- По этому поводу не переживай, - сказала Атима, прежде чем клюнуть скинхеда в щёчку. - Мой дядя как раз купил магазин на Карнаби-Стрит и говорит, что мы можем вместе им управлять. У него уже есть одна точка, торгующая хэви-метал атрибутикой, и он будет рад, если ты займёшься новым магазином, потому что там будет одежда для скинхедов и модов. Более того, над ним есть квартира, и мой дядя говорит, что ты можешь жить там, если согласишься работать у него!
- Отлично! - воскликнул Ходжес. - Всё, о чём я мечтал, W1 - адрес, интересная работа и прекрасная жена! Пошли, договоримся обо всём с твоей семьёй!
- Не торопись! - чирикнула Шиазан. - У меня есть ключи от квартиры, думаю, сперва надо пойти посмотреть на неё! Там нет мебели, но в одной комнате лежит матрас, и мы сможем придумать, чем бы на нём заняться!
- Ты станешь идеальной женой! - громыхнул Джонни. - Допивай! Я не трахался уже целую вечность!
Карен Элиот обедала с Амандой Дебден-Филипс в баре "Уимпи" на Беруик-Стрит. Эту британскую сеть фаст-фуда на заре девяностых скупил "Бургер Кинг", но с тех пор, как он начал работать по системе франшизы, многие заведения откололись и вернули себе старое имя. Для Элиот визит в "Уимпи" был поводом предаться ностальгии, потому что в юности она провела немало часов, тусуясь в бургер-барах. Дебден-Филипс впервые ела в "Уимпи", так что арт-администраторша решила считать это новым опытом, хотя еда ничем не отличалась от той, что предлагают другие точки фаст-фуда, куда она ходила по наущению Карен.
- Не знаю, как тебе удаётся столько есть и сохранять такую фигуру! - восхищённо проворковала Аманда, когда Элиот зарылась в тарелку. - Молочные коктейли, которые ты так смачно поглощаешь, должны ужасно толстить!
- Рассказать секрет? - прошептала Карен.
- Да, да! - принялась молить Дебден-Филипс.
- Что я делаю, - прикололась Элиот, - иду в туалет и выблёвываю всё съеденное!
- Ты серьёзно? - спросила арт-администраторша.
- Нет, - призналась Карен, - но я считаю, что расстройство питания является феноменом в стиле Неоистов, оно представляет одновременное торжество и критику культуры потребления. Кстати, от него же страдали лучшие панки и рэпперы, все, от "Х-Ray Spex" и "Sigue Sigue Sputnik" до "Fat Boys". Наверно, наркотическое безумие рейв-сцены ранних девяностых является образцом этой шизофренической реакции на всё постмодернистское, хотя поздняя субкультура была столь великолепно хаотичной, что любая попытка её обобщить казалась пародией!
- Забудь ты про этот поп-мусор! - чирикнула Аманда. - Молодёжную культуру убедительно обошёл Неоизм! Посмотри в газеты, они страница за страницей пишут о бунте в Попларе. Запланирована куча телепередач, и значит, никто не будет сомневаться, что авангард вернулся в мейнстрим!
- Мне казалось, я уже говорила, - возразила Элиот, - что мейнстрима больше не существует В среде теоретиков постмодернизма, начиная с Лиотара, уже стало клише, что мы живём в мире расширяющихся границ!
- Всё это здорово, - хрюкнула Дебден-Филипс, - но люди редко читают теоретические книги. На самом деле, даже те, кто выучил пару крылатых фраз из обзоров на эти книги, и то представляют крошечное меньшинство среди любителей искусства. Надо брать в расчёт коллекционеров с большими деньгами! Яйцеголовые студенты могут писать кипятком от французских интеллектуалов, но невоспетые герои арт-мира - успешные бизнесмены, покупающие картины по розничным ценам - куда больше ценят иконы, чем идеи!
- Согласна! - триумфально закричала Карен. - И поэтому интересуюсь поп-культурой с её системой звёзд, основанной скорее на лести, нежели на интеллектуальных заслугах.
- Когда я была ребёнком, - вспомнила Аманда, - у меня были куклы Битлов, которые друг семьи подарил моей старшей сестре. Я любила пытать ублюдков, втыкать в них булавки и представлять, как у чудесной четвёрки болят головы и прочие части тела. Я взрослела, и фантазии становились всё сложнее. Я начала выискивать в медицинских атласах тропические болезни, а потом лежала в кровати и воображала, как вся группа подхватывает какую-нибудь малярию во время отдыха в экзотической стране. Когда мне было четырнадцать, я отрезала кукле Джона Леннона голову и тогда испытала свой первый оргазм! Я была на седьмом небе, когда услышала, что Марк Чепмен его убил.
- У меня, - объявила Элиот, - это были "Вау City Rollers". Девчонки в школе с ума сходили по ребятам из этой группы. Мне же они казались отстоем, я любила Элиса Купера, хотя ретроспективно вынуждена признать, что "Shang-А-Lang" является классикой поп-музыки. Ну вот, я всегда спрашивала подруг, что они будут делать, если Роллеры, за которых каждая хотела замуж, женятся на другой. Мы погружались в безумные фантазии о пытках и казнях. Одна девушка была одержима Лесом Маккеоуном, и я сумела убедить её, что он сделал ребёнка одной фанатке. И она нарисовала в голове целую картину, как свяжет этих двоих, вырежет ребёнка из живота этой шлюхи и заставит Леса сожрать. Если вдуматься, люди очень противоречиво относятся к своим идолам, ведь потрясающе насыщенные отношения любви - ненависти появляются между людьми, которые даже никогда не встречались!
- Вот почему я всегда предпочитала арт-мир поп-индустрии, - вставила Дебден-Филипс. - Высокая культура честнее и демократичнее, люди, покупающие картины, часто общаются с художниками, которые производят объекты их коллекционирования.
- Бред, - возразила Карен. - Высокая культура основывается на элитаризме. Наиболее демократичная форма развлечения в современном обществе - порнография, она демонстрирует механизмы спектакля, превращая актёров в символы, и тем самым разрушая саму идею системы звёзд. Что касается поп-музыки и живописи, большая часть людей считает отдельных художников действительно уникальными, тогда как на деле они полностью взаимозаменяемы. Надо быть идиотом, чтобы сделать такую ошибку, когда имеешь дело с порнографией!
Джонни Махачу квартира на Карнаби-Стрит понравилась. Там нашлось две спальни, гостиная, удачные ковры и большие шкафы! Кухня была отремонтирована, даже имелся мусоропровод! Однако, не считая пары разбросанных подушек и матраса, мебели не оказалось.
- Кто здесь живёт? - невинно спросил Ходжес, обнимая Шиазан. - Кто-то здесь недавно трахался.
- Это моя двоюродная сестра, Бхавна, - объяснила Атима. - Не говори об этом с моими родителями, но она рейверша. Она любит клубиться, в процессе снимает ребят и тащит их сюда ебаться. У неё толстая задница, и ей нравится, когда её дрючат в жопу!
- Как с ней встретиться? - поддразнил Атиму Джонни.
- Скоро познакомитесь, - засмеялась Шиазан. - Но она тебе не понравится.
- Почему? - спросил скинхед.
- Бхавна - матёрая нимфоманка, - театрально прошипела Атима. - Из-за болезни ей нужны мужики, но ей нравится наказывать парней, которые пользуются этой слабостью! Посмотри, вон в том шкафу!
Бутбой сделал, как было сказано, и тут же покачнулся в ошеломлении. Дно специального шкафа усеивали хлысты, цепи, ошейники, наручники и прочие атрибуты сексуальных перверсий. Ходжес мог с удовольствием выпороть девушку, которая тащится от грубого обращения, но считал глубоко противоестественным, что кто-то может захотеть поменять ролями мужчину-господина и женщину-рабыню.
Атима подобралась к бойфренду и завела ему руки за спину. Она нашла пару наручников около кровати и теперь сумела защёлкнуть их на одном запястье, прежде чем Ходжес осознал, что происходит, и вырвался из её захвата. Джонни развернулся и схватил Атиму. Секунду спустя невеста бутбоя лежала у него на коленях со спущенными колготками. Ягодицы Шиазан были круглыми и крепкими, такая попка просто создана для порки. Ходжес поднял руку и со шлепком опустил на нежную плоть Шиазан.
- Уй-я! Больно! - заверещала Шиазан. - Хочешь отшлёпать меня, делай это левой рукой, на правой наручник, ты им охуенно попал!
- Надо его снять на хрен, - предложил Джонни. - Только мешается. Где ключи?
- Шут его знает, - ответила Атима. - Видишь их где-нибудь?
- Не-а, - вздохнул Ходжес.
- Знаешь что, я позвоню сестре, - триумфально воскликнула Шиазан.
Она натянула колготки, сбежала по лестнице и подошла к телефонной будке на той стороне улицы. Джонни смотрел на неё из окна. Она оживлённо поговорила пару минут, а потом вернулась.
- Бхавна сказала, что увезла ключи домой, - объявила Шиазан. - Она сейчас их привезёт.
Дальше не происходило ничего утончённого. Скинхед ухватил свою девушку и прижал к матрасу. Когда он содрал с неё трусики, он обнаружил, что она вся течёт.
Шиазан явно возбудилась, рассказывая сестре, что пыталась приковать своего бойфренда. Атима расстегнула ширинку Джонни и вытащила его хуй поверх резинки трусов с Юнион Джеком. Скинхед проложил себе дорогу в пизду Атимы. Ему хотелось заставить её кончить раз шесть-семь, и чтобы в это время приехала Бхавна. Ходжес был уверен, что его девушке понравится выглядеть законченной шлюхой!
Карен Элиот и Аманда Дебден-Филипс после встречи за ланчем отправились посетить салон, который проходил по воскресным вечерам в шикарной квартире на Набережной Челси. Флориан Кремер, который собирал эти встречи, будучи отставным дипломатом, дружил с самыми эксцентричными членами лондонской газетной братии. Среди гостей можно было встретить членов парламента и послов, обилие художников, социальных реформаторов без счёта, множество академиков, толпу изобретателей и представителей всех форм масс-медиа.
- Ты чем занимаешься? - спросила Элиот женщину, стоящую рядом.
- Меня зовут Мария Робинс, я личная помощница барона Гобино, - ответила женщина.
- А я его знаю! - воскликнула Карен. - Чудак-иностранец, который думает, что британские тюрьмы - это позор, и их надо позакрывать.
- Именно, - заявила Робинс. - Люди рождаются по сути своей хорошими, это зло свободного предпринимательства и порнографии заставляет их совершать преступления.
- Я - Неоистка, - заметила Элиот, - и я считаю, что проблемы начались после отказа от ритуальных королевских казней. Сегодня, конечно, мы живём при демократии, поэтому древние традиции необходимо и восстановить, и осовременить. Правительство должно собирать информацию о людях, а потом проводить референдумы на тему, пора их уже вешать или ещё нет.
- Вы верите в смертную казнь! - недоверчиво выдохнула правозащитница.
- Всё куда сложнее, продолжила Карен. - Представьте, я собрала бы компромат на нескольких осуждённых детоубийц и террористов, и на дюжину людей, случайным образом выбранных из избирательных списков. А потом предложила проголосовать, вешать их всех или отпустить предполагаемых преступников невредимыми!
- Это варварство! - взвыла Мария.
- Нет, - возразила Элиот. - Это способ возродить ритуальные королевские казни в демократической системе, где электорат выступает в роли монарха. Вышло бы забавно, и я уверена, преступники с пожизненными приговорами не будут возражать. Такая система будет работать как лотерея с вероятностью для обезумевшего психопата оказаться на свободе!
- Ужасно, ужасно! - бормотала правозащитница, волоча ноги через комнату.
- Привет, я психогеограф, - сказал мужчина, представляясь Карен. - Я невольно подслушал ваш разговор и думаю, что это отличная идея. Я бы хотел ещё предложить принудительную безработицу для каждого в возрасте между двадцатью семью и тридцатью!
- Я тоже! - согласилась Элиот. - Наверно, мы оба воспринимаем вклад Йорна в ситуационизм более значимым, чем почти редукционистские теории Дебора!
- Да, да! - искренне воскликнул психогеограф.
- Карен, на минуточку, - сказал хозяин, беря арт-звезду за руку. - Тебе обязательно надо встретиться с Мартином Гортоном, он археолог.
- Хорошо, - вздохнула Элиот.
- Мартин, - поприветствовал Кремер мужчину, словно они давние друзья, хотя, похоже, это была их первая встреча. - Познакомься, это художница. Она со своими друзьями-малярами расточает мировые ресурсы. Расскажи ей, как искусство привело к разрушению греческого государства, тогда, может быть, она найдёт себе работу, укрепляющую Западную Цивилизацию.
- Вы бывали здесь раньше? - осведомился Гортон.
- Да, - призналась Карен. - Кремер говорит, что ненавидит художников, но я его взгляды не воспринимаю всерьёз. Лет пять назад он дал постоянное приглашение в свой салон всем художникам из моей галереи, и вот я до сих пор им пользуюсь, это и рабочее общение, и приятный способ провести воскресный вечер. А вы, вы здесь впервые?
- Да, - признал Мартин. - Меня привёл друг, он сказал, что герр Кремер захочет услышать об исследовании, которым я занимаюсь. Оно демонстрирует, что опасения Платона, касающиеся разрушительной роли художников и поэтов в греческом обществе, были небезосновательны.
- Я тоже хочу об этом услышать! - воскликнула Элиот. - Скорее, расскажите мне.
- Эй, вы, двое, - Флориан прервал разговор прежде, чем он успел начаться, - я хочу познакомить вас с анархисткой, она думает, что решить проблемы нашего общества может лишь кровавая революция.
- Я не совсем анархистка, - пробормотала девушка, когда хозяин ушёл. - Мне не нравятся утопические идеологии, меня куда больше впечатляет насилие как форма коммуникации и моральные свойства, которые оно в себе несёт.
- Это увлечение близко к моей работе над древними греками, - заметил археолог.
- Эй, вы, - прервал их Кремер, сунув книгу в руки Карен, - я хочу, чтобы вы познакомились с писательницей, это одна из её книг.
Таким образом вечер быстро прошёл. Хотя ни Карен, ни Аманда не сумели завершить ни один из начатых разговоров, они встретились с чёртовой уймой народу. С некоторыми людьми контакты будут продолжаться, и это весьма поможет таким разным карьерам двух женьчин.
Атима Шиазан и Джонни Махач занимались этим, как кролики, минут двадцать. Они оба слышали, как открылась входная дверь и в квартиру вошла Бхавна. Дальше не происходило ничего утончённого, впрочем, это было и не нужно, потому что и Джонни, и Атима хотели унизить партнёра. Каждый притворялся, что не слышит гостью, которая идёт в комнату, где они ебутся.
- Я хочу сверху! - застонала Шиазан.
Скинхед уступил просьбе девушки, и они поменялись местами, не прерывая половой акт на скорости 120 ударов в минуту. Хотя Ходжесу пассивные роли не нравились ни в сексе, ни в жизни, он хотел увидеть выражение лица Бхавны, когда та застанет двоюродную сестру, скачущую на скинхеде! Джонни не знал о том, что девушки сговорились во время телефонного разговора научить бутбоя радостям связывания и подчинения.
Это скинхед испытал шок, когда Бхавна ввалилась в комнату, не моргнув глазом. Она вцепилась в руки Джонни и завела их ему за голову. Атима прижимала бойфренда к матрасу, ускоряя движение на его трепещущем мужестве. Ходжес осознал, что происходит, и принялся яростно отбиваться от привлекательной сестры своей невесты. Может быть, у Бхавны всё получилось бы, если бы ей надо было только защёлкнуть наручник на левой руке скинхеда. Но увы, Джонни зацепил оба его конца на правой руке, чтобы тот не мешался в процессе ебли.
Когда Бхавна расстегнула один браслет, бутбой защёлкнул его на её левом запястье, так что они оказались прикованы друг к другу. Потом он вырвал у девушки ключи и освободил свою правую руку, а потом сгрёб фетишистку и сковал ей обе руки. Атима вовсю кончала, прыгая на своём скачущем мустанге, но Джонни извернулся под ней и сбросил её с члена. Мини-юбка Бхавны задралась до талии, Ходжес вцепился в её белые трусики и стащил их до колен.
- Остановись! Остановись! - закричала Атима, молотя кулаками бойфренда по спине. - Так не прикольно! Мы хотели сковать тебя, завязать глаза и заставить лизать пизду. Но если ты не согласен на мой вариант, я не позволю тебе трахать мою сестру!
- Так нечестно, - хрюкнул Ходжес, - я её переборол и заработал право насладиться сексуальным и ощущениями от активной роли!
- Ни за что! - взвыла Бхавна, натягивая трусики. - До того, как Атима занялась этой коммунистической херотенью, мы часто устраивали с ребятами любовь на троих. Мы их сковывали, пороли и ебали пизда-в-рот, пизда-на-хуй. Вы с Атимой собираетесь пожениться, может, ей хочется, чтобы ты вылизал мой клитор, но ни за что она не будет сидеть и смотреть, как ты дрючишь меня в пизду!
- Именно! - влезла девушка скинхеда. - Если ты не хочешь участвовать в мазохистских забавах, я прослежу, чтобы ты оставался строго моногамным!
- Ох, - хныкнул Джонни, подумав о W1-адресе и о том, что он не хочет его терять, - думаю, оно того стоит!
Худой с матерью остались у родственников в Вест-Хэме. Их собственную квартиру сожгли во время беспорядков в Попларе, в которых погибла младшая сестра Питера, перепугавшаяся настолько, что не сумела убежать от разгневанной толпы, требующей крови Худого. Рабочий класс, составляющий большинство жителей Поплара, плохо воспринял тот факт, что Питер предавался садомазохизму с пятнадцатилетней школьницей. Хотя большая часть разъярившихся парней отдала бы правую руку за возможность понюхать трусики нимфетки, прилюдно никто из них в этом не признался бы.
- Можно добавки? - спросил Худой, проглотив яичницу на тосте.
- Нет, Питер, - ответила тётушка Дорис. - Тебе придётся отрастить волосы и сбросить вес, чтобы тебя не узнали на улице. Когда похудеешь килограмм на двадцать, я пошлю Майкла, он купит тебе нормальную модную одежду!
- Но мне нравится быть скинхедом! - возразил Уотсон.
- Не спорь, - рявкнула Дорис. - Твоя мать не умела строго с тобой обращаться, пока ты был маленьким, и в итоге ты вырос жирным неряхой. Вряд ли ты согласишься стать мёртвым скинхедом. Так что, пока не сменишь внешность, ты не сможешь уйти из этого дома, а я не хочу, чтобы ты постоянно путался под ногами.
- Хуя себе! - матюгнулся Худой.
- И в своём доме я не позволю тебе использовать грубые слова, молодой человек! - прошипела тётя Питера, ухватив его за ухо. - Проси прощения или я выкину тебя на улицу!
Прежде, чем скинхед успел выразить своё сожаление по поводу плохого воспитания, звук ударов во входную дверь заставил его метнуться в заднюю часть дома.
- Никому не двигаться, - объявил в мегафон властный голос. - Это полиция. Дом окружён снайперами. В каждого, кто попробует убежать, будут стрелять!