Сен улыбнулась. Она молча ждала, пока Намида не удостоит ее вниманием.
- Ваше величество, теперь, когда я исполнила ваше желание, я должна разъяснить условия, необходимые для сохранения и поддержания вашего нового тела.
Намида злобно взглянула на Сен, и у нее вдруг закружилась голова.
- Что за вздор?! - закричала она. - Условия?! Какие еще условия?! Я не приму никаких условий!
Над головой Сен возникла корона из света.
- Намида, послушай меня. Ты своими руками соорудила себе западню и сама же попалась в сеть собственной жадности и жестокости. Как Богиня исцеления, я должна всегда следовать собственным целям. Я одарила тебя вечной юностью и красотой, но с одной оговоркой: они держатся лишь исцелением и добротой.
- Исцелением?!! - взревела Намида. - Добротой?!!!!!
- Ты забыла, Намида, - сказала Сен, - что когда-то я тоже была смертной женщиной, подвластной неумолимому ходу времени. Я тоже знала отчаяние и страх и терзалась темными мыслями. И, лишь став Богиней, я подписала свои полномочия вершить судьбы людей - подписала их кровью смертных. За каждую душу, которую я забираю из тела, я претерпеваю страдания и боль в десять раз больше той боли, что причиняю сама. За все надо платить, и за боль платят болью. А мы, Боги, платим в десятикратном размере. Ибо такова цена бессмертия. И условия, которые я на тебя налагаю, - они ничуть не тяжелее тех, которые я исполняю сама.
Сен раскинула руки, призывая к согласию.
- За всякую боль, которую ты причинишь человеку, ты будешь испытывать боль в десять раз большую. Всякое зло, причиненное тобой, оставит свой отпечаток на твоем новом бессмертном теле, которое сейчас совершенно. Но я даю тебе больше, чем есть у меня. Я даю тебе благословение радости. За каждый твой добрый поступок, за каждую радость, подаренную человеку с любовью, тебе будет награда: радость одаренного тобой, приумноженная в десять раз. Она сотрет метки зла и восстановит твою красоту. Теперь ты знаешь, что надо делать, чтобы сохранить вечную молодость и красоту. Все в твоих руках.
- Ааааааааааааааа! - закричала Намида. - Я уничто… уничтожу…… я…… уни……
Я……())))))))))…
(?)…(
- О, Боже… нет! Он, кажется, умер…
- Нет… нет… нет… Он не умрет, не умрет… я не дам ему умереть.
- Пойдем, он заснул навсегда… пойдем…
- Нет, нет. Ему нельзя умирать, он еще не закончил Историю…
- Время всегда забирает своих детей. Пойдем, мое солнышко. Пусть Сестры приготовят Кристалл. Его душу надо записывать с особенной осторожностью. А времени мало. Нам нужно управиться до рассвета.
12
Сновидец сидел за столом… у себя… он бережно вытащил изо рта крошечный крутящийся Мер-Ка-Ба и силой мысли переправил его обратно в реторту для слов, стоявшую тут же, на столе.
- История закончена? - раздался у него за спиной женский голос.
Он обернулся и пристально посмотрел на девушку.
Потом улыбнулся и прикоснулся к ее руке. Она отдернула руку, словно боялась обжечься.
- Ты говорил, что закончишь Историю, - сказала она раздраженно. - Старейшины говорят, что ты должен ее рассказать, что в ней есть какое-то важное сообщение для всех нас.
- Я не помню, - сказал Сновидец, глядя ей прямо в глаза. - Не помню, чем все закончилось.
Он взял со стола реторту для слов и поднял ее к свету.
- С каждым днем их все меньше и меньше. Они растворяются, как соль в воде.
- Да, ты каждый раз так говоришь, - отозвалась молодая женщина, все так же раздраженно. - Но ты сказал, что вернешься из Пустошей с готовой Историей, и теперь я боюсь. За тебя, за себя… Если ты не расскажешь обещанную Историю, тебя могут убить. И меня тоже могут убить. Я уже не выхожу на улицу. Потому что мне страшно. Они сидят перед входом. Их там тысячи, понимаешь? Они просто сидят и ждут, день за днем… они ждут. А что делаешь ты? Ты вообще ничего не делаешь.
Сновидец обернулся и сердито взглянул на девушку:
- Я же тебе говорил: со мной что-то случилось. Там, где я был. Что-то случилось. История была… она у меня была…
Он сжал руками виски:
- Я не знаю, что произошло… но у меня изменилось сознание. Оно уже не такое, как прежде. Когда я пытаюсь заглянуть в себя, я как будто вхожу в сумеречную пещеру. Она пустая, пещера. Слова прячутся по углам, словно маленькие зверюшки. И я знаю, что их не подманишь. Ничем. Они не выйдут, просто не выйдут, и все. Я уже никакой не Сновидец, как же ты не понимаешь… неужели ты не понимаешь?
Слезы текли по его лицу, такому безумно красивому и беспредельно усталому.
- Я тебе расскажу, что случилось в Пустошах…
Она зажала руками уши:
- Нет. Не хочу ничего слушать. Не хочу ничего знать.
- Мне кажется, это поможет найти решение. Послушай меня. Пожалуйста.
- Просто закончи Историю. Закончи историю, черт побери. - Она разрыдалась. - Я думала: вот ты вернешься, и все полюбят тебя еще больше. За то, что ты для них сделал. А теперь тебя все презирают. Говорят, ты обманщик и всегда был обманщиком. Твои истории… их уже топчут на улицах.
- СЯДЬ И ПОСЛУШАЙ МЕНЯ!
Она села.
- Послушай меня. В последний раз, ладно? Мне нужно вернуться туда и опять войти в Круг.
- Нет, ты точно рехнулся. Тебя никуда не отпустят. Тебя скорее убьют.
- Я им больше не нужен. Как бы там ни сложилось, меня все равно уберут. Может быть, и не убьют, но со службы погонят - точно. Я иду не для них. Я и так сделал, что мог. Бог свидетель, я сделал, что мог. На этот раз я иду для себя. А теперь слушай внимательно. Тебе нужно отсюда уехать, и как можно скорее. Поезжай в то надежное место, о котором мы говорили, помнишь? Кристаллов бери сколько нужно. Да хоть все забирай. Там, куда я иду, мне они не понадобятся.
Он секунду подумал.
- Но мне нужно, чтобы ты задержалась хотя бы на пару дней. Мне нужно, чтобы ты говорила с ними, как будто я все еще здесь. Ну, как обычно: открываешь окно и говоришь, говоришь…
- Сновидец, мне страшно! Я боюсь за тебя. Как ты выйдешь из города?
- Это, как говорится, мои проблемы. Я что-нибудь придумаю. А ты верь мне, и будь осторожной, и главное - береги себя. Если у меня все получится, когда-нибудь мы посмеемся над этим вместе. Мы все посмеемся.
- Прости меня, ладно? Я не хотела тебя обидеть. Это все потому, что мне страшно… я боюсь этих людей. Им всем от тебя что-то нужно. Они ждут Историю. Ждут, что ты разом избавишь их от всех проблем. Они не станут от этого лучше, я знаю… просто я уже не понимаю…
Она заглянула ему в глаза:
- Сновидец, я вижу, что ты уже не такой, как прежде. Ты что-то оставил в том Круге, какую-то часть себя. Но и мне еще что-то осталось. Хоть что-то… А если ты снова пойдешь туда, от тебя может вообще ничего не остаться. Круг заберет все.
- Ты меня знаешь. Я всегда был таким: все или ничего, - сказал он.
Она притянула его к себе:
- Иди, мой Сновидец. Иди. А потом возвращайся. Я буду ждать. А потом никаких больше историй, да?
Он поцеловал ее, нежно-нежно. Она закрыла глаза.
- Целитель, - сказала она. - Целитель, отныне и впредь. Ты уйдешь, ты уходишь… Тебя уже нет.
- Меня нет.
13
Сновидец, Сплетающий Сны, встал на самой границе Круга. Его лицо было напряжено до предела, и ветер ударил в него, как кулак. Какие-то мелкие мушки носились над самой землей, скорпионы в сухом кустарнике убивали добычу. Его единственные свидетели: насекомые и ветер.
Он ждал…
Что-то глухо ударилось о песок, рядом с его правой ногой. Сновидец взглянул туда. Это была маленькая золотая шкатулка.
Он наклонился и поднял ее, и тут у него за спиной раздался насмешливый голос:
- Ай-ай-ай… какой же ты неосторожный, Сновидец. Разве так можно? Она тебе доверяла. И вообще, знаешь ли, вся эта сцена на улице…
Сновидец смотрел на рисунок на крышке шкатулки.
- Я уже начинаю думать, что ты нехороший человек, Линиум, - сказал он с прохладцей и убрал шкатулку в карман. - Кстати, чисто из любопытства, эта женщина, которая мне помогла, - она кто?
Он поднял глаза и увидел, что Линиум стоит прямо напротив него, с той стороны Круга.
- А, ты про нее. - Линиум нехорошо усмехнулся. - Мудрая женщина. И дочка у нее славная, да. Будет жаль, если с ней что-то случится…
Сновидец улыбнулся:
- Дешевый трюк, Линиум. Не думал, что ты до такого опустишься. Ты говорил…
Линиум нахмурился и задумчиво почесал подбородок, как будто пытаясь припомнить, о чем шла речь.
- О чем это я? Ах, да… Как оказалось, слухи разносятся быстро, и в Храме сразу узнали, что на улице бьют чужака. Как я уже говорил, мама девочки - умная женщина. Она быстро сообразила, что это ты. Дочка ей все рассказала. Она поспешила к охранникам и раздобыла… ну, скажем так… необходимую экипировку. Я пытался ее задержать, но она хороша… хороша, чертовка.
- Жалко, что я не смог с ней пообщаться, - сказал Сновидец. - Зато получил огромное удовольствие, выбираясь из города. И по дороге сюда. Люблю, знаешь ли, драматические ситуации. Очень бодрит, и вообще - не дает расслабляться. Я действительно был не в себе, или мне так казалось… Как бы там ни было, сработано здорово, Линиум. Я оценил. Сколько дней я промучился, вспоминая Историю, которую даже не знал до конца. Нет, правда, отлично сработано. Ты молодец.
Сновидец развернулся и пошел прочь.
- Эй, ты куда? - крикнул Линиум ему вдогонку. - Здесь некуда больше идти.
Сновидец остановился; скорпион у него под ногами метнулся под камень. Солнце жгло ему шею.
- Мне только одно непонятно, - сказал он.
- Что тебе непонятно? - спросил Линиум.
- Ты вроде бы говорил, что если я умру в этой Истории: по-настоящему, с болью, все, как положено, - я опять окажусь на Пустошах, и вдобавок лишусь половины мозгов. Но я снова здесь, я вернулся и что-то не чувствую себя полоумным.
Линиум смотрел на Круг. В его темных, опустошенных глазах, давно лишившихся радости, не отражалось вообще ничего.
- Да, это было досадно. Я не знаю, что именно произошло. Как ты, наверное, уже догадался, я сделал все, чтобы вышло по-моему, я просчитал все варианты… но эта девчонка… и откуда она взялась на мою голову? Ты уже уходил, но она как-то вернула тебя обратно. - Он нахмурился. - Только не обольщайся. Этого больше не повторится, можешь не сомневаться. Я позабочусь об этом сам.
Сновидец вернулся обратно, к границе Круга. Посмотрел Линиуму в глаза - буквально пронзил его взглядом.
- Я знаю, что эта реальность на самом деле какой-то бредовый вымысел, но я тебя предупреждаю: оставь ребенка в покое. Если с ее головы упадет хоть один волосок, я…
- И что - ты? Убьешь меня, да? - усмехнулся Линиум. - Но я уже мертвый. Умер пятьсот лет назад. Так что я теперь тоже вымышленный персонаж. Нельзя убить вымысел, мистер Сказитель. Моя задача проста: сделать так, чтобы у тебя ничего не вышло, и если для этого мне придется убить ребенка, что ж…
- Я найду способ убить тебя снова, - перебил его Сновидец.
Ветер пробился между двумя противниками, словно разрезав пространство. Но их взгляды как будто сцепились намертво - не отпускали друг друга. Солнце обрушилось за горизонт, и притворные Пустоши наполнились жужжанием мух. Гонимые ветром сухие листья исчезали над Кругом, словно проваливаясь в соседнее измерение.
Сновидец развернулся и пошел прочь.
Линиум снова окликнул его:
- Ты не знаешь, чем кончается миф. Ты не сможешь продолжить свою Историю.
Сновидец вновь остановился.
- Я смогу, - сказал он.
Линиум вдруг схватился за голову и упал на колени, словно терзаемый страшной болью.
Он закричал:
- Будь ты проклят, Сновидец. - Голос вонзился в сознание, как пуля.
Долго, как будто целую вечность, она смотрела в глаза Богини. А потом что-то дрогнуло на ее безобразном лице. Как будто она усомнилась в своей правоте.
- Я… я… люблю… те… бя… - выдохнула она и сдалась.
Остальные Богини рванулись к ней, их глаза полыхали огнем. Это было красиво, как смертоносный удар рапиры. Но существо, воплощенная мерзость и скверна, не пыталось спастись. Ее пальцы, похожие на истлевшие кости, сжались на сердце.
И оно перестало биться.
Слепящая вспышка. Обжигающий жар. Распыленная плоть.
Шар, тронутый скверной, пробился сквозь призрачный купол и устремился в небо…
Линиум лежал на земле, задыхаясь.
- Она очень настойчиво повторяла, чтобы я это запомнил, - сказал он. - Она говорила, что это ядро Истории. "Если собьешься с пути, возвращайся к нему". Плюс к тому, - у меня были свои небольшие хитрости.
Линиум с трудом поднялся на ноги. Он начал бледнеть и терять очертания, как это уже было прежде; его ослепительно черное одеяние сделалось серым и тусклым. Он достал из кармана книгу в черной обложке с каким-то рисунком, заключенным в квадрат.
Он бросил книгу к ногам Сновидца.
- Запомни это мгновение, Сновидец. Именно отсюда все пошло не так, - крикнул он. - С этого мига, когда ты узнал, что ты не такой, каким себе представлялся. Отныне и впредь ты пойдешь не туда. Потому что ты сбился с пути, потерялся. То есть по-настоящему потерялся. До теперешнего мгновения все было вполне даже мило и где-то приятно. Похоже на сказочное приключение, когда герой странствует по миру Истории и набирается впечатлений… Так вот, теперь можешь об этом забыть.
Линиум все говорил, но его голос теперь звучал словно издалека. Буквально за считанные секунды его тело сделалось почти прозрачным.
- Я знаю, что тебе очень понравился эпизод с ребенком и книгой… с этой проклятой девчонкой… У меня есть для тебя нехорошая новость, и я подумал, что будет забавно, если ты узнаешь ее из книги. Ну же, не бойся! Возьми ее! Почитай…
Пространство взорвалось смехом…
Сновидец поднял книгу и прочитал, что написано на обложке.
ИСТОК
ДЕКЕН НЕС-АНТИМОН
Он открыл книгу на первой странице и прочел вслух:
- Вкус смерти, он не такой горький, как вкус нескончаемой "жизни". В потоке, что истекает из изумрудного молчания вечности, ты все забудешь и вновь станешь искать иллюзию времени. Тогда-то ты и потеряешь мгновение, растянувшееся в бесконечность, и вновь должен будешь дышать. И если ничто не подымет тебя из земли и не уведет назад к свету, тогда ты воистину будешь спать, как никогда прежде.
Поющий в Истоке
Он закрыл книгу. Пустоши раскинулись перед ним, непостижимые и бесконечные. Он устал, он терзался смятением и тревогой. Но теперь он утратил былую невинность. Иллюзия была абсолютной и изощренной в своей полноте. Невысокий кустарник, как будто объятый призрачным пламенем, был словно угрюмый хозяин, одинаково грубый и нерадушный со всяким гостем. Даже сонным ящеркам, которые сами владели заклятием снов, и тем, кажется, приходилось несладко с таким свирепым господином.
Сновидец смотрел на пустырь, растянувшийся до самого горизонта. Время как будто застыло, и душа реального мира отпустила его навсегда. Он превратился в незваного гостя, в чужака, потерявшегося в обманной Вселенной. Ну и пусть, подумал он.
Он взглянул на Круг. Не сейчас, прошептал он. В другой раз. И пошел прочь, пока Круг не скрылся из виду. В сознании шелестел только ветер и эхо голоса Линиума.
Он шел долго, несколько часов: голодный, мучимый жаждой. Губы совсем пересохли, кожа отслаивалась, словно корочка на засохшем слоеном пирожном. Голова раскалывалась от боли. Ноги уже не слушались. И все же он был исполнен странной решимости. Несмотря на попытки Линиума сбить его с толку, он все же держал в руках нить Истории. Его мысли метались, как ветер, то в одном направлении, то в другом; он пытался поймать ускользающие фрагменты - искал подсказки, ключи к разгадке. Любую зацепку. Хоть что-то…
Пока что История так или иначе крутилась вокруг странных и жутких событий на Телосете. Императрица Намида с ее исступленными поисками бессмертия и яростным неприятием любых проявлений прекрасного; рождение Сен, Богини исцеления; катастрофическое сближение этих как будто несопоставимых стихий.
Образы из первоначальных видений складывались, как кусочки картинки-головоломки. Теперь он знал, кем были эти загадочные женщины, которые сразу ему показались волшебными существами. Он понял значение того, что случилось в Храме: Намида, которая и перед самым концом не изжила в себе ненависть, осквернила сосуд с исцеляющей сущностью Сен и тем самым наслала порчу на всю Вселенную. Но какова роль Талис во всей этой истории? И откуда здесь взялся Линиум? И что означают другие картины в этом калейдоскопе визуальных фрагментов? И самый главный вопрос: как могло получиться, что эта История забылась на Земле, словно ее специально стерли из памяти человечества?
Для того чтобы понять всю картину… да… да… вот оно… нужно связать воедино все разрозненные элементы. Проработать их систематически.
Он улыбнулся. Сказитель становится сыщиком, подумал он…
Он вспомнил, что говорила ему Талис:
"Тебе открылись видения, стершиеся из памяти Земли. Ты видел сцены из другого времени. Времени удивления и чудес. Но это было еще и время безмерных страданий, исступленных желаний и…"
Какая тайна была зашифрована в письменах на линейном фасаде Истории?
"В твоем голосе воплотится История, скрытая в Круге, и вновь наполнится жизнью, дыханием и кровью. В твоем голосе она превратится в легенду - ты расскажешь ее - расскажешь ее на магическом языке".
Мысли метались, как ветер…
Вывод напрашивался сам собой: оскверненный губительным прикосновением Намиды, сверкающий шар, заключавший в себе сущность Сен, приземлился на Землю, и из него народились Сирены - подобия Сен. Также было вполне очевидно, что теперь в них была и частица Намидиной тьмы.