Я понял, откуда это. В чистом виде Смит-Гарни. Приятно, когда тебе понятна шутка: Биллингтон - инопланетянин. Водительская дверца открылась и захлопнулась. Биллингтон медленно уехал в никуда. Нетти повернулась ко мне.
- Кто быстрее. На счет "три". Один, два…
Она, разумеется, сжульничала. Рванулась на счет "два". Почему - я так и не узнал. В седьмом классе никто быстрее ее не бегал. Ни мальчик, ни девочка.
- Чего ради? - крикнул я вслед. - В мешке гребаный мусор.
Но Нетти не ответила. Добежала до самых зарослей, где подобрала палку и начала продираться сквозь них.
На меня произвело впечатление, как она это делала. Напряженное лицо, строгий рот, подбородок с ямочкой, плавные, решительные удары. Очевидно, к порке кустов она относилась с той же серьезностью, что и к бейсболу. Но разумеется, разница чувствовалась. Ни площадки, ни арены… ни биты или мяча. У меня возникло влечение к Нетти, новое чувство. Но мере ее углубления в заросли я начал замечать, как при каждом ударе вихляется задница - а задница у нее была - и что эта задница чуть больше, пропорциональнее, чем остальные части тела, подумал о том, что придет день и задница у нее станет, как у матери, которая выглядела очень аппетитно в купальном костюме в тот единственный раз, когда я ее в нем видел. Нетти что-то крикнула, но я не разобрал слов. Слишком погрузился в новое чувство.
Нетти обернулась. Лицо раскраснелось, палка размочалилась.
- Чего стоишь, придурок? Я же велела тебе найти палку потолще. Мы не сможем добраться до мешка без толстой палки. - Она отбросила палку, которую держала в руке.
Я отогнал мысли и отправился на поиски. Когда вернулся - нашел старую антенну, - Нетти лежала на животе, в зарослях, торчали только ноги.
- Почти добралась до него, - тяжело дыша, просипела она.
Я уже собрался второй раз спросить ее, зачем тратить столько сил ради какого-то паршивого мешка с мусором, но понял, что в моем вопросе нет смысла. Иногда приятно наблюдать за ее энтузиазмом. Но она все равно мне ответила, словно знала, о чем я думаю:
- Если… это… всего лишь… мешок с мусором… почему он… не выбросил его… в… свой… мусорный… контейнер?
Я опустился на четвереньки насколько мог, влез под заросли, передал ей ржавую антенну.
Нетти вся горела. Ее тело извивалось, дергалось, стукалось о мое. В какой-то момент она так повернулась, что ее задница потерлась о мою промежность. Но что самое странное, это телодвижение не имело никакого отношения к попытке достать мешок. Фактически, я отчетливо видел, Нетти уже не прилагает особых усилий к тому, чтобы добраться до мешка. Длины антенны для этого хватило бы. Но руку она согнула - не вытянула вперед. Я перевел взгляд на ее задницу, выгнувшуюся ко мне. Она ввинчивалась в меня, вжималась, отступала на чуть-чуть. Потом Нетти ложилась на живот, вроде бы пыталась дотянуться до мешка, и все повторялось сначала. Определенно возникала некоторая последовательность.
Я решил проверить свою версию. Как только Нетти улеглась на живот, отодвинулся на дюйм и стал ждать.
Нетти выгнула спину, бросив задницу в пустоту. Она на мгновение застыла. Я уже собрался рассмеяться, но тут она вскрикнула и вновь устремилась вперед, в десятый раз заявив, что "почти добралась до него". Я отвел глаза от ее задницы. Сквозь ветки увидел, что антенна гуляет взад-вперед над мешком Биллингтона. Она вновь что-то выкрикнула, а уж потом двинула задницу ко мне, в меня, крепко вжалась.
Быстренько поелозила и снова устремилась к мешку.
Теперь я уже чувствовал жар ее тела. И этот жар заражал, распространяясь вниз, по бедрам, и вверх, под мышки, убеждая в том, что я весь горю. Вновь она врезалась в меня. На этот раз я почувствовал обе ягодицы. Смутно помню, что произошло дальше. Думаю, следующее: я сунул руку ей между ног, уперевшись каблуками, протолкнул ее дальше в кусты, где она улеглась на живот, прижимаясь нижней его частью к земле, и выбросила антенну вперед. В этот момент она, конечно, могла схватить мешок зубами.
Нетти застыла, распростертая, вымотанная. Дышала она теперь очень тяжело. Меня это тревожило. Ее мать всегда говорила о том, что Нетти родилась с шумами в сердце, что она не одобряет ее мальчишеского поведения, что активные виды спорта, которыми увлекалась девочка, могли нанести урон ее хрупкому здоровью. На площадке хрупкость Нетти как-то забывалась. Но все-таки…
- Нетти? Ты в порядке?
На выдохе:
- Да.
Я потянулся, схватился за мешок, положил между нами. Хотел раскрыть, но передумал. Зачем мне мусор? И потом, дело-то было явно в другом. Поэтому я коснулся ее плеча:
- Хочешь посмотреть, что внутри?
По телу Нетти пробежала дрожь. Я наблюдал, как медленно разжимается, расслабляется в пыли, которую мы подняли, ее задница. Лежали мы достаточно долго, только дыша.
Начало темнеть. Холодный воздух обращал наш пот в пластик. Нетти перекатилась на бок и начала возиться с завязками. Я-то про мусор уже забыл.
- Вау! - воскликнула она, быстро закрывая мешок.
- Что?
Она открыла мешок, а когда я попытался заглянуть в него, прижала к груди. Ее лицо стало таким странным, на нем будто встретились ужас и радость.
- Ты чего, дай посмотреть, - потянулся я к мешку.
Нетти откатилась, продолжая говорить:
- Вау, вау, вау… это невозможно.
Я протянул руку, схватил ее за плечо, потянул к себе игриво. Нетти прикатилась ко мне сама, раскрыла мешок мне в лицо. Я потерял дар речи.
4.11а Содержимое мусорного мешка мистера Биллингтона:
1 экземпляр журнала "Марокканские мальчики";
1 экземпляр иллюстрированного журнала "Большие мальчики на мотоциклах";
1 экземпляр журнала "Крутые манящие задницы";
1 баночка вазелина объемом 8 унций;
1 рулон туалетной бумаги "Скотт";
3 или 4 смятых оторванных куска, измазанные говном и кровью;
1 обертка презерватива;
1 презерватив, надетый на…;
1 сосиска к пиву.
4.12
- Почему это так важно?
- Важно, потому что случилось это сразу после того, как Джонни и Пенни высадили нас.
- Да, но какое отношение все это имеет к Джонни и Пенни?
- Я не знаю. Я хочу сказать, позднее, возможно, что-то и прояснится… но вы должны мне просто доверять. Я уже понял по вашим вопросам, главное для вас, по большей части, не то, что я считаю важным, а почему я так считаю. Я прав?
- Продолжайте.
- Не буду, пока вы не скажете, чего добиваетесь, допрашивая меня.
- А если мы скажем, что больше не собираемся задавать вопросы, что узнали все необходимое?
- Тогда вы солжете.
- Ну, в этом случае мы собираемся спросить, рассказала ли Нетти кому-нибудь о том, что случилось с мистером Джинджеллом?
- Не рассказала.
- И Пенни сдержала свое обещание?
- Я не знаю. О мистере Джинджелле разговор больше не заходил. А кроме того, у Нетти возникли другие интересы.
- Еще одно.
- Выкладывайте.
- Вы думаете, Джон и Пенни что-то скрывали?
- Нет. Я думаю, они волновались, как бы мы не подняли шума. Они подали документы на получение гражданства, так что причина могла быть в этом.
5.1
Мы с Нетти закончили наши фильмы в следующую субботу. Хотя результат действительно порадовал и Джона, и Пенни, я должен признать, что все это дело мне уже начало надоедать. Нетти, наоборот, демонстрировала крайнюю заинтересованность… и вновь ее энтузиазм поддержал меня и не дал уклониться от темы дня: первого просмотра наших фильмов. Джон принес большую миску попкорна, Пенни задернула шторы. Сначала мы смотрели фильм Нетти, поскольку Пенни продолжала называть его "лирической работой", а Джон полагал, что имеет смысл закончить просмотр сюжетно-тематическим фильмом.
После того как мы просмотрели фильмы дважды, слово взял Джон. Сказал Нетти, что ее фильм ему понравился, второй раз даже больше, после того как Пенни предложила смотреть его без песен Веры Линн. Особо он похвалил монтаж середины фильма, перебивки дождя, падающего на лейку, залитой солнцем лужей. Он также отметил отражение лейки в луже как "удачное противопоставление". Слабым звеном, однако, являлись цветы. Джон чувствовал, что цветы, показанные в конце фильма, казались ненужными, их появление не было обоснованно. Он предложил Нетти или заново обдумать эту часть фильма, или вовсе убрать цветы, заменив их расплывчатыми, не в фокусе, облаками, которые она использовала в самом начале. Пенни добавила, что такая закольцовка создаст эффект открытого конца, цикличности. На их лицах читалась такая определенность, что мне не оставалось ничего другого, как во всем с ними согласиться.
Мне Джон прежде всего сказал, что фильм понравился ему гораздо больше сценария. При этих словах я улыбнулся, но секундой позже почувствовал обиду. Комплимент, призванный подсластить пилюлю? Пенни тут же спросила Джона, чем тому не понравился сценарий. Джон поджал губы.
- Ну, мне показалось, что он слишком уж телевизионный, - ответил он.
Нетти согласилась. Предательница. У меня возникло ощущение, что они все против меня.
- Но ведь так и задумывалось, - пробормотал я, еще не зная, как продолжить. - Я хотел высмеять ти-ви. Хотел сделать что-то такое, что действительно напомнит людям телефильм, а потом все перевернуть, превратить в нечто неожиданное, чего не увидишь в прайм-тайм.
Глаза Джона вспыхнули. Пенни тоже.
- Ты этого добивался, сняв Джо и Кена убегающими вместе?
- Точно, - согласился я.
Вот тогда Нетти скорчила мне гримаску.
Просмотрев "Джо и Барби" в третий раз, Джон и Пенни вроде бы согласились с моей точкой зрения.
- Должен признать, я и не ожидал, что ты вложишь в этот фильм столько мыслей, - сказал Джон. Пенни кивнула.
- Да, теперь я понимаю, почему ты начинаешь эпизодом, где Джо сидит перед лилиями, - добавила Пенни, прежде чем повернуться к Джону. - Лилии давно уже считаются символом мужской гомосексуальности.
Я посмотрел на Нетти и улыбнулся, полностью отдавая себе отчет, что неудачный эпизод ее фильма завязан на те же цветы. Нетти оставалось только злиться. Что она могла сказать? А на меня продолжали сыпаться восторженные отзывы.
- И эта сцена в конце, где Барби упоминает заброшенную коллекцию оружия Джо, словно эти винтовки и базуки - символы его бурного прошлого, то есть его страсть к насилию - всего лишь симптом подавляемого влечения к себе подобным; и, наконец, самый последний кадр, где Джо и Кен вместе уходят в лаванду… Блестяще! - воскликнул Джон и повернулся к Пенни, которой понравилось, что "отношения между Барби и Скиппер тоже представлялись теперь не только чисто женскими, но и двусмысленными с сексуальной точки зрения". Когда же она посмотрела на Нетти, та сказала, что нам скоро надо будет идти, потому что тренировка по футболу уже час как закончилась.
Мы стояли у того же рельса, где неделю назад Нетти велела мне остановиться, когда сказала, что на этот раз я гнал пургу.
- Когда ты снимал фильм, ты же не вкладывал в него всего того, о чем говорилось на критическом разборе? - спросила она, пнув ногой камень, который со звоном ударился об рельс.
Я смог лишь пожать плечами.
- Тогда это несправедливо. - Она ступила на рельс, вскинула руки, чтобы удержать равновесие.
- Что несправедливо? - спросил я, словно не понимая ее.
Она мой вопрос проигнорировала, полностью сосредоточившись на попытках сохранить равновесие. Лечила молчанием.
- Многие мои съемки не удались, вот мне и пришлось импровизировать. И попотеть над сценарием.
Нетти шагнула раз, другой.
- Думаю, я на что-то наткнулся. - В моем голосе послышались нотки стыда, когда она, теряя равновесие, спрыгнула с рельса.
- Однако интересно, не так ли? - Она вновь встала на рельс. - Интересно, как иногда мы хотим что-то сделать определенным образом, а когда дело сделано, выясняется, что получилось все с точностью до наоборот.
Я согласился, напомнив ей тот день в классе, когда Пенни привела в пример "Безумие косяка", который задумывался как фильм, снятый для борьбы с марихуаной, а на самом деле оказался культовым для тех, кто ее курил.
- Она привела другой пример, - возразила Нетти. - Это пример, который она использовала, когда говорила об иронии. - Она сделала три шага и произнесла название фильма, о котором тогда говорила Пенни: "Триумф воли".
5.2
- Как вы с Нетти обсуждали содержимое мусорного мешка мистера Биллингтона?
- Не думаю, что вам это будет интересно.
- Почему?
- Не знаю. Я чувствую, что вы пытаетесь до чего-то добраться и…
- Вот вы и меняете тему для того, чтобы выяснить, попытаемся ли мы вернуть вас к этому позже?
- Совершенно верно.
- Как вы проделываете это сейчас?
- Точно.
- Так как все было?
- Думаю, я могу рассказать вам, как мы обсуждали мусор мистера Биллингтона. Но я не понимаю, зачем. По содержимому мешка мы оба сообразили, чем он занимался. Любопытства нам хватало. Как и воображения. Но нашу жизнь эта находка ничуточки не изменила. Более того, история эта скоро получила продолжение: Нетти захотела, чтобы я зашел к ней в гости, чтобы показать мне нечто, имеющее отношение к мусору мистера Биллингтона, нечто такое, от чего глаза у меня полезут на лоб. Я могу сказать, что она действительно заинтриговала меня. Я могу сказать, что она просила меня угадать, что это может быть. Я могу сказать, как она отказывалась говорить мне, о чем речь, и как мне надоело угадывать. Я могу также рассказать о том, как мы, вылезая из кустов, увидели мистера и миссис Биллингтон, выгуливавших своих пуделей, и Нетти намеренно громко сказала, что рада замене качелей в парке, потому что от старых у нее болела задница, и спросила, не хотел бы я прийти завтра к ней на ленч. Она угостит меня сандвичами с пивными сосисками и… о-о-о… ее губы треснут, если она не намажет их вазелином, читая "Garcons de Maroc" в своей комнате, окна которой выходили на дорогу, и вот это гораздо интереснее, чем наша реакция на содержимое мусорного мешка. Так почему бы мне просто не рассказать вам о том, что произошло потом?
- Продолжайте.
5.3
Мы пошли по Кипресс от железнодорожных путей, повернули налево на Куилчен-кресент, улицу на которой жила Нетти, буквально за углом от меня. Неожиданно она рванула к подъездной дорожке Голтсов. Она все увидела первой: Бобби и его старшие двоюродные братья, Митч и Донал, вытряхнули Тимми Уэйта из инвалидного кресла и тащили к огромному медвежьему капкану, который обычно висел под потолком гаража Голтсов, а теперь, взведенный, стоял посреди лужайки. Бред какой-то. Я не верил своим глазам. Тот день мне запомнился именно этим, а не мусорным мешком Биллингтона: трое Голтсов, смеющиеся до колик, едва стоящие на ногах, отчаянно вырывающийся Тимми, а в шести футах этот ржавый капкан, раззявивший стальные челюсти, и никто из них не замечает набравшую ход Нетти.
Она подбежала с уже занесенной рукой, врезала Доналу, самому здоровому из всей троицы, в висок, свалив с ног. Потом занялась Митчем, схватила за плечо, развернула, оторвав рукав рубашки. Бобби тем временем бросился к углу дома, крича:
- Никогда, никогда я не ударю девчонку.
Нетти понеслась вдогонку. Какие-то секунды Бобби еще смеялся, потом послышались его жалобные крики о помощи:
- Дядя, дядя, дядя…
5.4
- Остановитесь.
- Почему?
- Вы лжете. Не было ничего такого.
- Конечно же, было. Просто не в тот день. Это случилось несколькими годами раньше. Видите, я просто стараюсь перегородить дорогу, которую вы прокладываете к моим воспоминаниям.
- То есть вы и дальше собираетесь врать?
- Естественно.
- И какова цель?
- Защитить себя.
- От кого?
- От тех, кто придет следом.
6.1
Я проснулся, услышав свое имя: мама звала меня из кухни. "Это Нетти!" Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Попытался хоть как-то показать, что крепко сплю. Но опоздал. Услышал мамины шаги, трубка мягко стукнулась о столик в холле. На другом конце провода рот Нетти прижимался к микрофону. Вздохи не помогли. Пришлось зевнуть. Потом я набросил на себя что-то из одежды и поплелся вниз, чтобы сказать: "Привет".
Так уж у нас было заведено. Если к телефону звали меня, а я был дома и не болел, мама всегда заставляла меня брать трубку. Никогда не находила каких-то отговорок, никогда не спрашивала, что передать. Ничем мне не помогала! А частенько и злила! Утром я любил поспать. Именно утром мне снились самые приятные сны, в голову приходили радостные мысли. До сих пор я терпеть не могу просыпаться. Помнится, я как-то сказал ей об этом. Она ответила жестко:
- Я не твоя секретарша. Почему я должна за тебя врать?
В каком-то смысле я признавал ее правоту. В конце концов, мужчиной в доме был я. И мой долг - брать ответственность на себя. Или что-то еще. По воскресеньям Нетти всегда звонила рано утром. А моей маме нравилось поднимать меня с кровати. Поэтому звонки Нетти бальзамом проливались на ее душу. Моя мать, после того как вышибла отца, всегда находила мне какие-то дела.
Нетти хотела, чтобы я пришел к ней… чем удивила меня, поскольку раньше мы обычно встречались в парке и участвовали в какой-нибудь спортивной игре, в зависимости от сезона.
- Это еще зачем? - спросил я. - Что будем делать?
Последовала пауза. Где-то далеко Джеймс Тейлор и Карли Саймон пели "Пересмешника".
- У меня есть идея для нового фильма, - ответила она. И добавила, что сделала раскадровку, написала текст для голоса за кадром, ей все очень нравится и теперь она хочет знать мое мнение. Я напомнил ей, что она только что закончил один фильм и надо бы сделать перерыв, прежде чем браться за второй.
- Говнюк! - воскликнула Нетти, и в голосе скорее слышалось уныние, чем угроза. Однако я сказал, что приду через пару часов, но раскатывать губы не следует, потому что я, если говорить честно, всем связанным с фильмами сыт по горло. Да и, если уж откровенно, уныние Нетти мне совершенно не нравилось. И наверное, я чувствовал за собой вину.
Думаю, она еще злилось из-за того, как гениально я выкрутился с "Джо и Барби". По всему выходило, что я у нее в долгу.
На подъездной дорожке у дома Смартов я не увидел ни одного автомобиля, что меня удивило. Обычно, когда я приходил, кто-то из родителей был дома. Я-то думал, что это незыблемое правило. Опять же, у меня сложилось ощущение, что мы с Нетти будем заниматься чем-то нехорошим, потому что она велела мне подойти к двери в подвал. Так или иначе, когда я поднялся на крыльцо и уже собрался постучать, дверь внезапно распахнулась, засасывая меня в комнату.
- Хорошо. Ты здесь. - Нетти, схватив за руку, тянула меня к столу, заваленному бумагой. - Вот что я нарисовала. Ориентировочное название фильма "Птица и червяк".
Она разложила листки в соответствии с проставленными на них цифрами. На большинстве я увидел схематично нарисованную малиновку. Только черви подавали некоторые признаки жизни.
- И что ты думаешь? - Она уперла руки в бока, совсем как ее мать.
- Ну, - начал я, - похоже, это история птицы, ловящей червяка.
Нетти кивнула очень серьезно.
- Или, - продолжил я, - это история червяка, которого вот-вот поймает птица.
Нетти улыбнулась:
- Именно. Эта история рассказывается от лица червяка.