- Я уже немало наслышался о вас и ваших людях, Александр, и рад с вами познакомиться, - сказал он. - Жаль, что я заглянул к вам ненадолго, очень спешу… А дело, которое привело меня сюда, состоит в следующем: завтра намечено провести совещание представителей организаций Сопротивления, а также командиров отрядов и групп департамента. На этом совещании должны быть и вы оба…
Назвав место и время совещания, условные пароли, Роллан стал прощаться. Когда они вновь остались вдвоем, Капитан некоторое время молчал, прохаживаясь по комнате, о чем-то думая, наконец сказал:
- Уж коли так получилось, Александр, что и вы тоже стали заниматься стартовыми площадками, я хочу, чтобы вы узнали о них побольше.
В тот вечер Колесник услышал от Капитана о новом немецком оружии немало интересного.
* * *
Как только Франция была оккупирована, Луи стал членом одной из организаций Сопротивления. Однажды до ее руководства дошли слухи о том, что на побережье Ла-Манша немцы возводят какие-то объекты, которые якобы имеют отношение к их новому оружию. Капитану и его группе было поручено заняться их поисками.
Дела шли довольно успешно. Вскоре им удалось напасть на след нескольких площадок. Данные были отосланы в Лондон. К тому времени английская разведка через участников Сопротивления разных стран Европы уже немало знала о секретном оружии немцев. Поэтому здесь с вниманием отнеслись к сигналу французских патриотов. Авиация союзников тут же вылетела на бомбежку объектов.
К весне сорок четвертого года большинство площадок, расположенных вдоль северного побережья Франции, были уничтожены. Однако немцы с упрямой фанатичностью принялись строить новые, которые были меньше прежних по размерам, но лучше замаскированы.
Последнее время группа Капитана вела уже поиски штаба артиллерийского полка, производящего запуск нового оружия. До руководства Сопротивления дошли слухи, что этот штаб находится где-то близ Амьена , франтиреры обшарили этот район, как им кажется, довольно тщательно, но пока безрезультатно.
"Так вот, оказывается, с каким человеком свела меня судьба", - подумал Колесник с уважением о Капитане. А вслух спросил: - Допустим, вы отыскали площадку, а дальше что?
- Тебя интересует, так сказать, чисто практическая сторона дела? - улыбнулся Капитан. - В общем, Александр, давайте координаты площадок, а об остальном позаботятся сами англичане… Ведь фау угрожают в первую очередь им.
* * *
На следующий день что-то произошло, и совещание было отложено. Капитан тут же покинул хутор.
А в полдень пошел дождь и вот уже неделю льет не переставая. День и ночь потоки воды барабанят по черепичной крыше мансарды, звенят в водосточных трубах. Земля раскисла - не пройдешь, не проедешь.
Дожди уже начали наводить на Колесника тоску и уныние. Просыпаясь по ночам, он слушал монотонное журчание воды, однообразное поскрипывание оторвавшегося где-то на крыше листа кровельного железа, подолгу ворочался, не спал. В такие минуты передумаешь о многом. Склад с горючим они так и не подожгли: неожиданно возле разместилась немецкая воинская часть. Из-за этого операцию пришлось отложить. Лейтенант очень жалел об этом, но когда он рассказал о неудаче Капитану, тот лишь усмехнулся:
- Не горюй, камрад, стартовые площадки поважнее!
Вслушиваясь в завывание ветра, Колесник старался уловить в нем посторонние звуки, осторожные шаги или приглушенное урчание полицейских машин. Гитлеровцы больше уже не прикрывались фиговыми листками, как это делали они в первые дни оккупации Франции. В то время существовал даже секретный приказ: "С населением обращаться хорошо, быть вежливыми, показывать, что мы, немцы, их верные друзья". Ныне поведение оккупантов стало иным. Вначале они наловчились на ловле коммунистов, потом пришел приказ командования насчет "коллективных мер" против жителей целых селений. И теперь при малейшем поводе гитлеровцы сжигают целые селения, вешают и расстреливают.
"22 мая.
Накануне до нас дошли тревожные слухи. В ночь с первого на второе апреля в деревне Аск эсэсовцы расстреляли свыше сотни детей и стариков. Деревня находится близ железной дороги, на которой произошло крушение воинского эшелона. И этого оказалось вполне достаточно для истребления людей…
Участились случаи облав. Поэтому приходится быть начеку. Я теперь нередко меняю места ночевок. Часто остаюсь один. Ночи длинные, передумаешь о многом… Последнее время все наше внимание сосредоточено на поисках стартовых площадок. Правда, не скажу, что мы в этом преуспели. Вот уже две недели назад, как ушли на разведку Николай и Геращенко. Уж не случилось ли что?"
(Из дневника)
* * *
Глубокой ночью Колесникова разбудил Петриченко, сообщил, что вернулись те, кого уже перестали ждать, - Николай и Геращенко. Первое время дела у них шли успешно. Им удалось обнаружить ряд важных объектов. И они уже возвращались на хутор, как вдруг ночью под Амьеном случайно набрели на аэродром и были схвачены. Хорошо, что на следующую ночь на аэродром напали франтиреры, началась суматоха. Воспользовавшись этим, разведчики бежали. Но теперь они без оружия, а Геращенко к тому же и ранен.
Раненого положили в мансарду. Когда Колесник и Петриченко поднялись сюда, под потолком тускло коптила керосиновая лампа, больной метался в бреду.
- Где возьмем врача? - спросил Колесник озабоченно.
- В округе найти врача, наверное, можно, - ответил Петриченко, - но неизвестно, на кого нарвешься.
И тут выяснилось, что у Андрея есть знакомая девушка, которая работает в госпитале. Она может сделать перевязку. Вот он и ушел за ней.
- Андрей? - удивился Колесник. - Когда он успел познакомиться?
- Успел, - усмехнулся Петриченко, - да еще как успел: отец у его девушки, говорят, врач. Правда, мы не знаем, как он отнесется к нашей просьбе, а вот за девушку Андрей ручается.
- Скажи на милость, уже ручается, - продолжал недоумевать Колесник. Эта история ему явно не понравилась. - А почему бы не поговорить с Телье? - спросил он. - Кто-кто, а этот парень непременно что-нибудь посоветовал бы…
- Его нет на хуторе, - ответил Петриченко.
Ничего не оставалось, как ждать возвращения Андрея. Незаметно для себя Колесник задремал. Проснулся мгновенно, как только послышались осторожные шаги на лестнице. В дверях показалась голова Андрея. Окинув сидящих в полуосвещенной комнате внимательным взглядом, он осторожно пропустил вперед себя спутницу, а затем вошел в комнату сам.
- Жанет, - представил он девушку и тут же покраснел.
Бедный Андрей, он всегда краснеет, когда смущается… Жанет была высокая, стройная, с голубыми глазами. Робко произнеся привычное: "С ва мсье", - она поперхнулась, закашлялась. Только тут Колесник обратил внимание на то, что в комнате так накурено, что нечем дышать. Приоткрыв дверь, он подал Жанет тазик с чистой водой для мытья рук.
Она неплохо знала свое дело, и минут через тридцать перевязка была закончена. Вынув из сумочки какие-то таблетки, девушка принялась объяснять Андрею, как их давать раненому, но он лишь виновато хлопал глазами: по-французски Андрей знал всего лишь несколько слов. Парня надо было выручать, и Колесник сказал:
- Спасибо, Жанет, мы вас поняли!
- О, вы француз? - обрадовалась девушка.
- Нет, тоже русский.
- Рюсс, Россия, - заулыбалась девушка, - но вы так хорошо говорите по-французски, - и ласково посмотрела на смущенного Андрея.
Заметив этот взгляд, Александр обронил:
- Ничего, с вашей помощью скоро заговорит по-французски и он.
- Или в крайнем случае на время ваших свиданий мы станем присылать переводчика, - вставил Николай.
Все заулыбались.
- Что он сказал? - забеспокоилась смущенная Жанет.
- Он шутит, - успокоил ее Колесник и, повернувшись к Андрею, добавил: - Проводи девушку, а то уже скоро рассвет…
- Да-да, - заторопился он, - пора!
* * *
Докладывая лейтенанту о результатах разведки, Николай упомянул про какие-то столбы, которые немцы врывают в ровном поле, в шахматном порядке, на значительном расстоянии друг от друга. Причем разведчики их видели в нескольких местах, но каково их предназначение, они так и не поняли.
И в самом деле, каково? Может быть, этим столбам отводится какая-то особая роль в укреплении "Атлантического вала"? Впрочем, если он только существует, этот "вал". На днях до партизан дошли странные слухи: якобы специальные службы англичан вели наблюдения в эфире. Опознав голоса радистов, они стремились определить, как перемещаются воинские части в районе "Атлантического вала". И вот тогда выяснилось, что один и тот же диктор ведет передачу за радистов нескольких подразделений. На основе этого был сделан вывод: "Неприступный "Атлантический вал" - очередной блеф немцев…" Неужели и в самом деле это так? И потом как-то не верится, что можно опознать голоса в эфире. Но говорят, можно. А если "Атлантический вал" - выдумка Геббельса, то тем больше шансов на успех союзников и им нечего тянуть с высадкой…
Такие вот мысли все утро не давали покоя Колеснику. А Петриченко в это время успел побывать на соседнем хуторе. Вернулся он с запиской от Капитана: "В семнадцать часов жду у заброшенной усадьбы". Поймав недоуменный взгляд Колесника, Петриченко пояснил:
- Едете на совещание! Я уже и велосипед приготовил…
- Интересно, чему оно будет посвящено? - задумчиво сказал Колесник.
- Возможно, объявят, когда наконец намерены высадиться союзники во Франции, - шутливо заметил Петриченко, - или скажут: "Камрады партизаны, примите новейшее оружие…"
- Ну да, держи карман шире, - улыбнулся Колесник.
И все же, собираясь в путь, в душе он на что-то надеялся.
Асфальтированное шоссе, оказавшееся в стороне от магистральных направлений продвижения немецких войск, сохранилось довольно в приличном состоянии, было ровным и гладким.
К сожалению, они проехали по нему совсем немного и лишь только обогнули зеленую рощицу, как впереди, прямо в поле, увидели взвода два солдат и несколько грузовиков с лесом-кругляком. Солдаты сгружали лес, резали его на короткие столбы и врывали их в поле в шахматном порядке на значительном расстоянии друг от друга.
Капитан тут же круто свернул с дороги вправо, его широкая спина еще раз мелькнула за кустарником и скрылась. Колесник кинулся вслед за ним. Солдаты, занятые своим делом, не обратили на велосипедистов никакого внимания.
Проехав еще немного, Капитан остановился, подождал Колесника и поинтересовался, что он думает по поводу увиденного в поле.
- Скорее всего эти столбы установлены для того, чтобы невозможно было использовать поле под аэродром, - ответил тот.
- И я так думаю, - заметил Капитан, - Пикардия все же самое вероятное место высадки союзников.
Уже который раз говорил он об этом. Возможно, у Луи есть на этот счет какие-то данные? Или же, размышлял Колесник, он приходит к такой мысли по логике вещей - ведь уже полгода прошло со дня окончания Тегеранской конференции, и пора бы англичанам и американцам выполнить ее решение.
Недавно Телье отремонтировал трофейный радиоприемник, и теперь партизаны регулярно слушали Москву и Лондон. Освобождены Одесса и Севастополь!.. Но как бы ускорилось освобождение Европы от фашизма, если бы союзники наконец начали воевать по-настоящему, высадились во Франции…
До охотничьего павильона какого-то крупного помещика, хорошо укрытого зарослями орешника и бузины, они добрались уже в сумерках. Павильон довольно бдительно охранялся франтирерами, и прежде чем Капитан и Колесник попали в него, у них несколько раз спросили пароль.
В помещении, куда их ввели, было сумрачно и тихо. Однако свет почему-то не зажигали. Возможно, это делалось с целью конспирации. Правда, Капитан узнавал своих знакомых и в полумраке. Узнавали и его. Первым, с кем поздоровался он, был высокий брюнет, которого Колесник однажды видел у Капитана в гостях. На совещании он представлял "Организасьон сивиль э милитэр" . Вслед за ним Луи подал руку пожилому мужчине по имени Мартинсон. Это был посланец "Либерасьон Нор" . И вдруг - ба! - удивился Колесник, увидев лисью мордочку Арну - хозяина магазина на хуторе Розель. Интересно, кого представляет здесь он?
Открыл совещание член департаментского военного комитета широкоплечий кряжистый человек лет тридцати пяти с густой рыжей шевелюрой и трубкой во рту по прозвищу Принели .
- Скоро можно ждать высадки союзников во Франции, - заговорил он негромко, и сразу в зале стих разговор, наступила тишина. - Выработать программу действий, наладить связь между группами Сопротивления, активизировать действия франтиреров и партизан - вот те основные проблемы, которые нам нужно сегодня обсудить. Приглашаю высказаться!
В состав участников Сопротивления входили представители различных слоев населения. Что же, независимо от классовых принадлежностей и политических убеждений, объединяло их? Прежде всего, конечно, ненависть к гитлеровским оккупантам и их пособникам, стремление изгнать захватчиков из своей страны. Но вот что касается определения методов борьбы против оккупантов, а также общественного устройства страны после ее освобождения, то интересы этих групп были разные. Если компартия страны призывала к немедленной вооруженной борьбе с оккупантами, то социалисты, например, считали, что освобождение Франции дело неизбежное, и само собой разумеется, что оно придет со стороны, из-за границы. Боясь вооружения народа, их охотно поддерживали в этом лидеры других буржуазных партий. И даже теперь, когда высадка союзников, как сказал председательствующий, "не за горами", - политика аттантизма - выжидания, все еще не изжила себя. Пусть и без прежней уверенности, но многие выступающие, как и раньше, призывали ждать, готовиться к тому дню, когда союзники начнут высадку, а пока участники Сопротивления должны собирать главным образом разведывательные данные о расположении врага, проводить саботаж. В день высадки одна из главных задач - дезорганизация транспорта. И лишь когда начнется вторжение союзных войск во Францию, наступит период партизанской войны.
В конце совещания разговор зашел об оружии. Этот вопрос нельзя было обойти молчанием. Оружие имелось в достаточном количестве лишь в одном из отрядов, действующих в западной части Пикардии. Партизанам удалось напасть на склад с оружием, сброшенным английскими летчиками для "Тайной армии". Во всех остальных отрядах оружия еще мало. До последнего времени франтиреры и партизаны надеялись на то, что оружием их снабдят англичане и американцы. Но ни те, ни другие этого делать не собирались. Однако Военная комиссия Центрального Совета Сопротивления во главе с коммунистом Вийоном призвала участников Сопротивления к беспощадной борьбе с захватчиками. К сожалению, оружия не хватало. Неудивительно, что на просьбу одного из командиров помочь оружием Принели дал универсальный ответ: "Рассчитывайте на свои силы. Это будет вернее!"
Вот почему на хутор Колесник возвращался хмурый. Не лучше был настроен и Капитан. Уже подъезжая к Розели, он неожиданно спросил:
- Ну и какие выводы, лейтенант, ты сделал из сегодняшнего совещания?
- Драться!
Впервые за весь день Луи рассмеялся.
- Вы, русские, это хорошо уяснили с первого дня войны. А вот у нас некоторые все еще считают, что с Гитлером можно договориться. Эти люди не только сами ничего не делают для освобождения родины, но и как слепые котята путаются под ногами у других…
Тетрадь четвертая
"6 июня.
На хутор мы вернулись перед утром. Едва я добрался до гумна, зарылся в соломе, как тут же заснул. Но вскоре мне показалось, что поблизости кто-то ходит. Открыв глаза, я насторожился. "Поднимайся, - гудел в темноте возбужденный голос Николая. - Союзники начали высадку в Нормандии. Пойдем послушаем радио".
У меня гулко забилось сердце. Наконец-то! И мы кинулись к Рейману Телье…"
(Из дневника)
* * *
Когда Колесник и Николай вбежали в комнату Телье, здесь уже были Загороднев, Петриченко и Сергей. На столе лежала карта. Нормандия на ней была обведена красным карандашом. Перебивая друг друга, партизаны рассказывали подробности высадки союзников, называли число действующих в операции кораблей, говорили о районах, захваченных дивизиями союзников. Интенсивной бомбардировке подверглись Шербур, Булонь, Гавр, Па-де-Кале. Радио предупреждало: все, кто живет в тридцатикилометровой зоне, должны ждать бомбардировок.
- Наконец-то осмелились, - радостно воскликнул Петриченко, - сколько мы ждали этого дня!
Партизаны возбуждены, говорят, перебивая друг друга. В углу стоит радиоприемник. Хозяин вертит тумблеры, настраивается на нужную волну…
Пощелкивают контакты, но Лондон молчит. Телье хмурится. Вдруг почти громко: "…повернуть это оружие!" Совсем четко было, но тут же исчезло. Это англичане. Больше ничего не слышно.
- А может быть, это лишь проба сил? - говорит Загороднев. - Ведь немцы готовились к встрече союзников между Дьепом и Дюнкерком?
- Вряд ли! - возразил Николай. - Силы высадились большие. Немецкие же дивизии здесь немногочисленны, так что через недельку-другую жди союзников и в Пикардии.
- Ну, это ты хватил чересчур, - улыбнулся Телье, - хотя, конечно, - раз англичане зашевелились - значит, конец войны недалек. Эти рисковать даром не станут…