- Вот-вот, - поддержал его Вилли. - Если бы здесь что-то произошло, все грехи повесили бы на нас. Общественности объяснили бы: "Солдаты в обстановке крайне острой необходимости самозащиты применили оружие". Так бы и повернули дело. А о происшествии мы выпустим новую листовку. Примерно такую: "Офицер, обезумевший от злости, угрожает оружием мирным распространителям листовок".
Большинство согласилось с ним.
- Давайте расходиться! - предложил кто-то.
- Эй, Вилли! У тебя найдется минутка? - окликнул я.
- А, старина! Что ты здесь делаешь? К тому же в таком наряде?
- Не до болтовни, Вилли! Ты что, с красными?
- Естественно, - засмеялся Вилли. - А ты против?
- Еще бы! Мне с ними не по пути! - Я повернулся и пошел к машине.
- Петер, побольше думай, желательно головой! - донесся голос Вилли.
Во мне закипела злость.
Вот так приятель этот Вилли! А я еще пил с ним за дружбу.
- Вы его знаете? - Винтерфельд успел вернуться, и я даже не слышал когда.
- О ком вы?
- Знаете вон того типа? Вы ведь стояли рядом с одним из "братьев".
Голос лейтенанта звучал, как во время допроса. Что ему надо от меня?
- Выразил ему свое отношение, - ответил я, сделав паузу. - Но знать - не знаю. Наверняка из казармы Остмарк.
- Ладно, Крайес, поехали. Надо же вам продолжить пробежку по лесу.
Я лежал на койке и, борясь с дремотой, снова и снова вспоминал разговор с Вилли. Разговор? Не было разговора, перебросились фразами, причем я нападал на него. Из-за чего? Из-за каких-то листовок, содержание которых мне неизвестно. В конце концов до сих пор он был мне настоящим товарищем. Я-то помню историю с полицейскими… Чего же ради все должно вдруг пойти прахом в наших отношениях с Вилли?
Неожиданно рядом возник Йорг.
- Как дела, Петер? - спросил он.
- Как всегда. А у тебя?
- Осталось служить триста тринадцать суток и половину сегодняшнего дня, - устало махнул он рукой. - Ты прочитал книжки, которые я дал тебе на прошлой неделе?
- Мельком пробежал глазами…
- Ну и как? - не отставал Йорг.
- Хм… интересно, - соврал я, чтобы не портить ему настроение, поскольку успел лишь пролистать их. - Действительно интересно, особенно первая. Принес новые?
- Нет, чертяка. Сегодня день активных действий. Ведь это наша давнишняя мечта, старина. Помнишь? Разве мы не собирались прокатиться по округе? Докладываю: водитель Мантлер к выезду готов!
- Ничего не понимаю. Что за активные действия?
- Предстоит хорошенькое дельце. Давай быстро поднимайся!
Его болтовня привела меня в чувство. Надо действительно чем-то заняться, иначе подохнешь от скуки.
- Согласен, старина. Значит, едем в Эльберфельд? - Мне было все равно, я не знал, чем себя занять. Я поднялся, направился к шкафу, чтобы переодеться, но Йорг остановил меня:
- Оставайся в чем есть. Прихвати только каску и маскировочную сеть. Что будем делать, объясню в машине.
В сером "опеле" уже сидели четверо. Никого из них я не знал. Все были в форме.
- Нам предстоит игра на местности, - заявил Йорг.
- Что? Игра? Мало нам игр по программе обучения! - сморщил я нос.
- Подожди. Если бы я сказал - учения на местности, вы тоже запротестовали бы. Право, то, что нам предстоит, больше похоже на настоящую игру и доставит удовольствие. Трогай, Клаус!
Тяжелый "опель" тронулся. Йорг продолжал вводить нас в курс дела.
- Мы едем в Шарпенакен. Сегодня там взвод новобранцев отрабатывает наблюдение за противником и подготовку донесений. Если говорить точно о месте, то у двух старых танков на опушке лесочка. Вы знаете, где его. Справа от леса, точно в центре между двух берез, мы кое-что припрятали. Вам предстоит это "кое-что" найти. Для усложнения задачи предполагается снять пост внешнего наблюдения. Ясно?
- А что мы должны найти? - спросил я. - Пару старых ботинок? - Все сказанное до сих пор Йоргом казалось мне какой-то абракадаброй.
- Небольшой ящик, в котором будет план. Из него узнаете остальное. Когда я говорю "вы", то имею в виду Вернера и тебя, Петер. Познакомьтесь.
Сидевший рядом с водителем Вернер обернулся, разулыбался.
- Остальные - проверяющие. На все отведено ровно два часа.
Мы проехали дорожный указатель, показывавший направление к учебному полю. "Опель" въехал на просеку. Вернер и я вышли из машины, начали подготовку к "операции". Первым делом намазали лицо кремом, придающим коже темный оттенок, затем набросили на каски маскировочные сети, а их в свою очередь обсыпали мохом и листьями. Все это время остальные наши попутчики оставались в машине. Йорг вылез из автомобиля:
- Вот вам по саперной лопатке, чтобы все было как надо. - Он расстегнул нагрудный карман, вытащил несколько офицерских погон. - Какие звания мы вам присвоим? Ладно, будьте оба лейтенантами. А теперь - вперед!
Обнаружить ящик нам представлялось плевым делом.
Подходы к лесочку мы знали как дважды два по многочисленным маршам и учениям. Перед опушкой тянулась живая изгородь из кустарника, за которой мы могли добраться незамеченными почти до леса. Единственным опасным местом был открытый со всех сторон луг шириной с полсотни метров. Пост внешнего наблюдения всегда сосредоточивал внимание на нем, но нам повезло. Солдаты охраны так увлеклись игрой в покер, что мимо них можно было хоть на танке проехать.
Мы применили хитрый прием: Вернер представился штабным офицером-контролером, намылил солдатам как следует головы за то, что не вели наблюдение по всем правилам. Я же изображал помощника проверяющего, который фиксирует нарушения порядка в журнале.
- Дело можно поправить, - продолжал Вернер. - Мы не сообщим о вашем проступке. Но вам, соблюдая все требования разведки, придется отправиться на противоположную опушку леса. Если по пути заметите других офицеров-контролеров, запомните, где они расположились, потом доложите об этом майору Клинчке. Наблюдение мы берем на себя. Вопросы есть?
Спектакль, да и только: не было никаких офицеров-контролеров, как и майора Клинчке, но ошалевшие солдаты верили каждому слову Вернера.
- Есть, господин лейтенант! - И они исчезли.
Мы обменялись улыбками и принялись копать. Через десять минут ящик был в наших руках. Достали план, был там и компас. Приказ гласил: по заданному азимуту ровно в 21.45 достичь места назначения и передать лицу, которое будет нас ждать, компас. Затем последуют новые указания.
Вторая часть игры на местности тоже далась нам легко. Я вошел во вкус. Кто же поджидает нас?
В 21.30 мы вышли к забору, поверх которого была колючая проволока.
- Прямо как вокруг нашей казармы, - прошептал Вернер.
В 21.44 достигли цели. Перед нами высилась ограда с надписью: "Армия США". И что-то еще было написано на щите. Видимо, здесь находился склад.
- Не сбились ли с маршрута? - спросил я Вернера. - Чепуха какая-то. Может, компас врет?
- 21.45. Что будем делать?
В этот момент мы увидели часового.
- Смываемся! - прошипел я Вернеру. - Чего доброго, еще арестуют.
- Не пори горячку! А если это наш связной?
- Связной? В форме? Часовой?
- Что особенного? Мы тоже в форме. Давай попробуем еще раз, как на лугу, - предложил Вернер. - Мы, мол, здесь по служебным делам. А там посмотрим.
Вернер уверенно направился к часовому, я за ним, но в ногах моих была легкая дрожь. Вот и влипли.
Вернер вдруг захохотал:
- Иди сюда, Петер! Мы вышли в самую точку. Это один из нашей пятерки. Есть и новый приказ.
Связной передал Вернеру карту.
- Дай взглянуть. Что на сей раз нам надлежит сделать?
- Финишная прямая. Мы должны выйти к какой-то ограде, опять что-то там найти и принести к нашему "опелю".
Карта была настолько подробной, что мы без труда нашли это "что-то", напоминающее гробик или корытце с приколоченной крышкой. Предмет наших поисков был спрятан под стволом упавшего дерева. Тяжелый груз, черт побери! К счастью, мы оказались поблизости от "опеля", так как шли по кольцеобразному маршруту. Мы уложились в два часа и не скрывали удовлетворения, когда, все в поту, прислонили проклятое корытце к колесу машины.
- Ну как? - встретил нас Йорг. - Нелегко было?
- Работа, прямо скажем, мужская. А что в корытце?
- Наверное, ты не отказался бы, чтобы тебя вдруг с головы до ног обдали брызги шампанского? - В голосе Йорга звучали интригующие нотки.
- Тогда за чем дело стало? Сорвем крышку, и пусть льется шипучка! - воодушевился я.
- Нет, - ответил Йорг. - Потерпим до командного пункта.
- Вот прохиндей! - со злостью бросил Вернер.
* * *
Когда мы прибыли на командный пункт, а он располагался в обветшалом доме, стоявшем в стороне от дороги, Вернер и я хотели втащить корытце в дом, но Йорг снова воспротивился:
- Оставьте! И без того намучились. Другие сделают. На верхнем этаже душевая. Приведите себя в порядок. Не собираетесь же вы пить благородное шампанское в таком замызганном виде!
Мы бросились под струи воды, но даже сквозь их шум до нас доносилось из соседнего помещения какое-то постукивание, словно кто-то ударял отрезком железной трубы по батарее. Потом последовал залп вылетающих из бутылок пробок. Дождались!
Когда мы вошли, из динамика проигрывателя неслось: "Германия, Германия превыше всего…" Человек десять в военной форме, высоко подняв стаканы с вином, горланили во всю мочь. Кто-то подал нам стаканы, кто-то налил шампанского.
"…От Мааса до Мемеля, от Эча до Бельта - Германия, Германия превыше всего, превыше всего в мире!"
- За здоровье всех присутствующих! - предложил с последним звуком песня какой-то лейтенант. Был ли он на самом деле лейтенантом? Ведь и у Вернера, и у меня были такие же знаки различия.
Но ведь это… Провозгласивший здравицу повернулся, и передо мной предстал сам лейтенант Винтерфельд. Собственной персоной. Вот так встреча! Винтерфельд поднял свой бокал и начал тост в нашу честь:
- Я приветствую новых боевых друзей из рядов бундесвера, нашедших к нам дорогу. Камерадов, которые ныне проходят срочную службу. Камерадов, насытившихся по самое горло бестолковщиной и теперь готовых идти к цели, исполненной глубокого смысла. Я приветствую мужественных борцов и соотечественников Вернера Шнайдера и Петера Крайеса от имени членов восточной группы "Вупперталь" Ассоциации национальных солдат!.. Друзья, - продолжал он, - жизнь - это борьба. А наша жизнь - это борьба за окончательную реабилитацию германского солдата, против осквернения немецкой чести, против увековечивания раскола Германии. Друзья, тот, кто отрицает подвиги и страдания старшего поколения, прошедшего через окопы, или тем более презирает это поколение, тот берет на душу грех перед памятью павших, оскверняет человеческое достоинство оставшихся в живых и лишает молодых солдат бундесвера убежденности в их предназначении. А посему - покончим с клеветой на солдата Германии! Мы требуем: "Свободу Рудольфу Гвесу!"
Винтерфельд закончил свою речь. У меня перед глазами плыл туман. Пока остальные пили за наше здоровье, я осторожно огляделся. На стене висел плакат с надписью: "Военный заем поможет нам победить!" На нем был нарисован солдат времен первой мировой войны. Над дверью был прибит щит со словами: "Здесь приветствуют друг друга настоящим немецким приветствием". Висел плакат со свастикой и призывом: "Голосуйте за Гитлера, не ошибетесь!" Справа от меня красовалось объявление Германского народного союза, извещавшее о том, что на устраиваемом вечере выступил Рудель. Рудель? Это имя мне ничего не говорило. В серванте слева была целая выставка орденов и медалей со свастикой, знаки СС.
Чем больше деталей я видел, тем сильнее меня охватывало волнение. Вот так Йорг: все началось с игр на местности, а закончилось приемом у нацистов! Но, быть может, они вовсе не нацисты? Просто безобидный солдатский кружок, который в очередной раз провел свои игры на местности, и теперь его члены дурачатся, произнося длинные тосты? Чудаковатые ребята. Нечего переживать. Я почти убедил себя в незначительности происходящего, но на глаза попалось корытце со склада американской армии. Разве оно могло быть таким тяжелым, если бы в нем были бутылки с шампанским? А что в нем было? Я решительно подошел к Йоргу, дернул его за рукав кителя и процедил ему в самое ухо:
- Пойдем в душевую, надо поговорить.
Йорг с готовностью согласился.
- Нравится тебе здесь? - первым спросил он.
- Как сказать. Слишком много пустой болтовни. Игра на местности - вот это да! Йорг, между нами только - в корытце действительно было шампанское? Только честно.
Йорг улыбнулся:
- Уж если тебя так разжигает любопытство, то нет, не шампанское.
- А что же?
- Двадцать винтовок, десять пистолетов и несколько шашек ВВ. Армия США любезно предоставила их в наше распоряжение на некоторое время.
Меня прошиб пот.
- Что? Предоставила на некоторое время?
- Она, правда, об этом не знает, но получит все в целости и сохранности, - засмеялся Йорг. - Только в несколько измененном виде.
Я был потрясен: вот в какую историю втянул меня Йорг! Кто мне поверит, если придется доказывать, что я ничего не знал? Какой же я идиот!
- Слушай, ты, нацистская свинья! - понесло меня. - Я не хочу участвовать в подобных затеях. Я ухожу!
- Момент! Во-первых, мы не нацисты, - оскалил зубы Йорг, - а социалисты немарксистского толка. Во-вторых, тебя никто не принуждал, ты сам так решил. Обо всем этом ты узнал из книг, которые я тебе предлагал. И они тебе понравились. В-третьих, наконец, ты никуда не уйдешь, ибо участвовал в краже оружия. По крайней мере, суд - если дойти до суда - вынесет, именно такое определение. А ты ведь хочешь продолжить встречи с Петрой, не так ли? Вот подлец! Что же делать?
- Послушай, - с нотками примирения в голосе продолжал Йорг, - если наши акции с оружием представляются тебе архиопасными, я мог бы предложить тебе нечто другое. Но все строго между нами. Так сказать, между соседскими ребятишками. Нам необходим своего рода корреспондент в казарме, который все подмечал бы и время от времени писал донесения. Надеюсь, с бумагой ты научился обращаться?
- Эй! Что это вы застряли в душевой? - раздался голос по ту сторону двери. - Не ласкаете ли друг друга? Знаете, что делают с такими подонками?
Судя по всему, подобные шутки были известны Йоргу давно. Мы вернулись к Винтерфельду и компании.
- С сапером Крайесом, - сказал Йорг, - мы провели короткое секретное совещание. Мне хотелось бы рекомендовать его в качестве нашего корреспондента в казарме вместо выбывшего из строя камерада. Я знаю Крайеса еще по гражданке, а сам он выразил согласие. Он настоящий товарищ, и голова у него не гудит от пустоты.
Винтерфельд кивнул:
- О'кэй, Крайес. Я знаю, что вы вскоре отправитесь на курсы офицеров. Прекрасно. Вырисовывается перспектива, что со временем вы сможете стать моим заместителем. У всех других, причем у каждого по-своему, чего-то не хватает для такой перспективы. Ну а теперь покончим с обращением на "вы". Меня зовут Лутц. Ты - Петер… - Он протянул мне руку. - Но запомни, всюду "ты", кроме казармы, где я для тебя - только лейтенант Винтерфельд.
Пришлось пожать протянутую руку. И тут же блеснули вспышки блица: оказывается, нас фотографировали. Это еще зачем?
* * *
- Подожди-ка, старина!
Йорг остановился, оглянулся.
- Ты уже домой?
- Точно.
- Останься. На кружку пива. У меня к тебе пара вопросов…
Я обязательно должен был получить на них ответ. К счастью, он согласился.
- О'кэй, уговорил. Кружка пива не повредит. Давай выкладывай, что у тебя там?..
Непросто было подобрать слова, ведь я ощущал жгучую потребность спросить Йорга о том, какие пути-дороги привели его к неонацистам. Мы росли рядом друг с другом. Как же я мог просмотреть?
- Видишь ли, Йорг, мы знакомы не первый год. Не так ли?
- Твоя правда, - кивнул он.
- Хочу спросить тебя, как ты оказался в этой солдатской организации? Мне кажется, как старый твой друг я могу позволить себе такой вопрос. Не скрою, мне это интересно.
- Интересно? Хочешь побольше узнать о наших целях, ведь отныне ты пришит к нам крепкой ниткой. Что ж, как говорят, аппетит приходит во время еды.
Я не возражал, потому что почувствовал, что Йорг заводится. А мне только этого и надо было.
- Угадал точно. Меня раздирает любопытство, - подстегнул я его.
- Многого ты не знаешь. Когда это случилось, ты еще ходил в гимназию.
- Разве дело только в том, что наши пути тогда разошлись?