"Петропавловск", "Адмирал Ушаков" и "Сисой Великий". В итоге конкурса значительный казенный заказ был отдан не иностранным фирмам, а известным отечественным столичным заводам - Металлическому и Невскому.
Обрадованный итогами конкурса, Степан Осипович не преминул откликнуться на одержанную победу такими строками:
"Чтобы идти такой лихорадочной скоростью, надо, отбросив самолюбие о том, что твое и что мое, брать то, что лучше. Иногда вскоре после решения сказывается ошибочность его - и тогда надо иметь гражданское мужество тотчас в этом сознаться, чтобы исправить зло в самом начале!.
Техника не терпит неправды".
Глава шестая. В море - дома, на берегу - в гостях
Россия, строившая броненосный флот, очень нуждалась в любом опыте его создания. Как, впрочем, и все другие морские державы. Контр-адмирал Макаров совершает заграничную поездку для осмотра заводов, изготовляющих корабельные орудия и корабельную броню. Его всюду принимали с подчеркнутым почтением, поскольку речь шла о возможных размещениях значительных и долгосрочных российских военных заказов, которые казна империи оплачивала золотыми рублями.
В должности главного инспектора морской артиллерии Степану Осиповичу пребывать долго не пришлось. Он получает новое назначение: Адмиралтейство вновь дает ему возможность "походить по морю". Чего, собственно говоря, желал и сам Макаров, не раз высказываясь на сей счет.
В феврале 1894 года в экипажах кораблей Практической эскадры Балтийского моря с большим воодушевлением встречается известие о назначении нового младшего флагмана:
- Кого назначили?
- Макарова, контр-адмирала. Главного инспектора флотской артиллерии.
- Командира парохода "Константина" с Русско-турецкой войны?
- Его. Скобелевского побратима... К жизни в море Степану Осиповичу было не привыкать. Он был прекрасно знаком с матросскими кубриками, офицерскими каютами, привычен к походному быту. Теперь ему предназначалась адмиральская каюта. Но распорядок дня для него оставался прежним, таким, какой требовала повседневная корабельная жизнь.
С июля до поздней осени контр-адмирал руководит на просторах Балтики боевой учебой эскадры. В ней были собраны все броненосные корабли Балтийского флота, которые можно было поставить в боевой строй. Макаров стремится как можно лучше ознакомиться с подчиненными ему экипажами и командирами кораблей. Флаг младшего флагмана с каждым выходом в море поднимается то на эскадренном броненосце "Наварин", то на крейсере 1-го ранга "Рюрик", то на эскадренном броненосце "Гангут".
Каждое учебное плавание для моряков-балтийцев становилось "школой Макарова" с реальными трудностями, напряжением сил, взыскательной требовательностью, экзаменами на зрелость боевой выучки, морской практики и культуры. Проводимые морские учения отличались разнообразием и сложностью решаемых задач. "Школа Макарова" становилась предметом гордости как нижних чинов, так и корабельных офицеров.
Тем временем, урывая от походной службы и сна драгоценные часы и минуты, Степан Осипович продолжает заниматься научными разработками. Пытливый ум флотского новатора вторгается все в новые и новые области морской науки. В июне 1894 года он принимает от сослуживцев новые поздравления. Журнал "Морской сборник" публикует статью "Разбор элементов, составляющих боевую силу судов". То был еще один заслуженный успех.
Получив неофициальный, но вполне заслуженный титул "покорителя брони", контр-адмирал Макаров в ноябре 1894года назначается командующим экспедиционной русской эскадрой в Средиземном море. Он без промедления покидает Санкт-Петербург и спешит в греческий порт Пи-рей, где стояли броненосные корабли эскадры.
Средиземноморская эскадра представляла из себя немалую силу: броненосный флагман "Император Николай I", крейсер "Владимир Мономах", канонерские лодки "Кубанец", "Гремящий", "Отважный", императорская яхта "Полярная звезда" и четыре миноносца. В случае международной напряженности эскадра могла "подкрепить" собой государственные интересы Российской империи на Средиземноморье.
Свой адмиральский флаг Степан Осипович поднимает на эскадренном броненосце "Император Николай I". Однако долго командовать ему Средиземноморской эскадрой не пришлось.
Заканчивался XIX век. На Дальнем Востоке назревала большая война, грозившая втянуть в себя не только азиатские страны. Набиравшая силу Страна восходящего солнца в 1894 году напала на императорский Китай. Японцы легко разгромили слабый китайский флот и вышли полными победителями в войне.
России в преддверии нового столетия пришлось всерьез задуматься о безопасности своих дальневосточных границ. Они требовали защиты не только на суше, но и на море. 24 января 1895 года русская Средиземноморская эскадра снимается с якорей и отправляется на усиление флота Тихого океана.
Переход макаровской эскадры в воды Дальнего Востока прошел без каких-либо неприятностей. Соединившись в Японском море с тихоокеанской эскадрой вице-адмирала Сергея Петровича Тыртова, Макаров становится младшим флагманом объединенных корабельных сил.
В апреле 1895 года русская эскадра курсировала в южной части Желтого моря близ китайского полуострова (и одноименной провинции) Шаньдун. Корабельная бронированная армада выглядела достаточно внушительно: "Память Азова" под флагом старшего флагмана вице-адмирала Тыртова, "Император Николай I" под флагом младшего флагмана контр-адмирала Макарова, "Гремящий", "Всадник", "Адмирал Корнилов", "Адмирал Нахимов", "Рында", "Кореец", "Свеаборг", "Гайдамак".
В этих водах только недавно отгремели артиллерийские залпы Японо-китайской войны. Началась она в самом что ни на есть самурайском духе. Флот Японии начал боевые действия против морских сил Китая 25 июля 1894года. Токио же официально объявило войну Пекину "в защиту независимости Кореи" только 1 августа.
Войне предшествовали события в Корее, в итоге которых посаженный японцами на трон в Сеуле отец арестованного короля Страны утренней свежести объявил войну Китайской империи и "попросил" Страну восходящего солнца об изгнании из Кореи китайских войск. Те находились там по приглашению королевского правительства, не сумевшего собственными силами подавить народное восстание.
На Японских островах к такой войне оказались готовы полностью. Близ устья реки Ялу был наголову разгромлен китайский флот под флагом адмирала Тинга, и тому пришлось покончить жизнь самоубийством. После этого японцы захватили Вэй-Хай-Вэй и южную часть Квантунского полуострова, высадили десант на остров Формозу (Тайвань).
Война завершилась подписанием Симоносекского мирного договора. По нему Китай "потерял" Корею и уступил победительнице Ляодунский полуостров, южную часть Мукденской провинции, острова Пескадорские и Формозу. Японии выплачивалась огромная контрибуция в 200 миллионов таэлей.
Эти события затрагивали государственные интересы России на Дальнем Востоке. Потому и было принято решение в Санкт-Петербурге об усилении эскадры Тихого океана частью Средиземноморской эскадры, которая через Суэцкий канал направилась на Восток.
Макаров с головой уходит в дело повышения боевой готовности военно-морских сил России на Дальнем Востоке. Он налаживает систему повседневной боевой учебы, заботится о местах базирования, готовит новую инструкцию готовности эскадры к боевым действиям в случае возникновения военного конфликта.
По этому поводу у него состоялся откровенный, хотя и резковатый разговор с первым флагманом Тихоокеанской эскадры вице-адмиралом Тыртовым, которого Макаров искренне уважал за искреннюю любовь к флотской жизни.
- Степан Осипович, у меня к вам настоятельная просьба представить соображения о том, как готовить суда к бою и как вести бой.
- Очень нужное сейчас дело. В каком виде, Сергей Петрович, мне представить свои соображения на сей счет?
- В виде боевой инструкции.
- Тогда уже сейчас надо прекратить на кораблях учения, не имеющие целью повысить боеспособность судна.
- Но ведь войной нам пока не угрожают, Степан Осипович.
- В том-то и дело, что пока.
- На чем вы еще будете настаивать как автор инструкции для эскадры?
- На том, чтобы людям, которые несут ночные вахты, давали время и место выспаться. И вообще, всякие работы, имеющие целью навести щегольскую чистоту, следует отменить.
- С такими требованиями согласиться трудно. Что к этому будет еще?
- Надо совершенно прекратить чистку меди. В сырую погоду она тускнеет за считанные часы. Люди выматываются и не занимаются своим служебным делом.
- С этим в предвоенный период действительно можно согласиться.
- Сергей Петрович, у вас, как у старшего флагмана эскадры, будут какие-либо предложения по инструкции?
- Я бы хотел вставить в нее два пункта. Первый - о сбережении в бою снарядов, второй - не таранить вражеские суда.
- Извините, Сергей Петрович. С первым я никак не могу согласиться. Снарядами надо громить врага, а не беречь их неизвестно для чего на будущее. Экономия на войне может оказаться просто преступной.
- Тогда пишите этот пункт, Степан Осипович, в собственном мнении. Как вы считаете нужным.
- А почему вы против таранного удара в морском бою?
- Потому что нам негде чиниться. Если любой из наших броненосцев разобьет себе нос о неприятельское судно, то во Владивостоке его не починят. А до Кронштадта или Николаева израненное судно может просто не дойти.
- Если мы будем готовиться к войне на море, то тогда, Сергей Петрович, должна пострадать красота наших кораблей.
- Что вы предлагаете?
- В бою на корабле не должно быть ничего лишнего. Весь негодный хлам для боя - разные шкапчики, подволоки под деревянной палубой, которые делаются только для красоты, - все это излишние предметы, дающие огню пищу. Все это надо отодрать и выбросить за борт.
- Ну, уж это, Степан Осипович, чересчур. Корабль должен радовать глаз своим видом и внутренним убранством.
- Согласен, но только в мирные дни, не на войне и тем более не в бою...
Инструкция, детали которой стали камнем преткновения между старшим и младшим флагманами, все же была создана. Вице-адмирал Тыртов, ознакомившись с ней, не мог не отдать дань уважения ее автору.
После прочтения Тыртовым документа и утверждения его 25 апреля 1895 года, он превратился в "Приказ начальника соединенных эскадр в Тихом океане". Составленная младшим флагманом боевая инструкция начиналась так:
"При настоящих обстоятельствах объявление войны может последовать во всякую минуту, а потому суда вверенных мне эскадр должны быть в полной боевой готовности. Условия плаваний в мирное время по необходимости вводят на судах обычаи, которые при наступившей войне приходится изменить, посему, представляя каждому из командиров принять меры к тому, чтобы его корабль мог проявить в деле наибольшую силу, я вместе с тем считаю полезным напомнить о некоторых мероприятиях для их исполнения.
Кроме изложенного ниже, есть еще многое другое, и каждый из офицеров должен теперь же подумать о всяких других случайностях в кругу его деятельности и подготовить все необходимое, чтобы умело встретить и устранить всякое затруднение..."
Макаровская боевая инструкция, принявшая форму приказа по Соединенным эскадрам вице-адмирала Тыртова, содержала в себе много любопытного и для сегодняшнего дня.
Так, командирам кораблей предлагалось перекрасить свои суда из черного цвета в серый (на флоте наших дней такой цвет называется шаровым. - А. Ш.), чтобы уменьшить их видимость днем и затруднить наводку неприятельских орудий.
И кроме того: "Людям повсюду должно быть внушено, что они должны тушить возгорание при самом начале".
"При объявлении войны следует все, что возможно, сделать заблаговременно и держать в готовности по-боевому..."
"Орудия держать заряженными...
Заряды для первых выстрелов и патроны держать у орудий, как то установлено Морским Техническим Комитетом".
"Перед боем или по тревоге следует из карцеров выпустить арестованных".
"Перед боем поднимать русские военные флаги на всех мачтах".
"При приближении эскадры к неприятелю огонь не следует открывать до сигнала с адмиральского корабля, но это не должно препятствовать стрельбе по неприятельским миноноскам, если таковые будут открыты с других судов ранее, чем с адмиральского корабля их увидят и успеют сделать сигнал".
"Главной заботой батарейных командиров должно быть обадривание людей и поддержание в них бравости и энергии. Нужно иметь ведра с водой для питья и кружки. Раненых следует относить на перевязочные пункты, а следы крови и пр. на палубе удалять и посыпать песком, чтобы не было скользко..."
Последний пункт - 31-й - тыртовского приказа гласил следующее:
"На судах не должны забывать, что свои потери чрезвычайно видны; поэтому от времени до времени для ободрения людей и для усиления их энергии следует с мостика посылать в батарею известия о потерях неприятеля, видимых и предполагаемых. Известия эти должны встречаться в батареях громкими криками "ура" и сопровождаться усиленной стрельбой".
Во время своего пребывания в должности младшего флагмана эскадры Тихого океана Макаров не прекращал ведение самых различных исследовательских работ. Среди прочего он занялся морской съемкой тихоокеанского побережья России (морского берега современного Приморского края).
Через год Главное гидрографическое управление Морского министерства выпустило на основании этой морской съемки "Карту Западного берега Японского моря от залива Св. Владимира до залива Америка".
Труды Степана Осиповича не остались незамеченными, равно как и возросшая боеспособность флотских сил Российского государства на Тихом океане. Об этом сообщали иностранные военные агенты (атташе) в свои столицы из Японии. К русскому адмиралу-новатору присматриваются все пристальнее, понимая значение личности этого неординарного человека.
В декабре контр-адмирал С. О. Макаров награждается орденом Святой Анны высшей, 1-й степени. Для мирного времени такой орден военному человеку давался за действительно значимые заслуги.
Занимаясь проблемами боевой готовности Тихоокеанского флота, Макаров благодаря профессиональному чутью флотоводца и богатейшей морской практике сумел понять главное. Он увидел, что корабельные экипажи имеют самое приблизительное представление о том, как вести бой. Это и настораживало, и тревожило. Уже тогда Степан Осипович предвидел неизбежность скорого столкновения
России с Японией:
- Для Японии ее острова тесны. Не пройдет и десятка лет, как самураи, словно скандинавские викинги, через море перешагнут на континент.
- Но ведь Япония дальше прибрежного Китая не пошла, Европа ей не позволила и не позволит.
- В скором времени японцы с ней считаться не будут.
- И что будет тогда?
- Тогда будет война с Россией. Из Европы мы одни с Японией граничим.
- Но у Российской империи сильная по европейским меркам армия. Об этом нельзя забывать.
- Да, мы, бесспорно, сильны на суше. А равен ли по мощи армии наш флот? Вот в чем вопрос...
Для своего времени в кругах высшего флотского командования такое заявление относилось к разряду смелых. Но не безосновательных. Ибо вряд ли кто из адмиралов Российской империи лучше распознал суть геополитических устремлений рожденной на Японских островах державы, чем Макаров.
Еще не витало в кабинетах Морского министерства предчувствие Русско-японской войны, а беспокойный контр-адмирал Макаров уже "будировал" сознание флотской общественности на сей счет.
Время торопило, не ждало. И флотоводец Степан Осипович Макаров сел писать морскую тактику современного ему броненосного флота. На выдающийся научный труд было затрачено полтора года бессонных ночей и мучительных размышлений. Он получил название "Рассуждения по вопросам морской тактики".
Новая работа "неуемного" адмирала увидела свет на страницах любимого им "Морского сборника" за 1897 год. Книга стала яркой вехой в развитии мировой военно-морской теоретической мысли. И не только в самой России. В самом скором времени последовали переводы на английский, японский, итальянский, испанский, турецкий языки. Это был капитальный научный труд, сразу же получивший признание в кругу своих читателей.
Суть нестареющего и по сей день труда "Рассуждения по вопросам морской тактики" Степан Осипович Макаров изложил в авторском предисловии "От автора":
"На каждом военном корабле, когда он стоит даже без всяких занятий, много работы, называемой ежедневными потребностями плавания и содержанием всего в порядке. Необходимо постоянное мытье всех помещений и постоянная чистка, разборка, осмотр и проба всех механизмов. Все эти работы вызывают множество распоряжений и требуют постоянного надзора. Из-за этого потребности дня так велики, что поглощают собою весь труд и все внимание главных участников работы. Эти же потребности дня получают преобладающее значение при решении всяких вопросов, и потому мало-помалу начинают складываться такие обычаи в системе обучения, которые отдаляют учения и самую жизнь на корабле от условий военного времени и этим нарушают ту главную задачу, для которой существует военный флот.
Вышесказанное говорится не только для того, чтобы упрекнуть кого-нибудь, а для того, чтобы указать на факт. Вполне устранить такой недостаток очень трудно, но улучшить дело в этом отношении вполне возможно. Для этого необходимо от времени до времени вспоминать о главной задаче, которую должны преследовать все чины, служащие на военном флоте, а именно готовить корабли к войне, и при решении вопросов иметь в виду, что мир не вечен, что не для мирного плавания делаются все расходы, сопряженные с содержанием флота, и что если на корабле забывают о войне и плавают исключительно при условиях мирных, то этим самым не исполняется та цель, для коей корабли отправляются в море.
Не у одних моряков условия мирного времени преобладают над условиями военного, - у сухопутных войск то же самое и, вероятно, не в меньшей степени. Генерал Драгомиров (известный военный теоретик и герой Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. - А. Ш.), разбирая причины, по которым до последнего времени была забыта суворовская "наука побеждать", ссылается на то, что в курсе несколько раз указывалось им на противоречие мирной и военной логики, "замечено также и то, пишет генерал Драгомиров, что в мирное время первая, будучи осязательною, влечет к себе и заставляет забывать положение человека в бою, а следовательно, и боевые требования. Ясно, что всякое сочинение, имеющее в виду исключительно боевые требования, по этому самому уже рискует остаться непонятным, а следовательно, заброшенным".
В последних словах генерала Драгомирова высказана величайшая истина, и ее надо понимать шире. Не только сочинение, имеющее в виду исключительно войну, остается непонятным, но часто может остаться непонятым и многое другое, имеющее исключительно военную цель. Только войны в состоянии открывать глаза для того, чтобы видеть недостатки. Но войны теперь бывают редко и продолжаются недолго, между тем как мир преобладает, и его условия отодвигают войну на второй план. Поэтому каждый военный или причастный к военному делу человек, чтобы не забывать, для чего он существует, поступал бы правильно, если бы держал на видном месте надпись: Помни войну, принятую нами в девиз настоящего труда.