- Но вы все же дошли без поломок и в назначенный срок.
- Чтобы не задержаться в пути, от Ревеля до Гогланда по сплошному льду шли ходом в 7 узлов.
- Рыбаки на вас обижаться не будут?
- Думаю, что нет. Расставленные ими снасти ледокол по просьбам рыбацких старост обходил не раз.
- Степан Осипович, из Зимнего дворца нам напомнили, что государь император и великие князья Алексей Александрович и Александр Михайлович ждут известия о вашем благополучном прибытии в Кронштадт. От газетчиков просто нет отбоя.
- Будет исполнено сегодня же...
Из Кронштадта в Санкт-Петербург вице-адмирал Макаров лично телеграфировал императору Николаю II:
"Счастлив донести вашему императорскому величеству, что сейчас с ледоколом "Ермак" вошел в гавань в Кронштадт..."
В тот же день на имя командира ледокола поступила ответная телеграмма всероссийского монарха, опубликованная, естественно, на первых страницах газет:
"Поздравляю вас с приходом в Кронштадт в это время года, радуюсь вместе с вами блестящему осуществлению вашей мысли.
Николай".
Поздравительных телеграмм оказалось очень много. Их слали даже из Сибири и с Кавказа. Больше всего поздравлений пришло из столицы, Москвы и от военных моряков. Российская морская газета "Котлин" дала следующее описание входа ледокола "Ермак" в гавань Кронштадтской крепости:
"4 марта утром был туман, но к 8 часам рассеялся.
Корпус "Ермака" уже ясно обрисовывался. Видно было, как по льду спешно приближались крестьяне с южного берега длинной вереницей на своих санках по Большому рейду, так как они, вероятно, знали, что дорогу им перережет "Ермак". Работы на броненосце "Полтава" начались обычным порядком, и только время от времени кое-кто вы-
бегал на мостик посмотреть на приближавшегося "Ермака". Скоро стало известным, что "Ермак" войдет в гавань в 2 часа, как об этом сообщил еще значительно раньше сам инициатор и создатель "Ермака" вице-адмирал С. О. Макаров. К 12 часам "Ермак" был уже на Большом рейде и, по-видимому, остановился.
Видно было, как по льду спешили к нему навстречу обыватели города пешком и на извозчиках. Скоро кругом "Ермака" образовалась темная полоса людей, которая все более и более росла. К 1 часу дня на эскадренный броненосец "Полтава", стоящий у Лесных ворот, в которые и должен войти "Ермак", стали съезжаться приглашенные для встречи. Гостям был предложен командиром броненосца в кают-компании чай.
Как известно, броненосец находился всю зиму на отоплении и освещении, благодаря чему жизнь на нем шла судовым порядком. Но никому не хотелось спускаться вниз, все напряженно смотрели на ледокол "Ермак", когда он наконец тронется.
Многочисленное общество собралось на баке и мостике броненосца; кругом всюду разместились матросы, рабочие... Но вот отдаленный рев сирены дал знать, что "Ермак" дал ход. "Ермак" быстро приближался.
Подходя к Купеческим воротам, "Ермак" стал салютовать. Белые струйки дыма вылетали то с правого, то с левого борта. Тысячная толпа бежала по льду впереди и по бортам "Ермака".
Тут же рядом на извозчиках ехали встречавшие.
Но вот грянуло "ура!" у форта Меньшиков. На "Ермаке" ответили тем же.
Весь могучий корпус победителя льда стал ясно виден. Его характерные обводы, покатые борты, приподнятый нос, вид его с высокими дымовыми трубами был действительно грандиозен.
На эскадренном броненосце "Пересвет", который стоял у металлического крана, грянул встречный марш.
Но вот "Ермак" все ближе и ближе. Движение его в массе сплошного льда было поразительно. Все мы знали, что лед на рейде доходит до полутора аршина толщины, и не верилось своим глазам, как шел "Ермак", будто бы льда и не было. Незаметно было ни малейшего усилия. "Ермак" шел с глухим треском, ломая лед и подбивая его под себя. Благодаря удивительно удачно рассчитанным обводам, особенно в носу, ясно было видно, как штивень легко врезался в лед, после чего масса льда покорно уходила под могучий корпус судна. Кругом не образовывалось трещин, и "Ермак" шел, плотно прикасаясь бортами ко льду. У самого борта иногда показывались толстые льдины, но быстро прятались под корпус; за кормой оставался свободный канал, наполненный льдом, разбитым на мелкие куски могучим винтом "Ермака".
Сопровождавшая толпа, состоявшая преимущественно из матросов и солдат, бежала почти у самого борта. На палубе "Ермака" находилось много офицеров, артиллерийских и морских, которые встретили его на рейде. Там находились и солдатики, вышедшие навстречу на лыжах. Вот "Ермак" поравнялся с "Полтавой", здесь грянуло "ура" и встречный марш. Встречавшая толпа все более и более наэлектризовывалась .
Я думаю, что мало кто в эту минуту отдавал себе ясный отчет о всей важности события, но все единодушно приветствовали новый блестящий факт завоевания человеческого ума и энергии над стихией. Все старались рассмотреть самого творца "Ермака" С. О. Макарова и скоро увидели его высокую фигуру на верхнем мостике в штатском пальто; за ним был виден командир "Ермака" капитан 2-го ранга Васильев и старший офицер лейтенант барон Ферзен.
Но вот "Ермак" стал поворачиваться и, несмотря на свою большую длину, свободно вошел в Лесные ворота и пошел по левому борту броненосца "Полтава". При проходе ледокола в воротах последовал новый взрыв всеобщего восторга и "ура". Адмирал С. О. Макаров отвечал на приветствия.
В каждом из присутствующих невольно поднималось чувство гордости за нас, русских, что из нашей среды нашлись люди, не только способные делать теоретические выводы, но на деле доказать и подтвердить идеи, открывающие новые горизонты.
Многие скептически относились к "Ермаку", многие не верили в его силу, несмотря на легкость, с которою он преодолевал ледяной покров. Вселяется убеждение, что какой бы толщины, конечно существующей, не был бы лед, но он больше не будет прекращать торговли, не будет запирать Балтийский флот на 6 месяцев, и мы в Кронштадте будем так же близки к свободному морю, как и прочие государства.
Теперь нет времени перечислить все случаи практического применения "Ермака", но мы только были свидетелями его победы и шлем свои пожелания счастливой и долгой работы "Ермаку" на пользу родного флота и на славу его инициатору и тем, которые способствовали его осуществлению.
"Ермак" уже не мечта, а свершившийся факт.
Пройдя по борту "Полтавы", "Ермак" ошвартовался у угольных складов. Все встречавшие его во главе с главным командиром вице-адмиралом Н. И. Казнаковым вскоре вошли на палубу "Ермака" поздравить вице-адмирала С. О. Макарова с новым мирным завоеванием в области труда и науки.
На баке и юте "Ермака" развеваются русские торговые флаги, но среди броненосцев и боевых судов Балтийского флота в наших Кронштадтских гаванях, кажется, и нам нужен в состав эскадры такой ключ под Андреевским крестом от зимних ставен окна Петрова, чтобы могли все 12 месяцев отсель грозить надменным соседям. Зрелище было поистине грандиозное, и все присутствующие на всю жизнь сохранят воспоминание..."
Один из иерархов Русской Православной Церкви Иоанн Кронштадтский отслужил на ледокольном судне в присутствии всего экипажа и многочисленных гостей молебен. В молитве говорилось:
"Господи, Творче небеси и земли, создавый сушу, равнины и высоты гор в мериле и холми в высь, такожде моря глубокий и пространный, приемоющая в лоно свое множество рек, якоже жил животворных, распростертых по лицу всея земли.
Ты Владыка всея твари, сотворивый мразы и льды, покрывающие яко корою и бронею твердою некия моря, озера и реки и по верху их, яко по мостам крепким шествие безопасное человеком и животным устроивый.
Ты, Всеблагий и Всесильный Господи, умудривый человека пролагати дивные скорые пути по морю и суше, рекам и озерам, силою огня и пара, Ты, Премудрый и Преславный во всех делах, Господи, ныне новый и дивный путь льдами безмерными проходити устроил еси через сие судно, движимое огнем и силою пара, умудрив и на сие дело человека, созданного Тобою по образу Твоея безмерный мудрости!
Прими ныне от рабов Твоих, предстоящих зде лицу Твоему, и дивное плавание во льдах совершивших благополучно, кроме всякаго вреда, благодарение всесердечное о милости Твоей, яко умудрил еси рабов Твоих и создати таковое судно и препроводити доселе рукою Твоею крепкою, яко Твоя есть держава, Твое царство и сила, и слава, и мудрость во всех в веки веков. Аминь".
По указанию Макарова эта молитва была выгравирована на серебряной доске и помещена на киоте присланной в дар экипажу "Ермака" томским купечеством иконы. Она читалась на всех праздниках, которые проходили на борту судна. В первый же год своего существования ледокол окупил себя. Он спас от действительного кораблекрушения ставший на камни у острова Гогланд броненосец "Генерал-адмирал Апраксин" стоимостью в четыре с половиной миллиона рублей.
В той спасательной операции "Ермак" принял самое деятельное участие. Опасность состояла в том, что подвижка льдов могла усугубить положение севшего на камни броненосца. Ледоколу пришлось несколько раз завозить якорь с канатами, которые удерживали "Генерал-адмирала Апраксина" от сдвига ледяного покрова Финского залива. Он же доставил на корабль уголь, провиант и другие грузы, необходимые для жизнеобеспечения экипажа судна, попавшего в большую беду.
В спасательной операции принял участие известный русский ученый, изобретатель "беспроволочного телеграфа" профессор А. С. Попов. Он установил радиостанцию, которая обеспечивала связь броненосцу на расстоянии в 43 километра. В ближайшем финском городе Котка была устроена станция телеграфа, которая принимала депеши с потерпевшего аварию военного судна.
Макаров принял самое деятельное участие в этой "поповской затее". Хорошо лично зная изобретателя, адмирал "подсоблял" ему во всем:
- Беспроволочный телеграф - будущее флотской связи. И обязательно армейской. Только испытать творение Попова надо в достойном деле...
Спасательная операция к концу событий приняла напряженный характер. Речь шла о судьбе одного из самых современных эскадренных броненосцев флота Балтийского моря. Адмирал Зиновий Петрович Рожественский телеграфировал с места событий в столицу:
"11 апреля "Ермак" стянул "Апраксина" на чистую воду. Сегодня "Ермак" послан осмотреть подход к Асрэ и состояние льда у Соммерса. Здесь у Гогланда "Апраксин" окружен торосами. Ледоход от оста может уничтожить плоды всех затрат".
Через два дня адмирал Рожественский отправил на берега Невы новую телеграмму:
"Вчера, 13 апреля 9 часов утра, ввиду сильно свежевшей погоды, опасаясь аварии от зыби льда из восточной части залива (броненосец "Генерал-адмирал Апраксин". - А Ш.), спешно покинул место крушения и, следуя в струе "Ермака", пошел в Аспэ. Несмотря на непрекращающуюся снежную метель (горизонт не более кабельтова), "Ермак" блестящим маневрированием в ледяных полях и между отдельными глыбами торосистого образования проложил сравнительно безопасный путь до шхер и сделал удобопроходимый канал в сплошном шхерном льде. В 4 часа пополудни "Апраксин" вошел в Малую гавань Аспэ и ошвартовался в центре ее на ледяных якорях с "Ермака". Пластыря Спасательного Общества выдержали испытание прекрасно: ни один из сорока цепных и тросовых найтовов не перерезан льдом. Теперь "Апраксин" в полной безопасности".
Спасательная операция по снятию с камней одного из самых мощных броненосных кораблей флота Балтийского моря еще раз прославила создателя "Ермака". Адмирал Рожественский дал с борта ледокола в адрес Макарова, в Кронштадт, следующую радиограмму:
"Ермаку" и его доблестному командиру капитану 2-го ранга Васильеву "Апраксин" обязан спасением. В неприглядную снежную метель броненосец, обмотанный вытянутыми в струну цепями, стальными и пеньковыми тросами, прикреплявшими тысячу пятьсот квадратных фут пластырей, шел семь часов в струе "Ермака" ледяными полями между отдельными глыбами торосистого образования и каналом, пробитым в сплошном льде, и ни одна цепь, ни один трос не были перерезаны льдом".
Ледоколом был ставший со временем легендарным "Ермак" - любимое детище вице-адмирала Степана Осиповича Макарова. Пластырями, закрывшими пробоину эскадренного броненосца, - "пластыри мичмана Макарова".
По случаю вызволения из беды у острова Гогланд броненосца "Генерал-адмирал Апраксин" в Адмиралтействе состоялся разбор хода спасательной операции. На нем состоялась беседа двух адмиралов - Макарова и Рожественского, которым судьба не позволила встретиться в Порт-Артуре на закате Русско-японской войны. Один из них погиб геройски на капитанском мостике, второй, будучи раненным, попал во вражеский плен.
- Зиновий Петрович, как вел себя "Ермак" во время спасения "Апраксина"?
- Выше всяких похвал. Ледокол оказался единственным судном на Балтике, способным оказать помощь броненосцу.
- Я немало поволновался, когда стали поступать депеши о начале подвижки льдов.
- Помню те дни. Льдины готовы были помочь "Апраксину" еще прочнее сесть на камни. Как раз водолазы начали работы по их разрушению. Спасибо "Ермаку": он ни днем, ни ночью не переставал крошить ледяное поле у места аварии.
- Так что можно считать, что затраты казны на постройку ледокола уже оправдались?
- Оправдались! Да еще как, Степан Осипович!
- Действительно, за деньги, затраченные на "Ермака", эскадренный броненосец никак не построишь даже на отечественном Балтийском заводе.
- Зиновий Петрович, я просил бы вас поддержать мое предложение о переводе "Ермака" в состав флота Балтийского моря.
- Я готов подать свой голос за ваше предложение. Но как посмотрит на это Министерство финансов? Ведь ледокол находится в его ведении как министерская собственность.
- У меня уже была предварительная беседа с графом Сергеем Юльевичем. Витте твердо против передачи "Ермака" Морскому министерству.
- Почему?
- Причина в деньгах. За каждое вызволение судов из ледового плена и наши купцы, и иностранцы платят в казну хорошие деньги. Терять такой источник пополнения казны Витте никак не хочет.
- Но надо же думать о безопасности государственных границ на Балтике.
- Министр финансов понимает это не хуже нас, адмиралов. Однако в мирное время для него важнее финансовые интересы империи. Надо отдать должное Сергею Юльевичу - он человек большого государственного ума.
- Остается только пожелать, чтобы в министерствах было побольше таких государственников.
- Все так. Но флоту на случай войны зимой без сильного ледокола никак не обойтись. Без него сквозь льды ни одно военное судно не выйдет в чистые воды Балтики.
- Значит, Степан Осипович, будем настаивать на передаче "Ермака" флоту?
- Будем. Как говорится, вода камни точит. Но перебороть Витте будет потруднее, чем было выбить из казны деньги на постройку нашего ледокола.
- Помню. Тогда Витте был за...
В том же 1891 году "Ермак" освободил из ледяного плена в районе города Ревеля (ныне Таллина, столицы Эстонии) одиннадцать коммерческих пароходов самых разных стран. В противном случае им грозила гибель. Этому событию предшествовала телеграфная "переписка" Степана Осиповича с Министерством финансов, у которого в подчинении находился ледокол:
"Санкт-Петербург. Министру финансов Витте. Из Ревеля пришла телеграмма. Там затерто льдом одиннадцать пароходов. Прошу разрешение на выход из Кронштадта. Макаров".
"Макарову. Такое случалось в прочие зимы. Не вижу причины спешного выхода. Министр финансов Витте".
"Министру финансов Витте. Срочно. Коммерческий груз ревельских пароходов в опасности. Прошу разрешение провести спасательную операцию. Макаров".
"Макарову. Конечно, следует идти. Министр финансов Витте".
Спасение затертых льдом коммерческих, тяжелогруженых пароходов оказалось довольно сложной операцией.
Суда оказались в ледяном плену между маяками Наргена и Суропа. Вышедший им на помощь портовый ледокол "Штадт Ревель" сам попал в незавидное положение. Лед здесь оказался настолько крепок, что подошедшему "Ермаку" пришлось ломать его с "набега", давая ход то вперед, то назад.
Ревельский ледокол вошел в канал, пробитый "Ермаком", но замешкался и снова оказался в ледяном плену. Тогда вице-адмирал Макаров приказал взламывать лед вокруг пароходов кругами. Так они один за другим были вызволены изо льдов. В Ревеле городские власти на деньги благодарного местного купечества устроили "Ермаку" торжественную встречу.
Степан Осипович потом скажет:
- Я не помню другого обеда, на котором бы говорилось о "Ермаке" больше речей. Мы вышли из городской ратуши, очарованные гостеприимством ревельцев.
О тех событиях следует еще добавить, что местное телеграфное агентство ежедневно рассылало во все концы России телеграммы о ледовой работе "Ермака". Тысячи читателей самых разных газет с интересом следили за событиями у западной оконечности Финского залива.
Выйдя из Ревеля, ледокол "Ермак" провел через замерзший Финский залив караван пароходов, прибытие которых ожидалось в российской столице. В Санкт-Петербурге "Ермак" прошел по Неве до Николаевского моста, тепло приветствуемый горожанами с набережных.
Судно посетили многие видные государственные деятели: министр финансов С. Ю. Витте, министр путей сообщений князь М. И. Хилков, управляющий Морским министерством вице-адмирал П. П. Тыртов, члены Государственного совета Кремер, Кулразин и Галкин-Врасский, директор департамента торговли и мануфактур В. И. Ковалевский, председатель отдела математической географии Географического общества полковник В. В. Витковский...
Самым почетным гостем, разумеется, стал великий князь генерал-адмирал Алексей Александрович. О российском военном флоте, главой которого он был, Романов пекся. По прибытии на борт "Ермака" в окружении большой свиты офицеров и чиновников Морского ведомства великий князь сказал:
- Уважаемый Степан Осипович! Государь император просил передать вам свою высочайшую благодарность.
- Передайте государю, что я сердечно признателен за столь высокую оценку моих ледокольных трудов...
На званом обеде в столичной городской думе известный поэт того времени Н. Э. Гейнце прочел написанное им стихотворение, посвещенное ледоколу "Ермак" и его создателю контр-адмиралу Степану Осиповичу Макарову. Оно было опубликовано в столичных газетах:
Суров наш климат! Край родимый Полгода спит под льда корой, Как бы в броне неуязвимой. Сражаться с северной зимой Давно стремился ум пытливый, Но над корою ледяной Победы не было счастливой. Как древле дивный Прометей, К скале прикованный, томился, Как тяжкий лед своих цепей Напрасно сбросить север тщился, Как полубога сердца вран Клевать с свирепостию жадной, Так русский скованный титан Судьбе был отдан безотрадной. Но пробил час! С лучом свободы Явился доблестный моряк, И глыбы льда, как вешни воды, Прорезал ледокол "Ермак". Суров, угрюм на первый взгляд Народ с отзывчивой душою, И много ледяных преград Стоит пред русскою толпою - Для тех, кто хочет быть любим В избушках, снегом занесенных, Для тех, кто хочет быть ценим В сердцах народа умиленных. Как молния из края в край, Промчалось имя адмирала, И "Ермака" не невзначай Молва "Степанычем" прозвала! Покорена сама природа - Всю Русь Макаров обошел, И... к сердцу русского народа Ему не нужен "ледокол".