– Том, меня зовут Боксфорд. Твои родители. – Боксфорд смотрит на лорда Гамильтона. – Мистер и миссис Стволер. Они попросили меня, чтобы я забрал мальчика и позаботился о его благополучии.
Лорд Гамильтон встает:
– Том. Я встаю.
Лорд Гамильтон смеется.
– Замечательно. А то я уже начал думать, что нам придется возиться с ним до конца дней. До свидания, Том.
Я выхожу из ресторана. Большой чернокожий дяденька держит меня за руку. Оскар говорит:
– Не забудь своего дебильного медведя.
Я выхожу на улицу. Иду вдоль по улице. Большой чернокожий дяденька ведет меня за руку. Только это не дяденька, а молодой человек. Его зовут Боксфорд, и он будет заботиться о моем благополучии.
– Итак. – Боксфорд останавливается на углу. – Давай еще раз, по порядку. Родители от тебя отказались и бросили. Где они тебя бросили? В ресторане?
Я качаю головой.
– В буфете в театре?
Я киваю. Потом качаю головой.
– Значит, не в театральном буфете? Я качаю головой.
– Но ты же был в театре. Смотрел спектакль. Я киваю.
– И твои папа с мамой бросили тебя в театре? Я качаю головой.
Боксфорд снимает пальто, которое очень шикарное и розовато-лиловое, только теперь оно вывернуто наизнанку. Он его выворачивает обратно на лицевую сторону и надевает опять.
Я говорю:
– Я поэтому и пошел в театр.
– Потому что они тебя бросили? Я киваю.
– Так, давай еще раз. Твои папа с мамой – они тебя бросили. Оставили одного. И ты поэтому пошел в театр.
Я киваю.
Боксфорд берет меня за руку, и мы идем дальше.
– Тогда скажи, где они тебя бросили?
– Я не помню, – говорю. – Я в тот вечер гулял. Мой папа в тюрьме. А мама занимается сексом.
Боксфорд кивает.
– Они вас попросили, чтобы вы обо мне позаботились?
Боксфорд не смотрит на меня. Он смотрит на витрину, которая в магазине.
– Они попросили меня, чтобы я о тебе позаботился. Пока они не вернутся обратно.
– Значит, они вернутся?
Боксфорд заходит за угол. Он ведет меня за руку, и я тоже захожу за угол. Мы стоим на автобусной остановке, ждем, когда остановится автобус. Я смотрю на Боксфорда.
– Значит, мои мама с папой вернутся? И опять заберут меня, да?
Боксфорд кивает.
Подъезжает автобус. Мы садимся в автобус и едем.
Мы с Боксфордом едем в автобусе. Это лондонский автобус, а все автобусы в Лондоне – красные. Там плохо пахнет, потому что внутри сидит очень вонючий дяденька. А еще там есть тетенька с детьми. Она сердится на детей и ругается:
– Да замолчите уже, спиногрызы.
И еще там есть взрослый мальчишка и девочка, одетая как привидение, – у нее черные ботинки и белое-белое лицо. Потому что она так накрасилась. И еще там в автобусе есть дяденька, и он пьет пиво из банки, и пиво течет у него по подбородку, как будто у него борода из пива, и это смешно. Я смеюсь. Смотрю на дяденьку с пивной бородой и смеюсь. Боксфорд смотрит на дяденьку и не смеется. Ему не смешно. Он говорит мне:
– Уже скоро приедем.
Я смотрю на Боксфорда. Он теперь обо мне заботится.
Смотрю в окно. Мы в центре Лондона. Там такие большие дома, очень-очень шикарные. А потом – раз. И дома уже старые, ветхие, грязные. И уже не такие большие. Автобус едет, останавливается на светофорах. Сейчас темно, и светофоры горят совсем ярко. Красным, зеленым и желтым. Я смотрю на мигающий желтый свет.
– А это как называется?
– Что?-Мы ездим на втором этаже, впереди. Смотрим прямо вперед, на дорогу. Боксфорд смотрит на светофор и говорит – Это светофор.
Я киваю.
– А что у тебя с медвежонком? Я смотрю на своего медвежонка.
Боксфорд берету меня медвежонка. Он сломан. Я говорю:
– Он сломался. Его сломали большие мальчишки. Там еще был мертвый мальчик, у меня дома. Его убили. Я испугался и убежал.
Боксфорд кивает.
– Этот мальчик, его убили… Боксфорд смотрит в окно.
Мы с Боксфордом и Клоуном Подушкиным выходим из автобуса. Я держу Клоуна Подушкина в руках, но не за руку. Потому что у него нет рук. Мыс Боксфордом идем вдоль по улице. Я оборачиваюсь и машу автобусу рукой. Мы поднимаемся по ступенькам, заходим в дом. Дом облезлый и старый. Там, наверху, если подняться по лестнице, дверь в подъезд. Она даже не закрывается, потому что она сломанная. За дверью в подъезд – снова лестница. Очень старая лестница. Обои на стенах ободраны, они отклеиваются и падают. То есть не то чтобы падают, но вот-вот упадут. На обоях – цветочки. Они тоже как будто сейчас упадут. Ну, как будто они отцвели и уже осыпаются.
Боксфорд идет вверх по лестнице. Он говорит
– Рокси.
Рокси выходит из комнаты. Это тетенька, чернокожая тетенька. Она сильно накрашена, вся в макияже.
– Ну что, достал?
– Не совсем то.
– В каком смысле "не совсем то"? – Рокси выходит из комнаты. Смотрит на Боксфорда, как он идет вверх по лестнице. Рокси видит меня. Смотрит на меня, говорит: – А-а, в этом смысле.
Боксфорд кивает. Заходит в комнату.
– Где ты его нашел?
– Я зашел в ресторан поужинать после прослушивания, и вот… – говорит Боксфорд и закрывает дверь.
Я остаюсь перед дверью, снаружи. Сажусь на ступеньки.
Прижимаю к себе Клоуна Подушкина. Это мой плюшевый медвежонок. У него нет рук.
А у меня целых четыре руки. Две своих, две – медвежонкиных, которые у меня в кармане.
Дверь открывается. Выходит Рокси, красит на ходу губы. Говорит:
– Эй. – Встает передо мной на колени, улыбается мне. Обнимает меня. – Меня зовут Рокси. Я твоя новая мама.
Я киваю.
Рокси смотрит на меня, улыбается.
– Ты – моя новая мама? Рокси кивает.
Боксфорд выходит на лестницу. Встает за спиной моей новой мамы, кладет руку мне на плечо. Держит меня за плечо, говорит:
– Только пока не вернутся твои настоящие мама и папа.
Я киваю. У меня есть медвежонок. Рокси смотрит на медвежонка, говорит:
– Это кто у тебя?
– Клоун Подушкин Налог.
– Его так зовут? Клоун Подушкин Налог? Я киваю.
– Можно просто Подушкин.
– Забавное имя для плюшевого медвежонка. – Рокси смотрит на Боксфорда. – Забавное имя для плюшевого медвежонка, да, Коробок?
Боксфорд кивает.
– Он симпатичный, твой медвежонок. – Рокси говорит:-А что у него с глазами?
– Их разрезали, – говорю.
– А где его лапы?
– Ему их отрезали. Они тут, у меня. – Я встаю, достаю из кармана медвежонкины руки, которые лапы.
– Хочешь, я их пришью?
– Рокси шьет костюмы для театра. Там есть очень сложные.
Рокси встает.
– Давай я их пришью. И глаза тоже починим.
Мы все заходим в комнату – и я, и Рокси, которая чернокожая тетенька, и большой чернокожий дяденька Боксфорд, который еще Коробок. Только он никакой не дяденька, а молодой человек. Мы заходим в комнату. Это спальня, она очень большая. Там висит много костюмов. Они там везде. И на кровати тоже.
Рокси берет костюм, держит его в руках.
– Этот еще не закончен.
Это костюм в виде платья с цветами. Цветы как будто сейчас упадут. Ну, как будто они отцвели и уже осыпаются.
Я держу своего медвежонка. Это мой медвежонок.
– Рокси, ты почини ему медвежонка.
Рокси достает швейную машинку. Она была спрятана под костюмами. Рокси бросает костюмы на пол. Они еще не закончены. А под костюмами спрятана швейная машинка. Она похожа на черную руку с иголкой, которая шьет. Рокси включает швейную машинку. Я видел такую в одном магазине.
Боксфорд говорит:
– Сейчас Рокси починит тебе медвежонка. Твоего Клоуна Подушкина.
Я смотрю на Клоуна Подушкина.
Рокси стучит себя по коленям.
Я кладу Клоуна Подушкина ей на колени.
– Давай его лапы.
Я достаю из кармана медвежонкины руки, которые лапы, даю их Рокси.
Рокси берет смешную иголку. Я ни разу не видел такую иголку. Она похожа на рожки. Эта такая специальная иголка, чтобы распарывать швы. Рокси распарывает медвежонку живот. Там внутри что-то белое, похожее на вату.
Боксфорд похлопывает по кровати.
Я сажусь на кровать рядом с Боксфордом.
Рокси вынимает из медвежонка набивку. Ну, которая была внутри. Она белая, это кровь медвежонка. Рокси кладет набивку прямо на костюмы, которые еще не закончены. Рокси распарывает медвежонку голову. Сует палец в дырку, где раньше был глаз. А теперь там разрез крест-накрест. Рокси берет иголку, продевает в иголку нитку и зашивает разрез.
Мы с Боксфордом сидим смотрим.
А потом.
В другой комнате.
Звонит телефон. Боксфорд спрашивает у Рокси:
– Я возьму трубку?
– Если несложно. Я тут медведя чиню, не могу подойти. Скажи, что мне некогда. Потому что мне надо чинить медведей.
– Может быть, это мой папа. Я попросил его мне позвонить. По поводу… в общем, ты знаешь, по поводу чего. – Боксфорд встает и выходит из спальни. Идет вниз. В комнату, где телефон. Он берет трубку и говорит – Привет, это дом Рокси. А, привет, папа. Да, ты меня здесь застанешь, потому что я здесь. Я практически здесь живу. Практически.
Рокси смеется.
Я сижу на кровати. Боксфорд в другой комнате разговаривает по телефону. Здесь все слышно, что он говорит. Он говорит в телефон:
– Папа, ты знаешь, чем я хочу заниматься. Рокси шьет.
– Конечно, папа. Я хочу поступить в театральную школу. Хочу пойти по твоим стопам.
Рокси смеется и шьет.
– Папа, если ты сам все знаешь, тогда зачем спрашиваешь?
Рокси шьет, зашивает разрезанные глаза.
– Я не хочу кончить в какой-нибудь дремучей любительской студии. Вот почему мне действительно важно поступить в театральную школу.
Рокси кивает.
– Но, папа. У меня нет вообще ничего. Нельзя начинать вообще с нуля. Мне нужно хорошее образование. – Боксфорд долго молчит, не говорит ничего. А потом говорит: – И надо, чтобы ты за меня заплатил.
Рокси смотрит на меня. Делает непонятное лицо. Оно слишком сильно накрашено, и поэтому непонятно, какое на нем выражение.
Боксфорд кладет трубку на место. Поднимается вверх по лестнице. Громко топает. Похоже, он сердится. Он не заходит в комнату. Идет вниз по лестнице. Открывает переднюю дверь, на улицу. Боксфорд не выходит на улицу. Он громко хлопает дверью и опять поднимается вверх по лестнице. Заходит в спальню. Садится рядом со мной на кровать. Кладет руки на колени. Они большие и черные. Боксфорд смотрит на свои руки. Потом поднимает глаза. Смотрит на Рокси и говорит:
– Это папа звонил.
– И чего?
– И ничего. – Боксфорд сидит, сложив руки на груди. – Сказал, что не станет платить за меня.
– Просто он хочет, чтобы ты сам всего добивался в жизни. Своими силами. А ты не спросил, может быть, он даст взаймы?
Боксфорд качает головой.
– Нет. Сказал, что не даст. Сказал, что на данное время не располагает лишними средствами.
– Тогда тебе нужно найти работу. Я, конечно, работаю, шью костюмы, но я не могу содержать нас обоих. Нам просто не хватит.
Боксфорд кивает. Не улыбается.
Медвежонок уже почти готов. Рокси завязывает узелок и откусывает нитку. Нитка пачкается в помаде.
– У папы три дома. Хрен его знает, зачем ему целых три. Он полжизни просиживает в сортире.
Рокси смеется.
– Зачем человеку сразу три дома?! Так не бывает, чтобы сразу три дома. Да, я знаю, он толстый, и тем не менее… Даже если он сядет в одном половиной задницы, а другой половиной – в другом, все равно остается еще целый дом.
Рокси берет коробку, где пуговицы. Достает две пуговицы. Показывает их мне.
– Это будут глаза. Я киваю.
– Тебе нужно устроиться на работу, Боксфорд. – Рокси пришивает медвежонку глаза. Глаза из пуговиц. Рокси смотрит на Боксфорда. Медвежонок тоже смотрит на Боксфорда. Одним глазом. Потому что второй еще не пришили.
– Я не собираюсь жертвовать своей актерской карьерой, чтобы выплачивать твою закладную за дом. Надо придумать чего-то еще. Хотя что тут думать? – Боксфорд встает.
– Пойдешь звонить Роберту Таблету? Боксфорд садится.
– Нет. Сначала попробуем нашу новую задумку.
Я держу своего медвежонка, которого починили. Теперь у него есть глаза. И руки пришиты на место. Я держу его, прижимаю к себе, улыбаюсь. Говорю ему:
– Видишь, все хорошо. А ты боялся. Я прижимаю его к себе.
Рокси идет вверх по лестнице, но не до самого верха, а до середины. Там есть маленькая площадка и еще одна дверь. Рокси открывает дверь и говорит:
– Вот твоя комната.
Я вхожу в комнату. Она очень маленькая. Там есть кровать, тоже маленькая. Ее даже не видно, потому что она вся завалена костюмами.
– Сейчас мы их уберем. – Рокси сгребает костюмы в охапку и бросает их вниз, на лестницу. Прямо на голову Боксфорду.
Боксфорд говорит:
– Рокси, я говорю по телефону. Рокси смеется.
Боксфорд сбрасывает с себя эти костюмы, которые упали ему на голову, и говорит в телефон:
– Дэвид, я насчет твоего спецзаказа. Рокси бросает костюмы вниз.
Они падают прямо на голову Боксфорду. Боксфорд говорит:
– Рокси, и так настроение паршивое. Перестань. Рокси смеется.
– Дэвид, ты уж определись. А то какой-то ты непостоянный. – Боксфорд сбрасывает с себя костюмы и говорит в телефон: – Восемьсот евро, Дэвид. Наличными.
Рокси берет белую простыню. Бросает ее вниз. Простыня приземляется прямо на голову Боксфорду. Он теперь похож на привидение. Привидение Боксфорда сердится, говорит по телефону и сердится,
Я лежу у себя в кровати. Рокси читает мне сказку на ночь. Сказка называется "Принцесса и пластик". Рокси читает:
– А потом они пошли по магазинам. А потом пошли на стоянку, где была их машина, и сложили продукты в багажник. А потом они сели в машину. И поехали домой. А дома они положили продукты в большой холодильник.
Я лежу у себя в кровати. Обнимаю своего медвежонка Клоуна Подушкина. Лежу, свернувшись калачиком, под одеялом. В комнате холодно. Сейчас весна, но в доме у Рокси совсем не весна. Потому что дом старый, и в нем очень холодно.
Рокси читает мне сказку:
– А потом они пошли в лес. И устроили там пикник. А потом стали играть в мячик. И мячик скатился с горки. А потом они побежали за мячиком и поддали его ногой, и он опять оказался на горке, на самой верхушке. А потом они положили мячик в машину.
Я оглядываю комнату. Она очень маленькая. У нее ненадежный потолок. Ну, как будто он сейчас упадет. Только он не упадет. Просто он ненадежный.
– А потом. – Рокси читает мне сказку: – Они сели на одеяле. А потом… а потом поехали домой. А потом…
Я смотрю на Рокси. Она очень хорошая и добрая. Она – моя новая мама. Она даже не тетенька, а молодая женщина. Совсем молодая, но взрослая. И еще она сильно накрашена, сильно-сильно. Она чернокожая, и у нее очень смешные волосы. Много-много косичек, как будто намазанных грязью. Я видел такие по телику, дома. Когда смотрел телик Терик. Рокси говорит:
– А потом… а потом все. Конец сказки. Рокси закрывает книжку.
– Почитай еще раз, с начала.
Боксфорд заходит в комнату, смотрит на Рокси. Поднимает вверх большой палец. Садится на кровать рядом с Рокси и говорит:
– Том. Эта комната…
Я смотрю на Боксфорда. Рокси говорит:
– Мы очень надеемся, что тебе здесь понравится, Том.
Я киваю.
Рокси улыбается. Кладет руки на щеки Тома. Том кладет руки на щеки Клоуна Подушкина, который не клоун, а плюшевый медвежонок.
Боксфорд говорит:
– Эта комната… Только ты не пугайся, пожалуйста. Ничего страшного в этом нет. Но мы должны тебя предупредить.
Я киваю.
Боксфорд говорит:
– В этой комнате водится привидение.
Я киваю. Чувствую, как волосы встают дыбом. Рокси гладит Тома по голове, приглаживает ему волосы, чтобы они не стояли дыбом, а легли. Легли спать.
– Не бойся, Том. Оно вовсе не страшное – привидение. Оно дружелюбное. – Боксфорд смеется. – Я бы даже сказал, чересчур дружелюбное.
Рокси пихает Боксфорда локтем.
– В общем, ты, главное, не бойся. Оно не страшное. – Боксфорд рассказывает про привидение. Говорит, что оно не страшное, и его вовсе не нужно бояться. Он говорит: – На самом деле здесь не одно привидение. Вполне может так получиться, что за одну ночь к тебе придет сразу несколько разных. Не к тебе то есть, а в эту комнату. Вполне может так получиться, что в эту комнату за одну ночь может прийти сразу несколько привидений. Потому что они тут водятся.
Шерсть у Клоуна Подушкина встает дыбом.
– Когда привидение приходит, лучше всего лечь на живот. И спрятать голову под подушку. Вот так. – Боксфорд берет подушку и надевает ее на голову, как шляпу;
Рокси смеется.
Многократная мозговая травма
Боксфорд и Рокси устраивают вечеринку, приглашают гостей. Рокси делает желе. Желе очень забавно дрожит. Рокси ставит его в холодильник. Боксфорд делает праздничные украшения. Вырезает из бумаги пещерных людей и развешивает их по кухне. Встает на стул, поднимает вверх руки. Я подаю ему снизу пещерных людей, вырезанных из бумаги, с приделанной ниточкой. Он их приклеивает к потолку. Получается, они как бы свисают на ниточках с потолка. Потом Боксфорд слезает со стула, переносит его в другой конец кухни, встает на стул, поднимает вверх руки. Я подаю ему снизу пещерных людей, и он их приклеивает к потолку. Боксфорд слезает со стула, смотрит на этих пещерных людей из бумаги, которые свисают на ниточках с потолка, говорит:
– Вот. Все готово.
Рокси ставит желе в холодильник.
– Вот. Все готово. Я говорю:
– А это какое желе?
– Со вкусом апельсина. – Рокси говорит: – Апельсинового сока с газировкой. Ты любишь апельсиновый сок с газировкой?
Я киваю. Я очень люблю апельсиновый сок с газировкой.
Рокси выходит из кухни.
Я открываю холодильник. Смотрю на желе.
Рокси и Боксфорд – они мои новые мамы. Я живу с ними уже две недели и два дня и еще месяц. Они живут совсем близко от моей школы. Всего час и пятнадцать минут пешком. Я ее видел – школу. Когда мы ходили по магазинам.
Рокси заходит на кухню, подходит ко мне и закрывает холодильник.
– Очень красивые пещерные люди, Боксфорд. Том, хочешь понадувать шарики?
Я качаю головой.
Рокси достает коробку с воздушными шариками. Они еще ненадутые, мертвые. Их надо надуть.
Рокси дает мне синий шарик.
Себе берет тоже синий. Потом берет его в рот, надувает.
Я тоже беру шарик в рот. Рокси говорит:
– Надувай.
Я надуваю, но он почему-то не надувается. Рокси говорит:
– Дуй сильнее.
Я дую сильнее, но он все равно почему-то не надувается.
Рокси берет из коробки еще один шарик и растягивает его, так что он получается очень длинный. Рокси дает его мне.
Я беру шарик в рот. Надуваю. Он чуть-чуть надувается, а потом вдруг скрипит, вырывается у меня изо рта и падает на пол.
Рокси смеется.
Раздается стук в дверь.
Кто-то стучится к нам в дверь.
Боксфорд кричит:
– Заходите, открыто.
Нам слышно, как дверь открывается. Кто-то заходит.