- Девочка ничего, - сказал Пальчиков. - Красивая.
- Никогда бы не подумал, что Руслан имеет вкус на этот счет, - улыбнулся Тюбиков. - Ай да Руслан! Вот тебе и тихоня!
Омаров поманил пальцем Руслана:
- Послушай, Коржавин. Один вопрос есть.
- Слушаю.
- У тебя на каждой станции такие есть? Уступи, пожалуйста, одну.
- Да ну вас!
- Рядовой Коржавин!
За спиной стоял Никифоров. Руслан быстро обернулся.
- Слушаю, товарищ старший лейтенант!
- Если подобные штучки повторятся, я имею в виду ваше состязание в беге на скорость с поездом, то имейте в виду: вместо ринга очутитесь на гауптвахте. Понятно?
- Понятно, товарищ старший лейтенант.
3
В Ташкент прибыли поздним вечером. Надвигалась теплая синяя ночь. В раскрытые окна влетал сухой ветер. На безоблачном небе сияли яркие крупные звезды. И, как бы соревнуясь с ними, тысячи огней большого города светились, мигали, переливались, двигались навстречу. Руслан не отходил от окна. Он пристально всматривался в синие сумерки, в россыпь огней, ловил взглядом здания, деревья, трубы заводов.
"Очень поздно приезжаем, - думал он, - как жаль, что поздно".
Руслан давно мечтал побывать в Ташкенте. Об этом городе он наслышался всяческих рассказов. Город Ташкент врезался в его память давно, еще в детские годы, когда он, полуголодный мальчишка, мечтал о краюхе хлеба. Это было трудное послевоенное время. Однажды в трамвае он услышал разговор двух пожилых женщин. Они говорили о дивных южных краях, поминутно приговаривая:
- Что говорить, Ташкент - город хлебный!
Руслан тут же мысленно представил себе город, в котором все здания сложены из хлеба. Одни здания выстроены из коричневых ржаных буханок, другие - из круглых белых, а маленькие будочки - из булочек. Вот здорово! Подходи, отламывай и ешь вволю. И никаких карточек, норм. Такой хлебный город ему даже несколько раз снился.
Потом, уже в школе, узнал о другом Ташкенте. Ребята говорили, что там страшная жарища: "Положишь яйцо в песок - там песок на улицах заместо пыли - и через минуту готово, испеклось".
Прошли годы учебы, и на уроках географии узнал Руслан о настоящем Ташкенте. О его богатой истории, о культуре, о промышленности. Он узнал, что Ташкент является шестым городом в стране по числу населения и вторым по занимаемой площади. Его территория почти равна Москве!
Ташкент надвигался властно, приветливо. В нем было что-то родное, знакомое. Что именно, Руслан не знал. Видимо, у всех крупных городов есть что-то общее. Коржавин вспомнил Москву, залитые электрическим светом улицы, бульвары, светлые пунктиры окон многоэтажных зданий. Конечно, Ташкент иной. У него свой облик, свое вечернее лицо.
Поезд, замедляя ход, плавно подкатил к перрону. Руслан вздохнул и улыбнулся, улыбнулся тепло, радостно:
- Здравствуй, Ташкент!
Одернул гимнастерку, снял с верхней полки свой чемодан и зашагал к выходу. Никифоров торопил:
- Шевелись, ребята!
Миновав здание вокзала, которое было в строительных лесах, боксеры вышли на площадь, широкую, просторную. К вокзалу один за другим подъезжали автобусы, троллейбусы. Пересекая площадь, шли трамваи. Бесшумно, мигая зеленым огоньком, подкатывали такси. Руслану захотелось сесть в автобус, подойти к троллейбусам, вскочить на подножку трамвая. "Такие же, как и у нас в Москве, - отметил он, - новых много".
- А цветов сколько! - вздохнул Тюбиков.
Тут только Руслан обратил внимание на цветы. Их было много. Всю площадь окаймляли цветники. "Красивая площадь, - подумал Коржавин, - как у нас на Киевском вокзале". Его внимание привлек памятник. Он возвышался на противоположной стороне площади. Руслан залюбовался им. На высоком пьедестале вокруг гранитного знамени застыли красногвардейцы.
- Пошли, пошли, не задерживайтесь! - Никифоров быстро шел впереди. - Нас ожидает автобус!
В автобусе Руслан сел рядом с Омаровым.
- Вы не знаете, что это за памятник?
- Знаю. Его поставили недавно, в память погибших четырнадцати ташкентских комиссаров. Помните, у нас лекция была о революции в Туркестане?
4
Спортсменов, прибывших на окружные состязания по боксу, разместили в гостинице при военном училище. Каждой команде отвели по просторному номеру.
Утром, едва солнце взошло, боксеры были уже на ногах.
- Располагайтесь, ребята, - сказал Никифоров и, наведя блеск на ботинках, отправился искать судейскую коллегию.
Пальчиков, захватив полотенце и мыло, двинулся следом:
- Пойду разведать насчет душа.
Тяжеловес Тюбиков облачился в синий тренировочный костюм и пригладил ладонью жесткий чуб:
- С вашего разрешения, отправлюсь на розыски столовой.
- Столовой? - удивился Руслан. - Ты же минуту назад доел остатки колбасы и сыра!
- У меня свой вес. Иначе нельзя.
- Топай!
Омаров открыл чемодан и натянул на себя два шерстяных костюма.
- У меня тоже вес, - вздохнул он. - Лишних семьсот граммов. Что ни делаю, а не сходят. К вечеру сгоню, а утром встану на весы - опять наросли.
Коржавин посочувствовал офицеру:
- В такую жару в лыжных костюмах несладко.
- Что делать! Это почти единственная возможность сгонять вес без ущерба для здоровья.
Руслан тоже переоделся. Легкий тренировочный костюм свободно облегал его мускулистое тело.
- Размяться бы!
- Спортивный зал рядом, я приметил.
- Я возьму боксерские лапы и перчатки. Постучим.
- Нет, Руслан. Лучше скакалки возьми.
- Хорошо.
Спортивный зал училища находился рядом. Он был просторный, высокий, с длинным балконом, где находились места для зрителей. Много света, на огромных окнах решетки, на плафонах тоже. По бокам светлые баскетбольные щиты. Пол размечен белой и желтой краской. Руслан сразу определил, что белой обозначены границы и линии баскетбольной площадки, а желтой - две волейбольные. В левом углу устроен борцовский ковер. Что же касается боксерских снарядов - мешков и пневматических груш, - то их он не обнаружил.
- Видимо, бокс тут не в почете, - заключил Руслан после беглого знакомства с залом.
- Сказал - как в лужу сел, - ответил высокий спортсмен, который бросал мяч в корзину.
- Не сказал, а сделал вывод, - поправил Омаров, - оборудование зала говорит само за себя.
- Посмотрим завтра на ринге, что вы скажете. - Высокий презрительно оглядел круглую фигуру Омарова. - Жир надо было сбрасывать дома, а не накануне состязаний.
- Может быть, - сказал Коржавин. - Но, глядя на вас, подумаешь, что вы в этом деле перестарались.
Омаров захохотал:
- У Руслана язык как острый нож, а кулаки как гири!
Высокий дернул плечом и, не ответив, стал равнодушно бросать мяч в баскетбольную корзину.
В зал стали заходить спортсмены. Вскоре в разных концах шла оживленная тренировка. Одни, надев перчатки, отрабатывали элементы боксерского боя, другие работали на лапах, третьи прыгали со скакалками. Даже на борцовском ковре стало тесно. Те, кому нужно согнать лишние граммы и килограммы, одевшись потеплее, боролись друг с другом. Издали они были похожи на молодых медведей, которые пробуют силы в борьбе, но бороться как следует не умеют.
Тяжеловес Тюбиков вернулся довольным. Его круглое лицо сияло.
- На котловое довольствие прикреплены к ресторану. В прошлом году там кормили до отвала.
Тяжеловес забинтовал кисти и пальцы, натянул перчатки.
- Корж, подержи лапы.
- Ладно. Пока разминайся, а я допрыгаю раунд.
Тюбиков начал делать гимнастические упражнения, широко размахивая руками. От его движений, уверенности веяло богатырской мощью.
- Тайм! - крикнул Омаров.
Коржавин сделал несколько глубоких вдохов и отложил скакалку.
- Давай лапы.
Тюбиков, несмотря на тяжелый вес, двигался довольно резво и легко, непринужденно наносил удары с любого положения.
- Резче! - советовал Руслан. - Быстрее! Раз-два- три! Левой, левой, правой!
Тяжеловес, добродушно улыбаясь, наносил прямые и боковые удары.
- Корж, посмотри вон на того тощего.
- Что у баскетбольного щита?
- Ага.
- Ты его знаешь?
- Знаю и тебе советую присмотреться. Он прошлогодний чемпион в твоем весе. Фамилия его Стоков.
Коржавин от удивления опустил лапы.
- Этот? Неужели?
- Он самый. В прошлом году ему мастера присвоили. Ну держи лапы!
Руслан подставил лапы, а сам разглядывал высокого: "Вот ты какой, мой главный соперник!"
5
Никифоров принес талоны на питание.
- Мандатную комиссию прошли чистенько. Получайте, орлы, билетики на еду!
- А взвешивание когда? - спросил Тюбиков.
- Взвешивание здесь, в спортивном зале, с восьми до десяти утра.
- Порядок! Можно после завтрака. Лишний килограммчик не помешает.
Омаров облизнул сухие губы.
- Придется до взвешивания не пить.
Коржавин взял талоны на еду, развернул тощую книжечку.
- Ребята, да тут и вчерашние обеденные!
- Конечно, обеденные, - сказал Никифоров. - Положено - отдай. Так что, друзья, обед и ужин нам полезен и нужен!
Ресторан находился в центре города. Высокое двухэтажное здание, просторный вестибюль. Швейцар с окладистой бородой и в темно-синей форме приветливо распахнул двери:
- Добро пожаловать!
- Спасибо, папаша! - сказал Никифоров и протянул гардеробщику офицерскую фуражку.
Тюбиков первым прошел в зал и занял столик возле окна.
- Сюда, чемпионы!
Боксеры уселись вокруг стола.
- Еще стул, - сказал Коржавин. - Никифорова забыли?
- Он с нами не будет, - ответил Тюбиков, - он с дамочкой.
- Понятно! - Коржавин раскрыл меню. - Кому что?..
6
Ночь накануне соревнований всегда самая длинная и томительная. Что принесет завтрашний день? Этот вопрос волновал всех. Не верю в железных людей, которым все нипочем. Ночь накануне соревнований - это как ночь перед битвой, нервы напряжены до предела. Хотя каждый старается показать свое внешнее спокойствие, однако волнение нет-нет да и прорвется наружу.
- "Что день грядущий мне готовит?" - пропел Тюбиков, разбирая постель.
- Волнуешься?
- Нисколечки.
- Треплешься.
- Заяц трепался, ему уши надрали, вот он и стал длинноухим.
Но Коржавин, чтобы только не молчать, продолжал спрашивать:
- А все ж таки?
- А ты?
- Я?
- Ты ведь тоже того…
- Разумеется.
- И я тоже.
Тюбиков лег, укрылся.
- Давай спать.
- У меня не получается, - признался Коржавин.
- Тише, вы! - произнес Омаров. - Пальчикову мешаете спать.
Пальчиков заворочался и тихо захихикал.
Тюбиков подошел и сдернул с него одеяло.
- Что притворяешься?
- А тебе что?
- Мне ничего, а вот людей в заблуждение вводишь.
Омаров взглянул на часы.
- Половина одиннадцатого.
Пальчиков вздохнул:
- Теперь часа два не уснешь, Хоть лежи, хоть не лежи. Я уж знаю.
- Да, - сказал Омаров. - Все ж таки завтра первый день.
- Первый день много значит. - Тюбиков сел на кровати. - В первый день важно победить. После первого дня образуются две группы: побежденные и победители. В группе победителей можно до финала дойти, а в побежденных нет. Там даже если и всех победишь, то все равно получишь лишь третье место.
- Проигрывать вообще нехорошо, - добавил Коржавин, - ни в первый день, ни в последний.
- Оно-то так, конечно. - Пальчиков натянул одеяло. - Но дважды проиграть хуже.
- Еще бы! Тогда вообще никакого места не получишь. Соревнования есть соревнования! Проигрыш - выбываешь из основной в группу побежденных. А там потерпел поражение - вылетаешь совсем.
- Проигрывать, конечно, мы не хотим, - задумчиво произнес Коржавин, - но и все, кто приехал, так думают.
- Хватит об этом! - Тюбиков встал, прошелся, распахнул окно. - Ночь-то какая!
Ночь была лунная, светлая. Откуда-то издали доносилась музыка.
- А в парке танцы, - сказал Тюбиков.
- На что ты намекаешь?
- Сделать культпоход. Как вы смотрите, Карим Омарович?
Омарову тоже не спалось.
- Не возражаю.
- Две минуты на одевание! - в голосе Тюбикова зазвучали командирские нотки.
- Я не пойду, - сказал Пальчиков. - Я останусь.
- Мять постель и переживать?
- Нет. Схожу в душ. Говорят, душ перед сном успокаивает и способствует засыпанию.
- Как хочешь.
Через две минуты Омаров, Тюбиков и Коржавин спускались вниз по лестнице.
- А ты знаешь, где парк? - спросил Коржавин.
- Знаю, - уверенно ответил Тюбиков.
Парк был неподалеку: через две остановки. Сели в трамвай. Он был новым, еще пах краской. Омаров взял билеты.
"Почти два года я не видал трамвая, - подумал Руслан. - Жаль, что в Ташкенте метро нет".
Около ворот парка находилась просторная чайхана. На широких деревянных настилах, устланных шерстяными паласами и коврами, сидели узбеки, пили чай, ели шашлык. На почетном месте, в окружении стариков, сидел белобородый узбек. Руслан обратил внимание, что на белобородом богатый шелковый халат, а в руках домбра.
- Вот что, друзья, - сказал Омаров. - Вы шагайте на танцплощадку, а я посижу в чайхане.
- Мучиться будете, Карим Омарович. Все чай пьют, а вам нельзя.
- Ничего. Я послушаю певца. Это - бакши, народный певец, он знает старинные сказания про богатырей народных.
- Как хотите.
- Через час встречаемся здесь. - Омаров показал на чайхану.
- Слушаемся.
Танцплощадка находилась в глубине парка. Народу было много. Коржавин и Тюбиков обосновались у прохода.
Оркестр заиграл танго. Тюбиков толкнул локтем друга:
- Выбрал?
Руслан отрицательно покачал головой.
- А я выбрал. - Тюбиков показал на двух танцующих девушек. - Разобьем?
- Давай.
- Я беру в светлом платье.
- Пожалуйста.
Боксеры подошли к танцующим.
- Разрешите?
Девушки не возражали.
Тягучие звуки танго располагали к раздумью. Танцевали молча. Руслану казалось, что черное платье не идет девушке. Платье было каким-то траурным и не гармонировало с ее лицом, глазами, каштановыми волосами. Но разве скажешь об этом незнакомой девушке? До конца танца они не обмолвились ни словом.
Музыка смолкла. Руслан учтиво поблагодарил.
- Разрешите проводить к вашей подруге?
Девушка, как показалось Руслану, взглянула на него как-то странно. Но не возражала. Пока они искали Тюбикова и подругу, заиграли медленный вальс.
- Разрешите пригласить? - обратился Руслан.
Та молча положила ему руку на плечо.
Снова весь танец промолчали. Только под конец вальса Руслан спросил:
- Скажите, как мне вас именовать?
- Аллой, - ответила девушка.
- А меня зовут Руслан.
Та снова как-то странно посмотрела на него и опустила голову. Руслан обратил внимание на ее лицо. "Что с ней, - подумал он, - или она долго плакала, или оно опухло".
Тут девушка увидела свою подругу:
- Лена!
Та бросила Тюбикова, устремилась к ней.
- Извините нас, - произнесла Алла. - Мы уходим.
- Мы проводим вас, - предложил Руслан.
- Спасибо, не надо.
И они быстро покинули танцплощадку.
Тюбиков пожал плечами:
- Странные какие-то. Моя все время искала твою и таскала меня по всей площадке.
Глава пятнадцатая
1
Утром, едва рассвело, Омаров сбросил одеяло.
- Подъем!
Тюбиков потащил одеяло на голову.
- Спать не дают…
- Вставай!
- Отстаньте! Мне надо вес набирать!
Комната наполнилась гомоном. Боксеры вскакивали, надевали тренировочные костюмы и спешно делали гимнастику.
- Руслан, как у тебя с весом?
- Порядок!
- Пошли, ребята. - Омаров взглянул на часы: - До начала взвешивания еще десять минут. Сделаем прикидку.
Взвешивание - тоже состязание. Каждый старается пройти контрольные весы пораньше. Особенно те, кто сгоняет лишний вес или набавляет. Им не хочется, чтобы их противники знали об этом. И конечно, они правы. Сгонка, так же как и натаскивание веса, бесспорно, отражается на организме, понижает работоспособность.
- Пошли!
Тюбиков помахал рукой:
- Топайте! Я пойду после завтрака.
В спортивном зале уже толпились боксеры из других команд. У весов стояла очередь. Прикидку делали сами тренеры и тут же давали указания своим воспитанникам:
- Два костюма и пять кругов по стадиону!
- На завтрак два супа и лимонад!
- В баню! Живо!
- Опять триста граммов лишних? Тебя-то в легком весе… Пять раундов на скакалке!
Боксеры, соскочив с весов, устремлялись исполнять наказ тренера.
В восемь часов в спортивный зал явилась комиссия: секретарь соревнований, судья при участниках, помощник судьи, два врача. Боксеры притихли.
Судьи расположились у весов, секретарь открыл папку с протоколами. Врачи - обе женщины - заняли отдельный столик, одна из них была молодой, черноглазой, и на нее с интересом поглядывали спортсмены. Другая - полная, пожилая, с добродушной улыбкой.
- Начнем, товарищи, - сказал помощник главного судьи - сухопарый майор со значком заслуженного тренера. - Кто первый?
После взвешивания, определив весовую категорию, заносили фамилию в протокол. Потом боксер попадал в руки врачей. Те придирчиво осматривали, выслушивали, измеряли кровяное давление, считали пульс.
Подошел черед Коржавина. Он шагнул на весы.
- Полутяжелый? - спросил майор.
- Средний.
- Лишние двести граммов.
Коржавин остолбенел. Откуда они?
А майор уже повернулся к секретарю:
- Пишите: Коржавин…
Руслан спохватился:
- Это прикидка, товарищ майор…
- Мы здесь не в бирюльки играем, товарищ. Взвесились, и точка. Идите к врачу.
- Снимай трусы! - крикнул Пальчиков. - Быстрее!