Костер уже разожгли, и веселые юные голоса "Молодых и трудолюбивых" звенели в ночи:
- Да! Да! Да! Новый мир! Для всех, кто молод и трудолюбив!
Как только Кэнди и Гриндл дошли до костра в сопровождении радостных молодых людей, Гриндл тут же оттащил Кэнди в сторонку.
- У нас есть дела поважнее, - заявил он и как бы случайно задел рукой низ ее живота. - Пойдем.
Он взял ее за руку и повел по каменистой тропинке вниз по склону холма, сплошь заросшему ежевикой, к ручью. Они пошли вдоль ручья, что огибал холм с одной стороны.
Кэнди шла совсем рядом с водой, чуть приподняв юбку. Ей было так хорошо: в небе светила луна, и все вокруг было таким таинственным и красивым, и, похоже, что у них с Гриндлом складывались замечательные отношения, доверительные и дружеские, и ей было приятно гулять с ним на природе, при яркой луне - с папой они никогда так не гуляли, ни разу в жизни.
Они обогнули холм и вышли в маленькому искрящемуся озерцу, а за озером был грот - или пещера, - вход в темноту за серебристой водой.
- Ой, как красиво! - воскликнула Кэнди, прижав руки к груди, как будто у нее защемило сердце от такой неземной красоты.
- Пойдем, - Гриндл вновь взял ее за руку. - Пойдем внутрь.
Чтобы войти в грот, надо было пройти пару футов по мелководью, и Кэнди радостно прошлепала по воде, поднимая фонтаны брызг. Когда они вошли внутрь, Гриндл зажег лампу, что стояла на каменистом выступе у самого входа. В ее рассеянном желтом свете, да еще с серебристой подсветкой луны, грот с его сталактитами и сверкающими вкраплениями кварца казался сказочной пещерой. Стены у входа заросли синевато-зеленым мхом, а внизу, вдоль стен грота, и на плоском уступе рос густой папоротник, похожий на мягкий ковер.
- Путь к просветлению долог и труден, - произнес Гриндл нараспев. - Здесь я занимаюсь с учениками.
- Какая же красота, - повторила Кэнди благоговейным шепотом, заворожено глядя на воду, искрящуюся серебром.
А Гриндл не сводил глаз с Кэнди: в таком окружении, омытая лунным светом, она была как прелестная нимфа, или даже как сама богиня Диана, воплощение бессмертной красоты.
- Хорошо, что у тебя такое простое платье, - как бы между прочим заметил Гриндл. - Это существенно облегчит нам следующее упражнение.
- Мы снова займемся духовными упражнениями?! Прямо сейчас?! - воскликнула Кэнди в восторге и даже слегка подпрыгнула на месте. Ей уже было так хорошо - лучше некуда. А теперь Гриндл говорит, что они снова займутся духовными упражнениями! Она уселась на мягкий ковер изо мха, оправила юбку, устроилась поудобнее и, горя нетерпением, приготовилась слушать учителя - прямо как в школе, на интересных предметах. Она пожалела, что у нее нет с собой ручки с блокнотом, но тут же подумала, что так даже лучше: ей представлялась Аркадия, где ученики сидели в тенистых садах под деревьями и внимательно слушали учителей, ловя каждое слово - они ничего не записывали, а просто впитывали в себя знания. Это был самый чистый способ, как овладеть знаниями, самый чистый и самый правильный, подумала Кэнди, и ей сделалось очень приятно, что она, пусть и невольно, избрала именно этот способ.
- Первым делом, - сказал Гриндл, присаживаясь рядом с ней, - нам надо снять с себя эти мирские одежды. - И он принялся расшнуровывать свои промокшие ботинки. Скинув ботинки, он начал расстегивать брюки.
- А это обязательно? - Кэнди ужасно смутилась: его предложение было так неожиданно… и оно ей совсем не поправилось.
- "Наведи в доме порядок, - процитировал Гриндл, - это будет твой первый шаг". Безусловно, нам следует отрешиться от всех материальных забот - и духом, и телом.
- Да! - с воодушевлением воскликнула Кэнди, когда наконец поняла, что к чему. Но ей все равно стоило немалых усилий преодолеть свою девичью стыдливость. Ее прелестное личико покраснело, как маков цвет, когда она все-таки справилась со своей врожденной застенчивостью и сняла с себя платье.
- Вот! - выпалила она и отбросила платье в сторону, решительным, резким движением, которое красноречивее всяких слов говорило о ее духовной смелости. Под платьем не было ничего, и Кэнди вздохнула с искренним облегчением и гордостью за себя, что она все же смогла, что у нее получилось… но ей все равно было как-то неловко под пристальным взглядом Гриндла. Тем более, когда ее крошечные соски напряглись и встали торчком - причем независимо от ее воли. Как будто они теперь зажили собственной жизнью.
- Хорошо, - сказал Гриндл. - Теперь сцепи пальцы в замок и положи руки за голову. Да, вот так. А теперь ложись на спину.
- Ой, - Кэнди было как-то тревожно и даже слегка страшновато, но она послушно легла на мягкий пружинистый мох. При этом она плотно сдвинула бедра, приподняв одну ногу и положив ее поверх другой, в робкой попытке прикрыть свое маленькое сокровище. Трепетно сладкое, как мармеладка.
- Нет, нет, - Гриндл наклонился над ней, и сам подправил ей позу, - ноги разводим пошире.
Когда Гриндл прикоснулся к Кэнди, она испуганной вздрогнула и опять засмущалась, но он поспешил ее успокоить:
- Я как врач. Доктор духа, - сказал он спокойно и даже как будто с прохладцей. - И меня совершенно не интересует это твое глупое тело - нас с тобой должен сейчас волновать исключительно дух. Это понятно?
- Да, - кротко проговорила Кэнди. Она лежала теперь очень тихо и уже не мешала ему подправлять ей ноги, которые он развел широко в стороны и вывернул стопы носками наружу.
- Закрой глаза! - велел он. Кэнди сделала, как он сказал, и Гриндл чуть отстранился, придирчиво обозревая, что получилось в итоге.
- Хорошо! - заявил он после непродолжительного молчания. - А теперь вот что. Наше следующее упражнение связано с трансцендентностью телесных ощущений. Под моим руководством ты научишься контролировать все свои физические ощущения. Пока все понятно?
- Да, - прошептала Кэнди, не открывая глаз. Серьезный и деловитый тон Гриндла ее успокоил - это был тон учителя, ну, скажем профессора логики, - но ее все равно смущало и даже слегка раздражало, что соски у нее по-прежнему твердые и напряженные. Вот ведь маленькие паршивцы! Зла на них не хватает!
Великий Гриндл протянул руку и провел пальцами Кэнди по животу, похожему на золотистую крепкую дыньку. Девочка дернулась и издала нервный смешок.
- Спокойно, - резко проговорил Гриндл. - Ты ж не ребенок! Ты должна быть серьезной! Путь к мистическому просветлению долог и труден - многие на него вступают, но лишь единицы проходят его до конца.
Получив замечание, Кэнди тут же притихла и посерьезнела, пытаясь привести в порядок свои разбегающиеся мысли и сосредоточиться на словах учителя.
- Это так называемая "эрогенная зона", - продолжал Гриндл свои объяснения. Он взялся двумя пальцами за напряженный девичий сосок и начал легонько его пощипывать.
- Это да! - согласилась Кэнди, непроизвольно выгибаясь, хотя она очень старалась сохранять подобающую серьезность.
- Да, - глубокомысленно отозвался Гриндл, - и это тоже, - он взялся за другой сосок и принялся перекатывать его в пальцах. Кэнди беспокойно заерзала.
- И это, - Гриндл оставил в покое ее соски, которые теперь походили на две крошечные головки, что жадно тянутся вверх. Он провел руками ей по бокам, по внешней стороне бедер, потом - по внутренней, и зарылся пальцами в золотистый пушок, скрывавший восхитительную розовую мармеладку, что уже истекала сахарным соком.
- Ой, мамочки, - пролепетала Кэнди, когда Гриндл осторожно раздвинул ее нижние губки, нежные, как лепестки роз, и приоткрыл восхитительную крошечную жемчужинку, перламутрово-розовый клитор, который влажно поблескивал в трепетной готовности.
- Вот еще одна так называемая "эрогенная зона", - объявил Гриндл с презрением и слегка надавил пальцем на прелестный комочек розовой плоти.
- Еще какая! - Кэнди пыталась держать себя в руках, но уже не могла справиться с возбуждением.
Великий Гриндл принялся искусно массировать ее клитор.
- Ой, мамочки, - Кэнди била легкая дрожь, - я как-то не думала, что все будет… так.
- Да, но ты должна научиться контролировать свои чувства, - сказал Гриндл. - Если ты не владеешь своими чувствами, то у себя в доме ты не хозяин - ты как вырванный с корнем тростник, брошенный в воды случая. Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь?
У Кэнди дрожали веки.
- Ну, мне немного щекотно, и все внутри так покалывает и дрожит, - смущенно призналась она.
- Первое, что тебе нужно сделать, - Гриндл продолжал свой массаж, - овладеть трансцендентностью ощущений, чтобы подняться над чувственным восприятием. Потом ты научишься контролировать свои чувства, и сможешь кончить в любой момент, по желанию - мгновенно достичь оргазма, без вовлечения осязательных ощущений, исключительно по моей команде.
Он убрал руку и встал на колени.
- Открой глаза, - сказал он. - Сейчас я тебе покажу, как контролировать свои чувства. Только что, исключительно силой воли, я заставил свой член напрячься и встать - как это бывает при так называемой "эрекции".
Кэнди открыла глаза и увидела, что так оно все и есть - член у Гриндла стоял торчком, и она вся покраснела и поспешно отвела взгляд.
- Нет, нет, - Гриндл повернул ее голову так, чтобы она смотрела прямо на его гордо восставший член. - Ты не должна позволять, чтобы вульгарные материальные и сексуальные ассоциации помешали тебе на пути к просветлению - тем самым ты продемонстрируешь идеальный контроль над чувствами. Я заставил его встать исключительно силой воли. Правда, похоже на так называемую эрекцию? На шестом этапе человек уже может контролировать все реакции своего тела, даже самые непроизвольные - так человек, силой своего продвинутого ума, проникает в великую тайну природы, недоступную непосвященным. Видишь, как я управляю своим членом: я не испытываю никакого чувственного желания, однако мой член стоит, как это бывает при так называемой "эрекции". Видишь?
Кэнди застенчиво кивнула, стараясь все-таки не смотреть на предмет обсуждения.
- Да. Вот потрогай, - предложил Гриндл, - и сама все поймешь.
Он взял ее руку и направил туда, куда нужно. Девочка прикоснулась к возбужденному члену. Теперь, когда она знала, как воспринимать его объективно и беспристрастно - не как проявление безудержного полового влечение, а как демонстрацию духовного роста, - ей было действительно интересно и любопытно, хотя она все же слегка смущалась, памятуя о своих прежних пугающих ассоциациях. Хотя она понимала, что это была целиком и полностью ее вина - ведь она еще только-только вступила на путь к просветлению, и в плане духовного продвижения не достигла почти ничего.
- Можешь сжать его, если хочешь, - подбодрил ее Гриндл. - Да… вот так.
Кэнди осторожно сдавила его напряженный член, и на головке набухла блестящая капля, вроде как, спермы.
- Вот видишь! - заявил Гриндл с победным видом. - Эта капля - наглядный пример контроля над собственными секрециями. Редко кто достигает такого уровня. У Рамы Кришны почти получилось, но все-таки не до конца. Исключительно силой воли я только что вызвал определенные химические реакции в организме и стимулировал определенные железы.
- Ух ты, - Кэнди смотрела на своего наставника с искренним восхищением.
- А теперь вернись в исходное положение, и продолжим занятия, - сказал Гриндл.
Кэнди тихонько вздохнула, легла на спину, заложив руки за голову, и закрыла глаза, а Гриндл вновь принялся ласкать ее трепетную мармеладку, увлажненную сладким соком бесконтрольных секреций.
- Эта дрожь и покалывание, о которых ты говорила… они продолжаются и усиливаются? - спросил он через пару секунд.
- …боюсь, что да, - Кэнди слегка задыхалась. Ей было очень обидно, что она не может себя контролировать.
- А есть ощущение мягкого, колыхающегося тепла и желания отдаться на волю потока чувств? - спросил Гриндл.
- Да, - печально вздохнула Кэнди. Похоже, великий Гриндл был еще и телепатом.
- Сейчас я введу этот член в тебя, - рассудительно проговорил Гриндл, - таким образом мы максимально приблизимся к ощущениям так называемого "полового акта" и разберем их во всех подробностях.
- Ой, мамочки, - Кэнди встревожилась не на шутку. Она очень старалось, но никак не могла отрешиться от прежних ассоциаций, связанных с этим процессом, - а это обязательно? - Она почти безотчетно сдвинула ноги.
- Забудь про эти нелепые и мещанские материальные ассоциации. Мы сейчас говорим о вещах духовных, - кажется, Гриндл рассердился. Он снова раздвинул ей ноги и встал над ней на четвереньках. - Выкинь из головы эту чушь - сосредоточься на упражнении номер четыре и помни главное правило: когда мы выполняем духовное упражнение, мы сосредотачиваем на нем все наши знания в мистической области - как тигр, когда он охотится на добычу, использует всю свою силу, хитрость и ловкость.
- Теперь я ввожу в тебя член, - объяснил Гриндл свои действия, когда он раздвинул нежные складочки розой плоти, открывая проход к сокровенной щелочке, и медленно ввел свой короткий, но толстый член в восхитительно трепетное желе - или, вернее, в горячий пудинг с карамельной подливкой.
- Ой, Боженька, миленький, - прошептала Кэнди, слегка выгнув спину, хотя и осталась послушно лежать, как лежала: закрыв глаза и заложив руки за голову.
- Теперь я его убираю, - продолжал Гриндл, - то есть, не то чтобы убираю совсем, а только до середины, а потом снова ввожу до конца, вот так. Понимаешь? И еще раз, и еще. Я повторю это несколько раз - а ты пока выполняй упражнение номер четыре.
- Ой, - Кэнди нервно сглотнула. - Я даже не знаю… наверное, я сейчас не смогу сосредоточиться.
- Сможешь, - ободрил девочку Гриндл и принялся легонько подталкивать ее бедра, как он уже делал в палатке отдыха, когда показывал ей упражнение по Космическому Ритму. - Видишь, все это приближается к так называемому "половому акту".
- Это я поняла, - Кэнди уже начало раздражать, что у нее никак не получается сосредоточиться.
- Сейчас я еще раз продемонстрирую совершенное овладение контролем над собственными секрециями, - торжественно объявил Гриндл. - Исключительно силой воли я сымитирую так называемый оргазм, или эякуляцию.
- Ой, - встревожилась Кэнди, - только, пожалуйста, не в меня… я… я…
- Что за чушь, - оборвал ее Гриндл, чье дыхание стало теперь тяжеловатым и хриплым, - понятно, что, вызывая семяизвержение, я устраняю из семени все его оплодотворяющие компоненты, то есть сперматозоиды - поскольку, как ты понимаешь, мы сейчас ставим перед собой совершенно другие цели.
- А теперь, - продолжил он через пару секунд, - скажи мне, разве это не напоминает мещанский оргазм? Почти в точности?
- Напоминает, - прошептала прелестная девочка, не открывая глаз. Она закусила губу, когда его член запульсировал у нее внутри и излил в нее обжигающую струю, что растворилась в сокрушительном жарком потоке ее собственных соков, и медовые стенки ее маленького сокровища затрепетали, как будто облизанные тысячью жадных крошечных язычков. - Еще как!
Глава 15
В течение нескольких следующих дней великий Гриндл еще не раз ввел свой член в прелестную девочку - исключительно по необходимости. В образовательных целях. Они так же решили, что Кэнди лучше не возвращаться в лагерь, а остаться в гроте за озером: чтобы ей не мешали во время длительных медитаций, которые так же были необходимы для достижения духовного просветления. Гриндл сам будет к ней приходить, приносить еду, следить за ее достижениями и инструктировать ее дальше.
Однако на шестой день, когда Гриндл пришел к Кэнди, она была вся напуганная и встревоженная.
- А вы уверены, - робко спросила она, глядя на Гриндла широко распахнутыми глазами, - что вы устранили все сперматозоиды… из вашего семени?
- Разумеется, я уверен, - отозвался Гриндл с легким раздражением. - А почему ты спрашиваешь?
- Потому что, - Кэнди понизила голос и густо покраснела, - у меня… у меня задержка… в смысле, месячные задерживаются. Никак не приходят!
- Это не страшно! - Гриндл с отвращением скривился. - Совсем не страшно. Наоборот. Это хороший знак, который говорит о том, что ты значительно продвинулась на пути к духовному просветлению. Понимаешь, ты уже переступила предел, когда тебе нужны месячные. Ты отменила их силой воли.
- Но я ничего не отменяла, - с жаром проговорила Кэнди. - Я ужасно переживаю из-за этой задержки!
- Ладно, подумаем, что тут можно сделать, - сказал великий Гриндл.
На следующий день он принес ей билет на самолет. До Тибета.
- Да, - сказал он, - ты заметно продвинулась на пути к просветлению, и тебе пора выходить на следующий уровень обучения. Ты будешь учиться у лам священного Востока.
- Ой, мамочки. - Охваченная благоговейным трепетом, Кэнди даже забыла о своих прежних тревогах. Впрочем, забыла всего на секунду.
- А как насчет моих месячных?
- Не беспокойся, - великий Гриндл раздраженно нахмурил брови. - Духовно продвинутые женщины, как там у вас говорится, не "беременеют". И потом, разве это имеет значение? Это всего лишь мещанские страхи.
- Ну… - начала было Кэнди.
- И больше об этом не думай, - перебил ее Гриндл. - Не забивай себе голову ерундой. Тебе нужно думать о вещах возвышенных и духовных. Ты будешь общаться с людьми святейшими из святейших - подобные мысли для них оскорбительны.
Он взглянул на часы.
- Твой самолет вылетает в 7:30 - так что мы еще успеваем выполнить несколько упражнений.
- Ой, мамочки, - покорно вздохнула Кэнди и приняла исходное положение: лежа на спине, руки за голову, глаза закрыты. Да, путь к мистическому просветлению и вправду долог и труден. Тем более - для юной и впечатлительной девочки.
Двое суток спустя Кэнди пришла в офис почтовой службы American Express в Калькутте.
- Есть письма для Кэнди Кристиан? - спросила она у смуглого клерка за стойкой и ужасно обрадовалась, когда он протянул ей два конверта: одно письмо - из Нью-Йорка, другое - из Расина, штат Висконсин.
Она отправилась в комнату отдыха, купила в автомате баночку холодной кока-колы, уселась в зеленое кресло у окна с видом на колоритный Дзен-Бульвар и вскрыла письмо из дома.
Она ни капельки не сомневалась, что письмо из Нью-Йорка - это от Дерека, и решила приберечь его на потом. Письмо из Расина, в плотном конверте с ароматной пропиткой с запахом лаванды, оказалось от тети Ливии. Вот что она писала:
"Решила поездить по миру? Хи-хи. В свое время я тоже немало попутешествовала. И еще как! Вот помню: в Италии! Мать моя женщина! У них там такие горячие парни с такими рьяными членами - это что-то. Был у меня там один неуемный поклонник: пока мы с ним развлекались, у меня даже месячные прекратились.