УСТАЛЫЙ БОРТТЕХНИК
12 февраля 1987 года. Пара прилетела из Турагундей, привезла почту. Борттехник Ф. заправил вертолет и собирался идти на обед. Уже закрывая дверь, он увидел несущегося от дежурного домика инженера эскадрильи. Он махал борттехнику рукой и что-то кричал. Борттехник, матерясь, пошел навстречу инженеру.
- Командира эскадрильи сняли! - подбегая, прохрипел запыхавшийся инженер.
- За что? - удивился борттехник, перебирая в уме возможные причины такого события.
- Ты дурака-то выключи, - возмутился инженер. - "За что"! За хер собачий! Сбили его! В районе Диларама колонна в засаду попала. Командир, пока ты почту возил, полетел на помощь. Отработал по духам, стал заходить на посадку, раненых забрать, тут ему днище и пропороли. Перебили топливный кран, тягу рулевого винта. Брякнулся возле духов. Ведомый подсел, чтобы их забрать, тут из-за горушки духи полезли, правак через блистер отстреливался. А командир смог все-таки взлететь и на одном расходном баке дотянул до фарахрудской точки. Теперь, оседлав ведомый борт, он крутится на пяти тысячах, чтобы координировать действия! Не меньше, чем на "Знамя" замахнулся, а то и на "Героя", если еще раз собьют (тьфу-тьфу-тьфу)! Только что попросил пару прислать, огнем помочь и раненых забрать. Ты борт заправил? - закончил инженер.
Через пять минут пара (у каждого - по шесть полных блоков НУРСов) уже неслась на юго-восток, к Дилараму. Перепрыгнули один хребет, прошли, не снижаясь, над Даулатабадом ("какого черта безномерные со спецназом там сидят, не помогут? Две минуты лету…" - зло сказал командир), миновали еще хребет, вышли на развилку дорог с мостиками через разветвившийся Фарахруд. Между этими взорванными мостиками и была зажата колонна, которая сейчас отстреливалась от наседавших духов. Сразу увидели место боя по черному дыму горящих машин. Снизились до трехсот, связались с колонной, выяснили обстановку - духи и наши сидят по разные стороны дороги.
- Пока я на боевой захожу, работай по правой стороне, чтобы морды не поднимали! - сказал командир.
Борттехник, преодолевая сопротивление пулемета на вираже, открыл огонь по правой обочине дороги, где, размытые дымом и пылью, копошились враги. Трассы кривыми дугами уходили вниз, терялись в дымах, и стрелок не видел, попадают ли они по назначению.
- Воздух, по вам пуск! - сообщила колонна.
- Пуск подтверждаю! - упало сверху слово командира. - Маневрируйте!
- Правый, АСО! - сказал командир и ввинтил машину в небо, заворачивая на солнце.
Обе машины, из которых, как из простреленных бочек, лились огненные струи тепловых ловушек, ушли на солнце с набором, развернулись и, сваливаясь в пике, по очереди отработали по духовским позициям залпами по два блока. Справа от дороги все покрылось черными тюльпанами взрывов. Борттехник палил в клубы дыма, пока не кончилась лента.
- …Твою мать! - вдруг сказал командир, ерзая коленями. - Педали заело! Подстрелили все-таки. И что за гиблое место попалось!
Борттехник, возившийся над ствольной коробкой с новой лентой, скосил глаза и увидел, что мешок для гильз под тяжестью последних двухсот сполз с выходного раструба, и крайние штук пятьдесят при стрельбе летели прямо в кабину. Большинство их завалилось за парашюты, уложенные в носовом остеклении под ногами борттехника, но несколько штук попало под ноги командира - и одна гильза сейчас застряла под правой педалью, заклинив ее.
- Погоди, командир, - сказал борттехник и, согнувшись, потянулся рукой к торчащей из-под педали гильзе. Попытался вытянуть пальцами, но ее зажало намертво.
- Да убери ты ногу, - борттехник ткнул кулаком в командирскую голень. Командир вынул ботинок из стремени, борттехник выдернул гильзу, смел с пола еще несколько и выпрямился. - Все, педалируй!
- Ну, слава богу! - вздохнул командир. - Пошла, родимая!
Снизились, зашли на левую сторону, сели за горушкой. За холмом гремело и ахало. Загрузили убитых и раненых. Борттехник таскал, укладывал. Когда погрузка была закончена, солдат, помогавший борттехнику таскать тела, сел на скамейку и вцепился в нее грязными окровавленными пальцами.
- Ты ранен, брат? - спросил борттехник, заглядывая в лицо солдата. Но солдат молчал, бессмысленно глядя перед собой. Заскочил потный старлей, потряс солдата за плечо, сказал:
- Что с тобой, Сережа?
И коротко ударил солдата кулаком по лицу.
- Беги к нашим, - сказал он.
Солдат, словно проснувшись, вскочил и выбежал.
- Спасибо вам! - сказал старлей, пожимая руку борттехнику.
Высунулся из кабины командир:
- Держитесь, мужики, "свистки" сейчас здесь будут, перепашут все к едрене фене. Уходите от дороги, чтобы вам не досталось. Мы скоро вернемся…
Взлетели и, прикрываясь горушкой, ушли на север. Перепрыгнули хребет, сели на точке под Даулатабадом, забрали еще двоих раненых, которых привезла первая пара, ушли домой.
Сверху навстречу промчались "свистки", крикнули: "Привет "вертикальным"!" - "Летите, голуби", - ответил приветливо командир. Через несколько минут в эфире уже слышалось растянутое перегрузками рычание:
- Сбр-р-ро-ос!.. - и успокаивающее: - Вы-ы-во-од!
И голос командира эскадрильи сверху:
- Вроде хорошо положили…
И голос колонны:
- Лучше не бывает. Нас тоже чуть не стерли…
Долетели, подсели к госпиталю, разгрузились, перелетели на стоянку.
Борттехник Ф. вышел из вертолета и увидел, что уже вечереет. Стоянка и машины были красными от закатного солнца. Длинные-длинные тени…
Его встречал лейтенант М. с автоматом и защитным шлемом в руках. На вопрос борттехника Ф., что он здесь делает в такое позднее время, борттехник М. ответил, что инженер приказал ему сменить борттехника Ф. Сейчас обратно полетит другой экипаж.
- Да ладно, - сказал борттехник Ф. - Я в хорошей форме. Я бодр, как никогда…
Он чувствовал непонятное возбуждение - ему хотелось назад. Он нервно расхаживал по стоянке, курил и рассказывал лейтенанту М. подробности полета.
- Надо бы в этот раз ниже пройтись, если там кто остался. Далековато для пулемета было, ни черта не понятно. Как метлой метешь - так и своих недолго зацепить! - размышлял вслух борттехник Ф.
Тут прибежал инженер, сказал:
- Дырок нет? Хорошо. Все, другая пара пойдет. Заправляйте борт по полной, чехлите, идите на ужин.
И убежал.
Отлегло. Залили по полной - с двумя дополнительными баками. Но не успел борттехник Ф. вынуть пистолет из горловины, как к вертолету подошли командир звена майор Б. и его правак лейтенант Ш.
- Сколько заправил?
- Полный, как инженер приказал. Он сказал - другие борта пойдут…
- Да нет других бортов! - сказал Б. - Темнеет, надо высоту набирать, как теперь с такой заправкой? Да еще раненых грузить. Ну, ладно, машина у тебя мощная, авось вытянем. Давай к запуску!
Тут борттехник Ф., который успел расслабиться после визита инженера, вдруг почувствовал, что ноги его стали ватными. Слабость стремительно расползалась по всему телу. В голове борттехника Ф. быстро прокрутился только что завершившийся полет, и борттехник понял, что второй раз будет явно лишним.
- Знаешь, Феликс, - сказал он, - оказывается, я действительно устал. Давай теперь ты, раз уж приготовился.
- Чтоб твою медь! - сказал (тоже успевший расслабиться) лейтенант М. и пошел на запуск.
Солнце уже скрылось, быстро темнело. Пара улетела, предварительно набрав безопасные 3500 над аэродромом. Борттехник Ф. сходил на ужин, пришел в модуль, выпил предложенные полстакана водки, сделал товарищам короткий отчет о проделанной работе и упал в кровать со словами: "Разбудите, когда прилетят".
Ночью его разбудили. Он спросил: "Все в порядке?" - и, получив утвердительный ответ, снова уронил голову на подушку.
Утром вся комната ушла на построение, и только борттехники Ф. и М. продолжали спать. Через пять минут в комнату ворвался инженер:
- Чего дремлем, воины? Живо на построение!
- Я ночью летал, - пробормотал лейтенант М.
- Ладно, лежи, а ты давай поднимайся.
- Почему это? - возмутился лейтенант Ф. - Мы оба вчера бороздили!
- Не надо мне сказки рассказывать! - сказал инженер. - Ты на закате прилетел, в световой день уложился.
- Да я потом всю ночь не спал, товарищ майор! - вскричал борттехник Ф. - Я за товарища переживал!
ПРИЧЕСКА ДЛЯ ДУРАКА
Пара летит в Лошкаревку. На ведущем борту № 10 - командир дивизии. Он торопится и периодически нервно просит:
- Прибавьте, прибавьте.
Пара идет на пределе, на максимальной скорости. Чтобы сэкономить время, ушли от дороги и срезают путь напрямую. Вокруг - пустыня Хаш. Ни одного ориентира. Да они и не нужны экипажу - командир идет по прямой, строго выдерживая курс. Правак отрешенно смотрит вперед, борттехник поигрывает пулеметом.
Комдив, сидящий за спиной борттехника, толкает его в плечо и, когда тот поворачивается, спрашивает:
- Долго еще?
Борттехник кивает на правака:
- Спросите у штурмана, товарищ генерал.
Генерал толкает правака в плечо:
- Мы где?
Застигнутый врасплох, правак хватает карту, долго вертит ее на коленях, смотрит в окно - там единообразная пустыня. Он смотрит в карту, снова в окно, снова в карту, водит по ней пальцем, вопросительно смотрит на командира.
Рассвирепевший комдив протягивает руку к голове правака и срывает с нее шлемофон.
- Я так и знал! - говорит он, глядя на растрепанные волосы штурмана. - Да разве можно с такой прической выполнить боевое задание?
ГЕРОЙСКАЯ СЛУЖБА
Следующий день. Действующие лица - те же, маршрут - противоположный. Привезли комдива в Герат. Сели в аэропорту Герата на площадку за полосой. Подъехали "уазик" и БТР. "Буду через час", - сказал комдив и уехал. БТР остался для охраны вертолетов.
- Слушай, командир, - сказал правак. - У меня здесь на хлебозаводе знакомые образовались. Могу сейчас сгонять на бэтээре, дрожжей для браги достать, а то и самой браги. Даешь "добро"?
Командир посмотрел на часы:
- В полчаса уложишься?
- Да в десять минут. Туда и обратно шеметом!
Правак запрыгнул на броню, и БТР укатил.
Прошло полчаса. Сорок минут, сорок пять. Командир взволнованно ходит возле вертолета, вглядываясь в сторону, куда убыл правак.
- Убью, если живым вернется, - бормочет он.
Прошел час. Комдив, к счастью, запаздывал.
Подкатил БТР, бойцы сняли с брони безжизненное тело правого летчика и занесли его на борт. Судя по густому выхлопу, правака накачали брагой.
- Может, мне застрелиться, пока комдив не приехал? - спросил командир. - Или этого козла пристрелить и списать на боевые потери… Мы это животное даже в правую чашку не сможем посадить.
Командир с борттехником положили тело на скамейку в грузовой кабине и примотали лопастным чехлом, чтобы тело не вышло на улицу во время полета. На секунду очнувшись, правак посмотрел на командира и сказал:
- О, кэп! Пришлось попробовать, чтобы не отравили… Если бы ты знал, какая это гадость! Как мне плохо!
Подъехала машина с комдивом. Командир подбежал, доложил:
- Товарищ генерал, вертолеты к полету готовы! Но вам лучше перейти на ведомый борт.
- Это еще почему?
- Правый летчик, кажется, получил тепловой удар и плохо себя чувствует.
- Это тот, который нестриженый? Вот поэтому и получил! - сказал довольный комдив. - Ну, где этот больной битл, хочу на него посмотреть.
И комдив, отодвинув командира, идет к борту № 10. Командир бежит сзади и из-за спины комдива корчит борттехнику страшные рожи. Борттехник, метнувшись к бесчувственному праваку, закрывает его своим телом и склоняется над ним, имитируя первую помощь.
- Ну что тут у вас? - говорит генерал, поднимаясь по стремянке.
В этот момент правака выворачивает. Борттехник успевает отпрыгнуть, и на полу расплескивается красная жижа. Он поворачивается к комдиву (который уже открывает рот в гневном удивлении) и кричит:
- Все назад, у него - краснуха !
Резко пахнет брагой. Но генерал не успевает почувствовать запах - он спрыгивает со стремянки и быстро идет ко второму борту с криком:
- Запускайтесь, вашему товарищу плохо!
В Шинданд борттехник летел на месте правого летчика. Сам правый летчик, обмотанный лопастным чехлом, желтой мумией лежал в салоне на скамейке.
На подлете услышали, как ведомый запрашивает:
- Пыль, я - 945-й, прошу приготовить машину с доктором, везем больного.
- Вот заботливый генерал попался, - досадливо сказал командир и вмешался: - Пыль, пусть машина ждет на третьей рулежке, я там больного передам.
Сели, "десятка" остановилась у ждущей машины, командир махнул рукой ведомому: рули на стоянку. Борттехник Ф. выскочил, подбежал к доктору и объяснил ему, в чем дело.
- Подбросьте его до модуля, доктор, иначе комдив всем вставит!
- Понял, - улыбнулся доктор и подозвал двух солдат: - Грузите больного.
Когда вертолет зарулил на свою стоянку, там его ждал сердобольный комдив. Он встретил командира словами:
- Ну, как, увезли вашего товарища в госпиталь?
- Так точно, товарищ генерал!
- Ну и слава богу. Пусть выздоравливает. Хорошие вы все-таки ребята, вертолетчики, и служба у вас тяжелая. Геройская у вас служба!
ДЕСЯТОЕ ПРАВИЛО БОРТТЕХНИКА
Жизнь борттехника в полете всецело зависит от летного мастерства летчиков. А летчики бывают разные - один летает как бог, другой - как дьявол, третий вообще не умеет.
Однажды инженер приказал борттехнику М. временно принять ВКП вместо выбывшего из строя хозяина машины.
- Хорошо тебе, отдохнешь от боевых, - с фальшивой радостью за товарища сказал борттехник Ф., которому теперь предстояло летать за двоих без отдыха.
Задачей ВКП была ретрансляция - поддержание связи с бортами, улетевшими на задание. Набрав высоту 5000 м, вертолет наматывал круги чуть в стороне от аэродрома. От новой службы лейтенанта М. была польза и для лейтенанта Ф. Когда ВКП приземлялся, лейтенант Ф., если был в это время на стоянке, сразу поднимался на борт к лейтенанту М. Потому что в салоне вертолета, проведшего часа два на высоте 5000, был зимний холод - и после жара стоянки было счастьем провести здесь полчасика, попивая горячий чай из термоса борттехника М. и покуривая (покурить в холоде - это деликатес).
Первые полеты прошли спокойно. Командиром экипажа был маленький, с трудом гнущийся (видимо, с хроническим радикулитом) капитан 3. На правой чашке сидел невозмутимый как рептилия старший лейтенант В. Большой любитель чтения, он всегда брал в полет книгу.
В тот день командир экипажа прибыл на стоянку один. Правака все не было, а взлет откладывать нельзя - приближалось время выхода на связь с командиром эскадрильи. Капитан З. решил взлететь без правака.
- Один хрен, от него никакого толку. Читун! - сказал он. - Ты, Феликс, во время взлета посиди на его месте, чтоб с "вышки" не заметили некомплект.
Так и слетали без правого летчика. Борттехник М. весь полет просидел на его месте. Когда приземлились и зарулили, увидели старшего лейтенанта В., который сидел у контейнера на ящике с НУРСами и, попыхивая сигаретой, читал книжку. Он молча выслушал все, что думал о нем командир, и они удалились.
На следующий день экипаж прибыл на вылет в полном составе и вовремя. Борттехник М. в шутку предложил праваку снова посидеть на стоянке. Тот пожал плечами, выражая согласие, но командир решительно возразил, будто предчувствуя неладное.
Взлетели, отошли от аэродрома в сторону Анардары и начали крутить круги с малым креном. Все было как всегда - правый раскрыл книгу, борттехник, откинувшись спиной на закрытую дверь кабины, задремал.
Но привычная идиллия длилась недолго. Может, сонно жужжащий вертолет попал в нисходящий поток, которые обычны для гористой местности, может, стоячий воздух всколыхнуло звено взлетевших "свистков"… При очередном развороте вертолет вдруг начал быстро валиться на правый бок, как получивший пробоину корабль. Крен стремительно увеличивался, командир попытался выправить борт, но переборщил, и вертолет завалился на другой бок с креном в 50 градусов. Командир снова дернул ручку, вертолет опять лег на правый бок. Дальше - хуже. Выравнивая машину, командир взял ручку на себя, вертолет задрал нос, командир двинул ручку вперед и бросил машину в крутое пике. Вертолет запрыгал по небу хромым кузнечиком.
Борттехник проснулся и, наливаясь ужасом, смотрел на авиагоризонт, который то белел, то чернел. Командир уже беспорядочно дергал ручку и пинал педали. Он начал паниковать, из-под шлемофона по лицу струился пот. Борттехник, болтаясь в дверном проеме, зацепился взглядом за высотомер - да они просто падали и за какие-то секунды потеряли полторы тысячи! До вершин Анардары оставалось совсем немного - вот они, качаются перед глазами, стремительно вырастая черными пиками. Борттехник выхватил из-под сиденья свой нагрудный парашют и начал цеплять его к подвеске. Карабины срывались в мокрых пальцах, и парашют никак не хотел срастаться с телом. "Кончена жизнь! - пронеслось в голове. - И даже не в бою!"
И тут в наушниках раздался недовольный голос правака.
- Кончай буянить, командир! - сказал он. - Дай-ка я…
Тремя простыми движениями старший лейтенант В. вывел вертолет из беспорядочного падения и перевел его в спокойный набор высоты.
- Почитать спокойно не дадут… - проворчал он. - Прими управление.
После этого случая, когда правый летчик опаздывал на вылет, борттехник М. сам шел его искать. А в своем блокноте к девяти правилам борттехника он добавил еще одну заповедь: перед вылетом проверь комплектность экипажа.