- Капитан Еловой - руководитель советской группы Сопротивления. Доктор Ян Чишпива возглавляет чехословацкий комитет. Ян Побуренный, Збышек Дубинский и Винсент Хейн - представители польского комитета Сопротивления. Поль Басси - от французской секции интернационального комитета. Эдгар Мильх, - представил Кунц собравшимся Шумского, - советский коммунист. Слово товарищу Мильху.
- Дорогие товарищи! Братья! - начал Шумский - Красная Армия громит фашистов от Дуная до Вислы. Но мы не можем ждать, пока фашизм рухнет сам. Гитлеровцы отчаянно сопротивляются, прилагают огромные усилия по наращиванию производства "оружия возмездия". Мы с вами должны сделать все, чтобы помешать этому!
- Правильно!
- Товарищи! Надо не только продолжать саботаж на производстве. Мы должны организовать крупную акцию, чтобы сорвать планы по расширению производства ракет…
Офицер гестапо докладывает группенфюреру Вольфу, демонстрируя на небольшом экране документы и фотографии:
- Личность человека, выдававшего себя при посещении "Велички" за инженера Кюнля, установлена. Это Шумский, автомеханик. После посещения зоны исчез, имперский розыск пока не дал результатов…
- И вряд ли что-нибудь даст, - сказал Вольф. - Он давно в Москве, где-нибудь на Лубянке, и с удовольствием вспоминает, как они с полковником Млынским в очередной раз обвели штурмбанфюрера Занге… - Вольф взглянул на Занге, который сидел у окна виновато понурив голову. - Продолжайте…
- А это Гелена Цильке, певичка из ресторана "Монополь", пособница Шумского. Отец якобы немец, мать- полька. Двадцать пять лет. Также исчезла. Розыск не дал пока результатов…
- Такая не только Кюнлю голову заморочит, - заметил Вольф.
- Деннерт Эрнст. Капитан ВВС. Числился прикомандированным к краковской метеостанции от штаба авиасоединений. Фотография и особые приметы не полностью совпадают с данными из Кракова. Часто посещал ресторан "Монополь". Пользуясь запросами метеослужбы, практически мог контролировать все воздушные связи Кракова и близлежащих аэродромов…
Вольф снова взглянул на Занге. Тот нервно выкрикнул:
- Полигон "Близна" и объект "Хайделагер" имели свою метеостанцию!
- Правильно, имели станцию, - согласился с убийственным спокойствием Вольф. - Только ее эвакуировали вместе с полигоном еще в июле. Лучше не выводи меня из терпения, Занге… Ну, Деннерт тоже исчез, и розыск пока не дал результатов, верно?
- Так точно, группенфюрер. К условленному месту встречи с Кюнлем Деннерт больше не выходил. Мы проверили все места, где Кюнль бывал перед отъездом в Краков: ресторан "Медведь", ничего подозрительного не замечено, фрейлейн Гертруда Клурфельд, невеста Кюнля, активный член Союза немецких девушек, частная зубоврачебная клиника доктора Фрибе… - При этом имени Вольф невольно потрогал щеку. - Ну, у этого дантиста такая солидная клиентура…
- Копайте, гауптштурмфюрер, копайте как следует, - сказал Вольф и снова потрогал щеку.
В штольне по узкоколейке каждые тридцать минут движутся тяжело груженные составы с корпусами, приборами, оборудованием ракет. В обратном направлении везут укрытые чехлами собранные ракеты Фау-2. Повсюду эсэсовцы с автоматами.
За глыбами камня встретились Бютцов и Шумский.
- Взрывчатка получена, - сказал Бютцов. - Вам огромный привет от Млынского. Спрашивает, как вы тут.
- И что вы ответили? - усмехнулся Шумский.
- Что я мог ответить? Как в раю. Или как в аду?
- В общем, как на том свете…
- Я не представляю, как мы переправим на объект такое количество взрывчатки, - сказал Бютцов.
- Это товарищи из комитета возьмут на себя. Беспокоит другое: ну, взорвем перемычку, спустим в штольни подземное озеро… Станки и оборудование почти не пострадают, а воду откачают довольно быстро. Надо найти другое решение. Я изучил структуры почв: здесь возможны карстовые пещеры, пустоты… Если бы все тут провалилось в тартарары, было бы дело…
- Хорошо. Я подумаю и представлю расчеты, - кивнул Бютцов.
- И надо сделать так, чтобы наши люди не пострадали, - сказал напоследок Шумский.
Серое утро. Метель. Отряд Млынского, растянувшись цепочкой, уходит по горным тропам от преследования карателей.
Плащ-палатки и одеяла, накинутые поверх шинелей, не спасают от лютого холода. Некоторые падают от изнеможения и усталости. Товарищи помогают им подняться…
К Млынскому и Канину подходит Катя, протягивает шифровку.
- Прочти, - говорит Млынский.
- "Поздравляем с уничтожением заводов в Корцене, - читает Катя, - отличившихся представить к награде. Активизируйте поиски складов с компонентами уранового оружия. Согласие на операцию в "Доре" подтверждаем. Антонов".
- Добре. Когда у нас следующий сеанс связи с Фрибе?
- В двадцать два часа пять минут.
Млынский кивает.
Вечер. Прием пациентов в кабинете доктора Фрибе окончен. Сняв халат, Фрибе подходит к окну, осторожно выглядывает из-за шторы на улицу. Улица пустынна, только на углу стоит черный "Оппель". Людей в машине не видно, но присутствие их угадывается по огонькам сигарет.
В рентгенкабинете фрейлейн Анна достает из тайника маленькие наушники, разматывает шнуры, втыкает штекеры в замаскированные гнезда, из которых предварительно вынимает фальшивые болты.
Входит Фрибе. Взглянув на часы, вопросительно смотрит на Анну.
- Есть, - кивает она. - Но очень сильные помехи. Жду повторения… - И пододвигает к себе бумагу и карандаш, начинает быстро заполнять листок колонками цифр.
Звучит голос Млынского:
- "Прошу организовать прием от Шумского документов чрезвычайной важности. Время и место передачи Бютцов должен согласовать с Карасевым. Наши люди будут ждать его в районе Бадэльстра. Передайте Бютцову для Шумского: Москва согласна прикрыть операцию по взрыву новых штолен объекта "Дора" массированной бомбардировкой в ночь на воскресенье двадцать седьмого. Однако просит начать операцию на час раньше. Млынский".
Передав шифровку Фрибе, Анна сняла наушники.
- Я пойду к Гелене, - сказала она.
- Не спеши, - сказал доктор Фрибе. - Завтра передашь через тайник. После ареста Кюнля за нами, по-моему, начали слежку…
По тоннелю движутся платформы с ящиками. Груз сопровождает охрана во главе с рыжим шарфюрером. Поезд замедляет ход около штольни № 3.
Здесь уже ожидают его прибытия подполковник Бютцов, немецкие инженеры, Шумский и заключенные, среди которых - несколько человек, принимавших участие в совещании в пещере.
- Наконец-то, - говорит Бютцов, облегченно вздохнув. - Мильх! Ставьте людей под разгрузку и предупредите: в ящиках ценное и хрупкое оборудование. За каждый поврежденный или разбитый ящик ответите головой!
- Слушаюсь, господин инженер!
- Осторожней! В штольне сильная загазованность! - Бютцов выразительно посмотрел на Шумского. Во взгляде Бютцова подтверждение: да, это то, чего мы ждали…
Люди осторожно снимают с платформы тяжелые ящики и, взвалив на плечи, несут в глубину штольни. Изнуренные голодом, они шатаются под тяжестью ноши. Один из заключенных, споткнувшись, едва не роняет ящик. Другие вовремя поддерживают товарища, и капитан Еловой тут же заменяет его.
Чем дальше уходят люди в штольню, тем труднее становится дышать. Рыжий шарфюрер, жадно хватая ртом воздух, таращит глаза…
Во тьме за выступом скалы его ждут двое - Кунц и Поль Басси. В руках у них - ломики. Но шарфюрер неожиданно останавливается.
- Мильх! Ты там посмотри, чтобы они аккуратно… Проклятый газ! Дальше не пойду.
- Будьте спокойны, доставим в полной сохранности, - заверяет Шумский.
В глухом забое вскрывают один из ящиков, в нем - динамитные шашки, упакованные в оранжевую бумагу.
- Десятикилограммовые, - говорит Еловой. - В каждом ящике - восемьдесят килограммов взрывчатки.
- Ну, теперь они убедятся, что мы им не жук на палочке, - улыбается Шумский.
В той самой пещере, где проходило совещание подпольного комитета Сопротивления, Кунц передает Шуйскому документы, вынимая их из самодельного несгораемого ящика.
- На этих пленках - фотокопии чертежей всех важнейших узлов, схемы систем наведения ракет. Вот описания технологических процессов.
Он снимает резинку, туго стягивающую рулончик бумаги, который едва не разлетается - так легки листочки, густо исписанные почти микроскопическим почерком.
- Папиросная, - говорит Кунц. - Потрошили сигареты… Другой бумаги не было. Тут все на разных языках: русском, польском, немецком, норвежском, сербском, французском и даже венгерском… Бесценные сокровища.
- Спасибо, товарищи. - Шумский ласково поглаживает ящик.
- Ты только выберись с ними отсюда, - говорит Еловой, положив руку на рычаг взрывной машинки, от которой тянулись электрические провода.
- Постараюсь, - улыбается Шумский.
Под прикрытием групп самообороны заключенные уходили от обреченных на гибель штолен наверх, в более безопасные горизонты. Шли молча, поддерживая ослабевших и раненых. Люди с красными повязками указывали дорогу.
В пещеру вошел Ян Чишпива.
- Наверху воздушная тревога…
- У вас есть часы? - спросил Шумский,
- Ровно два, - сказал Чишпива.
И в это время потолок и стены дрогнули, посыпался щебень, до пещеры докатился отдаленный гул.
- На всякий случай попрощаемся, - сказал Еловой. - Может, не скоро увидимся…
Шумский и Еловой пожали друг другу руки и обнялись. Потом Шумский обнял Кунца и направился к выходу из пещеры. Обернулся. Кунц на прощание поднял сжатый кулак.
Шумский с несгораемым ящиком и Чишпива вышли.
- Давай, товарищ! Время… - сказал Еловому Кунц.
Тот вдавил и повернул рычаг взрывной машинки…
В ту же секунду к отдаленному гулу прибавился новый, более мощный…
В штольнях рвались заряды, рушились своды, обломки породы засыпали станки, поточные линии, склады оборудования…
Откуда-то хлынули мощные потоки воды и смели все, что уцелело после взрыва: платформы, электровозы, конвейерные линии…
В пещере все завалило обломками породы. Кунц слабо стонал. Еловой - тоже раненный - вытаскивал его из-под обломков.
Мимо, по штреку, бежали люди. Вода хлюпала у них под ногами. Доносились выстрелы…
Чишпива и Шумский с трудом шли по штреку навстречу потоку, то по колено, то по пояс в воде. Шумский, ослабев, прислонился к стене.
Чишпива подошел, чтобы помочь, и вдруг увидел рыжего шарфюрера, который спокойно смотрел на него и Шумского. В руке у шарфюрера был пистолет.
- Что это у вас? - пальцем показал шарфюрер на железный ящичек. - Ну-ка, дайте сюда!
- Бегите, Ян! - Шумский бросил ящичек чеху и кинулся на рыжего шарфюрера. Раздался выстрел.
Бютцов свернул за поворот штрека и едва не столкнулся с рыжим шарфюрером, который тащил связанного Шумского.
- Господин подполковник, - сказал шарфюрер. - Я узнал этого типа. Это не Мильх, это Кюнль. Он приезжал в "Величку". Его обязательно надо доставить в гестапо.
Как нам отсюда выбраться? - спросил Бютцов.
- Через шахту "Зет". Наши ее еще контролируют.
Бютцов огляделся: вокруг никого не было. Подполковник выхватил из расстегнутой кобуры пистолет и выстрелил шарфюреру в голову. Эсэсовец упал. Бютцов склонился к Шумскому, приподнял его.
- Я вытащу вас отсюда…
- Нет. - Шумский покачал головой. - Документы остались… у Яна… Развяжите мне руки и уходите из штольни, а то ненароком свои же прибить могут. Передайте Млынскому: новых объектов "Доры" больше не существует.
В бункере за столом совещаний сидели Гитлер, Геббельс, Борман, генерал-полковник фон Хорн, начальник технической службы министерства вооружений Зауэр, генеральный директор заводов по производству ракет генерал Дорнбергер и группенфюрер Вольф.
- Через несколько недель профессор Хагель закончит работы по монтажу уранового котла, - докладывал Зауэр. - Вскоре у вас в руках будет оружие невиданной разрушительной силы…
- Что скажете вы, Дорнбергер? - спросил Гитлер.
- Последние испытания ракеты А-4 показали, что дальность Фау можно значительно увеличить. К сожалению, в связи с наступлением русских в Прибалтике испытательный полигон в Пенемюнде пришлось эвакуировать…
- Вольф, - сказал Гитлер устало, - мне доложили, что в "Доре" коммунисты и саботажники срывают производство ракет, устраивают диверсии. Наведите там порядок.
- Будет исполнено, мой фюрер!
- Слушайте мой приказ. - Гитлер собрал наконец в кулак остатки воли. - Все компоненты для производства атомного оружия и оборудование для изготовления сверхмощных ракет перебазировать в Альпы и продолжать работы до полного их завершения. Генерал-полковник фон Хорн, вы назначаетесь командующим ударной группой армий. Ваша задача - в кратчайший срок построить в горах укрепленный район и удержать его, что бы ни происходило здесь, в Берлине, и в центральной Германии. Вы меня поняли, фон Хорн?
- Благодарю за высокое доверие, мой фюрер! - ответил, поднявшись, фон Хорн.
- Группенфюреру Вольфу я поручаю организацию транспорта из "Доры" и других объектов, их охрану, включая производство на месте, в Альпах… Кодовое название операции - "Фергельтунг" . Исполнение немедленное…
Фрейлейн Анна вошла в кабинет, когда доктор Фрибе у кресла занимался пациентом.
- В приемной - группенфюрер Вольф, - сказала Анна.
Фрибе спокойно взглянул на нее поверх очков и продолжал работу. Однако засуетился пациент: он сплюнул, отстранил руку доктора и поднялся с кресла.
- Благодарю, на сегодня хватит, профессор… Я зайду в другой раз… - И выскочил из кабинета.
Тут же вошел группенфюрер Вольф в сопровождении Крюгера.
- Здравствуйте, господин Вольф. Пожалуйста, - сказал почтительно Фрибе.
- Процветаете?
- Понемногу…
- Это неплохо всегда, а в наше трудное время - особенно. - Вольф опустился в кресло. - Внизу третий, коренной… замучил…
Фрибе сунул в рот группенфюреру зеркальце.
- Давненько вы не были у меня… Придется удалять.
- Долгая процедура?
- Полчаса, минут сорок… Без обезболивания - быстрее.
- Нет уж, благодарю… Только мне надо предупредить… Телефон у вас где?
- Пожалуйста, группенфюрер. - Фрибе открыл дверь в рентгенкабинет.
- Уютно. - Вольф оглядел комнату и набрал номер. - Занге! Немедленно поезжай в тюрьму "Моабит" и передай мое распоряжение: инженера Кюнля привести в порядок. Захватишь его с собой в Нордхаузен. - Вольф заметил, что обитые свинцовой прокладкой двери-в рентгенкабинет слегка приоткрыты. - Пусть он там поглядит, походит. Может, встретит кого-нибудь из знакомых… Держи его на коротком поводке. Документы получишь у Крюгера и отправляйся в Нордхаузен сегодня же вечером!
Неподалеку от тюрьмы "Моабит" стоит "Мерседес", в машине- Карасев и Гелена. Она в шляпке с вуалью. В этой светской даме трудно узнать певичку из офицерского кабаре или официантку из пивной. Карасев - в форме майора вермахта.
Наконец из ворот выезжает большая черная легковая машина. Когда она приближается к "Мерседесу", Карасев и Гелена целуются.
Из-за плеча Карасева Гелена видит сидящих в машине на заднем сиденье Занге, еще одного эсэсовца и между ними инженера Кюнля.
Карасев разворачивает свой "Мерседес" и едет следом.
По случаю воскресенья и хорошей погоды на берегу озера довольно многолюдно. Лед уже подтаял у берегов и сереет посередине озера.
Маршируют отряды "Гитлерюгенда" и фольксштурма, хлюпая по грязи. Гуляют пожилые пары, греются на солнышке инвалиды, кое-кто с удочками. Чинно проходят полицейские.
Пожилая добропорядочная пара - Фрибе и фрейлейн Анна - сидит за столиком в кафе. Фрибе допивает пиво, фрейлейн Анна, отставив вазочку с остатками мороженого, смотрит через окно на воду. К ним подходит Гелена.
- Две марки сорок пфеннигов и талончики на сахар за мороженое для фрау.
Фрибе вздохнул; покачав головой, неторопливо достал бумажник. Тихо сказал:
- Будьте осторожны. У них, возможно, имеются ваши фото. Ко мне больше не приходите. Связь - по телефону и через тайник.
- Благодарю, - произнесла Гелена и, возвращая сдачу, на секунду задержав руку, добавила: - Это срочно для Млынского. Всего доброго.
Фрибе и фрейлейн Анна вышли из кафе.
Неприметный человек в прорезиненном плаще, лениво следивший за поплавками рыболовов, повернулся и поплелся за ними.
Большая комната, разделенная па маленькие кабинки. В каждой - магнитофон и небольшой пульт, за которым сидят молодые женщины в эсэсовской форме. Это аппаратная подслушивания телефонных разговоров.
В одной из кабинок кроме телефонистки - группенфюрер Вольф. Он спокоен, курит сигару.
В кабину входит Крюгер и передает Вольфу несколько еще мокрых фотографий. На снимках - авария легковой машины и трупы водителя, эсэсовца, Занге, Кюнля.
- Трагическая случайность, а? - усмехается Вольф. - Профессиональная работа… Ай да доктор Фрибе!
На пульте щелкают переключатели, телефонистка регулирует звук, и становится отчетливо слышен голос из репродуктора:
- Доктор Фрибе? Доброе утро.
- Доброе утро, фрау фон Типельскирх.
- Я хотела бы перенести свой визит на сегодня.
- Очень сожалею, но сегодня приема не будет.
- Жаль. До свиданья, доктор.
- До свиданья…
Вольф продолжает разглядывать снимки, этот разговор его не интересует. Крюгер кладет на стол черную папку, перевязанную лентой и запечатанную сургучом.
- Папка с директивами на перебазирование оборудования из "Доры" не тронута, группенфюрер.
- Да? Значит, они охотились за Кюнлем. Не хотели, чтобы Кюнль опознал кого-то в "Доре". Выходит, там кто-то есть: Деннерт или Шумский… Бедный Занге, я так и думал, что он плохо кончит.
- Алло! Можно профессора Фрибе? - доносится из репродуктора.
- Да-да, я слушаю…
- Здравствуйте, доктор. Я от Артура Горста…
- Откуда звонок? Быстро! - тотчас насторожился Вольф.
Из репродуктора звучит голос Фрибе:
- Скажите мужу, что ему надо очень серьезно следить за своим и вашим здоровьем. Пусть позвонит дяде Фридриху, и, как только уладите дела, немедленно уезжайте на юг в санаторий… в пансионат Курта, отдохнуть.
- Хорошо. Кстати, он просил передать, что наши общие знакомые никуда не поехали…
Вольф бросил на столик фотографии убитых Занге и Кюнля…
- Спасибо. До свиданья, девочка, - закончил Фрибе, и прозвучал сигнал отбоя.
- Ну? - Вольф повернулся к Крюгеру.
- Звонили из Бабельсберга по автомату триста двадцать один.
- Оперативную машину туда! Немедленно!..
Снова затрещал телефон. Крюгер снял трубку.
- Адъютант группенфюрера Вольфа… Так, минутку…. - И, опустив трубку, доложил: - Начальник берлинского центра радиоконтрразведки штандартенфюрер Зондерштерн только что получил данные о работе неизвестной радиостанции. Просит разрешения поднять по тревоге батальон и блокировать 3-й и 5-й кварталы по Фридрихштрассе…