- У Майкла в арсенале был такой трюк: его переезжала машина, - объяснил мне Пит Бруссо. - Спецназовцы организовывали какой-нибудь джип, Майкл ложился на спину, и затем по нему медленно проезжали. В общем-то ничего особенного. Джип весит две с половиной тысячи фунтов, а раз у него четыре колеса, то мы это и делим на четыре. Если колесо прокатывается по тебе медленно, организм вполне способен выдержать. Но вот если поднять скорость, то к весу машины прибавляется кинетический удар.
По словам Пита, Эчайнис раззадорил коллег, чтобы они его переехали и он тем самым смог бы доказать, что его грозная репутация вполне заслужена.
- В общем, водитель не знал, что ему полагалось сбросить скорость, - продолжил Пит Бруссо. - Какая незадача! - Он рассмеялся. - Короче, Майклу повредило внутренние органы, и он скончался. Так мне рассказывали.
- Считаете ли вы, что историю с вертолетом придумали задним числом, чтобы не вгонять людей в краску и избежать возможных уголовных обвинений? - спросил я.
- Все может быть, - ответил Пит Бруссо.
Но ни в одном из услышанных или прочитанных мной рассказов о Майкле Эчайнисе не упоминалось, что он якобы убил козла простым взглядом. По делу о козлиной лаборатории я, похоже, оказался в тупике.
Но вот что странно: всякий раз, когда я в своих электронных письмах к бывшим друзьям и коллегам Эчайниса поднимал вопрос насчет разглядывания козлов, они тут же - все до единого! - прекращали отвечать. Возникало впечатление, что меня держат за чокнутого. И вот почему я, по истечении некоторого времени, стал избегать отдающих психдиспансером слов вроде "козел", "пристальный взгляд" и "смерть", а вместо этого спрашивал, к примеру: "Вы не знаете, Майкл принимал участие в попытках издалека влиять на домашнюю скотину?"
Впрочем, даже такой умеренный подход приводил к немедленному прекращению обмена электронными посланиями. Не исключено, что я и впрямь наткнулся на тайну до того государственную, что никто не желал признавать за собой хоть какое-то знание в этой области.
Пришлось снова навестить Гленна Уитона.
- Умоляю, расскажите мне, кто был автором идеи разглядывания козлов, - попросил я. - Больше мне ничего от вас не надо.
Гленн вздохнул - и назвал имя.
Через несколько месяцев один бывший джедай произнес тоже самое имя. Оно продолжало всплывать вновь и вновь. Мало кто из гражданских его слышал. Но именно этот человек подвигнул боевых джедаев на то, чем они занимались. Более того, эта примечательная личность, вооруженная страстью к оккультизму и верой в сверхчеловеческие возможности, оказала доселе никем не запротоколированное, но тем не менее глубочайшее влияние на практически любой аспект армейской жизни в США. Обреченная на неудачу попытка генерала Стабблбайна пройти сквозь стену была вдохновлена этим человеком, так же как и - если брать противоположный конец шкалы государственных секретов - знаменитая речевка, телерекламный слоган армейских вербовщиков, "Будь всем, чем можешь":
Загляни глубоко в себя,
Там найдешь доселе неведомое.
Будь всем, чем можешь.
Это даст тебе
Армия.
В свое время журнал "Рекламный век" назвал этот призыв вторым по эффективности лозунгом за всю историю телевизионной рекламы в Соединенных Штатах (первое место присудили песенке "Настал час радости твоей, / Воспрянь ото сна! Беги скорей! - в "Макдоналдс")". Он оказался созвучен настроениям, которые в восьмидесятые годы Рейган заложил в души выпускников американских колледжей. Кто бы мог ожидать, что в словах, которые декламировал солдат из рекламного ролика, восхитительный клич "Будь всем, чем можешь" нес в себе кое-что еще?
Хотя этот человек был полон самых добрых устремлений и миролюбивых помыслов, он тоже, как я впоследствии обнаружил, явился вдохновителем на редкость своеобразных форм пыток, продемонстрированных армией США в Ираке в мае 2003 года. Я говорю отнюдь не про издевательства, имевшие место в тюрьме Абу-Грейб, где голых иракских заключенных заставляли мастурбировать и имитировать оральный секс друг с другом; нет, речь идет о событиях, развернувшихся внутри двадцатифутового контейнера, который стоял на задворках заброшенной железнодорожной станции в городке Аль-Каим, что на сирийской границе. Там злодеяния были ничуть не менее ужасающими, нежели абу-грейбские зверства, но поскольку никто не делал снимков, да к тому же в ход был пущен пурпурный динозаврик Барни, этот прискорбный эпизод не получил критического освещения в прессе.
Так вот: пристальное разглядывание козлов и многое-многое другое было вдохновлено подполковником по имени Джим Чаннон.
3. Первый земной батальон
Стояло зимнее субботнее утро, и отставной подполковник Джим Чаннон неспешно вышагивал по территории своего обширного гавайского поместья, силясь перекричать ветер:
- Добро пожаловать в мой секретный сад, на мою экоферму. Хотите свежей клубники? Ни с чем не сравнить вкус того, что лишь мгновение назад было живым. Если к нам перестанут приходить корабли, если исчезнет история, а мир раздавит нас до смерти, я сумею прокормиться. Я приветствую этот ветер! "Дуй!" - говорю я ему. И он дует. Верите? А вот подойдите к моему баньяну. Ну же, смелей!
- Иду, иду! - сказал я.
Баньян был расщеплен посредине, и меж корней вилась кривая мощеная дорожка.
- Если хотите пройти сквозь эти врата, - сказал Джим, - вам надо быть на одну часть мистиком, а на другую - провидцем. Итак, добро пожаловать в мое убежище, где я залечиваю раны и мечтаю о наилучшем служении делу.
- Почему вы столь разительно несхожи с образом типичного подполковника армии США? - спросил я.
Джим призадумался. Запустил руку в свои длинные седые волосы. Наконец промолвил:
- Потому что вы мало видели подполковников.
Таков Джим сегодняшний. Во Вьетнаме он был другим. С его старых фотографий на меня смотрел опрятный молодой человек в военной форме со значком боевого пехотинца, где изображена обрамленная венком винтовка. Значок Джим хранит до сих пор. Он сам мне его показал.
- А что это значит? - спросил я.
- Тридцать дней участия в боевых действиях, - ответил Джим. И, помолчав, добавил: - Это вам не шуточки.
Джим прекрасно помнит, как все началось. Он только прилетел во Вьетнам и сидел в одном из 400 вертолетов, которые ревели над рекой Донгнай, направляясь к участку, который был известен под кодовым названием "район боевых действий D". Они приземлились среди трупов американцев, которым не удалось захватить РБД "D" несколькими днями ранее.
- Этих солдат, - сказал Джим, - сложили внавал возле окопов, где они сварились на солнце.
Джим принюхался к убитым, и в этот миг его обоняние отключилось. Вернулось оно по истечении нескольких недель.
Сосед Джима по правую руку выскочил из вертолета и тут же принялся палить во все стороны. Джим прикрикнул на солдата, но тот даже не услышал. Поэтому Джим напрыгнул на него и сбил с ног.
И тут неизвестно откуда по его взводу начал палить снайпер.
Все как стояли, так и продолжали стоять. Снайпер выстрелил еще раз; вот тогда американцы - все сразу - бросились к одному-единственному дереву, что находилось в пределах видимости. Джим несся до того стремительно, что лицом впечатался в пальму. За спиной кто-то крикнул: "Черные пижамы! Сто метров!"
Секунд через двадцать Джим задался вопросом: "А почему никто не стреляет? Чего они ждут? Неужто моей команды?!"
- ОГОНЬ! - взвизгнул Джим.
Солдаты принялись стрелять, а когда все кончилось, небольшая группка вышла вперед и нашла там посторонний труп. Зато снайпера, увы, не удалось прищучить, несмотря на всю пальбу.
Как так вышло?
Тут один из солдат воскликнул: "Господи, баба!"
"Только этого не хватало", - подумал Джим.
Секунду спустя снайпер убил одного из людей Джима, прострелив насквозь оба легких, - рядового первого класса Шоу.
- Во Вьетнаме, - рассказал мне Джим, - я чувствовал себя использованным презервативом. Политиканы от меня попросту отмахивались. Мне - лично мне! - приходилось писать письма мамам и папам убитых солдат.
А когда он вернулся домой, в Америку, то ему поручили ездить куда-то в сельскую глушь и там встречаться с этими родителями, вручать им похвальные грамоты и личные вещи мертвых сыновей. За долгие часы таких поездок Джим вновь и вновь прокручивал в голове те обстоятельства, что привели к гибели рядового первого класса Шоу.
Джим приказал своим солдатам снять снайпера, а они - все до единого! - вели себя будто слепые.
- Впоследствии стало ясно, что такова общая реакция у любого человека, впервые оказавшегося на поле боя, - сказал Джим. - Стрельба по людям - действие неестественное.
(Личные наблюдения Джима согласовываются с результатами исследований, проведенных после Второй мировой военным историком генералом С. Л. А. Маршаллом. Тот опросил тысячи американских пехотинцев и пришел к выводу, что лишь 15–20 процентов из них стреляли на поражение. Прочие же палили наугад либо вообще не открывали огонь, найдя себе какое-то иное занятие.
Причем 98 процентов из тех, кто в самом деле стрелял, позднее были глубоко травмированы собственным поведением. Оставшиеся 2 процента получили диагноз "агрессивного психопатического синдрома" и в принципе не имели ничего против убийств при любых обстоятельствах, будь то дома или за границей.
Конечный вывод, к которому пришел подполковник Дейв Гроссман из Исследовательской группы по вопросам киллологии, таков: "непрерывные боевые действия сведут с ума 98 процентов населения, а оставшиеся 2 процента уже изначально были сумасшедшими".)
После Вьетнама Джим некоторое время страдал от депрессии. Он обнаружил, что не может присутствовать при рождении собственной дочери, - не выносит ничего, что напоминает ему о боли. Пресса не затрагивала тогда подобные вопросы, и в роддоме его посчитали сумасшедшим. Джима мучила мысль о том, что рядовой первого класса Шоу погиб из-за своих боевых товарищей, которые были импульсивно простодушными и добросердечными и вовсе не представляли собой машин-убийц, как того хотела от них армия.
Джим пригласил меня в свой дом. Его жилище словно сошло со страниц книжки о добром волшебнике; там было полно образчиков буддийского искусства, картин со всевидящим оком на вершине пирамиды и тому подобное.
- Человек, которого манит военная служба, с превеликим трудом способен проявлять… коварство. Мы страдали во Вьетнаме оттого, что не умели лукавить, а попросту выставляли себя напоказ, охваченные чувством самопровозглашенной справедливости и добродетельности, после чего нам отстреливали задницы. Кое-какого коварства можно набраться от иных ведомств в американском правительстве, но в армии его найти сложно.
В 1977 году Джим обратился в Пентагон, к генерал-лейтенанту Уолтеру Кервину, тогдашнему замначальнику штаба Сухопутных войск. Он написал ему, что хотел бы видеть армию более изощренной. Предложил свою кандидатуру для проекта по выявлению соответствующих фактов и обстоятельств. Где и как - он не знал. Но страстно хотел обучиться хитрости. Пентагон согласился взять Джима на денежное довольствие и оплачивать текущие расходы на протяжении всего исследования. Джим сел за руль.
Стивен Хальперн сочиняет медитативную и воздействующую на подсознание музыку, которую он продает на компакт-дисках через Интернет. Например: "Как добиться идеального веса" ("Проигрывать при всяком приеме пиши. Жевать медленно. Ты любишь и полностью принимаешь свое тело"); "Как воспитывать своего внутреннего ребенка" ("Избавляйся от обид на родителей за то, что они отказывались удовлетворять твои потребности"); или "Как расширить границы интимных отношений" ("Твое тело знает, в каком месте меня трогать. Тебе нравится прикасаться ко мне и обниматься"),
"На протяжении 25 лет, - сообщает нам веб-сайт Стивена, - его музыка вошла в жизнь миллионов; она звучит в квартирах, центрах йоги и массажа, палатах для безнадежных больных и в офисах инновационных компаний по всему миру".
Стивен познакомился с Джимом Чанноном в самом начале своей карьеры, в 1978 году, на конференции течения "Нью-эйдж" в Калифорнии. Джим сказал ему, что хотел бы каким-то образом приспособить музыку Стивена, чтобы сделать американского солдата более мирным; Джим выразил надежду, что на поле битвы такая музыка сделает более мирным и врага.
Первой мыслью Стивена было вот что: "Уносим ноги! Срочно!"
- Видите ли, - пояснил мне Стивен, - иногда тебя берут на карандаш. Начинают следить за тем, что ты делаешь. Вот я и спросил себя: "Что это за человек? Может, он просто прикидывается, будто хочет научиться чему-то доброму, а на самом деле задумал пойти против меня?"
Поразительно, до какой степени живо Стивен помнил свою встречу с Чанноном. Военные не так уж и часто обращаются к создателям эмбиент-композиций. Плюс к тому Джим производил впечатление человека, на практике воплотившего концепцию внутренней умиротворенности. И вообще он был очень обаятелен. А потом, добавил Стивен, не надо забывать, что времена стояли параноидальные. "Мы только-только выбрались из Вьетнама. И выяснилось, что большинство наших агитаторов-пацифистов были двойными агентами. То же самое творилось с уфологами".
- С уфологами? - удивился я. - А они-то зачем понадобились правительственным шпионам?
- Эх, Джон, - покачал головой Стивен. - Какой вы наивный…
- И все же?
- Все следили за всеми. На уфологических конференциях докладчики начинали с того, что просили подняться и представиться всех правительственных агентов. Чем больше ты знаешь, тем меньше тебе известно, понимаете? В общем, паранойя царила повсеместная. И тут вдруг объявляется какой-то тип из военного ведомства и заявляет, будто хочет поближе познакомиться с моей музыкой!.. Вот каким был Джим Чаннон.
- Как вы считаете, отчего он обратился именно к вам?
- Некий мой знакомый однажды заметил, что моя музыка позволяет людям пережить духовное откровение безотчетно. Думаю, причина в этом. Джим сказал, что ему надо убедить вышестоящее командование, пентагоновских "шишек". Людей, которые в жизни не испытывали медитативного транса. Мне кажется, он хотел, чтобы они впали в него безотчетно.
- А может, он хотел загипнотизировать своих командиров психоделическими звуками? - предположил я.
- Может, и так. Уж очень это могучее средство.
Стивен рассказал мне кое-что о силе звукового внушения. Как-то раз в одной американской евангелической церкви прихожане были обработаны недоступными слуху звуками во время пения гимнов. В конце службы выяснилось, что сумма пожертвований утроилась.
- Тактическое преимущество, улавливаете? Хотите знать, почему евангелические церкви делают так много денег, в то время как церкви традиционные прозябают? Вот вам и вероятный ответ.
Кстати, не так давно, добавил Стивен, он заглянул в офис к одному из своих друзей.
- Едва я вошел внутрь, как тут же почувствовал раздражение. И я ему так и заявил, мол, твой офис меня дико раздражает. "А-а, - сказал мой друг. - Так это ж моя новая суггестивная кассета для повышения производительности труда". "Вырубай свою кассету", - сказал я.
Стивен сделал паузу.
- Я-то ее заметил сразу, - продолжил он, - потому как настроен на такое. А вот большинство людей ничего бы и не заподозрили.
Джиму Чаннону Стивен тоже рассказал про силу звукового внушения; тот поблагодарил и ушел. Больше они не встречались.
- Было это двадцать пять лет тому назад. Джим произвел впечатление такой доброй души… - Стивен помолчал. - А знаете, я ведь даже не спросил его, что он собрался делать со всей этой информацией.
Почти все, к кому Джим обращался на протяжении своего двухлетнего путешествия, были, как и Стивен Хальперн, калифорнийцами. В общем и целом Джим посетил порядка полутора сотен организаций, связанных с течением "Нью-эйдж", в частности: Берклевский центр биологической обратной связи, Институт интегрального чуаня ("Подобно тому как в бутоне кроется вся присущая идеальному цветку форма, так и все мы содержим в себе врожденную форму нашего собственного совершенства"), Движение за реабилитацию жира ("Худей сам!"), Общество бегунов трусцой, и также - в штате Мэн - Всемирную организацию хилинга "Ветерок" ("Если в возрасте от 10 до 12 лет вы ходили в американскую школу или посещали иное учебное заведение с аналогичной педагогической методикой, вы страдаете тяжелой формой психоэмоционального расстройства… Хилинг-технология "Ветерка" вам поможет!").
По-видимому, "ветерковцы" предложили Джиму - потому что это они предлагали всякому, кто появлялся у них на пороге - свой хилинговый инструментарий, волшебные ингредиенты которого всегда являлись строго охраняемой тайной, хотя и был обронен прозрачный намек, что компоненты извлекались "из мира духов, а не мира людей". Представьте себе нечто вроде куска хозяйственного мыла, раскрашенного под компьютерную печатную плату. Так выглядит хилинг-брикет "Ветерок 1.3", обмениваемый на добровольное пожертвование в размере 7600 долларов. И пусть сумма звучит несколько завышенной, брикет "представляет собой продукт самой передовой хилинг-технологии, значительно превосходящий показатели хилинг-шайб "Радуга-III и - IV" и включающий в себя не менее 6–60 мегагерц хронального смещения в сочетании с миллионами эфирных модификаций".
Рекламный материал "Ветерка" сообщает потенциальным клиентам: "Нет у нас пророков… НЕТ пророков в проекте "Ветерок". И не ходите и не выведывайте, не тратьте свое время. Говорят вам, нет их тут".
И все же, по словам бывших членов, главный гуру "Ветерка" по имени Джон Миллер на протяжении нескольких последних лет настаивал, чтобы все сотрудники сидели на диете Аткинса, а ходили только в бежевом. И еще: загадочный ингредиент из мира духов, вложенный в их хилинг-брикеты, на деле якобы представляет собой не что иное, как побочный продукт группового секса. Предполагаемый сценарий выглядит следующим образом: Джон Миллер подходит к кому-то из женской половины сотрудников и говорит ей… тут я просто парафразирую на основе тех неподтвержденных заявлений, что поступили от бывших членов группы… короче, он говорит ей примерно вот что: "Поздравляю! Мир духов выбрал тебя для участия в совсекретной энергетической деятельности. Мужу ничего говорить не надо, он все равно ни черта не смыслит в энергетике".
Дамочку затем отводят в спальню Джона Миллера, где она вступает в интимную связь с ним и несколькими избранными представительницами прекрасного пола, после чего Джон Миллер командует: "Скорей! Лепим брикет!" Впрочем, "Ветерок" категорически отрицает эти бездоказательные утверждения, а в 2004 году они подали в суд на бывших своих членов, ренегатов и клеветников.
В одном из потребительских отзывов, который написала супружеская пара из Бристоля, говорится следующее: "После того как мы испробовали хилинг-инструмент "Ветерка" на нашей кошке Мойа, она буквально за ночь преобразилась из невротического, забитого и вечно беспомощного создания в клубок дружелюбной и бойкой энергии".