Подхватив Прахова под руку, инженер отвел его в угол и рассказал о своих подозрениях.
Комиссар внимательно выслушал Петрова и кивнул:
- Хорошо, что предупредил меня, товарищ инженер. Приглядимся к этому генштабисту. А как у вас с заявками на медикаменты?
- Заявка готова.
- Тогда пойдемте вместе к Дыбенко. Идемте и вы, Лаврентий Максимович, - позвал Прахов Семенова.
В вагоне Дыбенко они неожиданно встретили Фомина. Матрос стоял в тамбуре со Ждановичем и о чем-то говорил с ним.
- Так вы, товарищ, передайте Дыбенко, что виноват я… погорячился маленько, - громко проговорил Фомин, увидев Прахова, Петрова и Семенова.
- Хорошо, передам, товарищ Фомин, - кивнул Жданович.
Дыбенко и Лебедева просмотрели принесенный список медикаментов и дали распоряжение отпустить все, что требуется Стальному отряду.
- Вот спасибо, товарищи! - поблагодарил Прахов. - А то наш Лаврентий Максимович совсем было приуныл - ни бинтов, ни лекарства не было.
- Сколько вам лет? - спросила Лебедева старого фельдшера.
- Шестой десяток на исходе. Из них сорок лет прослужил на Стальном заводе.
- Не тяжело ли вам будет на фронте в зимних условиях?
Семенов задумчиво посмотрел на комиссара.
- В октябре ходил против Керенского. Тогда ничего, выдержал. Теперь со мною дочь, Раиса. Она учится на четвертом курсе женского медицинского института. Скоро станет врачом, отца перегонит… Она мне поможет!
- Я к вам, товарищ Лебедева, имею разговор по поручению нашей партийной организации, - вполголоса сказал Прахов.
Они прошли в соседнее купе. Фомин подозрительно посмотрел им вслед.
- А вы чего ждете? - строго спросил он Петрова и Семенова.
- Прахова, - ответил фельдшер.
- Нечего здесь торчать! Отправляйтесь за медикаментами. Прахов и сам найдет к эшелону дорогу. Я сейчас закончу свои дела и тоже вернусь.
Семенов и Петров вышли, а Фомин разыскал Ждановича.
- Зачем это наш комиссар приперся к Лебедевой? - спросил матрос.
Жданович пожал плечами.
- Очевидно, по каким-либо политическим вопросам. Если это вас интересует, пройдем в мое купе. Оно рядом с купе Лебедевой, и мы услышим их разговор.
Но как они ни старались, подслушать ничего не удалось, так как Лебедева и Прахов говорили вполголоса.
- Ни черта не слышно! - прошептал Фомин и вышел в коридор. - Ну ладно, я потопал…
Жданович молча пожал руку матросу, зевнул и направился к Парскому.
Немного погодя в коридор вышли Лебедева и Прахов.
- Установите за Фоминым тщательное наблюдение, раз он не внушает доверия, - прощаясь с Праховым, посоветовала Лебедева. - При малейшем подозрении арестуйте и препроводите сюда. Самосуда не допускайте.
Прахов ушел, а Лебедева приказала позвать к себе Ждановича.
- Я сейчас вас отправлю в Петроград. Вы здесь, в отряде, не нужны! - объявила Лебедева генштабисту.
Лицо Ждановича посерело.
- Почему вы отсылаете меня отсюда? Я прислан самим товарищем Троцким. Я буду ему жаловаться, - заикаясь, проговорил он.
- Я отправляю вас потому, что не верю вам, - прямо сказала Лебедева. - Выезжайте сегодня же в Петроград в распоряжение Троцкого. А чтобы вы не заблудились, я пошлю с вами двух человек.
Как только Фомин вышел из штаба Дыбенко, Семенов и Петров вновь зашли в вагон. Фельдшер разыскал Лебедеву. Узнав, в чем дело, она направила Семенова к Звонаревой, которая стала ведать медчастью штаба Дыбенко.
Варя была озабочена тем, где подыскать место для эвакогоспиталя всего отряда. Находившаяся при станции больничка имела всего десять коек и была плохо оборудована. Надо было приспособить помещение для раненых и больных в какой-нибудь школе вблизи вокзала для удобства эвакуации в Питер.
В поисках принял участие Вася. Он объехал весь город и пригород, нашел несколько подходящих зданий, но Варя все их забраковала и решила использовать пассажирские помещения в качестве перевязочных пунктов. Дыбенко снарядил несколько матросов ей в помощь. Семенов и Рая тоже активно ей помогали. В результате совместных усилий к вечеру эвакоприемник был оборудован и готов к приему раненых.
Глава 9
Вскоре эшелон Стального отряда двинулся по направлению к Ревелю. Блохин и Прахов находились на паровозе, чтобы в случае появления противника тотчас принять необходимые меры.
Путь оказался исправным только до станции Вайвара, а за ней мост был взорван. Отряду пришлось выгружаться, а потом добираться до небольшой деревушки Варты, где стояли латыши.
По-зимнему короткий день кончился, надвигались сумерки. К небольшому кирпичному зданию вокзала почти вплотную прилегал редкий сосновый лес. С запада доносились глухие удары орудийных выстрелов. По Ревельскому шоссе тянулись обозы, транспорты, подводы с тяжелоранеными, шли небольшими группами легкораненые.
- Эй, товарищи, вы какой части? - окликнул группу раненых Блохин.
- Латышские стрелки, - с акцентом ответил один из них и, окинув взглядом разгружающийся эшелон, попросил у Блохина: - Дай закурить, товарищ! Табаку нет - совсем плохо…
Блохин протянул солдату кисет и стал расспрашивать о положении на фронте. Латыш рассказал, что в районе Иеве разрозненные рабочие отряды, матросы и латышские стрелки ведут бой у западной окраины города.
Постепенно темнело. Маленькая станция огласилась шумом голосов, грохотом скатываемых с платформ подвод, орудий и санитарных повозок.
Повалихина торопила рабочих, чтобы до темноты успеть выгрузить продовольствие и фураж. Забрать все эти запасы Стальной рабочий отряд не мог, было решено оставить часть снаряжения на станции, под охраной нескольких человек. Повалихина никому не соглашалась доверять казенное имущество, кроме мужа.
- Он к моему порядку приучен, - доказывала она. - Знает - за все с него счет стребую!
Маленький, щуплый Повалихин с опаской покосился на свою грозную супругу и поправил торчащую из-за спины огромную берданку. Блохин решил, что оставшиеся припасы будут охранять Повалихин и двое пожилых рабочих.
У пушкарей при разгрузке произошла заминка: не все орудия можно было увезти - не хватало лошадей. Часть пушек прицепили проволокой к кузовам грузовиков. Но все же для двух орудий не хватало тягловых средств.
- Оставим их здесь, на станции, - решил Петров. - Согласно приказу мы должны передать две пушки морякам, так что разговаривать не о чем. Моряки скоро прибудут, они едут за нами вторым эшелоном.
- Мало ли что решили в Нарве! - закричал Фомин. - Тут, на фронте, нам виднее, чем им в штабе. Вон как грохочет… - Он указал рукой на запад, где вспыхивали артиллерийские сполохи. - Значит, немец напирает, а мы сами себя будем разоружать, отдавать пушки. Так ведь, товарищи? - окинул матрос взглядом толпившихся рабочих.
- Мы обязаны выполнить приказ! - сухо повторил инженер.
- Смотрите, товарищи, как некоторые наши начальники заботятся о вашей безопасности! - закричал Фомин. - Готовы все пушки раздать другим, а затем и все боеприпасы! Чтобы легче было немцам с нами справиться…
- Не отдавать пушек! Убрать офицерика из отряда. Долой! - закричало несколько голосов из темноты.
"А Фомин, оказывается, не одинок!" - с горечью и озлоблением подумал Петров.
На шум подошел Блохин. Разобравшись, в чем дело, он приказал оставить пушки и часть боеприпасов. В темноте снова зашумели:
- А ты кто такой? Спелся с офицериком? Долой!
При пляшущем свете костра Петров заметил, как напряглась могучая фигура Блохина.
- А ну, крикуны, выходи на свет! Хочу посмотреть на ваши морды!
Крики смолкли, но никто к костру не вышел.
- Трусите! - усмехнулся Блохин.
- А чего трусить? - отозвался Фомин. - Товарищи правильно говорят…
- Если кого надо гнать из отряда, так это Фомина, - спокойно и веско проговорил Онуприенко. - Он все время дисциплину нарушает…
- Ему не воевать, а руками махать хочется! Только отряд наш позорит! - подхватил Туркин.
- Откуда ты, Фомин, взялся? - спокойно спросил Крупович. - Анархист, что ли? Не признаешь власти, а поди, сам мечтаешь стать начальником!
- Да я что? Я как все, - затоптался на месте Фомин.
- Я и не знал, что у Фомина столько друзей в отряде! - насмешливо сказал Блохин.
- Мы ему не друзья! Чего тут говорить! - обиженно отозвались несколько голосов. - Мы не то… Мы не против, если пушки с толком использовать против немцев! Мы как лучше…
Из-за поворота показался длинный эшелон. Вскоре из него на ходу стали выпрыгивать вооруженные матросы.
- Передать пушки морякам! - строго, но спокойно повторил Блохин и подал команду: - Становись!
Отряд построился в походную колонну. Перед выступлением Блохин вызвал к себе командиров рот и обратился к ним с кратким напутствием:
- Если наскочит немец, не теряйтесь. Действуйте решительно и выдержанно. Не так страшен немец, как паника. Испугался, побежал - тогда гибель твоя неизбежна. Самые опасные у нас места в голове колонны и обозе. В голове пойду я с товарищем Петровым, а в хвосте - комиссар товарищ Прахов. Для прикрытия обоза назначаются отборные красногвардейцы во главе с товарищем Фоминым. Помните о нашей клятве - отстоять родной Питер!
В полной темноте Стальной отряд двинулся по шоссе.
Петров был сильно огорчен происшедшим инцидентом. Открыто и резко выраженное недоверие его обидело и потрясло.
- Переживаешь? - спросил Блохин, шагая рядом с инженером.
- Может, и правда, я здесь лишний, товарищ Блохин? - вздохнул Петров.
- Ну уж это, товарищ Петров, просто слабость, - строго сказал командир отряда. - Вы здесь нужны. Против вас выступало несколько крикунов, которых, очевидно, подговорил Фомин. А вы уже готовы в кусты схорониться… Идите-ка проверьте - не растягивается ли колонна.
- Есть! - ответил Петров и отошел на обочину шоссе.
Мимо него медленно двигалась плотная, темная масса людей. Грохотали колеса пушек и двуколок, гудели автомашины.
Как самая счастливая пора ему припомнились студенческие годы, тихие вечера в маленьком домике Семеновых, мягкий свет настольной лампы и чистые, любящие девичьи глаза…
Небольшая фигурка спрыгнула с двуколки и, хрустя снегом, подбежала к Петрову.
- Рая?! - удивленно и радостно воскликнул он.
- Я, Аркаша! - тихо ответила девушка, сжимая его руку. - Я все знаю… Ты, наверное, взволнован случаем в Вайваре? Не волнуйся, мой милый! Против тебя только этот демагог матрос и несколько его дружков. Рабочие верят тебе… И я верю!
Девушка на мгновение припала к груди инженера и сейчас же побежала догонять свою двуколку.
"Милая!" - подумал Петров и легко и упруго побежал по обочине к голове колонны.
В ночном небе мерцали яркие звезды. Мороз усилился, снег резко скрипел под ногами и колесами. Тянул острый холодный ветерок. Стараясь согреться, красногвардейцы ускорили шаг.
Впереди вправо и влево от дороги мерцали зарева пожаров. Все громче становились звуки ружейной и пулеметной стрельбы.
- Надо выслать разведку, а то вдруг наткнемся прямо на немца, - забеспокоился Петров.
Блохин согласился с ним и вызвал к себе Прахова. Посоветовавшись, они решили отправить вперед грузовик с пулеметом. Командовать заставой вызвался сам Блохин.
Прошло с полчаса, а от разведки никаких сведений не поступало. Обеспокоенный отсутствием известий от Шохина, Прахов остановил отряд на шоссе.
- Как бы не наскочил на нас в темноте немец, - проговорил он.
- Скорее, по ошибке приняв нас за немцев, на нас может налететь какой-нибудь из разведывательных отрядов, высланных из Петрограда, - ответил Петров.
Выслали вперед заставу - двадцать красногвардейцев под командой Петрова с приказанием останавливать и опрашивать всех идущих по шоссе.
Отойдя несколько сот шагов по шоссе, инженер остановил красногвардейцев. Несколько человек он оставил на дороге, а остальных расположил в придорожном ельнике. Несколько минут было тихо. Потом донесся нарастающий топот лошадей, и на шоссе показались фигуры всадников.
- Приготовиться! - вполголоса скомандовал Петров.
Красногвардейцы вскинули винтовки.
- Стой! Кто здесь? - крикнул Петров.
- Свои! - ответил передний всадник, осаживая лошадь.
- Алеша Орехов, ты? - воскликнул один из рабочих, вглядываясь в лицо кавалериста.
- Я! Вы из отряда Стального завода? - весело спросил Орехов. - Мне-то вас и надо! Блохин направил для связи. Иеве занята немцами. Латышский отряд задержался у деревни Варты. Нам на ночлег надо располагаться там же. Туда не более двух верст, но идти проселком.
Петров в темноте разглядывал всадников. Они сидели на рослых и сильных конях. По подстриженным гривам и нерусской кожаной сбруе Петров догадался, что лошади трофейные.
- Где вы их захватили? - похлопал инженер по упитанному крупу лошади.
- Под Везенбергом. Немецкий разъезд попал в нашу засаду.
- До немцев далеко?
- Верст десять-двенадцать. Если их латыши не задержат, могут добраться и сюда.
Петров залюбовался Ореховым. До войны это был мешковатый деревенский парень со смешным псковским говорком. Он не проявлял интереса ни к своей работе, ни к общественной жизни завода. По праздникам любил попьянствовать и даже побуянить. А теперь перед инженером сидел в седле подтянутый кавалерист, толковый, немногословный.
- Поедем к Прахову, - предложил Петров.
Ведя за собой в поводу лошадей, конный отряд пошел за Петровым.
- Задание Смольного выполнили своевременно и точно, товарищ Прахов, - доложил Орехов. - Отправлено шесть донесений и двое военнопленных!
Стальной отряд двинулся дальше и вскоре свернул на проселочную дорогу, занесенную глубоким снегом. Автомобили и пушки застревали в сугробах, то и дело приходилось их вытаскивать.
Варты оказались небольшой, утонувшей в снегу деревушкой. Петров пошел разыскивать командира латышей Беманса, чтобы договориться о размещении людей. Беманса в деревне не было, он находился на передовой. Узнав, в чем дело, один из помощников командира латышей, рослый медлительный человек, согласился уступить несколько изб Стальному отряду.
В них с трудом удалось разместить около половины людей. Остальных по распоряжению Блохина Прахов и Фомин повели в соседнюю деревню, занятую моряками.
- А нам где располагаться? - спросила у Блохина Повалихина.
- Оставайся здесь, - решил командир отряда. - Выбери себе избу побольше и займись приготовлением чая. Раздай людям консервы, хлеб и сахар.
Вскоре Блохина разыскал незнакомый солдат-латыш и сообщил, что Беманс ждет командира рабочего отряда.
К командиру латышей Блохин пошел вместе с Петровым. В тесной комнатушке навстречу вошедшим поднялся невысокий, еще совсем молодой человек с седыми висками. Его светлые глаза были спокойными и внимательными.
- Беманс, - отрекомендовался он, крепко пожав руки Блохину и Петрову.
Блохин доложил ему, что Стальной рабочий отряд в составе трехсот бойцов при шести орудиях прибыл в его распоряжение.
- Товарищ Дыбенко сообщил мне о вашем отряде, - слегка растягивая слова, заговорил Беманс. - Это очень кстати, а то нас сегодня основательно потрепали. Особенно нам пригодятся ваши пушки. Вы займете спокойный участок неподалеку отсюда, за болотом. Там могут наступать лишь небольшие немецкие части.
Затем он познакомил Блохина и Петрова с обстановкой в районе Варты. Два полка немцев с артиллерией наступали вдоль дороги и по шоссе на Нарву. Отряд Беманса вместе с подчиненными ему моряками должен остановить или хотя бы задержать немцев до следующей ночи. Роль Стального отряда сводилась к оборона небольшого участка и поддержке действий латышей и моряков.
- Ночь ваш отряд проведет здесь, а на рассвета вы займете отведенную вам позицию. Пойдем пока ужинать, - пригласил Беманс.
К концу ужина подошел Прахов. Он сообщил, что разместить всех рабочих у моряков не удалось и часть вернулась в Варты.
Комиссар Латышского отряда Калберзинь - седой, крепкий мужчина лет сорока пяти - сейчас же отдал латышам распоряжение еще потесниться и уступить рабочим две избы дополнительно. Но все же часть людей осталась без крова.
- Все партийцы пусть ночуют в сараях. Авось не замерзнем, - решил Прахов.
Латыши интересовались настроением рабочих Стального отряда.
- Несмотря на усталость, сильный мороз и непривычку к таким переходам, настроение бодрое, - ответил Прахов.
- А как дела у вас? - в свою очередь справился Блохин у латышей.
- Как на войне. Отходим с боями, устали, изголодались, но многие раненые остаются в строю и храбро сражаются, - неторопливо ответил Калберзинь, потирая рукой красное от мороза скуластое лицо.
Потом комиссар латышей вдруг улыбнулся:
- А мы старые знакомые, товарищ Прахов. Когда-то я работал на Стальном заводе…
- Стой! - обрадованно воскликнул Прахов. - В механическом цехе?! Теперь и я припомнил вас, товарищ Калберзинь!
Поблагодарив радушных хозяев, Блохин, Прахов и Петров вышли на улицу. Около одной избы горел громадный костер. Вокруг него грелись рабочие. С крыльца избы доносился звонкий голос Повалихиной:
- Мартеновские, заходите чай пить. Да не прите все сразу, порядок соблюдайте! Прокатчики, вылазь во двор! Погрелись малость, дай место другим!..
Блохин с Петровым зашли в избу.
- Этот бритый черт Фомин толковал, чтобы рабочие не очень-то начальству верили, то есть тебе и Прахову, - сердито прошептала на ухо Блохину Повалихина. - Снюхались они, говорит, с офицеришкой Петровым. Мутит исподтишка тех, кто недавно на завод пришел. Старые рабочие его не больно слушают.
- Спасибо! - поблагодарил Блохин и подумал, что к Фомину придется принять какие-то более крутые меры.
Глава 10
Ночью в Варты неожиданно приехала Лебедева. По ее распоряжению в Латышский отряд были вызваны командиры и комиссары Стального отряда и моряков. Лебедева сообщила, что занят Псков, немцы продолжают продвижение.
- Ввиду этого все расположенные здесь части должны отходить к Нарве, задерживая противника, - ровным, спокойным голосом продолжала Лебедева. - Товарищ Дыбенко рассчитывает, что вы продержитесь здесь до вечера, а с темнотой начнете отход к Нарве. Там сейчас сосредоточиваются наши основные силы.
Ознакомившись затем с приказом по отряду Беманса, Лебедева сделала несколько замечаний и завела беседу с комиссарами.
- Я хотела поговорить с вами, товарищи, о политическом положении страны. Надо, чтобы и все бойцы знали о нем, - заговорила Лебедева. - Наступление немцев поставило молодую Советскую республику на край гибели. Это окрылило врагов народа и внутри страны. Одновременно с началом наступления немцев на Петроград готовился заговор. Заговорщики помогли военнопленным сосредоточиться в Питере, с тем чтобы в момент приближения немецких войск к городу совместно с пленными поднять восстание. Заговор этот уже обезврежен. Недавно у нас в отряде Дыбенко был обнаружен предатель - генштабист из бывших офицеров Жданович. Он намеревался перебежать к немцам. Его арестовали и препроводили в Петроград. Ввиду этого партия сейчас требует от нас особой революционной бдительности!