего течения Дона и Северского Донца до реки Миус. Здесь германскому командованию удалось стабилизировать отступление своих войск.

Миус-фронт должен был стать, по замыслу гитлеровцев, фронтом мести за поражение под Сталинградом. К лету 1943 года здесь была готова мощная оборонительная линия. Она состояла из трёх полос. Первая проходила по правому берегу Миуса и имела глубину до 12 километров. Для фортификационных сооружений широко использовались частые скалы, обрывы и доминирующая высота Саур-Могила. Глубина минных полей доходила до 200 метров. Каждый квадратный километр был усеян пулемётными точками под бронированными колпаками.

Вторая линия обороны противника проходила по правому берегу, речек Мокрый Еланчик и Крынка. Третья линия шла по западному берегу Кальмиуса, потом восточнее Сталино, Макеевки и Горловки. Весь этот огромный район был изрыт окопами, траншеями и противотанковыми рвами. Фашистское командование особое внимание уделяло использованию населённых пунктов. По всей глубине укреплённой полосы, которая занимала десятки километров, насчитывалось около 600 опорных пунктов и узлов сопротивления.

В составе советских войск действовали 5-я ударная армия, 2-я гвардейская армия, 28-я, 44-я и 51-я общевойсковые армии. Их с воздуха поддерживала 6-я воздушная армия. В 6 часов утра 17 июля артиллерийской подготовкой началось наступление. За первый день войска 5-й ударной после тяжёлых боев продвинулись всего на несколько километров. 18 июля вышли на рубеж Степановка, Мариновка, которые севернее Саур-Могилы.

На правом берегу Миуса образовался плацдарм примерно 10 километров в глубину и столько же в ширину. В это время враг бросил в бой из своего оперативного резерва всё новые силы. 31 июля контрудар противника повторился. В сложившейся обстановке войска Южного фронта не смогли прорвать сильно укреплённую оборону врага на Миусе. Они получили приказ отойти на левый берег реки.

13 августа 1943 года командующий Южным фронтом генерал Толбухин провёл совещание командиров находящихся у него в подчинении соединений.

- Два раза нам уже пришлось неудачно прорывать Миус-фронт. Будем прорывать его в третий раз. Другого пути в Донбасс у нас с вами нет, - сказал он решительно.

Главная задача снова возлагалась на воинов 5-й ударной армии под командованием генерала Цветаева. К исходу дня 18 августа его бойцы прорвали вражескую оборону шириной 16 километров и продвинулись вглубь её на 10 километров, приблизились к Саур-Могиле. В 23 часа в прорыв вошёл 4-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерала Танасчишина.

Войска Южного фронта перешли в решительное наступление на всём участке. Левый фланг 5-й ударной армии продвинулся до 20 километров. Командование фронтом решает провести сложный и смелый маневр: повернуть армию в северо-западном направлении и зайти в тыл врага, который оборонялся в районе Снежного и Красного Луча. Когда 29 августа были освобождены Сауровка и Свистуны, начался штурм укреплений на легендарной высоте. К подножию Саур-Могилы подошли части 96-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием гвардии полковника Левина.

В результате выхода советских войск в ряде мест за вторую оборонительную линию Миус-фронта она практически потеряла своё значение. Теперь наиболее сильно укреплённый рубеж проходил по третьей линии: восточнее Горловки, через Макеевку, восточнее Сталино и далее на юг по реке Кальмиус. 3 сентября части 34-й гвардейской, 40-й гвардейской и 320-й стрелковых дивизий завязали бои за Енакиево.

Город Сталино освобождала 5 ударная армия в начале сентября. Начальник штаба Южного фронта генерал-лейтенант Бирюзов сообщил командующему, что 2-я гвардейская армия, перед которой не стояла задача непосредственного участия в освобождении "шахтёрской столицы", направила туда отряд под командованием капитана Ратникова.

- Это даже хорошо, - засмеялся хитрый Толбухин, - ведь всем хочется стать освободителями Донбасса.

Отряд к вечеру седьмого сентября вышел к шахте "Мария", а затем ворвался на восточную окраину города. Ратников выполнял приказ командира 2-й гвардейской армии Захарова, неудовлетворенного, что его бойцам выпала вспомогательная роль: они упёрлись в линию обороны "Черепаха" в 30 километрах от Сталино, пока соседи прорывались к нему через Макеевку. Захаров потребовал, чтобы вверенные ему части участвовали в освобождении города.

Так как передислоцировать большие силы было нереально, придумали такой ход: из состава 87-й дивизии выделили 200 человек и 8 автомобилей. Во главе отряда поставили гвардии капитана Ратникова. Этот "кулак", разя противника и вызывая недоумение у своих, рванул в областной центр, водрузив символическое знамя над уцелевшим оперным театром.

От пленных стало известно, что фашистское командование стремится остановить наступление советских войск на рубеже Славянск, Краматорск, Константиновна, прикрывая подступы к центру Донбасса. Но уже 6 сентября Юго-Западный и Южный фронты, успешно развивая наступление, сорвали этот план, освободив от захватчиков свыше 100 населенных пунктов, в том числе Макеевку, Константиновку, Краматорск, Славянск и Дружковку.

7 сентября начался заключительный этап боев за освобождение Донбасса, а через день 5-я ударная армия при содействии войск 2-й гвардейской армии полностью овладела городом Сталино. 10 сентября войска Юго-Западного фронта освободили железнодорожный узел Барвенково, а Южного - Волноваху и во взаимодействии с десантом Азовской военной флотилии - важный центр металлургической промышленности Мариуполь.

Глава 6

В начале 1943 года партизанское движение на оккупированных территориях СССР достигло своей высшей точки. О размахе сопротивления свидетельствует ряд крупных операций, осуществлённых партизанами совместно с войсками Красной Армии. Одна из них получила название "Рельсовая война". Она проводилась в августе-сентябре 1943 года с целью вывода из строя железнодорожных коммуникаций немецко-фашистских войск.

Приказ о проведении операции "Рельсовая война" был отдан 14 июня 1943 года. Местные партизанские штабы и их представители на фронтах определили участки и объекты действий каждому партизанскому формированию. Партизаны снабжались с "Большой земли" взрывчатыми веществами, взрывателями, активно проводилась разведка на железнодорожных коммуникациях противника. Операция началась в ночь на 3 августа и продолжалась до середины сентября. Боевые действия в тылу врага развернулись на местности протяженностью около 1000 км по фронту и 750 км в глубину, в них участвовало около 100 тысяч партизан при активной поддержке местного населения.

Тем же целям, но уже во время предстоящего наступления советских войск на смоленском, гомельском направлениях и битвы за Днепр, была подчинена операция партизан под кодовым названием "Концерт". В ночь на 25 сентября были произведены одновременные действия по плану операции.

Мощные удары по железнодорожным линиям оказались неожиданными для врага, который в течение некоторого времени не мог организованно противодействовать партизанам. В ходе операций было пущено под откос много эшелонов, взорваны железнодорожные мосты и станционные сооружения. Массовое нарушение вражеских коммуникаций значительно затруднило перегруппировки отступающих войск противника, осложнило их снабжение и тем самым содействовало успешному наступлению Красной Армии.

***

Много месяцев подряд большая семья Сафоновых не собиралась в полном составе. Родители и младшая дочь Саша после освобождения из тюрьмы жили на небольшом хуторе в самой чаще Брянского леса. Погорельцев приютила дальняя родственница, у которой в партизанах погибли муж и двое сыновей.

- Поможешь мне Илья Афанасьевич по хозяйству, - сказала она Сафонову.

- О чём речь! – пообещал тот, прокормить семью можно было, только обрабатывая небольшое поле посредине сплошного леса.

Старшая дочь Мария давно находилась на работах в Германии, и от неё предсказуемо не было никаких вестей. Старший сын Николай после их ареста ушёл из полицаев и воевал в партизанском отряде.

- Колька нигде не пропадёт! – уверенно говорила его мать Авдотья. – Оборотистый хлопец у нас получился…

- Это точно! – вторил отец.

Больше всего они волновались за младшего сына Митю. После того как палач отвёл его в госпиталь городка Донахи о нём ничего не было слышно.

- Не переживай Дуня! – успокаивал он супругу. – Авось выживет…

- Дай то Бог!

В помещение лазарета, где лечился Митя Сафонов вдоль стен стояли койки для двух десятков человек: мужчин, женщин и детей. Каждое утро в сопровождении красивой русской медсестры приходил высокий, рыжий немец-доктор и спрашивал:

- Как тела (дела), пан?

Доктор мерил температуру, давал таблетки. Для тех больных, кто не мог вставать по нужде, предоставлялась "утка". Для ходячих больных – сортир, рядом с лазаретом.

- Культурная нация! – изумлялся мальчик.

Через месяц планового лечения Митю нужно было выписать домой. Красивая санитарка Ольга спросила его:

- Чей ты?

- Я из деревни Криницы.

- Может кто-то прийти за тобой?

- Батьки были в тюрьме, - заплакал мальчик, - может быть уже никого в живых не осталось…

Другие близкие родственники тоже не смогли прийти за ним. Тётка Ульяна за отказ "идти на окопы", тоже была посажена в подвал с грудным ребёнком.

- Подвал был битком набит "отказниками" и ребёночек задохнулся от духоты! – объяснил мальчик.

- Тогда будешь жить при лазарете, помогать с больными. – Решила сердобольная медсестра. – Убирать, мыть и всё такое…

- Я тётя с удовольствием! – заверил воспрявший духом Митя.

Так он прижился в лечебном заведении и вскоре стал незаменимым работником. Сотрудники госпиталя и больные настолько привыкли к нему, что иногда не замечали вечно что-то делающего мальчишки. Однажды он стал невольным свидетелем разговора Ольги с дородной бабой.

- Сижу я как-то энтой зимой в своей хате, - хохотнув, начала рассказывать молодуха, - скучаю без мужицкого внимания. Муж мой Василий как ушёл на "финскую" так и сгинул…

- Понятно! – хихикнула медсестра.

- Вдруг стук в дверь! – округлила глаза рассказчица. – Я открываю, там стоит огромадный немец, тычет в меня автоматом и талдычит: "Essen!"

- Еду значит, требует… - вставила Ольга.

- Только я наклонилась, чтоб открыть люк в подпал, а энтот охальник ловко задирает мне юбку на голову…

Митя знал, что деревенские бабы одевали одну за другой несколько ситцевых юбок, а нижнего белья не носили. От картины описываемой молодухой у него перехватило дыхание. Он забился в угол, боясь выдать себя, а баба продолжила:

- Сделал немец своё дело, взял продукты и ушёл. На следующий день снова стук в дверь. Я открываю, а там стоит незнакомый партизан и тоже требует еды. Наклоняюсь я значит над лазом, и юбка сызнова оказывается у на голове…

- Вот повезло! – не скрывая восхищения, выдохнула медсестра.

- Но энто ищо не всё, - сказала довольная рассказчица. – Наутро топлю печь и снова стук в дверь. Я думаю, что вернулся кто-то из моих ухажёров и говорю, мол, открыто, а сама задираю юбку и становлюсь около лаза в подвал на четвереньки. С замиранием сердца гадаю, кто же из них пожаловал в гости и вдруг слышу: "Чего это ты кума стоишь раком посредине хаты с голой жопой?"

Ольга хохотала так, что возмущённо зазвенели шприцы для уколов в нержавеющих ёмкостях для стерилизации.

- Энто кум Петро зашёл ко мне за самогоном! – сказала красная от смеха молодуха.

- Не вовремя…

- Ну почему же, - не согласилась баба, - он тоже по итогу ушёл шибко довольным!

… В конце июля 1943 года со стороны Орла послышалась яростная канонада. Немцы забегали, стали давать лающие распоряжения. Всех больных из лазарета разобрали близкие родственники, остался один Митя.

- Раз больных нет, - предупредила его Ольга, - кормить тебя не будут…

- А что же мне делать?

За Митей через несколько дней пришла зажиточная сваха Наталья и принесла пышки, бутылку подслащённой сахарином воды.

- Я не ел до этого пять дней! – пожаловался он. - Ослаб до того, что поймав вшу на своих толстых вязаных носках, но не имел сил раздавить её на ногте.

- Бедный!

- Если нужно вставать, хожу, передвигаясь вдоль стены.

Митя съел пышку, запил сладкой водичкой и, голова закружилась…

- Тошнит!

Однако немецкий доктор мальчика со свахой не отпустил. Мол, пусть приходит мать и забирает.

- Для немца порядок, - уважительно сказала сваха Наталья, - даже в суматохе отступления должен оставаться порядком.

- Глупость это, а не порядок!

Назад Дальше