Привинтив его к винтовке, Таннер встал - так, чтобы настил прикрывал его, - уперся локтями в доски и приложил глаз к прицелу. От немецкой колонны их отделяло теперь ярдов 700, а перекрестье прицела отвечало расстоянию в 400. Таннер давно уже установил, что, беря на фут выше цели для каждых лишних пятидесяти ярдов, он обычно попадает в нее, однако гарантий этот прием не давал, к тому же он и видел-то одного лишь водителя головной машины. Таннер прицелился в колесо грузовика, потом взял выше футов, по его прикидкам, на шесть и, задержав дыхание, нажал на курок.
Грузовик вильнул и съехал с дороги, открыв второй, шедший за ним. На этот раз Таннер взял на мушку едва различимого водителя и выстрелил снова. В водителя он попал - Таннер видел, как того отбросило назад. Сидевший рядом с водителем солдат ухватился за руль, но слишком поздно: второй грузовик врезался сзади в кузов первого и его развернуло так, что он встал, перекрыв собой дорогу. Теперь из грузовиков начали выскакивать и залегать за камнями солдаты. Таннер удовлетворенно улыбнулся.
В одном из примыкавших к дому сараев обнаружилось два велосипеда. Таннер и Хепуорт вывели их наружу.
- Ладно, поехали, - сказал Таннер.
Немецкие снаряды по-прежнему проносились над ними, взрываясь на позициях союзников - всего в полумиле впереди. Таннер катил по дороге, виляя из стороны в сторону, надеясь, что так немцам, если они попытаются обстрелять их с Хепуортом, вести прицельный огонь будет труднее. Хепуорт продвигался быстрее, чем он, но то и дело оглядывался, пока Таннер не приказал ему поднажать. Неожиданно наступила жутковатая тишина. А затем послышалось негромкое жужжание, и Таннер, окриком предупредив об опасности Хепуорта, соскочил с велосипеда и нырнул в лежавший у обочины снег - как раз в тот момент, когда пули прочертили по дороге длинную линию. Миг спустя над дорогой с ревом пронеслись четыре "Мессершмитта-110".
Таннер встал, посмотрел, как они пикируют на позиции союзников, потом окликнул Хепуорта. К его облегчению, рядовой встал, отряхнулся от снега и помахал рукой.
Спустя недолгое время они достигли передовых позиций союзников, и капрал "Шервудских егерей" пропустил их сквозь наспех сооруженное дорожное заграждение.
- Где наши? - спросил у него Таннер.
- В двухстах ярдах справа от дороги, под Балбергкампом.
К Таннеру подошел младший офицер:
- За вами кто-нибудь следует, сержант?
- Только колонна грузовиков с немецкими пехотинцами. Их самое малое полдюжины. И каждый волочет пушку. Кроме того, немцы подтянули в город танки.
- Боже милостивый, - пробормотал лейтенант. - Вам лучше доложить об этом в штаб, немедленно.
Таннер, прихватив с собой Хепуорта, торопливо направился к штабу. Вокруг солдаты все еще копали в лихорадочной спешке окопы, одни офицеры и сержанты выкрикивали приказы, другие занимались сооружением брустверов.
Штаб они нашли без труда. Около него в беспорядке стояли в грязи и на снегу несколько гражданских машин. Во дворе за домом были установлены раскладные столы с рядами полевых телефонов.
- Останься здесь, Хеп, - сказал Таннер и начал проталкиваться сквозь толпу телефонистов и штабных писарей.
Внутри здания стояли шум и гвалт. Здесь пахло плесенью, кофе и сырой одеждой. Таннер заметил лейтенанта Райтсона, начальника батальонной разведки, сидевшего за столом в углу комнаты, в которую упирался коридор. Он постучал по двери.
Райтсон поднял на него взгляд:
- Да?
- Мне приказали доложить командованию батальона о передвижениях противника, сэр.
Райтсон отправился на поиски полковника Чисхолма.
Через несколько секунд полковник вошел в комнату вместе с капитаном Веббом.
- Какого дьявола вы тут делаете, Таннер? - спросил Вебб. - Почему не со своим взводом?
- Ладно, капитан, довольно, - сказал полковник Чисхолм. Высокий мужчина сорока с лишним лет, землевладелец из Северного Йоркшира и депутат парламента, он тоже был на войне новичком. - Что у вас есть для меня, сержант?
- Думаю, что мы с рядовым Хепуортом были последними, кто покинул Лиллехаммер, сэр. Мы видели танк, въехавший в сопровождении большого числа пехотинцев на станционный двор, а кроме того, выступившую из города колонну моторизованной пехоты. Головные грузовики буксировали противотанковые орудия.
Полковник, слушая Таннера, то и дело приглаживал волосы.
- Как по-вашему, сколько у них танков?
- Трудно сказать, сэр. Один въехал на станционный двор, еще один на небольшом расстоянии следовал за ним, однако, когда мы покидали город, я слышал лязг многочисленных гусениц.
- Боже мой, - пробормотал Чисхолм. - А теперь они еще и боеприпасы наши захватили. Проклятье, Вебб, какого дьявола вы их не взорвали?
- Не было времени, сэр, - вызывающим тоном ответил Вебб.
Таннер переступил с ноги на ногу.
- Простите, сэр, но мы с рядовым Хепуортом облили боеприпасы бензином и подорвали.
Полковник Чисхолм улыбнулся:
- Отлично, Таннер. Хоть одна приятная новость. - Он взглянул на часы. - Хорошо, сержант, вам лучше поспешить на позицию.
Полковник вышел, и Таннер попытался последовать за ним, однако его схватил за руку Вебб.
- Не люблю, когда меня унижают подобным образом, - прошипел он.
Таннеру очень хотелось дать ему в зубы, но он лишь смерил капитана взглядом, вырвал руку и покинул комнату. Снаружи его ждал Хепуорт.
- Пошли, - крикнул Таннер. - Надо двигаться.
Они оставили дорогу и пошли по лежавшему между деревьями талому снегу. Войдя в лес, Таннер остановился, чтобы раскурить для себя и Хепуорта по сигарете. Передав одну рядовому, он втянул в легкие дым, смешанный с запахом горелой сосны. На миг напряжение спало, но уже в следующую секунду над лесом проревели "юнкерсы", а следом послышался свист падающих зажигательных бомб. Таннер с Хепуортом снова бросились на землю. Оглушительные взрывы, от которых содрогнулась земля, раздались совсем недалеко, где-то сзади.
Поднявшись на ноги, Таннер увидел, что его сигарета вмята в снег.
- Сдается мне, быть рядом с вами небезопасно, сержант, - сказал Хепуорт.
- Ты ведь пока жив.
- Да, но только пока. Гляньте, сержант, у меня даже руки трясутся. - И он показал их Таннеру.
Таннер невольно улыбнулся.
- Курни еще разок, и все будет в порядке, - сказал он, снова вытаскивая из кармана пачку сигарет. За миг до этого он думал, что лучше бы ему поберечь те немногие сигареты, что у него еще остались, но теперь решил, что это будет неправильно.
Вторую роту, растянувшуюся цепью по лесу между подразделениями норвежцев, они отыскали быстро. Четвертый взвод находился на одном из концов этой цепи. Каждое из трех его отделений пыталось соорудить собственные оборонительные укрепления - брустверы для "бренов", окопы, - насколько это позволяла мерзлая земля. Таннер ощущал отчаяние. Ничто из увиденного им после возвращения к своим не убедило сержанта даже в отдаленнейшей возможности удержать здесь врага. Как могут выстоять несколько камней и окопчики, в которых удается укрыться, лишь растянувшись плашмя на земле, против танков, пушек и авиации? Он вздохнул, сдвинул каску на затылок и отправился на поиски лейтенанта Дингуолла.
Впрочем, лейтенант увидел его первым.
- А, вот и вы, Таннер. Долго же вы до нас добирались.
- Извините, сэр, - сказал Таннер. - Мы немного попридержали их, а потом мне приказали доложиться в штабе.
- Ну ладно, нам необходимо еще многое сделать, чтобы соорудить укрепления. Идите рыть окопы.
- О подкреплении что-нибудь слышно, сэр?
- К нам присоединилось несколько частей норвежцев.
- Их я уже видел, однако, при всем уважении, проку от них будет немного. Оснащены они еще похуже нашего, а большинство их солдат надели форму всего две недели назад. Где наше тяжелое вооружение? Вы о нем что-нибудь слышали, сэр?
Дингуолл отрицательно покачал головой.
- Судя по всему, к нам скоро присоединится свежая рота "лестерцев", однако капитан Картрайт говорит, что немцы потопили еще один наш транспорт со снаряжением. Вы только не рассказывайте об этом никому.
- Господи, сэр, - воскликнул Таннер, - это же безумие. Что мы здесь сможем сделать?
- Не повышайте голос, сержант, - резко ответил Дингуолл. - Мы постараемся удержать здесь врага и помочь норвежцам.
- Тогда почему было не удерживать его в ста милях отсюда, под Ондалснесом? Здесь наш путь подвоза растянут на сто пятьдесят миль, пушек, о которых стоило бы говорить, у нас нет, танков и грузовиков тоже, а линию железной дороги фрицы перережут так быстро, что мы и глазом моргнуть не успеем. Да и солдаты измотаны. Когда они по-человечески ели в последний раз?
- Мы обязаны делать, что можем, сержант, - ответил Дингуолл. - Капитан пообещал доставить ночью горячее питание.
Таннер понимал, что ни на какое горячее питание им рассчитывать не приходится - как, спрашивается, его сюда доставят? А капитан Картрайт просто соврал - тут и говорить не о чем. Он, Таннер, сказал то, что хотел сказать, однако лучше от этого себя не почувствовал.
- Возьмите на себя другой конец цепи, - приказал лейтенант Дингуолл, - и постарайтесь, довести наши укрепления до должного уровня.
Таннер откозырял и отправился искать среди деревьев капрала Сайкса с его отделением.
- Добрый вечер, сержант, - поприветствовал его Сайкс.
Увидев, что Сайкс уже успел соорудить из больших камней и сосновых стволов гнездо для "брена", Таннер обрадовался. Снаружи пулемет был почти не виден.
- Отличная работа, Стэн, - сказал он, снимая с плеч рюкзак.
Сайкс улыбнулся, вытащил из нагрудного кармана гимнастерки плитку шоколада и протянул ее Таннеру.
- Спасибо. Я и вправду проголодался. Где ты раздобыл шоколад?
- В Лиллехаммере, у одного норвежца. Он сказал, что немцы все равно его заберут, так лучше уж нам отдать.
Сайкс нравился Таннеру. Худощавый, он был намного сильнее, чем выглядел. И остер - за словом в карман не лезет, - да к тому же единственный, кроме самого Таннера, в роте человек, бывший родом не из Йоркшира.
Таннер взялся за лопату и уже начал было помогать Сайксу и солдатам его отделения, когда над ними пронесся, поливая огнем позицию, "Мессершмитт-110". Все ничком бросились на землю. Таннер услышал, как одна из пуль ударила рикошетом в скалу рядом с ним, и почувствовал, что ему в руку вонзился крохотный осколок камня.
Все завершилось в один миг. Таннер, ругаясь, поднялся на ноги. Рука кровоточила.
- Чертовы шуты! - сказал он и, подобрав лопату, сердито воткнул ее в землю. Лопата, пробив несколько дюймов почвы, ударила в камень. И вокруг было все то же - камень.
- Кто выдал нам эти вшивые лопаты? - повернувшись к Сайксу, рявкнул он. - Какой в них прок? Такая лопата и на приморском песочке бесполезна, не говоря уж о самой середке долбаной Норвегии.
Он снова вонзил лопату в землю, деревянный черенок треснул. Выругавшись, Таннер швырнул черенок за спину.
- Кто это сделал? - резко спросил чей-то голос.
Обернувшись, Таннер и Сайкс увидели направлявшийся к ним сквозь лес взвод, облаченный в незнакомую форму. Голос принадлежал возглавлявшему взвод мужчине.
- Кто бросил ручку лопаты? - еще раз спросил он.
Ага, уловив французский акцент, подумал Таннер, и ответил:
- Я.
Мужчина приблизился к нему. Он был на несколько дюймов ниже Таннера - с узким смуглым лицом и орлиным носом.
- Разве так принято приветствовать офицера, сержант?
Таннер неторопливо поднял руку к голове.
- И встаньте по стойке смирно! - потребовал француз. - Неудивительно, что вам, англичанам, так туго приходится на этой войне. Ни дисциплины, ни выучки.
Таннер уже кипел, правда молча, от злости.
- Ну-с? - продолжал француз. - Что вы можете сказать в свое оправдание?
Таннер неторопливо произнес:
- Приношу вам свои извинения, сэр. Я не знал, что вблизи нас расположены французские части.
- Ну так они здесь расположены - рота шестого батальона "альпийских стрелков". Нас направили сюда, потому что у вас, англичан, отсутствуют элитные части, способные сражаться в горах. Так что, когда les Allemands пойдут в наступление, вы сможете утешаться тем, что над вами стоим, охраняя вас, мы.
Он указал рукой в сторону Балбергкампа и с улыбкой повторил то же самое по-французски своим солдатам. Те рассмеялись.
- А где же остальная часть роты, сэр? - спросил Таннер.
- Вам не следует знать слишком многое, сержант.
- Просто я не уверен, что один-единственный взвод сможет так уж много сделать для нашего спасения. К тому же вы вооружены только винтовками. А у фрицев - пулеметы, артиллерия и, еще того лучше, самолеты. Впрочем, я благодарен вам за посильную помощь, сэр.
Теперь черед посмеяться настал для британских солдат.
Француз разозлился:
- Я не терплю дерзостей, сержант. Ни от моих людей, ни от чужих. Мы с вами еще встретимся.
И, пронзив Таннера яростным взглядом, француз повел своих солдат дальше.
Было уже около трех пополудни - понедельник, 22 апреля. Артиллерийский обстрел усилился, вражеских самолетов в небе прибавилось.
Таннеру было приказано явиться на командный пункт взвода, подменить лейтенанта Дингуолла, которого вызвал к себе командир 2-й роты капитан Картрайт. Когда Дингуолл вернулся, лицо его было мрачным.
- Похоже, нас могут обойти с тыла, - сказал он Таннеру. - Поступили донесения о том, что на Балбергкамп поднимается отряд немецких "горных стрелков". Командир хочет, чтобы я направил туда патруль, который по возможности задержал бы их.
- А как же лягушатники? Туда уже поднялся взвод их "альпийских стрелков".
- Да, но капитан Картрайт хочет, чтобы там были и наши солдаты. - Он помолчал. - Послушайте, сержант, у вас не найдется сигареты?
Таннер протянул ему пачку своих "Вудбайнс":
- Осталось всего три штуки, сэр. Угощайтесь. И я, пожалуй, выкурю одну.
Над ними с воем пронесся снаряд. Дингуолл поморщился, однако и он, и Таннер так и остались стоять.
- Я хочу, чтобы патруль повели вы, сержант. Четырнадцать человек. Отделение вашего взвода плюс три человека из других взводов. И вы.
Четырнадцать, подумал Таннер. Не густо.
- Если позволите, сэр, я предпочел бы солдат из отделения Сайкса. Могу я взять трех остальных из штабного взвода?
- Можете взять Хепуорта, Гарраби и Кершоу. Если обнаружите там кого-нибудь, открывайте огонь лишь при уверенности в том, что вы действительно сможете с ними справиться. Вы нужны мне здесь… Послушайте, думаю, мы оба понимаем, что долго нам здесь не продержаться. Если придется отступать, двигаться мы будем по долине. Вы можете закрепиться вот тут, где река поворачивает на запад, а потом отойти к деревне Треттен. - И он протянул Таннеру нарисованную от руки карту. - Вот чего нам еще не хватает - приличных карт.
Дингуолл протянул руку.
- Удачи, сержант.
- И вам, сэр.
Лейтенант взглянул на орденскую ленточку на груди Таннера, видневшуюся под его распахнутой курткой.
- Я все хотел спросить у вас. За что вы получили "Военную медаль"?
Таннер смущенно пожал плечами:
- Несколько лет назад я участвовал в боях под Лои-Агрой. Те шутники были вооружены не так хорошо, как немцы, но были очень свирепыми. Кроме ружей у каждого имелось еще по здоровенной сабле. Эти "вазиры" могли вспороть вам живот, ни на миг не задумавшись, дай им только полшанса.
- Завидую я вашему опыту. Думаю, из всех наших солдат вы прошли самую лучшую выучку. - И он прибавил: - Я слышал о том, что вы сегодня сделали. Постарайтесь не рисковать, Таннер.
Десять минут спустя Таннер и его патруль уже поднимались по снегу вверх, обходя северо-западный бок Балбергкампа. Подъем был крутым, солдаты задыхались. Отсутствие сна и пищи сил им явно не прибавило. Как не прибавила их и тяжесть снаряжения, которое они несли на себе. Таннер приказал им избавиться от всего несущественного, заменив его запасными обоймами патронов калибра 0,303 и боеприпасами для "брена". Большинство набило до отказа карманы шинелей, оставив вещевые мешки внизу, - только Таннер взял с собой сумку для провианта, наполнив ее обоймами и взрывчаткой. Всего он тащил на себе около шестидесяти фунтов груза.
Солдаты, покряхтывая, поднимались по горному склону, но Таннер понимал - задача его состоит не в том, чтобы завоевывать у них популярность. Его задача - подавать пример и внушать солдатам веру в их командира. А для этого не надо было заводить друзей, но быть жестким сукиным сыном. Помогала, конечно, и нашивка на его гимнастерке. Впрочем, настоящая проверка еще ждет его впереди. Скоро им придется вступить в бой.
Таннер гадал, что ждет их в горах. То, что немцы пытаются выйти им в тыл, когда того же результата можно было достичь лобовой атакой, представлялось ему довольно бессмысленным: долгое время союзникам не продержаться, это он знал точно. Однако во время войны непременно расползаются разного рода слухи. И он полагал, что решать, какие из них следует принимать всерьез, это дело командования.
Так или иначе, он и тринадцать его бойцов оказались теперь отрезанными от своего взвода. И Таннер нутром чувствовал, что разлука эта окажется долгой. Радиосвязи у него не было, только нарисованная от руки карта, а обратный путь в долину выглядел далеко не простым. Подавать сигналы Дингуоллу он мог лишь с помощью ракетницы, к которой ему выдали три патрона, - стрелять из нее следовало только при обнаружении значительного скопления немцев. Но и у лейтенанта возможность связаться с Таннером отсутствовала: если батальон отбросят с нынешних позиций, сообщить об этом Таннеру он не сможет.
Тащившие "брен" солдаты остановились. Лица у них были совершенно измученные.
- Вперед, лентяи, - рявкнул Таннер. - А, ладно, давайте его сюда.
Он принял "брен" из рук капрала Саксби. Пулемет был тяжелый, однако Таннер понимал, что до плато в горах им необходимо добраться как можно скорее.
Внизу по долине прошло несколько "юнкерсов", и вскоре сброшенные ими бомбы начали рваться прямо на позициях 2-й роты: свист летевшего железа, взрывы, затем все позиции заволокло языками пламени и грибами дыма. А еще миг спустя сюда долетели сами звуки разрывов, эхом отдававшиеся в горах.
- Вперед, - скомандовал Таннер.