- Судьбу современного быстротечного морского боя, - говорил мне в крохотной штурманской "17-го" лейтенант Нгуеп Ван Тю, пришедший в военно-морские силы в 1969 году из сухопутных войск, - решают люди, обладающие высокими нравственными и боевыми качествами, люди с закаленной волей, хорошей военной выучкой. Этого я прежде всего и добиваюсь от подчиненных.
В походе особенно не поговоришь с людьми, занятыми делом. Совестно было тревожить и тех, кто отдыхал в кубриках на узких железных койках со специальными зажимами, в которых у каждого под рукой лежал автомат. Я обратил внимание: приклады и "рожки" у оружия блестели от частого прикосновения всегда влажных в тропиках ладоней. Но все же командир разрешает старшине Вам Ван Дьему, старшему мотористу By Ким Тюену и знакомому уже сигнальщику Таку побеседовать со мной. У каждого воина, с которым беседую, разные сроки службы за плечами, собственный склад характера, различная степень натренированности и физической закалки, но одно у них общее - стремление как можно лучше выполнить свой долг по защите социалистического отечества в эти тревожные дни войны.
Дьему при выполнении заданий по задержанию нарушителей поручается обычно командование группой высадки на остановленное судно, поскольку старшина имеет боевой опыт в сложном, опасном деле захвата сопротивляющихся диверсантов, требующем высокой индивидуальной выучки. Старший матрос Тюен возглавляет группу мотористов. Скромный, молчаливый, бывший механик хайфонских доков, он удостоен звания "лучший боец года" в дивизионе, а год этот пришелся на активные боевые действия. Молодой сигнальщик Так изучает опыт старших.
Все трое, как, впрочем, и большинство в экипаже катера, уроженцы приморских провинций.
- В нашу задачу, - говорил мне капитан Лок, - входит защита территориальных вод северо-востока Вьетнама от любых покушений китайских агрессоров, охрана островов, поддержка гарнизонов морской пехоты, находящихся на них, в случае нападения, слежение за появлением самолетов врага и его крупными судами для предотвращения возможных десантов в промышленных, жизненно важных районах вокруг городов Камфа и Хонгай, на подступах к Хайфону…
В штурманской рубке рассматриваю карту района действий дивизиона. Он охраняет богатейший в Юго-Восточной Азии угольный бассейн, машиностроительные и транспортные предприятия, электростанции, причалы хайфонского порта, стратегически важные узлы железных и шоссейных дорог. В любых условиях, в любом месте и в любое время готовы они ударить по маоистам, если они и здесь попытаются проникнуть на территорию СРВ, - таков смысл ответственного задания, возложенного родиной на вьетнамских моряков.
Конечно, не на одном дивизионе морских охотников вьетнамских ВМС лежит эта ответственность. Еще до выхода в море на "17-м" мы ездили к морякам ракетных катеров. Проехав узкое сырое ущелье, над которым козырьками нависали гранитные утесы, попетляв по осыпающемуся берегу, мы оказались у причалов. По узким сходням, круто обрывавшимся с пирса на стальную палубу, - было время отлива - мы спустились к строю старшин и матросов. Командир катера лейтенант Донг Суан Ту четко отрапортовал капитану Ле Хыу Локу и представителю штаба ВМС капитану Чао Дыоку. Бывший выпускник Бакинского мореходного училища лейтенант Ту сказал мне по-русски без акцента.
- Передайте советским морякам, нашим собратьям по оружию, всем советским людям через газету "Правда", что вьетнамские военные моряки, которым прибавляет сил их поддержка, братская помощь и солидарность, готовы дать достойный отпор китайским агрессорам.
…Наш "17-й" между тем постепенно отворачивал на северо-восток, а затем лег на обратный курс. Навстречу шли огромные сухогрузы, направляясь в Хайфон и Камфу, словно бабочки скользили рыбацкие джонки с перепончатыми парусами - теперь все они несли на мачтах красные флаги с золотой звездой, буксиры неторопливо тянули тяжело осевшие баржи. Оттуда давали то приветственный гудок, то махали руками.
Море продолжало жить мирными заботами под надежной защитой военных моряков.
Спускались сумерки. Над мостиком едва угадывались корабельные локаторы, ощупывавшие пространство Тонкинского залива. Иногда резкий и острый, словно кинжал, луч прожектора вонзался в темноту, выхватывая причудливые очертания высовывающихся из воды скал-плавников залива Халонг - Лежащего дракона: скалу Седло, островки Жаба, Чайник, Петух, сквозные арки в рифах. Стоял йодистый запах водорослей. Но вот появились светящиеся буи фарватера, ведущего к порту, а вскоре и гирлянды ярких огней на судах многих стран, пришедших к причалам Хайфона.
2
Приблизительно через полтора года после нападения Китая па СРВ в нью-йоркской газете "Джорнэл оф коммерс энд коммершл" появилась статья двух видных американских специалистов военно-морского дела. Они были в КНР, где ознакомились с состоянием китайских ВМС. Принимали их заместитель начальника штаба китайского флота и заместитель командующего Усун-ской эскадрой адмиралы Шэнь Дэхуа и Чжан Яовэнь, на информации которых и основывалось сообщение в газете.
Американцы писали, что в развитии военно-морских сил КНР китайское командование видит три этапа. Первый - когда боевой флот еще только создавался из числа кораблей, захваченных у чанкайшистов. Второй этап приходится на период после 1950 года. Китай с этого времени был занят, как выразились адмиралы, "задачами внутреннего порядка": отбирал у окопавшихся на Тайване гоминьдановцев прибрежные острова и накапливал необходимый потенциал, чтобы дать отпор возможной попытке вторжения чанкайшистов на континент. Третий этап - с начала 60-х годов и далее, когда появилась возможность закладывать на национальных верфях новые корабли. Численность личного состава военно-морских сил КНР к концу 70-х годов составила примерно 360 тысяч человек, включая 38-тысячный корпус морских пехотинцев и 38 тысяч, занятых в морской авиации.
Газета сообщала, что Китай располагает 25 крупными боевыми кораблями, включая 11 эсминцев, имеющих установки для запуска ракет с дальностью действия до 20 миль, и 14 сторожевых судов. Имеется 91 подводная лодка, в том числе одна атомная. Эти суда вместе с примерно тысячью мелких составляют три флота - Северный, Восточный и Южный, развернутые вдоль берегов Китая. В 1979 году китайские корабли ходили в южную часть Тихого океана, в район падения испытывавшейся в КНР межконтинентальной баллистической ракеты. "Китайские ВМС, - подчеркивали авторы статьи, - стараются повысить свой технический уровень. В последние годы они обращались за помощью в этой области к Англии, Франции и Италии. Улучшение американо-китайских отношений позволяет китайцам надеяться на то, что США в будущем окажут им такую помощь… Подобная помощь позволила бы китайскому военно-морскому флоту не ограничиваться функциями береговой обороны".
Китайский же флот ими уже и не ограничивается,
Последнее крупное сражение, в котором участвовал флот Китая, не считая поддержки десанта на остров Ицзяншань в 1955 году против чанкайшистов, состоялось 22 августа 1884 года у Фучжоу. Четыре крейсера, два сторожевых корабля и три канонерских лодки, собранные Цяньским двором с целью "разговаривать на равных" с Францией за право в свою пользу перекраивать карту северных провинций Вьетнама, приняли бой на своем рейде в реке Миньцзян у Фучжоу с французским морским дивизионом. Сражение закончилось полным разгромом китайской эскадры на виду придерживавшихся нейтралитета американских и английских кораблей. С тех пор империалистические державы, расчленив Азию и поделив сферы влияния в самом Китае, делали все возможное, чтобы не допустить появления у него собственного мощного флота. О помощи в этой области Пекину заговорили, как видим, на Западе в тот момент, когда у руководства КНР оказались люди, открыто вставшие в ряды противников социалистического содружества. Заговорили именно потому, что на "боевом счету" китайского флота появились первые незаконные захваты чужих территорий, прежде всего вьетнамских.
11 января 1974 года правительство КНР заявило, что Парасельские острова, или по-вьетнамски Хоангша, находящиеся в 120 милях от Дананга, и архипелаг Спратли, по-вьетнамски Чыонгша, в 250 милях от залива Камрань, являются китайской территорией. Посланный на кораблях китайский десант оккупировал 19 января 1974 года Парасельские острова, не решившись, однако, а скорее всего не имея на то приказа Пекина, вступать в военное противоборство с гоминьдановскими частями на острове Иту-Аба, филиппинскими гарнизонами на островках и атоллах Рид-бэнк и малазийскими пограничниками на острове Сенглу, входящих в архипелаг Спратли. Китайцы не решились атаковать Спратли, находящийся под контролем Вьетнама.
20 января 1974 года Временное революционное правительство Республики Южный Вьетнам заявило: "Суверенитет и территориальная целостность священны для каждого народа. По поводу проблемы границ и территорий у соседних стран существуют различные мнения, оставленные в наследство историей. Эти различия иногда весьма сложны и требуют серьезного изучения. Заинтересованные страны должны заниматься рассмотрением этих проблем в духе равенства, взаимного уважения, дружбы и добрососедства и решать их путем переговоров".
После захвата китайским десантом, поддержанным с воздуха, Парасельских островов (США не возражали против акции, хотя формально ущемлялись "права" марионеточного режима Тхиеу в Сайгоне, их ставленника) в выходящем на территории английской колонии Гонконг журнале "Минбао юэкань" появилась серия статей, "обосновавших" их принадлежность к КНР.
В свое время гоминьдановское правительство Китая воспользовалось трудностями, которые переживала администрация французских колониальных владений во Вьетнаме после второй мировой войны. В декабре 1946 года четыре гоминьдановских корабля провели демонстрацию "восстановления суверенитета" Нанкинского правительства на Парасельских островах и архипелаге Спратли. Десант снес установленные в предыдущие годы японскими гарнизонами знаки и символы, кстати говоря, стоявшие на месте тоже уничтоженных ранее имевшихся таких же французских символов. Однако Нанкин вскоре "вернул" Парижу "его" острова, а после ухода из Индокитая французского экспедиционного корпуса в 1955 году рота морских пехотинцев сайгонского режима сменила на Параселах колониальный гарнизон.
И вот в 1974 году повторяется грубый акт 1946 года. Только теперь это уже не простая демонстрация и предпринимают ее не чан-кайшисты. Китайская морская пехота намерена закрепиться прочно, надолго. В поддержку ей подгоняется мощный флот, для которого закупаются в Лондоне самолеты "Харриер", способные к вертикальным взлетам и посадкам.
В заявлении МИД СРВ от 7 августа 1979 года относительно архипелагов Хоангша и Чыонгша говорилось: "Незаконно оккупировав своими вооруженными силами архипелаг Хоангша, Китай не только посягнул на территориальную целостность Вьетнама, но и попрал принципы Устава Объединенных Наций, предписывающие урегулирование всех спорных вопросов путем переговоров. После развязывания против Вьетнама крупномасштабной агрессии китайская сторона снова подняла проблему архипелагов Хоангша и Чыонгша с одновременным усилением напряженности на вьетнамской границе, отказавшись от обсуждения срочных мер для обеспечения мира и стабильности в пограничных районах двух стран".
Вооруженный захват Парасельских островов - Хоангша и необоснованные притязания на архипелаг Спратли - Чыонгша, усилия, направленные на создание мощного флота в этом районе Мирового океана, лежат в общем русле ужесточения антивьетнамской направленности во внешнеполитическом курсе КНР. Пекин всегда рассматривал Вьетнам в качестве первого заслона, в том числе и на море, на пути продвижения великоханьской экспансии и за пределами Индокитая, дальше на юг. Пробуя прочность вьетнамских наземных границ силой оружия, Пекин одновременно держит под постоянным прицелом и район сосредоточения важнейших морских путей близ берегов Индокитая. Ведется крупная дипломатическая игра: Пекин приветствует любые попытки трансформировать Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), в которую входят Таиланд, Малайзия, Сингапур, Индонезия и Филиппины, в военный блок, обещает содействие Австралии и Новой Зеландии в "обеспечении безопасности южных морей", становится все более "податливым" к советам из Вашингтона, стремящегося обострить обстановку в океанах, превратить их в арену конфронтации.
Стремление к захватам чужих или спорных территорий вообще присуще пекинским лидерам. 12 апреля 1978 года вблизи островов Сенкаку - из-за них идет спор между Японией и КНР - в зоне, которую Япония считает своими территориальными водами, появилось более сотни китайских рыболовных судов. Они отказались подчиниться требованиям японской береговой охраны покинуть 12-мильную зону. Суда подняли заранее заготовленные щиты с надписью: "Эта зона является китайскими территориальными водами". В район островов Сенкаку прибыли японские сторожевые корабли и самолеты. Однако многие китайские джонки оказались вооружены пулеметами, их команды имели автоматы. Все это оружие было изготовлено к бою. Пекин и тут беззастенчиво продемонстрировал, что для достижения поставленной цели он способен прибегнуть к любым, самым авантюристическим средствам, включая угрозы и применение вооруженной силы.
Китай захватил всю группу Парасельских островов, разбив там марионеточный сайгонский гарнизон, в тот период, когда отношения Пекина с ДРВ и тогдашним Временным революционным правительством Республики Южный Вьетнам носили, по крайней мере внешне, нормальный, дружественный характер. Акция эта заставила наблюдателей вспомнить, что за всю историю Китая правители Пекина практически никогда не считали зазорным для себя поступать по собственному произволу. Этому благоприятствовала и многовековая изоляционистская политика Минской, а затем Циньской династий, подозрительно и враждебно относившихся к соседним государствам, рассматривавших их как некий буфер из вассальных стран на подступах к Срединной империи. "Изоляционизм Китая и его высокомерие имеют длительную историю, - писал Сунь Ятсен. - Китай никогда не знал выгод международной взаимопомощи, поэтому он не умеет заимствовать лучшее у других, чтобы восполнять свои недостатки".
На раннем этапе становления китайских морских границ шло формирование нынешних великоханьских представлений о них. Сам Китай, как считалось, занимает центральное место в "Поднебесной", главную часть земной тверди. Стало быть, его пределами могут быть только четыре моря - Южное, Северное, Восточное и Западное. Из этих представлений сформировались позже и перешли в европейские языки названия типа "страны южных морей". Китайская политика в определении собственных морских рубежей и сегодня мало отличается от средневековой. Она прямо противоположна стремлению соседних государств упорядочить свои взаимные права и интересы в спорных районах. В 1977 году большинство государств бассейна Индийского океана установили 200-мильные специальные экономические зоны за пределами территориальных вод. Китайское правительство никак не реагировало на это и само не стало вводить подобных зон. Зачем брать на себя какие-то обязательства, которые в будущем Пекин, поднакопив военно-морских сил, обретя "мускулы" на международных океанских путях, все равно перечеркнет?
…Так получилось, что о начале повсеместного отвода сухопутных китайских дивизий с вьетнамской территории я узнал в Хайфоне, на обратном пути с базы 172-й бригады вьетнамских катеров-охотников. Поразила пустота прямых и широких улиц этого всегда переполненного разнообразным людом города, отсутствие грузовиков, автобусов и легковых автомобилей, велосипедистов. Хайфон заметно посуровел и помрачнел за дни войны. В сквере возле мусульманской мечети, построенной некогда пакистанскими торговцами текстилем, стояли зенитки. На желто-серой колокольне бывшего иезуитского костела маячили наблюдатели. Их бинокли отсвечивали резкими бликами. Множество матросских патрулей с автоматами. На рейде в виду торговых причалов сливались с сероватой поверхностью воды неподвижные грозные силуэты боевых кораблей.
Хайфонская пресса писала о продолжающихся боях па границе. Главной же хозяйственной новостью был крупный успех известного всей республике цементного комбината. На нем перешли к использованию в производственном процессе отечественного топлива вместо импортировавшегося раньше из КНР. Перед началом войны Пекин прекратил поставку комбинату коксующихся углей. Это сразу же поставило предприятие перед угрозой остановки, а для всей страны означало потерю 900 тысяч тонн цемента в год. И вот катастрофу удалось предотвратить.
Победа ira трудовом фронте далась отнюдь не легко. Вначале, пока шел поиск инженерного решения и новой технологии, использовался уголь, добывавшийся близ Лапгшона. С началом там военных действий сотни рабочих комбината вручную, лопатами собирали буквально каждый килограмм оставшегося неиспользованным угля в складских помещениях, в закоулках трюмов на баржах… Одновременно срочно совершенствовалось оборудование печей для обжига цементного клинкера. Форсунки приспосабливались для вдувания угольного порошка, который можно получать из карьеров Хонгайского бассейна, расположенного рядом с комбинатом.
На общем собрании коллектива партком поставил один вопрос: как работать предприятию дальше, как преодолеть трудности, вызванные китайской агрессией? На собрание пришли даже пенсионеры. О положении дел подробно доложила инициативная группа, сформированная из инженеров и рабочих. Она и выступила с предложением перейти на новую технологию.
Несколько суток, не уходя домой, самоотверженно трудились сотни рабочих над переустройством сложного оборудования, пока шесть из девяти печей комбината не перешли на хонгайский уголь. С особым упорством работали в тот день, когда пришло сообщение, что маоисты осквернили дорогое каждому вьетнамцу место - музей-пещеру в Пакбо, где когда-то скрывался президент Хо Ши Мин, вернувшийся после десятилетий жизни в эмиграции на родину, и откуда он руководил борьбой вьетнамского народа за независимость.
Китайцы использовали взрывчатку в попытке обрушить своды, выжгли бамбуковую рощу и декоративные деревья вокруг пещеры. Дата "8 февраля 1941 года", выбитая на скале рукой Хо Ши Мина в день долгожданного возвращения на родину, была повреждена настолько, что восстановить ее невозможно. В здании музея, находящемся неподалеку от пещеры, захватчики выломали окна и двери, уничтожили мебель. "Разрушив сектор исторического музея в Пакбо, - писала тогда газета "Куан дой нян зан", - китайские агрессоры совершили варварское, гнусное преступление".
Надругательство над дорогим каждому вьетнамцу историческим местом, осквернение священной памяти первого коммуниста и президента Вьетнама были совершены китайскими агрессорами с прямым политическим расчетом и умыслом. С именем Хо Ши Мина неразрывно связан принципиальный, марксистско-ленинский, интернационалистский курс КПВ, осуществляемый под руководством ее Центрального Комитета во главе с товарищем Ле Зуаном. В Пекине же хотели бы видеть КПВ переродившейся по маоистскому образцу, отступившей от дружбы с КПСС, другими братскими партиями, предавшей идеалы национального освобождения и социализма.
Прямым продолжением преступления в Пакбо стали подрывные действия Пекина, направленные непосредственно против КПВ.