грязь? Личнопротив Л(еонида) В(ладимировича?> я ничего неимею, а напротив, мне делается скучно, когда явспоминаю его лицо; я имел в виду данный недостаток,присущий не одному только ему, потому что не он одинтолько барин. Я думал и думаю, что поздравительныеписьма нам с тобой не под силу, что их с успехом можнозаменить беседами о том о сем... Думал, что ты так илииначе отзовешься об упомянутом недостатке, умалишьего, оправдаешь, напишешь, насколько я прав,насколько не прав (тема ведь хорошая), а ты запустилчахоткой и грязью... Лучше бы ты уж написал: "неосуждай!" - единственный грех моего письма, грех, какмне кажется, окупаемый литераторской стрункой.Далее... Твою "Пасхальную ночь" в архив спрятал и набудущий год за нее гонорар тебе вышлю. Кстати:"Глагол времен, металла звон" напечатаны, и деньги яполучил. Только недавно узнал, что получил их вместесо своим гонораром. По 5 к. за строчку. Отдам тому, кток тебе поедет. "Зритель" погребен и отпет. Более невоскреснет. Лейкин пишет, что он 20 раз порывалсянапечатать твою "Трубку", но всё не решался: он никакне понял конца. Просит тебя посылать ему. Пиши.Получишь кое-что назад, посетуешь, поскорбишь, а тамприноровишься и будешь получать на муку Нестля.Деньги сгодятся, а в особенности в Таганроге, гделишняя четвертная более заметна, чем в Москве.Кстати, на будущий год наймешь мне в Карантине нацелое лето дачу. Врачом приеду и проживу с вами целоелето. Деньги будут и поживем. Насчет нашей поездки наюг положительного ничего нельзя сказать. К великомугорю моему, половина экзаменов будет в конце каникул,что сильно попортило мне лето. На что тебе сдаласьтетка? Хватил! Этакое оскудение тащить за 1200 верст,чтоб щупать кур! Да она тебя съест в тоске за Алексееми тайком обкормит картошкой твой плод! Мать сильнопросится к тебе. Возьми ее к себе, коли можешь. Матьеще бойка и не так тяжела, как тетка. Теткамолчаливей, но с ней трудней ужиться. Она злобствуетвтихомолку. Отец всем рассказывает, что у тебязамечательная должность. В пьяном виде он толкуетпро твой мундир, права и т. д. Опиши ему, пожалуйста,свой мундир и приплети хоть один табельный
{01072}
день, вк(ото)рый ты стоял в соборе среди великих мира сего... "Ну, а Саша... как? - начинает он обыкновенно послетретьей рюмки. - В Таганроге таможня первоклассная!Там, который служащий..." и т. д. Далее... Как-то на праздниках в хмельном виде янаписал тебе проект о половом авторитете. Дело можносделать, но сначала нужно брошюркой пустить. Темагодится для магистерской диссертации по зоологии...Возьмись-ка! Пиши и присылай марок. Ну, что Гершка? (...) А тот гробик, что наДолгоруковской ул(ице) в окне стоял, уже большойвырос. Утони, Саша! Иногда люди умирают от долгогохождения по каменной лестнице. "Сомнамбулу" ищу. Уменя ее нет. Спрошу Турлыгина. У него, должно быть.Буду писать из Воскресенска, а ты пиши в Москву. Мнепереправят твое письмо с оказией. Наденьку Сок(ольникову), кажется, к Вамсправляют. А Гаврилка - жулик! 42. И. И. БАБАКИНУМай, до 24, 1883 г. Воскресенск. Да, молодец... Спасибо... За это я тебя с собой в Москвувозьму... Там ты нужнее будешь... Согласен?.. А. Чехонте.
43. Н. А. ЛЕЙКИНУ26 мая 1883 г. Воскресенск. 26/V Многоуважаемый Николай Александрович! Благоволите сделать распоряжение, чтобы на сей разгонорар был выслан мне не в Москву, а по следующемуадресу!г. Воскресенск (Московской губ.).
{01073}
Подчеркиваю не без цели. Часто на письмах вместоВоскресенск пишут почему-то Вознесенск и пропускают"(Москов. губ.)", а Воскресенсков на Руси столько же,сколько в святцах Иванов и среди поповБеневоленских. Письмо же, на котором забываютпоставить букву "г" (город), рискует очутиться в селеВоскресенском. Обитаю в Новом Иерусалиме, хожу вгости к монахам и не вижу "Осколков". Не виделпоследних трех номеров и не знаю, сколько у вас статеймоих ненапечатанных. Думаю, что хватит, а потомупока ничего не посылаю и почиваю на лаврах. Впрочем,вечером сяду писать троичный рассказ. Если успею, топошлю его вслед за этим же письмом. В Москве буду к10 июню. Получу гонорар и улечу туда. Хорошая вещьлоно природы, но банкротиста и чревата "упущениямипо службе" - лень, которою усыпано всё это лоно. Погода прелестная. Тянет из нутра наружу. Нужноидти. Пожелав Вам всего лучшего, имею честь бытьвсегдашним Вашим слугою А. Чехов.
44. Н. А. ЛЕЙКИНУ4 июня 1883 г. Воскресенск. Уважаемый Николай Александрович! Посылаю Вам несколько рассказов. Прислал бы болееи написал бы лучше, если бы не разленился. Летом ябываю страшным лентяем, хоть и мечтаю всю зиму отрудовом лете. Ничего с собой не поделаю. О судьбе Ваших книг и письма не беспокоитесь.Письмо Ваше я получил с оказией, а книги, наверное,уже получила моя семья и читает. В Москве я живуобстоятельно, семейно. Можете писать туда и посылатьчто угодно, и я всё получу. Впрочем, если посылкаценная, то мне придется самому получить, чтопроизойдет не позднее 10-го июня. Если будете ещеписать, то пишите на Москву. Рецензийку о Вашихкнигах напишу и, если сам не сумею где-либо тиснуть,отдам Пальмину, дачного адреса которого, кстатисказать, я не знаю.
{01074}
В "Стрекозу" я сунулся не впервые. Там я начал своелитературное поприще. Работал я в ней почти весь 1880год, вместе с Вами и И. Грэком. В том же году и бросилработать по причинам, в Вашем письме изложенным.Выпишете: "каяться будете". Я уже 25 раз каялся, но...что же мне делать, скажите на милость? Если мнеприсылать в "Осколки" всё то, что мне иногдаприходится написать за один хороший зимний вечер, томоего материала хватит Вам на месяц. А я, случается,пишу не один вечер и написываю целую кучу. Куда жемне посылать всю эту кучу? От Москвы я открестился,работаю в ней возможно меньше, а в Питере я знакомтолько с двумя журналами. Volens-nolens приходитсяписать и туда, куда не хотелось бы соваться. Положениехуже губернаторского... Вы сами работали много ипонимаете это положение. Я еще помыслю на эту тему. Как-то мне приходилось подписываться кое-где"Крапивой". Заявляю торжественно, что материя,печатающаяся с тем же псевдонимом в "Стрекозе", неесть дело рук моих. Пишет ли Вам Агафопод Единицын? У меня почтиготов для Вас один (относительно) большой рассказ "До29-го июня" и скоро будет готов другой "29-е июня".Оба по охотницкой части. Кончу их и пришлю, а покаимею честь быть всегда готовым к услугам иуважающим А. Чехов. Кстати. Сделайте распоряжение о высылке в мой счет"Осколок" за сей год по следующему адресу: "г. Воскресенск (Московск. губ.). Учителю приходского училища".
45. Н. А. ЛЕЙКИНУ25 июня 1883 г. Москва. Уважаемый Николай Александрович! Посылаю Вам моск(овские) заметки, а с ними и одномаленькое заявление: пишу я юмористическийфельетон впервые. Неопытен и малосведущ. В актерыя не уйду, мельницей не займусь, но не могу ручаться,что не буду
{01075}
сух, бессодержателен и, главное, неюмористичен. Буду стараться. Если годится, берите ипечатайте, а если не годится, то... фюйть! Будувысылать Вам куплетцы, Вы выбирайте и, ради бога,не церемоньтесь. Данною Вам от бога властью херьтевсё неудобное и подозреваемое в негодности. Ящепетилен, но не для "Осколок". Предложи мне этуработу другая редакция, я отказался бы или обошелсябы без этого заявления, но у Вас я слушаюсь и говорюправду. Если Вы даже вовсе похерите мои заметки искажете мне "пас!", то и это я приму с легкою душою.Мне дороги не мои интересы, а интересы "Осколок". К"Стрекозам" и "Будильникам" я отношусьиндифферентно, но печалюсь, если вижу в "Осколках"что-либо невытанцевавшееся, мое или чужое, -признак, что мне близко к сердцу Ваше дело, которое,как мне известно это по слухам и поступкам, Вы ведетес энергией и с верой. Ранее моск(овские) заметки велись неказисто. Онивыделялись из общего тона своим чисто московскимтоном: сухость, мелочность и небрежность. Если бы ихне было, то читатель потерял бы весьма мало. Помоему мнению, в Москве некому писать к Вам заметки.Пробую свои силишки, но... тоже не верю. Я ведь тоже смосковским тоном. Не буду слишком мелочен, не станупробирать грязных салфеток и маленьких актеров, но вто же время я нищ наблюдательностью текущего инесколько общ, а последнее неудобно для заметок.Решайте... Скоро пришлю еще. Книги получил, читаю и благодарю. Вы сдержалиВаше обещание, но это не послужило мне добрымпримером: я не сдержал обещание и не выслалрассказов. На этот раз прошу простить. Был расстроен, а вместе со мной расстроилась и мояшарманка. Теперь пришел в себя и сажусь за работу."Петров день" (рассказ) вышел слишком длинен. Я егопереписал начисто и запер до будущего года, а теперьникуда не пошлю. Сейчас сажусь писать для Вас.Суббота у меня Ваш день. Завтра, вероятно, вышлю,но... не верьте, впрочем... Я мало-помалу становлюсьПодхалимовым и обманул Вас уж не раз... А за сим позвольте оставаться Вашим покорнейшимслугою А. Чехов.
{01076}
46. Н. А. ЛЕЙКИНУ27 июня 1883 г. Воскресенск. Многоуважаемый Николай Александрович! Простите, ради бога, что заставил Вас писать 2 письмаоб одном и том же и оставлял Вас долго в незнанииотносительно моск(овских) замет(ок). Надеюсь, чтоВы уже получили посланные мною два письма и прочлимой ответ. Я отвечал Вам, что готов взять на себяведение моск(овских) зам(еток), но без ручательства,что буду веселее моих предшественников, ушедших вактеры и мельники. Я послал Вам на пробу заметки, ноне знаю, угодил ли я Вам? Фельетонное дело не мояспециальность, и я не удивлюсь, если Вы похерите всёпосланное. А если не годится, херьте, елико возможно,- об этом молю. Всё то, что испорчено цензором, всёневытанцевавшееся, всё плохенькое, неспелоеоставляйте без последствий - об этом паки молю. Мойтовар - читателя деньги... Ваша же вина будет, еслитовар не понравится, с Вас спросится: Вы эксперт. Кбудущей неделе пришлю еще заметок. Если не сгодится,то пишите Пазухину. Мне думается, что и Пазухин неугодит Вам. Лично я его не знаю, но знаком отчасти сего литературой. Он питомец "Моск(овского) листка",вечно сражающегося с грязными салфетками ипортерными. И потом... Не могу я сопоставить"Осколки" с сотрудничеством человека, пишущегопатриотические рассказы в табельные дни. Что можетбыть у них общего? Впрочем, на безрыбье и Фомачеловек... Пробуйте Пазухина. Если и он не сгодится,то... если только позволено будет посоветовать...отдайте злополучные заметки петербуржцу. За 700 верстживет от места происшествия, но не напишет хуже...Пробирает же у Вас провинцию Проезжий, нигде непроезжая! А если это найдете неудобным, то... почемубы и вовсе не упразднить этих заметок? Если нетхороших, то не нужно никаких... Если отдадитепетербуржцу, то ни я и, надеюсь, ни Лиодор Ивановичне откажемся присылать сырой материал, ежелитаковой будет. К "Стрекозе" не ревнуйте. Рассказ, напечатанныйтам, длинен для "Осколок" (ровно 150 строк). Какиебеспорядки в этом "русском J(ournal) Amusant"! Водном
{01077}
рассказе столько опечаток, что читающемупросто жутко делается! Вместо "барон" - "бабон",вместо "мыльная вода" - "пыльная вода" и проч. В1880 г. было то же самое. Не могут корректорапорядочного нанять... Писать туда больше не стану. Гонорар высылайте в Воскресенск (Моск(овской)губ.). Я теперь в Воскресенске и в Москве, но чаще впервом. Я не хворал, но стих на меня такой нашел: неделается, не пишется... Стих этот обыкновенно не долгодлится. Ковыляю, ковыляю, да вдруг и сяду за дело...Если еще не поздно, то упраздните те мои двебезделушки, о которых Вы пишете. К письму прилагаю экспромтец. Это апропо, чтоб вписьме ровно на 7 коп. было (по весу). "До 29-го июня" написал, но никуда не послал. ДляВас длинно. Если хотите, то вышлю. Вчера мировойсудья мне сказывал, что стрелять возбраняется в "этихкраях" не до 29-го июня, как было ранее, а до 15-гоиюля. Строк в рассказе много. Мерять не умею, адумаю, что 200-250 будет minimum. Заглавие не важно.Изменить можно... Сокращать жалко. Получил приглашение от "Новостей дня"... Что заштука, не ведаю, но штука новая. Кажется,подцензурная штука. Придется смешить одних тольконаборщиков да цензора, а от читателей прятаться закрасный крест... Во главе сего издания Кичеев, бывшийредактор "Будильника". В заключение вопрос: не находите ли Вы, что янадоедаю Вам продлинновенностью своих писем? А засим, пожелав Вам и "Осколкам" всех благ, остаюсьвсегда готовым к услугам А. Чехов. Р. S. Черкните 2 слова мне в Воскресенск о судьбе икачествах моих заметок. Прошу для руководства.
{01078}
47. Н. А. ЛЕЙКИНУМежду 31 июля и 3 августа 1883 г. Москва. Многоуважаемый Николай Александрович! Просматривал сейчас последний номер "Осколок" и квеликому ужасу (можете себе представить этот ужас!)увидел там перепутанные объявления. Такие жеобъявления я неделю тому назад изготовил для"Осколок" - и в этом весь скандал. Пропали, значит,мои объявления! Вещичка ерундистая и не стоитвозиться c ней в двух номерах... Во всяком случаепосылаю. Если годятся, то спрячьте и пустите месяцевчерез 5-6. Живу теперь в Москве, куда и благоволитеадресоваться в случае надобности. Извините залентяйство! Лето - ничего не поделаешь... Одни толькопоэты могут соединять свое бумагомарательство слунными ночами, любовью... В любви объясняется и вто же время стихи пишет... А мы, прозаики, - иноедело... Был в Богородском у Пальмина. Под столомчетверть... На столе огурчики, белорыбица... И все этисокровища нисколько не мешают ему работать чуть лине в десяти изданиях. Выпил у него 3 рюмки водки. Былу него с дамами... И дам угостил он водкой... Написал я рецензийку на Ваших "Карасей и щук".Сунулся с ней - и оказывается, что о Вашей книге ужевезде говорилось. Был на днях у Пушкарева на даче ипросил места в "Мирском толке" (подписчиков много- около 2500-3000) и покаялся, что попросил... Былобы мне без спроса взять и напечатать... Он, видите ли,на мою заметку о его свече разобиделся... За незнаниемавтора заметки, бранит Вас... Авось, суну куда-нибудь...Время еще не ушло... Я сучено-литературно-возвышенной точки зрения хватил.Высоким слогом и с широковещательной тенденцией... ив то же время весьма искренно. Сажусь писать заметки. Какова судьба моего"Трагика"? Неплохой рассказ вышел бы, если бы нерамки... Пришлось сузить даже самую суть и соль... Аможно было бы и целую повесть написать на эту тему.За сим с почтением имею честь быть А. Чехов.
{01079}
48. Н. А. ЛЕЙКИНУ6 августа 1883 г. Москва. 6/VIII Многоуважаемый Николай Александрович! Пишу Вам, хотя Вы, по словам Пальмина, и вГельсингфорсе. Посылаю и заметки, и рассказы. Один рассказ ("ДочьАльбиона") длинен. Короче сделать никак не мог. Еслине сгодится, то благоволите прислать его мне обратно. Рисунки в последнем номере восхитительны. Иподписи недурны. Вообще "Осколки" идут впереди всехнаших юмористических журналов. В Москве они нравятся публике. Жаль, что лучшеепостигает Ваше "увы и ах"! По передовым рисункамвидно, какую войну Вы ведете с цензурой. Неподгуливай Ваши передовицы, прелесть был быжурнал. В предпоследнем номере подгуляла исерединка: французская карикатура, ранее Васпохищенная "Будильником", и ноты. Ноты не весьмаблестящие... Впрочем, это неважно. К Вам мало-помалуперетащатся все работники... и скоро и в тексте не будетгрешков, которые приходится делать очень часто понеобходимости. Если Вам удастся сгруппировать вокругсебя все ныне разбросанные силенки, то Россия будетиметь очень сносный юмористический журнал. Асиленки есть, и хороший редактор может употребить ихотечеству на пользу... В "Будильнике" и многих другихпопадаются иногда прекрасные вещички, - значит,есть где-то кто-то... Всех бы их собрать в одну кучу. Гдекуча, там и выбор возможен. Простите за помарки. Ужасный я неряха! Если моярекомендация что-нибудь да значит, то рекомендуюради упомянутого выбора: Евгения Вернера, молодого ималенького поэта и прозаика. Стихи его мне не особеннонравятся, но зато рассказики бывают весьма неплохие.Изредка, впрочем. Работает в "Будильнике" и ещекое-где под псевдонимом "Веди". Молод и подаетнадежды. Кажется, его стишки были уже в "Осколках".Если примете его радушно, то с усердием поработает илучшее Вам
{01080}
пришлет. Природу любит расписывать, ноэто со временем пройдет. Выровняется со временем...Мой московский конкурент. В. Д. Сушков из Казани - тоже маленький, хотя иартиллерийский штабс-капитан и разных орденовкавалер. Мой приятель. Состоит адъютантом прибригадном генерале. Пишет стихи и прозу. Либерален и,что весьма важно, умен. Работал у Вас под псевдонимом"Егоза". Большой почитатель "Осколок" и работает вних с наслаждением. Пишет пустячки, но, не окаченныйхолодным ответом почтового ящика, согретыйрадушным приемом, может дело сделать. Во время оноработал в "Стрекозе". Знаменит тем, что из-за него однугазету прикрыли. Малый славный и писаканебесполезный. Человек, о котором нельзя судить по2-3 присылам. Немножко сердится на Вашу контору,или, вернее, находится в неведении относительностоимости своих произведений, так как счета пригонораре не получил. После лагерей будет писать к Вам.Пока только за неимением места ограничиваюсь двумя.А за сим остаюсь В(аш) с(луга) А. Чехов.
49. Н. А. ЛЕЙКИНУ11 августа 1883 г. Москва. Уважаемый Николай Александрович! Получил Ваше письмо и прочел его брату-художнику.Рисунок у него готов, но на кальке. Торшона в Москвенигде нет. Как быть? Брат повергнут в печаль. Рисунокпревосходный, стихи цензурны, и страничка"Осколков" удалась бы как нельзя лучше, но увы! Мы(т. е. я и брат) порешили прибегнуть к Вашейлюбезности. Если у Вас найдется свободная минутка, тосделайте милость, распорядитесь о высылке по моемуадресу и в мой счет двух-трех листов торшона(рудометовского?). Прошу Вас и сам браню себя во вселопатки! Вам, занятому человеку, не до торшона. Но Выпоручите кому-нибудь. Спасибо Вам будет великое и отменя, и от брата, и от поэта. В Питере у меня много приятелей,праздношатающихся
{01081}