- Он один из самых одухотворенных людей, кого я когда-либо встречал, - продолжал Стюарт. - Хотя нет… "Одухотворенный" здесь не годится. Я бы сказал, он какой-то "оккультный". Как бы ходячее воплощение смерти. Способен остановить тебя на расстоянии. Умеет влиять на физические события силой мысли. Стоит на него взглянуть, как он сможет тебя уложить, не касаясь и пальцем.
Стюарт помолчал.
- Однако всего этого ты от него не услышишь. Он самый "первоземный" чувак из всех, кого я знаю, но вот объясняться словами не умеет. Он вообще-то стрит-файтер с Кубы. Это у него как бы чистый инстинкт. Но зато людям это бросается в глаза. Вот почему в его школу валом валит народ.
В апреле 2001 года у Берта Родригеса появился новый ученик. Звали его Зияд Джарра. Зияд пришел в фитнес-центр "Ю-Эс 1" и сказал Берту, что слышал о нем много хорошего. Почему из всех преподавателей боевых единоборств, подвизающихся на флоридском побережье, Зияд выбрал именно Берта, остается неясным. Возможно, по причине уникальной оккультной репутации, а может, и потому, что у Родригеса масса военных связей. К тому же Берт некогда тренировал начальника службы охраны одного из саудовских принцев. Не исключено, что по этой причине.
Зияд сказал Берту, что он бизнесмен, которому приходится много путешествовать, и в связи с этим хочет научиться самообороне на случай нападения банды хулиганов.
- Мне Зияд очень понравился, - признался Берт в ходе нашей с ним телефонной беседы. - Очень скромный, очень ненавязчивый парень. В хорошей спортивной форме. Очень старательный.
- А что вы ему преподавали? - спросил я.
- Удушающий захват, - ответил Берт. - Он используется, когда надо кого-то отключить или убить. Я научил его удушающему захвату и духу камикадзе. Надо иметь причину, некий кодекс поведения, ради которого ты готов умереть. Желание "сделай или умри". Вот что вырабатывает в тебе шестое чувство, способность заглянуть внутрь противника и понять, блефует ли он. Ага. Я научил его удушающему захвату и духу камикадзе. Зияд играл в футбол. По мне так лучше иметь в схватке партнера-футболиста, чем черного пояса из таэквондо. Потому что футболист может уворачиваться и финтить.
Молчание.
- Зияд был как Люк Скайуокер, - сказал Берт. - Помните, как Люк шел по невидимому пути? Надо верить, что он есть. И если ты в эго веришь, путь появляется. Ага. Зияд в это верил. Он был как Люк Скайуокер.
Берт обучал Зияда в течение шести месяцев. Новый ученик понравился ему; он сочувствовал Зияду, пережившему тяжелое ливанское детство. Родригес подарил ему три экземпляра своих учебников по работе с ножом, и Зияд передал их своему другу, Марвану аль-Шеххи, который проживал в номере 12 мотеля "Пантера", что расположен в городке Дирфилд-Бич, штат Флорида.
Этот факт известен нам потому, что когда Марван аль-Шеххи выписался из мотеля "Пантера" 10 сентября 2001 года, в своем номере он оставил руководство по летной эксплуатации "Боинга-757", нож, черную спортивную сумку, англо-немецкий словарь и три учебника по работе с ножом, принадлежащие перу Берта Родригеса, человека, которого Стюарт Хеллер назвал "самым первоземным чуваком из всех, кого я знаю".
Марвану аль-Шеххи было двадцать три года от роду, когда он выписался из мотеля "Пантера", прилетел в Бостон, сделал пересадку, завладел штурвалом самолета рейса номер 175 и врезался в южную башню Всемирного торгового центра.
Зияду Джарра было двадцать шесть, когда он сел за штурвал самолета рейса номер 93 авиакомпании "Юнайтед эрлайнс", который разбился на пенсильванском поле, не добравшись до Вашингтона.
- А знаете что? - сказал Берт. - Я считаю, что Зияду была поручена роль угонщика с мозгами. Он, наверное, приглядывал за тем, чтобы работа была выполнена правильно, чтобы захват самолета прошел успешно. - Берт сделал паузу. - Если ты любишь своего сына, а он становится массовым убийцей, ты же не перестанешь его любить, верно?
Роль Гая Савелли в Войне-с-террором началась с того, что на протяжении нескольких дней подряд зимой 2003 года к нему стали обращаться совершенно незнакомые люди как во плоти, так и посредством электронных писем или телефонных звонков. Всех их интересовало, способен ли он убивать козлов силой мысли. Гай не знал, что и подумать. Он ведь никогда не распространялся об этом во всеуслышание. Кто эти люди? Откуда они прознали про козлов? Он принял безразличный вид и непринужденно ответил: "Да, конечно".
После чего кинулся к телефону и позвонил в спецназ.
Потому что они все до единого, сообщил Гай военным, были мусульманами. С одним, правда, возможным исключением: какой-то вроде бы британец (я, то бишь). Все остальные совершенно определенно посылали свои электронные письма из мусульманских стран - которые, как известно всем и каждому, представляют собой "ось зла". Раньше такого с Гаем не случалось. А что, если они из Аль-Каиды? Может, они бенладеновские оперативники, возжелавшие научиться убивать людей взглядом? Вдруг это начало формирования целого направления, некоей паранормальной дивизии Аль-Каиды?
Спецназ приказал Гаю встретиться со мной лично, потому как, по всей вероятности, я тоже алькаидовец.
- Но будь осторожен; следи, что ему рассказываешь, - проинструктировали они Гая.
Мало того, спецназ - как мне стало потом известно - уже беседовал с Гаем в то утро, когда я должен был с ним встретиться. Пока я заказывал чашечку кофе в "Красном лобстере", они позвонили ему и спросили: "Ну, он приходил? Будь осторожен. И запиши его на видеокамеру, понял? Нам надо знать, с кем мы имеем дело…"
Не могу с уверенностью сказать, на каком этапе нашего совместного времяпрепровождения Гай решил, что я все-таки не исламский террорист. Возможно, это случилось в тот миг, когда я увидел снимок его дочери, танцующей с Ричардом Гиром в фильме "Чикаго", и взвизгнул: "Кэтрин Зета-Джонс в нем сыграла обалденно !"
Даже глубоко законспирированный алькаидовский террорист не смог бы додуматься до такого.
Но зато я точно знаю, что на протяжении всей нашей беседы про хомячков Гай был убежден, что я отнюдь не журналист. Помнится, когда я заикнулся про "моих читателей", Гай бросил на меня подозрительный взгляд, потому как считал, что никаких читателей у меня нет, а события этого дня я буду докладывать не широкой общественности, а террористической ячейке.
Вот почему, как пояснил Гай, в танцзале поднялся такой переполох, когда я заметил фотоснимок солдата-каратиста, убивавшего козла ребром ладони. Потому что это не был заурядный каратистский приемчик, признался Гай. Это было смертельное касание.
- "Смертельное касание"? - переспросил я.
И Гай рассказал мне про смертельное касание. Это легендарное искусство Дим-мак, также известное под названием "дрожащая ладонь". Смертельное касание представляет собой очень легкий удар. Тому козлу, к примеру, не размозжили хребет. Не порвали шкуру. Да у него даже синяка не осталось. Он где-то с денек просто постоял в загоне с изумленным выражением на морде, а потом свалился замертво.
- Представьте, если у Аль-Каиды появится такая способность, - сказал Гай. - Одно дело пристально смотреть на человека. И совсем другое - смертельно его касаться. Вот почему мы так всполошились, когда вы увидели тот снимок. Мы же не знали, кто вы на самом деле.
Словом, жизнь Гая как-то вдруг повернулась к нему новым и неожиданным боком. Неужели ему и впрямь предстоит быть инструктором танца и рукопашного боя в светлое время суток, а с наступлением темноты превращаться в тайного агента, внедряющегося в доселе никому не известное паранормальное подразделение Аль-Каиды?
На протяжении последующих недель мы с Гаем поддерживали связь.
- Я сегодня встречался с еще одним департаментом, - как-то раз сообщил он мне по телефону.
- А, нацбезопасность? - спросил я.
- Этого я открыть не могу, - сказал Гай. - Но они уверены, что один из парней, которые пытались со мной контактировать, относится к Аль-Каиде. Они уверены в этом.
- С чего вдруг? - спросил я.
- Потому что его имя в базе, - сказал Гай. - И телефонный номер. Его телефонный номер числится в списках.
- И что еще сказали эти контрразведчики?
- Они сказали: "Да, да. Есть такой".
- Стало быть, Аль-Каида?
- Аль-Каида, - сказал Гай.
- И они решили ловить на живца? - спросил я.
- Да, похоже, - сказал Гай. - Дела как-то хренова-то пошли.
- Как пить дать, на вас и ловят, - сказал я.
- Я вам вот что скажу, Джон, - удрученно признался Гай. - Эти контрразведчики держат меня за собаку. Собаку! Я им говорю: "У меня семья". А они: "Да, да. Семья - это очень хорошо". Точно вам говорю, мы для них пушечное мясо. Меня повесят на фонарном столбе. На гребаном фонарном столбе!
Тут до меня донесся голос его жены: "Ты сам гребаный идиот".
- Обождите-ка, - сказал Гай.
Приглушенная перебранка.
- Моя жена говорит, что про такое нельзя болтать по телефону, - затем сказал он. - Я вешаю трубку.
- Держите меня в курсе! - воскликнул я.
И Гай откликнулся на мою просьбу. По мере того как менялись различные схемы расстановки капканов для гипотетического паранормального подразделения Аль-Каиды, Гай сообщал мне о развитии событий. План "А" заключался в том, что Гай пригласит этих людей в Америку. Но потом контрразведка передумала и сказала ему: "Нет, здесь этих субчиков нам не надо".
Намного более рискованный план "Б" предполагал, что Гай сам отправится в их страну. Там он проведет занятия по обучению приемам относительно безвредной парапсихотехники, при этом докладывая обо всем, что увидит и услышит.
Гай ответил: "Хрен вам. Перебьетесь".
План "В" предписывал, чтобы Гай встретился с ними на нейтральной почве - скажем, в Лондоне. Или во Франции. План "В" устраивал обе стороны и, судя по всему, имел наибольшие шансы быть воплощенным в жизнь.
- Эх, я б туда хоть сейчас махнул, - сказал мне Гай. Он переслал мне копию одного электронного послания, которое, как божился Гай, "однозначно, стопудово" написал ему очередной алькаидовский оперативник. Вот его текст:
Уважаемый сэр Савелли!
Я надеюсь вам здорорье ибодрый. И я заннят много в мой чем-пионат чтобы был успех. Сэр Савелли пожалуйста скажите мне если я подавать для прием в члены Ваша Федерация то какая рпоцедура и пожалуйста скажите мне подробность.
И на этом все. У меня возникло впечатление, что дело развернется по одному из двух возможных сценариев. Либо Гай окажется в самой гуще сенсационной контрразведывательной игры, либо какого-то бедолагу, юного любителя восточных единоборств, который всего-то хотел записаться к Гаю в федерацию, погрузят на борт тюремного транспорта до Гуантанамо. Нам оставалось только сидеть и ждать.
6. Приватизация
Пока что наше повествование касалось секретных экспериментов, имевших место в таинственных недрах военных баз на территории Соединенных Штатов. Время от времени вещественные и осязаемые результаты этих законспирированных усилий проникали в повседневную жизнь, однако всякий раз их сверхъестественные корни тщательнейшим образом удалялись. К примеру, никто из вступавших в непосредственный контакт с липкой пеной полковника Александера - ни заключенные, приклеенные к своим тюремным камерам, ни телеоператоры, снимавшие (частично) неудавшуюся операцию по ее применению в Сомали, ни даже, осмелюсь предположить, солдаты, доставившие пену на территорию Ирака в надежде ее распылить на ОМП, - словом, никто из них понятия не имел, что это был продукт паранормальной инициативы, восходящей к концу семидесятых годов прошлого столетия.
И тут, в 1995 году, в гражданский мир вдруг просачивается вполне солидная капля этого помешательства. Причем человек, ответственный за такую утечку, был, если можно так выразиться, блудным сыном-вундеркиндом и проклятием генерала Стабблбайна.
А случилось вот что.
В семидесятых годах, когда Пруденс Калабрезе была еще ребенком, ей очень нравилось смотреть сериал "Доктор Кто" и научно-популярные телепрограммы. Росла она в обветшавшем особняке где-то в Новой Англии. По субботним вечерам, когда родители уходили развлекаться на стороне, дети вытаскивали свою самодельную доску Уиджа и устраивали спиритические сеансы в ночных пижамах, пытаясь вступить в контакт с духом предыдущей владелицы дома, которая, если верить молве, повесилась в амбаре из-за проблем с алкоголем и стычек с соседями.
- Нам хотелось чего-то необычного, - сказала мне Пруденс, когда мы сидели с ней за кухонным столом в городке Карлсбад, что находится в калифорнийском округе Сан-Диего. - Мы собирались в кружок, зажигали свечи, тушили свет и пытались заставить стол взмыть в воздух простым прикосновением пальцев.
- И он взмывал? - спросил я.
- Ну а как же, - сказала Пруденс. - Впрочем, мы были детьми. Если призадуматься, я не уверена, что никто из нас не прилагал чуть больше усилий, чем требовалось.
- Например, коленками? - предположил я.
- Ну да, - кивнула Пруденс. - В общем, трудно сказать.
А иногда она со своими подругами выбегала на улицу, чтобы заметить там пролетавший НЛО. Кажется, один раз им это удалось.
Затем Пруденс поступила в местный университет, но в возрасте восемнадцати лет забеременела, так что учебу пришлось бросить и стать вместо этого завхозом соседнего трейлерного парка на пару со своим первым мужем Рэнди. Кроме того, на ярмарках она подрабатывала танцовщицей, выступая в костюме поросенка. Затем она вернулась в колледж, изучала там физику, опять бросила учебу, родила еще четырех детей, преподавала танец живота пенсионеркам в Индиане и, наконец, очутилась со своим новым мужем по имени Даниэль в Атланте, где в собственной квартире открыла веб-дизайнерскую фирму. Случилось так, что одним прекрасным вечером в 1995 году она включила телевизор и на экране увидела мужчину в военной форме.
- А вы не помните, что он говорил? - спросил я Пруденс. - Он, случайно, не называл себя подлинным Оби-ван Кеноби?
- Вот-вот, - сказала Пруденс. - Именно так он себя и назвал: я, говорит, подлинный Оби-ван Кеноби.
- Который работает на Минобороны США?
- Который работает на Минобороны США, - подтвердила Пруденс.
- И вплоть до этого момента никто-никто не знал, что такие люди действительно существуют?
- Ну да. Вплоть до этого момента они были совершенно засекречены. Этот мужчина рассказывал о том, как он пользовался силой своей мысли, чтобы прикоснуться к любой вещи во вселенной. И еще о том, как его используют военные… Ну, не только его одного, конечно, но и других экстрасенсов-шпионов. Чтобы предотвращать войны и узнавать разные секреты других стран. Он сказал, что их называют дальновидцами. Вот. По его словам, он работал в составе секретной группы парапсихошпионов и даже был их начальником. Но выглядел он совсем не так, как вы могли бы подумать. И не скажешь никогда, что у него были секретные способности.
- А как он выглядел?
Пруденс рассмеялась.
- Ой, он такой щуплый коротышка, и еще у него была эта смешная прическа из семидесятых. И усы. Ну ни капельки не похож на военного, а уж про шпиона-экстрасенса я и не говорю. Ни дать ни взять, просто уличный чудак.
Мужчина в телевизоре сказал, что у него имеется самый высший допуск. Что он знает точное местонахождение Саддама Хусейна и утраченного Ковчега завета. Словом, Пруденс обомлела. Она смотрела на телеэкран, а перед глазами проносились давно забытые детские увлечения: спиритическая доска, "Доктор Кто", школьные научные проекты…
- Я вспомнила, почему так любила научную фантастику и всякие прочие истории про экстрасенсов и инопланетян, - сказала она мне.
В тот момент Пруденс прозрела и окончательно поняла, в чем заключалась цель ее жизни. Ей хотелось стать такой, как вот этот мужчина в телевизоре: чтобы знать все те вещи, что знал он; чтобы видеть то, что видел он.
Звали этого мужчину майор Эд Дэймс.
Генерал Альберт Стабблбайн всегда охотно обсуждал со мной те причины, по которым ему не удавалось проходить сквозь стены или левитировать, а также почему он потерпел фиаско, пытаясь заинтересовать спецназ своей инициативой взрывать сердца животных. Личные воспоминания он пересказывал в шутливом ключе, хотя их никак не назовешь приятными. Так вот: его лицо перекосила мучительная гримаса один-единственный раз за все наши встречи - когда разговор коснулся вундеркинда-ренегата, майора Эда Дэймса.
- Господи, как же он меня допек своей болтливостью… - поведал мне генерал Стабблбайн. - Направо и налево: "ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля…" - Здесь генерал сделал паузу. - Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля… - грустно повторил он. - Вот уж кому-кому, а Эду Дэймсу кляп в рот никак не помешает. Он вечно лез чесать языком, когда ему полагалось бы слушать. И это очень прискорбный факт, между прочим.
- Почему?
- Мы с ним давали одинаковую подписку: "Обязуюсь не разглашать". Но он был готов любого переехать, лишь бы потрепаться. Грудь надувал: "Я один из них!" Ему хотелось стать королем.
Эд Дэймс был одним из тех, кого рекрутировал лично генерал Стабблбайн. Когда генерал в 1981-м принял на себя командование секретным экстрасенсорным подразделением, он позволил кучке единомышленников из числа военных присоединиться к программе. Вплоть до того момента государственные паранормальные исследования в США зиждились, по сути дела, на плечах трех человек: бывшего полицейского и строительного подрядчика по имени Пат Прайс, и двух солдат, которых звали Инго Суонн и Джо Макмонигл. Эта троица в глазах всех - за исключением разве что самых закоренелых скептиков - считалась обладателями неких необычных дарований. (Судя по всему, необычное дарование Джо Макмонигла впервые проявилось после того, как он выпал из вертолета во Вьетнаме.)
Однако генерал Стабблбайн страстно верил в доктрину Первого Земного батальона, согласно которой любой человек на свете способен демонстрировать сверхъестественные чудеса, а посему он широко распахнул двери секретного подразделения - и Эд Дэймс стал одним из его людей.
В детстве Эд Дэймс очень увлекался снежным человеком, НЛО и научно-фантастическими телепрограммами. Судьба распорядилась так, что служил он как раз в Форт-Миде, неподалеку от паранормальных шпионов. До него донеслись слухи, и он написал рапорт генералу Стабблбайну с просьбой принять в группу. Возможно, вот почему генерал был так сердит на Эда Дэймса даже через девять лет после того, как тот на глазах Пруденс раскрыл тайны экстрасенсорного подразделения по телевидению. Не исключено также, что Стабблбайн испытывал часть вины за последующие печальные события, которые затронули и Пруденс.
В 1995-м Эд внезапно (и неоднократно) принялся выбалтывать государственные тайны, да еще в особо широком масштабе. Ему очень понравилось появляться в теле-и радиопрограммах. Нет, он не упоминал про разглядывание козлов, прохождение сквозь стены или Первый Земной батальон, однако со смаком рассказывал о секретном парапсихоподразделении.
Впрочем, настоящей суперзвездой Эд стал после появления на радиошоу Арта Белла.