Эта неопределенность сводила его с ума. Он даже не думал, что так бывает: в сновидении, в истории. Он оказался в пространстве, насквозь пронизанном токами нового сотворения. Вот он, очередной парадокс. Его мысли кружили в слепящем вихре; мысли закручивались спиралью, в центре которой была Талис, и он прикасался к ней, снова и снова, его губы скользили по ее искрящейся плоти. Ее поцелуй ударил в сознание взрывной волной, проник до самых глубин естества, всколыхнул душу. И душа истекла из его опустошенного, усталого тела - растерянная и бездомная. Это было пространство, в котором фантазии, порожденные человеческим разумом, соприкасались с иными формами вымысла.
- Ты пугаешь меня, Сновидец, - прошептала Талис.
- Твой мир вновь раскрывается передо мной, и я хочу, чтобы так было.
- Твоя История пронизана печалью.
- Грустная сказка, рассказанная человеком, глядящим в глаза своей смерти.
Очередной парадокс, подумал он, и его глаза снова закрылись.
Кто-то потряс его за плечо.
Он открыл глаза - медленно, неохотно. Он не обрадовался воскрешению.
Какая-то девочка сидела на корточках рядом с ним. Она что-то ему говорила, но его разодранное в клочья сознание не воспринимало слов. Девочка говорила на языке, которого он раньше не слышал.
Но постепенно ее слова обрели смысл и значение.
- Просыпайся, - сказала она. - Ты меня понимаешь?
Он ее понимал.
Девочка наклонилась и поцеловала Сновидца в лоб. Она положила руку ему на лицо; рука была мягкой и теплой.
- Где я? - спросил он.
Она улыбнулась:
- Ты здесь.
Ее ответ отдался гулким звоном у него в ушах. Он чувствовал под головой влажную землю - холодную, твердую. Взглянув вперед, он увидел дерево, перевернутое вверх ногами: его корни вплетались в мерцающие облака, золотые листья шелестели по желтоватой земле. В перевернутой кроне притаились какие-то странные плоды.
Сновидец с трудом поднялся на четвереньки и подполз к дереву, не заботясь о том, что со стороны это выглядит нелепо и даже смешно. Протянул руку, сорвал непонятный фрукт. Плоды этого дерева были похожи на яблоки, но с металлической кожицей наподобие бархатистого алюминия. "Яблоко" оторвалось легко, оно как будто само отделилось от ветки. Сновидец поднес его к носу. Оно пахло созревшим вином - полнокровным и крепким. Он подумал, что оно может быть ядовитым, но ему было уже все равно. Ему так сильно хотелось есть…
Девочка схватила его руку и прижала плод к его зубам. Зубы легко прокусили плотную кожицу. Мякоть плода действительно походила по вкусу на хорошо выдержанное вино; сок легонько пощипывал язык. Не давая Сновидцу проглотить первый кусок, девочка снова прижала плод к его губам, и так продолжалось, пока он не съел "яблоко" целиком, вместе с сердцевиной и семенами.
Девочка тут же сорвала второе; Сновидец жадно набросился на него. Он не ел, он насыщался, как ненасытный, изголодавшийся зверь, не заботясь о том, что сок течет по его подбородку, по шее.
А потом до него начало доходить, что земля под ногами дрожит и волнуется. Он посмотрел на девочку, которая передавала ему очередной сочный плод, и не смог сфокусировать взгляд. Черт! Его отравили. Все-таки Линиум его одурачил. Последний откушенный кусок выпал изо рта. Сновидец решил, что его сейчас вырвет, но тут внезапно нахлынули ощущения… такие пронзительные и странные…
Мир вокруг закружился яркими узорами в калейдоскопе, и реальность вдруг преобразилась. Каждый лист, каждое зернышко, каждая отдельная травинка расцвели мягкими аурами с ослепительно яркими, лучистыми краями, которые потрескивали, как искры. В цветах, как будто раскрывшихся для любви, истекающих соками ароматного возбуждения, копошились гигантские насекомые с панцирями цвета кровавых пятен; их жужжание было подобно раскатам смеха. Пространство наполнилось сверхзвуковым гулом бесконечных мыслей и расплесканных голосов. Какие-то фигуры, намеки на плотные формы, обступили Сновидца. Он уже не понимал, что снаружи, а что внутри. Теперь все казалось возможным. Он попробовал сосредоточиться. Он почти ощущал, как его тело проходит сквозь зыбкую ткань Истории. Его сознание было подобно страницам, которые быстро листает чья-то невидимая рука.
Он опять посмотрел на девочку, и на этот раз у него получилось. Он видел ее очень четко: иссиня-черные волосы, как мягкие струи сверкающей тьмы; тонкое, нежное личико. Зеленые, слегка раскосые глаза. Ясный, открытый взгляд. Ей было лет восемь-девять, не больше, и она была очень красивой. Это первое, что подумал Сновидец: какой красивый ребенок. Ее наряд переливался всеми оттенками пурпура и синевы - он казался почти живым. Ее лицо было как зыбкая тень, пребывающая в постоянном движении, в котором все выражения сливались в одно; и было никак не возможно понять, что они означают. А потом девочка улыбнулась.
- Чужеземцы, вкусившие этих плодов, видят мир так же, как его видим мы, - сказала она.
Теперь Сновидец увидел людей. Они были достаточно далеко, но он сумел разглядеть их лица, потому что теперь в нем открылась способность приближать "изображение" одной силой мысли. Он осторожно поднялся на ноги, привыкая к новым ощущениям.
- Вы тоже едите эти плоды? - спросил он.
- Да, - ответила девочка, разломив "яблоко" пополам. - Таков наш обычай.
Как тебя зовут?
- Дже~нис, - сказала она. - Ты так странно разговариваешь.
- Меня называют Сновидцем, Сплетающим Сны. Но мое настоящее имя - Декен. Я пришел из далекой страны. Там говорят по-другому. Не так, как у вас.
- Сновидец, Сплетающий Сны, - повторила девочка. - Сновидец, Сновидец… Сновидец - очень хорошее имя.
Он улыбнулся. У него было странное ощущение, что он чувствует, как ее мысли теснятся в сознании.
- А что ты делаешь там у вас, в той далекой стране? - спросила она.
Он на мгновение задумался и ответил:
- Я говорю с людьми и рассказываю им истории.
Она тряхнула своими сверкающими волосами, по-детски невинно и в то же время - по-женски игриво.
- Сказки? - спросила она.
Вот оно, да. Теперь Сновидец почувствовал себя увереннее. Его глаза загорелись. Теперь он уже не сомневался, что отыщет свой путь; он не утратил соприкосновения с Историей. Хриплый голос Линиума пронесся призрачным эхом в сознании, но это лишь укрепило его решимость. Я не знаю, как сложится дальше, но сейчас я живу в сновидениях, подумал он.
Он встал на колени и заглянул в глаза Дже~нис.
- Да, я рассказываю им сказки.
- У меня есть одна книжка со сказками, - сказала она. - В темноте, когда я лежу у себя в кровати, я их вижу. Но не глазами. - Она умолкла на миг и добавила: - Они очень хорошие, эти сказки. Но мне все равно грустно.
- Почему тебе грустно?
Дже~нис наморщила лоб и задумалась.
- Потому что мне хочется там оказаться, в сказках. По-настоящему. Когда там случается что-то плохое, я хочу этому помешать, и помочь добрым людям, и прогнать злых. Я часто думаю, а вдруг… вдруг у меня не получится выйти обратно, и я тоже умру, как мой папа. Он умер, когда помогал больным людям. Он их лечил. Мудрые женщины говорят, что нельзя попасть в сказку. Потому что все силы уходят только на то, чтобы там оказаться, а если ты умрешь в сказке - твое сознание тоже умрет. - Слезы текли у нее из глаз. - Я не понимаю, что это значит, мне просто хочется, чтобы мы с мамой были всегда… чтобы с нами не случилось ничего плохого… и чтобы мы никогда не умерли.
Ее голос вдруг изменился: стал грубым и низким, почти мужским.
- Ну, знаешь - бессмертие, вечная жизнь.
Мир вокруг дрогнул, словно где-то произошел сбой в передаче данных. А потом все стало, как прежде.
Сновидец насторожился. Он вдруг почувствовал, что в дело вступили какие-то иные силы. Нельзя терять времени. Но, с другой стороны, торопиться тоже не надо. Даже если этот ребенок - чья-то изобретательная выдумка, с ним нельзя обращаться как с неодушевленным устройством; тут нужен мудрый подход.
Он взял девочку за руку и сказал:
- Я знаю, что жизнь - очень странная штука, в ней есть много такого, чего нам никогда не понять. У меня нет ответа на твой вопрос, Дже~нис, я могу сказать только одно: ничто не теряется. Все, что было, оно остается. Оно где-то есть… я не знаю, где именно. Но оно есть. И каждый из тех, кто живет, приносит в мир что-то новое. Что-то такое, чего не было раньше.
Она обдумала эти слова и как будто осталась довольна ответом.
- Хочешь, я покажу тебе мою книжку? - спросила она.
- Да, - сказал он.
Она потянула его за руку:
- Пойдем.
У него было странное чувство, что само его тело превратилось в некий инструмент - проводник неизвестной силы, природы которой он не понимал и которую не мог контролировать. Она, эта сила, грозила взорваться хаосом. Он сам сделался вымыслом, мороком в крови и нервах, ядовитым сигналом, посланным чьей-то чужой темной волей. И этот вымысел, в сердцевине которого сейчас оказался Сновидец, шел следом за девочкой, которая тоже была только образом, проекцией чего-то другого. Он вспоминал свое прошлое, пытаясь тем самым вернуть ощущение себя. Чтобы убедиться, что он все еще существует. Но прошлое как будто закрылось и уже не пускало его к себе. А то немногое, что ему удавалось припомнить… он уже не был уверен, что это было на самом деле. Его жизнь была иллюзией, в которой отсутствовал он сам.
Они спустились по крутому склону и вышли к реке. Ее вспененная вода была красной, как кровь. Солнце, похожее на маленький шар киновари, просвечивало сквозь полуголые ветви деревьев, тени которых ложились на землю замысловатым узором.
Они поднялись на холм, за которым открылся город, где все здания были сложены из больших каменных блоков ярко-желтого цвета. Самое большое из этих зданий больше всего походило на храм. Его фасад занавешивали белые драпировки, и на каждой был черный круг. Просто круг: черный на белом фоне. Такой простой символ и все же исполненный смысла. Люди, толпившиеся на узеньких улочках, были похожи на муравьев, попавшихся в странную, хитроумную ловушку.
Дже~нис указала на группу строений посреди маленькой рощицы.
- Смотри, - сказала она с восторгом. - Смотри.
Они уже вошли в город. Люди на улицах настороженно разглядывали Сновидца, не зная, как отнестись к этому чужаку. Ему было не очень уютно под их пристальными, испытующими взглядами. Он себя чувствовал уязвимым и беззащитным. Его готовили к тому, что он всегда будет один. Всегда - отдельно от всех. И вот теперь он прочувствовал в полной мере, что это такое.
Впрочем, он скоро привык к этим взглядам и перестал их замечать. В глазах людей не было злобы - лишь удивление. И еще, может быть, страх. Чтобы не потеряться в толпе, он еще крепче сжал руку Дже~нис. Она вела его за собой, сквозь этот мнемонический транс, даже не осознавая своей знаковой роли.
Сзади послышался шум. Кто-то с кем-то ругался. Ворчливый старческий голос. Потом - смех и топот шустрых детских ножек, убегающих восвояси. Повсюду пахло едой.
В общем, город как город. Такой же, как все остальные, которые видел Сновидец, а он повидал их немало. Только теперь эти воспоминания были какими-то странными и чужими, словно все, что он помнил, происходило не с ним. На миг он почувствовал себя собой прежним, почувствовал прикосновение ауры преклоняющейся перед ним толпы; но тут же снова вернулся в тело, которое было вымыслом. Изменчивое, дурманящее настоящие накрыло его, как проклятие. Мысль показалась ему забавной, и он улыбнулся: Сказитель, замкнутый в истории.
Дже~нис подвела его к маленькой деревянной двери. Отодвинула старый окислившийся засов. Дверь бесшумно открылась. За ней был свет - мягкий и маслянистый. Сновидец вошел в дом, и дверь закрылась за ним с глухим чувственным стуком.
Он огляделся. Комната была небольшая. Прямо напротив двери, у дальней стены, занавешенной яркой портьерой, стояли простой деревянный стол и два стула. На стульях лежали маленькие подушечки изумрудно-зеленого цвета. На противоположной стене висел портрет женщины, словно сотканной из серого дыма. Пол украшала мозаика из разноцветных камушков, как будто покрытых блестящей глазурью. Она изображала танцующих женщин. Нет, не женщин - Богинь. Сновидцу особенно понравилось изображение Богини, чье багряное тело было составлено из пляшущих языков пламени.
На стене справа от двери висела широкая полка с книгами. Судя по виду, почти все они были старыми, даже древними. На корешках некоторых книг стояли какие-то яркие иероглифы, а у некоторых, почти окаменевших от возраста, вообще не было ни корешков, ни обложек.
Он указал на полку:
- Твоя книжка здесь?
Дже~нис просияла, а потом подтащила стул и взяла с полки книгу.
- Вот, - сказала она, протянув книгу Сновидцу. - Вот, возьми.
Он осторожно взял книгу и положил ее на стол… на мгновение застыл в нерешительности… ждал реакции зверя в себе. Он испытующе смотрел на вещь, которую вручила ему его вымышленная судьба. Если там нет того, что мне нужно… подумал он. А что ему нужно? Он уже не был уверен.
На обложке был странный узор из ломаных линий, перечеркивающих друг друга: рисунок, неуловимо перетекавший в звук. Больше не связанный узами здравого смысла, Сновидец медленно положил руку поверх рисунка, наполненного звучанием.
И узор на обложке ответил…
realms of chaos
Царство хаоса
Он открыл книгу, и оттуда хлынул поток мастерски выполненных иллюзий. Аааааааааа:::: Бесформенная громада сгущенной тьмы раскололась на части и открыла первую страницу. Между пальцами изумленного Сновидца замерцал взвихренный свет и коснулся хрупкой бумаги, где на миг проступила фигура, кажется, человек: да, человек. Женщина с мудрым, до боли прекрасным лицом взглянула прямо в глаза Сновидцу.
- Я исполняю обещанное. - Ее голос был, словно вода в бурном потоке. - Я открою дверь между мирами, и ты шагнешь за пределы возможного. Но помни: любая возможность может стать воплощенной реальностью.
Она померкла вместе с искрящимся светом, как бы ушла в глубь бумаги. Сновидец перевернул страницу и с удивлением обнаружил, что там был самый обычный текст, правда написанный на его языке.
{Сновидец, Сплетающий Сны - когда мы войдем в эту историю, ты увидишь места, еще более странные и отдаленные, где правит хаос. И ты должен заранее знать, что я не смогу служить тебе проводником в этих зонах. Все, что есть сущего, проявляет себя в историях. Но пути всего два. Первый путь очень простой: беги прочь от хаоса, и он накроет тебя и поглотит. Второй путь - несоизмеримо сложнее и требует от человека способности проникновения в суть вещей и немалого мастерства: сосредоточься и сумей распознать, кто и что в хаосе не относится к хаосу, потом поверь в это, поверь безраздельно, и сделай так, чтобы оно стало живым и прекрасным.}
- Талис, - прошептал он.
Он взглянул на Дже~нис, которая тоже присела к столу, - она выжидающе смотрела на книгу.
Страница перевернулась.
В самом верху стояло одно слово: СЕН, - фигурными золочеными буквами. А дальше шел текст, как будто написанный от руки - слова, которых так ждал Сновидец. Его глаза жадно шарили по странице; он начал зачитывать вслух: