Сквозь облака в небе проглядывал месяц. Лететь, выдерживая высоту четыреста футов, чтобы избежать вражеских радаров, было довольно просто. Таркуин, как обычно, сидел на полу кабины, и тут случилось неожиданное.
Внизу слева появились два торпедных катера голландских ВМС, базировавшихся на базе в Фалмуте, и сразу же открыли огонь. Гарри быстро набрал высоту и укрылся в облаках. Он повернулся к Жако и прокричал: "Извините за случившееся. Голландцы, судя по всему, не знают, на чьей стороне они воюют".
В это время Гарри засекли в Ферманвиле. Три "Ме-109" взлетели в ночное небо и отправились на поиски.
Гарри приземлился в Морле очень удачно. Жако быстро вылез из самолета навстречу бежавшим к нему людям и захлопнул люк. Гарри разогнался и уже оторвался от земли, но в этот момент произошла катастрофа.
Два "мессершмитта" подлетели на малой высоте и открыли по пустоши, где еще догорали посадочные костры, шквальный огонь. Третий "мессер" погнался за самолетом Гарри и огнем из пушки оторвал часть крыла. Машина, клюнув носом, пошла вниз. На дальнем конце пустоши росли деревья. Гарри взял штурвал на себя, но задел колесами шасси верхние ветки дерева. Мгновение спустя в ночное небо взметнулся огненный столб.
Жако и его люди бросились в сторону взрыва. Они добежали до леса и углубились в него, но тут на фоне пламени перед ними выросли два бронетранспортера. Один из партизан, фермер Жюль, схватил Жако за руку: "Это подразделение СС. Мы ничего не сможем сделать".
– Ладно, – сказал Жако. – Но все же посмотрим, что будет дальше. – Они подползли к опушке и стали наблюдать за происходящим.
Гарри удалось открыть люк. Он схватил сумку с Таркуином и вывалился на землю. Куртка на нем горела. Когда он попытался встать, выяснилось, что он не может опереться на левую ногу. Он пополз, волоча за собой парашютную сумку, но боль была столь сильной, что сумку ему пришлось бросить. Вскоре появились эсэсовцы и перенесли Гарри в свой БТР. Когда пламя утихло, люди Жако поднялись и подошли поближе к остаткам обгоревшего "лисандра".
Жако закурил и сказал Жюлю: "Какое несчастье. Он был настоящим асом – Почетный легион, столько заслуг".
Один из партизан подошел с парашютной сумкой в руках.
– Я нашел это рядом с самолетом. Странная вещь – медвежонок в летной форме.
– Возьми его с собой на мельницу.
На мельнице вот уже два года находился командный пункт Сопротивления района Морле. В углу чердака молодая женщина помешивала стоявший на плите кофе.
Жако сказал: "Мне нужно непременно связаться с Колд-Харбором".
– Я выхожу на связь через полчаса, – ответила она. – Выпейте пока кофе.
– Спасибо. – Он взял протянутую ему кружку. – Куда немцы отвезут полковника Келсо?
– В шато Морле, прямо рядом с деревней. Эсэсовцы устроили там штаб.
– К нему никак нельзя подобраться?
– Нет. Если только вы не самоубийца.
Жако кивнул. Жюль принес парашютную сумку. Он расстегнул ее и посадил Таркуина на стол.
– Наверное, это что-то вроде талисмана, – сказал Жако.
Мари взяла медвежонка в руки: "Он особенный. Это сразу видно. Жако, можно я его заберу для дочки?"
– Почему нет? – Жако посмотрел на часы. – Свяжи-ка меня с Колд-Харбором.
В комнате отдыха для врачей Молли наскоро утоляла голод кофе и сандвичем. В дверь постучали. Она встала, открыла ее и увидела своего отца.
Молли улыбнулась: "Что это ты, папа? Что тебя сюда привело? – Затем улыбка исчезла с ее лица. – Говори мне всю правду. Не тяни".
Несколько минут спустя она сидела, курила сигарету и ее лицо было искажено мукой. "Так он, возможно, жив?"
– Руководитель Сопротивления Жако считает, что он жив. Однако, судя по всему, это была очень тяжелая авария.
– Но он выжил. – Она кивнула и улыбнулась вымученной, холодной улыбкой. – Если бы Гарри Келсо погиб, я бы об этом знала, папа.
Гарри Келсо полулежал на подушках в одной из комнат в шато Морле. Удивительная вещь, у него не было ни одного ожога, хотя все лицо было в ссадинах, а лодыжка ужасно болела.
Дверь отворилась, и в комнату с рентгеновским снимком в руках вошел молодой гауптштурмфюрер СС Шредер.
– Как я и опасался, полковник, у вас перелом лодыжки, но края кости чистые. Сейчас сюда придет майор Мюллер.
– Спасибо, капитан, – сказал Гарри. – Ваш английский превосходен.
В этот момент в комнате появился штурмбанфюрер в черном мундире со множеством наград.
Шредер щелкнул каблуками: "Майор Мюллер".
– Рассказывайте, – сказал Мюллер по-немецки.
– Полковник Келсо, ВВС США, пилотировал "лисандр". Англичане используют их для заброски секретных агентов. Наши "Ме-109" сбили его при взлете.
– Значит, он кого-то высадил. Вам придется поработать для меня переводчиком.
Наверное, было бы умнее промолчать, но Гарри сказал по-немецки: "В этом нет необходимости, майор. Необходимость есть только в уколе морфина".
Оба эсэсовца воззрились на него с удивлением.
– Вы прекрасно овладели нашим языком, полковник. Поздравляю, – сказал Мюллер.
– Спасибо, но все-таки кто займется моей лодыжкой? Я подпадаю под действие Женевской конвенции. Вам известны мои имя, звание и личный номер.
Мюллер нахмурился, подошел к стулу, на котором висел китель Гарри, и увидел награды.
– Бог мой, полковник, вы не скучали на войне. – Он достал из кармана серебряный портсигар, угостил Гарри сигаретой и дал прикурить. – Капитан Шредер незамедлительно вас осмотрит. Я поговорю с вами позже.
Он кивнул Шредеру, и они вместе удалились из комнаты.
– Сделайте все, что нужно, – сказал Мюллер.
– Один вопрос, сэр. Мы не сообщили в штаб Люфтваффе в Сент-Мало, что он выжил.
– И не будем. – Мюллер был возбужден. – Полковник – крупная дичь, Шредер, очень крупная. Я сейчас же отправлю сообщение в штаб-квартиру СД в Берлине. Я обращусь на самый верх. – Мюллер похлопал доктора по спине. – Сделайте все, на что вы способны! – пожелал он и удалился.
Как и большинство служащих центрального аппарата гестапо на Принцальбрехтштрассе, Буби Хартман в эти дни не уходил с работы из-за регулярных авианалетов англичан. Он спал на раскладушке. До трех часов ночи, когда ударила английская авиация, ему спалось хорошо. После получаса кромешного ада они улетели. Он плеснул в лицо холодной воды, сел за письменный стол и принялся читать документы. В следующую секунду в кабинет вошла Труди. "На прошлой неделе вы предупредили, что вас интересует все, что касается подполковника Гарри Келсо. – Она протянула ему листок с радиограммой. – Радисты только что получили вот это".
Он прочитал сообщение, и она спросила: "Вы известите барона?"
Буби отрицательно покачал головой: "Не могу себе этого позволить, Труди. Это пойдет к рейхсфюреру. Вызовите вестового". Он написал сопроводительную записку, положил ее в конверт вместе с радиограммой и заклеил его.
Гиммлер вызвал Буби уже в девять утра. Рейхсфюрер стоял у окна, наблюдая за происходящим на улице. "Еще одна кошмарная ночь, полковник, а этот толстый дурак Геринг клялся, что ни одна бомба не упадет на Берлин. Вот так Люфтваффе помогает нам выиграть войну. – Он повернулся к Буби. – Таким образом, именно на нашу долю выпала честь помочь фюреру исполнить его великое предназначение. – Он подошел к столу и взял листок с радиограммой. – Бог иногда смотрит с небес на грешную землю, полковник, и сегодня утром именно это и случилось. Я нашел для вас убийцу".
– Извините, но я не понимаю, рейхсфюрер.
– Это достаточно просто. Мы захватили подполковника Келсо, который служит в американских ВВС и часто пилотирует самолет Эйзенхауэра. Мы позволим ему бежать обратно в Англию, где при первой же возможности он с Эйзенхауэром разделается.
На какое-то мгновение Буби в голову пришла мысль, что Гиммлер сошел с ума. "Но, рейхсфюрер, зачем он будет это делать? И к тому же у него сломана лодыжка".
– Но у его брата-то не сломана, – улыбнулся Гиммлер. – Они внешне неразличимы, во всяком случае, меня так информировали. Им просто надо поменяться мундирами, вот и все. Мы устроим так, что он благополучно сбежит из шато Морле, затем украдет самолет и улетит в Англию. Даже если его больше и не пригласят летать с Эйзенхауэром, добродетельный генерал наверняка захочет с ним повидаться.
Буби Хартман силился осознать сказанное Гиммлером. "Но, рейхсфюрер, чтобы барон фон Хальдер предстал в роли своего брата, ему нужно будет узнать о брате все, а это предполагает согласие полковника Келсо и барона с вашим планом".
– О-о, они согласятся. Особенно после того, как вы арестуете их мать сегодня утром. Тайно, разумеется.
Буби почувствовал дурноту.
– Вы, похоже, расстроены, – заметил Гиммлер. – Я думал, что вы с радостью ухватитесь за возможность послужить рейху, полковник. Это и вам пойдет на пользу, принимая во внимание ваших еврейских предков. – Буби оцепенел от ужаса, а Гиммлер мило улыбнулся. – Неужели вы могли предположить, что я не узнаю? Ваш отец ведь до сих пор жив? И его сестра?
Буби тяжело вздохнул: "Что от меня требуется?"
– Я всегда восхищался вашим прагматизмом. Итак, Жуэль Родригиш из португальского посольства переводится в Лиссабон дипкурьером. Вы повидаетесь с ним сегодня утром и напишете бумагу для его брата и Диксон, в которой изложите план операции и предупредите их, что прибытие в Англию барона – вопрос нескольких дней. Завтра Родригиш вылетит в Лондон. Я не вижу, как мы можем проколоться. А вы?
У Буби пересохло во рту. "Согласен с вами, рейхсфюрер", – выдавил он.
– Прекрасно, полковник. Теперь, когда я сделал за вас вашу работу, будьте любезны, закончите ее.
Первым делом Хартман приказал Труди найти Жуэля Родригиша и передать ему, чтобы он незамедлительно явился за инструкциями. Затем он продиктовал письмо для Фернанду Родригиша и Сары Диксон, в котором детально изложил план, в общих чертах обрисованный Гиммлером.
Когда он закончил, на Труди лица не было.
– Какая свинья. Почему Келсо и барон должны согласиться на это? – спросила она.
Буби объяснил. Она побледнела еще больше.
– Перепечатайте письмо, – распорядился Буби. – Быстро. Затем выясните, где сейчас Макс, и закажите мне самолет, скажем, к трем часам. "Шторх" подойдет. Я поведу его сам.
– Пассажиры будут?
– Баронесса.
Эльза сидела в своем люксе в "Адлоне" у камина и читала журнал. Внезапно в комнату в сопровождении Розы вошел Буби Хартман. Баронесса протянула ему руку для поцелуя.
– Какая неожиданность, полковник.
– Я к вам с исключительно важной новостью, баронесса. Полковник Келсо был сбит прошлой ночью во время выполнения задания. Он находится в шато Морле, в Бретани. Мне приказано лететь туда и допросить его.
– Макс об этом знает?
– Нет. Но он будет информирован. Гиммлер разрешил мне взять вас с собой, если вы выразите такое желание.
– Могу я лететь с горничной?
– Конечно. Через час я пришлю за вами автомобиль. – Он надел фуражку, отдал честь и вышел.
В Ферманвиле был ранний вечер. Макс зашел в офицерскую столовую, чтобы пропустить стаканчик, когда там неожиданно возник Буби Хартман. Макс извинился перед сидевшими с ним офицерами и пошел его поприветствовать. "Буби, – он вопросительно поднял брови. – Что-нибудь случилось?" Буби жестом отослал официанта. "Ты ведь знаешь, где находится шато Морле?"
– Конечно. Там есть резервная база Люфтваффе.
– Я привез туда сегодня из Берлина твою мать.
Макс встревожился: "Она арестована?"
– Не из-за того, о чем ты подумал. Прочитай вот это. – Он вынул из кармана письмо и передал его Максу.
Рейхсфюрер СС
Берлин, апрель 1944
Предъявитель сего письма действует по моему личному приказу по делу, представляющему исключительную важность для рейха. Военные и гражданские власти обязаны выполнять любые его распоряжения.
Генрих Гиммлер
На документе также стояла подпись фюрера.
Макс вернул письмо Буби. "Твои полномочия, судя по всему, безграничны. Сейчас я бы не отказался выпить. – Он позвал официанта. – Два коньяка. Больших".
– Макс, ты отстраняешься от полетов.
– Даже так? – Официант принес коньяк, и Макс залпом выпил. – Я слышал, что в шато Морле расквартировано бронетанковое подразделение СС.
– Да. Оно подчиняется мне напрямую. Стальное кольцо.
– Потому что там моя мать?
– Нет. Потому что там твой брат.
– Гарри в Морле? – Макс побледнел. – Что это значит? Гиммлер так не любит счастливые семьи. Чего он хочет?
– Потом, Макс, потом. Собирайся, мы уезжаем.
Гарри, лежа на высокой кровати, листал журнал. Его левая нога была в гипсе и покоилась на подушке. В комнате появилась Эльза. Гарри посмотрел на мать с улыбкой: "Надо же, мутти, ты совсем не постарела. Невероятно!" Он уронил журнал и раскрыл объятия. Она бросилась к нему.
Прошло некоторое время. Эльза сидела у его постели.
– Так ты не знаешь, что здесь происходит? – спросил Гарри.
Она покачала головой: "Я рассказала тебе все, что знаю. Макс, конечно же, передал мне твое предупреждение. Откуда у тебя информация?"
– Я выполняю особые задания британской разведки. У людей, с которыми я работаю, есть контакты в Берлине.
– Понятно. – Она зажгла сигарету. – Так ты не женат?
– Мутти, мне всего двадцать шесть лет.
– Отцу, когда он на мне женился, было двадцать два.
– Ну, что ж, я был довольно сильно занят.
Она кивнула. "У тебя есть девушка, достойная девушка?"
– Возможно. Ее мать была англичанкой, а отец – американский генерал. А сама она – прекрасный хирург.
– Это обнадеживает. Ты меня приятно удивил.
– Не надо, мутти. Она заслуживает большего.
Прежде чем она успела ответить, открылась дверь и вошел Буби: "К вам еще один гость, полковник". Он отошел в сторону, и Гарри увидел Макса.
В великолепную столовую шато, где был накрыт ужин, Гарри привезли на кресле-каталке два эсэсовских санитара. За стол также сели Мюллер, Шредер и два молодых лейтенанта. Еда была превосходной: черепаший суп, прекрасно зажаренная баранина, чудесный салат, хорошее шампанское и отличный довоенный кларет.
– Должна признать, майор Мюллер, – заметила Эльза, – СС и в самом деле знают, как надо вести дела.
– Что-нибудь менее изысканное было бы абсолютно неприемлемо, учитывая, что вы с нами, баронесса, – галантно ответил он и поднял свой бокал. – За братьев по оружию, полковника Келсо и барона фон Хальдера.
Все, кроме Эльзы и Гарри, выпили стоя. Буби сказал: "А теперь, майор, надеюсь, вы нас извините".
– Разумеется, полковник.
После того как Мюллер и его офицеры удалились, Макс спросил: "Так в чем же все-таки дело, Буби?"
– Все полагают, что главным вопросом предстоящей высадки союзников является место, где это произойдет. Фюрер же думает, что мы должны сосредоточить наши усилия на решении более достойной задачи. – Он помолчал. – Например, убийстве Эйзенхауэра.
На лицах присутствующих застыло крайнее удивление.
– Но это безумие, – сказал Макс.
– Да, но, к сожалению, Гиммлер с ним согласен. От наших агентов в Лондоне, полковник Келсо, мне известно о бригадире Манро, майоре Картере, Колд-Харборе и УСО на Бейкер-стрит. Я знаю о докторе Собел, ее отце – генерале штаба Эйзенхауэра. Я знаю, что вы часто летаете с Эйзенхауэром. Ваше пленение привело к тому, что у рейхсфюрера родился, как он считает, гениальный план.
Он сделал паузу, и Макс подал голос: "Продолжай, Буби".
– В общих чертах план таков. Полковник Келсо совершает побег на "шторхе" и возвращается в Англию. Эйзенхауэр захочет с ним повидаться. Если нет, то рано или поздно он наверняка полетит куда-нибудь вместе с генералом. Когда наступит подходящий момент, он его убьет.
В комнате воцарилась абсолютная тишина. Затем раздался громкий смех Гарри: "И как я совершу все это на костылях?"
– Это будете не вы, – объяснил Буби. – Это будет Макс.
Макс отпил кларета и поставил бокал обратно на стол:
"А с какой стати я буду это делать? Я летчик-истребитель, Буби, а не наемный убийца".
Буби подошел к столу и налил себе вина. Было видно, что он очень нервничает. "Я всего лишь мальчик на побегушках. Гиммлер и меня держит за горло. Это не моя идея".
– Ну, – сказал Макс, – говори же все до конца.
– К сожалению, баронесса выбрала себе не тех друзей. Восемнадцать арестованы, двенадцать казнены, двое из них женщины. Это называется ассоциированная вина. Если вы двое не станете с нами сотрудничать, тем хуже будет для нее.
Эльза выплеснула ему в лицо вино: "Ты свинья!"
Макс вскочил и схватил ее за руки. "Не делай глупостей. У него выбор не больше нашего".
– К черту эти разговоры, – сказал Гарри. – Чтобы исполнить задуманное, вам понадобится моя помощь. Вы должны знать в деталях мою жизнь. – Он покачал головой. – А я вам помогать не буду.
– Подумайте до завтрашнего утра, – сказал Буби. – Это все, что я могу для вас сделать.
Эльза удалилась в свои покои, а эсэсовские санитары отвезли Гарри в его комнату и помогли перебраться на кровать. Через некоторое время к нему пришел Макс.
– Ну, братец, вот мы и снова вместе. – Макс дал Гарри сигарету и огня. – Не хватает только Таркуина. Как старина поживает?
– Не спрашивай. Он был со мной на всех заданиях.
– А что случилось на этот раз?
– Они подбили мой "лисандр", при падении он зацепился за деревья. – Гарри пожал плечами. – Потом он загорелся. Я помню, что, выпрыгивая из кабины, схватил сумку с Таркуином, но на мне горела куртка. Едва эсэсовцы меня оттащили, самолет взорвался.
– И Таркуин вместе с ним?
– Похоже, что так. Он приносил мне удачу.
– Не говори глупостей. Ты сам приносил себе удачу. Ты – великий летчик. – Макс улыбнулся. – Почти такой же великий, как я.
– И что теперь? – спросил Гарри.
– Не знаю. Посмотрим, что скажет Буби утром.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься убить Эйзенхауэра?
– Он – враг. Я, как и ты, убил массу людей. Идет война. – Макс подошел к двери и обернулся. – Эта молодая женщина, доктор, – ты любишь ее?
– Она любит меня. Я и не знаю, что такое любовь. У меня просто не было на это времени. А ты знаешь, что это такое?
– Боюсь, что да. – Макс открыл дверь. – Увидимся утром.
Дипкурьер Жуэль Родригиш вылетел ночным рейсом из Лиссабона в Лондон. Полет был не из приятных. За бортом бушевала гроза. Многие пассажиры почувствовали себя плохо. Жуэль, однако, пережил все это с помощью бутылки бренди, предусмотрительно положенной им в карман.
В Кройдоне он отстоял очередь, чтобы пройти через таможню и службу безопасности.
– Ваш паспорт, сэр, – попросил его чиновник.
Жуэль отдал ему свой паспорт.
– Дипломатический иммунитет. Португальское посольство.
– Я вижу, сэр. – Чиновник внимательно изучал документ.
Как часто в жизни бывает, что ничего не значащие мелочи оказываются предвестниками катастрофы. Жуэль Родригиш совершил серьезнейшую ошибку. Это должны были предусмотреть другие люди, Гиммлер в первую очередь: в его паспорте стояли отметки о прибытии и отъезде из Берлина.