- Я передумал. На Паддингтонский вокзал, пожалуйста.
Перед тем как сесть в поезд, он послал телеграмму в Таппок-магна: "БУДУ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ. УИЛЬЯМ".
- Таппок сказал, что ему все это больше не понадобится.
- Да уж, - сказал мистер Солтер, с отвращением глядя на груду обшарпанных коробок, заваливших его кабинет, - да уж, вряд ли. А где он сам?
- В другом такси.
- Вам следовало быть с ним.
- Виноват, мистер Солтер.
- Можете идти.
- Хорошо.
- Чего вы ждете?
- Скажите, это будет большой наглостью с моей стороны, если я попрошу у вас сувенир?
- Сувенир?
- На память о встрече с Таппоком. Можно мне взять одну из этих… туб?
- Берите все.
- Правда? Большое вам спасибо.
- Этот Бейтсон, он что, не в себе?
- Похоже на то.
- Что он тут делает?
- Учился на заочных курсах "Легкое перо". Они гарантируют работу лучшим студентам. Свою рекламу они печатают у нас, поэтому мы иногда берем кого-нибудь из выпускников на пробу.
- Он упустил Таппока. Надеюсь, мы можем его теперь уволить?
- Разумеется.
Над вязами сияла ослепительная, гигантская луна. Из деревни по дорогам, огибающим Таппок-магна, дребезжа, разъезжались мотоциклы и допотопные автомобили. Местный грабитель мистер Пифтон собирался на промысел. Над изгородью висел запах бензина, но в парке было свежо и тихо. Фары машины отбрасывали над землей дрожащий желтый свет. Теплая земля под ним была белой, как в инее, и, когда они достигли ворот и въехали через тоннель из вечнозеленых деревьев на площадку перед домом, подъездная аллея с ее резко очерченными следами колес показалась ему частью луны, пластом вулканической лавы, застывшей много веков назад.
В нескольких окнах горел свет. Не спал один дядя Теодор. Он открыл Уильяму дверь.
- А, это ты, - сказал он. - Поезд опоздал?
- Вроде нет.
- Мы получили твою телеграмму, - сказал он.
- Да.
- Хорошо съездил?
- Вполне.
- Ты нам должен все завтра рассказать. Бабушка наверняка захочет послушать. Ужинать будешь?
- Нет, спасибо, я ел в поезде.
- Хорошо. Мы так и думали. Поэтому ничего не разогревали. Нельзя сказать, что мы тут все в добром здравии. Джеймс совсем плох, работать некому. Но в столовой есть печенье.
- Спасибо, - сказал Уильям, - я ничего не хочу.
- Правда? Ну я тогда пойду. Рад, что ты хорошо съездил. Не забудь рассказать завтра. Я, признаться, твоих статей не читал. Когда газета доходила до меня, их уже успевали вырезать. Няня Блогс была ими недовольна. Надо бы разыскать хоть одну, мне будет очень интересно…
Вдвоем они поднялись на лестничную площадку, где их пути разошлись. Уильям внес чемодан в свою комнату и положил его на постель. Затем он подошел к окну и наклонился, вглядываясь в залитый лунным светом парк.
В такую же точно ночь четыре недели назад, когда он смотрел на жестяные крыши Джексонбурга, во дворе фрау Дресслер проснулся трехногий пес, и над городком понесся его лай, перебудивший бродяг в мусорных кучах.
4
- Таппок нашелся, - сообщил мистер Солтер.
- Значит, все в порядке?
- Я бы не сказал.
И он протянул ответственному редактору письмо, которое получил утром от Уильяма.
"Уважаемый мистер Солтер, - говорилось в нем. - Большое спасибо за письмо и за приглашение. Я очень признателен лорду Копперу. Пожалуйста, поблагодарите его от моего имени, но, если вы не возражаете, я на банкет не приеду. Понимаете, мне долго добираться, а дома так много дел, и к тому же я не умею произносить речи. Иногда, правда, приходится, когда просят на праздниках в деревне, но у меня это выходит плохо, а на банкете не получится вовсе, я знаю.
Надеюсь, вы получили палатку и все остальное. К сожалению, нет каноэ. Я отдал его одному немцу, и Рождественский ужин тоже. У меня еще осталось немного денег. Прислать их вам? Пожалуйста, передайте вашему коллеге, что в среду я, как всегда, пришлю заметку в "Луг и чащу".
Искренне ваш
Уильям Таппок.
P. S. Простите, письмо забыли отправить. Сегодня воскресенье, значит, вы его получите только в понедельник".
- Думаете, он торгуется с "Дейли Врут"?
- Если уже не переметнулся к ним.
- Тяжелая у нас профессия, Солтер. Никакой благодарности!
- Никакой преданности.
- Сколько работаю на Флит-стрит, столько в этом и убеждаюсь. Поневоле станешь циником.
- Что говорит лорд Коппер?
- Он не знает. К счастью, он обо всем этом на время забыл. Но может в любой момент вспомнить.
И лорд Коппер вспомнил. В то же утро.
- …кстати, Солтер, я вчера разговаривал с премьер-министром. Наградной лист будет подписан в среду. Как идет подготовка к банкету Тапиока? Насколько я помню, он должен состояться в четверг.
- Да, лорд Коппер, вы назначили этот день.
- Хорошо. Я сам произнесу тост за здоровье почетного гостя. Кстати, он ко мне приходил?
- Нет, лорд Коппер.
- Но я же сказал, что хочу его видеть.
- Да, лорд Коппер.
- Тогда почему его не привели? Запомните раз и навсегда, Солтер, я не потерплю, чтобы между мной и моими подчиненными возводили барьер. Я так же доступен самому простому… - лорд Коппер запнулся в поисках выразительного примера, - самому простому литературному критику, как и моему непосредственному окружению. В "Свисте" не должно быть никаких группировок, вы меня поняли?
- Да, лорд Коппер.
- Тогда приведите сюда Тапиока.
- Хорошо, лорд Коппер.
Таким было зловещее начало этого рабочего дня. Продолжение было еще хуже.
После ленча, когда Солтер в расстройстве беседовал с ответственным редактором, в комнате появился молодой человек с выражением здоровья на лице, которое накладывают долгие часы, проведенные на поле для игры в гольф, и которое отличало хорошо оплачиваемых сотрудников "Свиста" от их коллег после возвращения из летнего отпуска. В свое время опекуны уготовили ему место в конной гвардии, но, достигнув двадцатипятилетнего возраста, он вдруг полюбил журналистику со страстью, которую мистер Солтер решительно не мог понять. Весело посетовав на крайнюю занятость, молодой человек вдруг сказал:
- Не знаю, заинтересует ли это вас, но я был на прошлой неделе у своей тетки Труди. Там же гостил Джон Таппок - знаете, есть такой писатель? Так вот, он буквально накануне получил письмо от короля или кого-то там еще, где говорилось, что ему дают рыцарское звание.
Он остановился, заметив, что оба редактора смотрят на него с нескрываемым ужасом.
- Вижу, вам это не подойдет. Что ж, я это так сказал, на всякий случай. Думал, вы захотите из этого что-нибудь сделать. "Новые возможности молодых в новую эпоху" или что-нибудь в таком духе.
- Джон Таппок, писатель…
- Да. Неплохой, кстати, - я, во всяком случае, его читаю с удовольствием. Но кто бы мог подумать, что его оценит премьер-министр…
- Нет, - сказал премьер-министр с несвойственной ему твердостью.
- Нет?
- Нет. Внести в список изменения сейчас невозможно. Мы его официально уведомили. И я не могу посвятить одновременно в рыцарский сан двух человек с одинаковой фамилией. Оппозиция непременно к этому придерется и обвинит нас в семейственности. Что будет только справедливо.
- Два Таппока…
- Когда лорд Коппер узнает…
- Лорд Коппер никогда не узнает… И спасет нас то, что мы не указали, какого именно Таппока будем чествовать в четверг.
И он ткнул пальцем в приглашение, которое в воскресные дни появилось на письменных столах всех заведующих редакциями:
ВИКОНТ КОППЕР
и
Дирекция газетной корпорации "Мегалополитан"
просит Вас почтить своим присутствием ужин, который состоится в четверг 16 сентября в отеле "Браганца" в честь
ЗВЕЗДЫ "СВИСТА" ТАППОКА
Просьба прибыть к 7.45–8 часам вечера.
- Мы чуть не поссорились с секретарем по внешним сношениям. Я доказывал, что имя почетного гостя нужно дать полностью. Слава Богу, он не уступил.
- Да уж…
- Да.
- Солтер, здесь необходим личный контакт. Мы должны подписать договор с обоими Таппоками, йодного из них нужно привезти на банкет в четверг. А для этого, Солтер, вам придется съездить в деревню и встретиться с первым Таппоком. Я возьму на себя второго.
- В деревню?
- Да, сегодня же.
- Но я не могу сегодня!
- Значит, завтра.
- Вы считаете, это в самом деле необходимо?
- В противном случае нам придется рассказать лорду Копперу правду.
Мистер Солтер содрогнулся.
- А может, будет лучше, - сказал он, - если в деревню поедете вы?
- Нет, я встречусь с Таппоком-писателем и подсуну ему контракт.
- Чтобы он уехал подальше…
- Или приехал на банкет. А вы предложите своему любые разумные условия - чтобы только молчал.
- Любые разумные условия.
- Уолтер, старина, что с вами?
- Ничего. Просто… я не люблю путешествий.
Он выпил крепкого чая и, собравшись с духом, позвонил советнику по иностранным делам, чтобы узнать, как добраться до Таппок-магна.
ГЛАВА II
1
Когда в 1914 году началась война, дядя Родерик призвал родственников помочь фронту.
- Возраст не позволяет нам служить в действующей армии, но мы должны сделать все, что в наших силах. Надо сократить расходы.
- Почему? - спросила тетя Энн.
- Во имя национальных интересов и патриотизма.
- Но если мы станем жить плохо, немцам от этого будет только лучше. Именно этого они и хотят.
- Нужно все отдавать фронту, - сказала мать Уильяма.
Споры продолжались несколько дней, потому что каждая из предлагаемых мер экономии больно задевала кого-нибудь из членов семьи. В конце концов было решено пожертвовать телефоном, и тетя Энн потом с горечью вспоминала, как "мой племянник Родерик выиграл войну, отрезав меня от немногих оставшихся в живых друзей". С тех пор телефонную связь не восстанавливали. Старомодный ящик красного дерева по-прежнему стоял внизу под лестницей, пыльный и молчаливый, и телеграммы, приходившие в деревню вечером, доставлялись на следующий день с утренней почтой. Вот почему Уильям обнаружил телеграмму мистера Солтера возле своей тарелки, только когда спустился к завтраку.
За столом сидели его мать, Присцилла и трое дядьев. Сидели просто так, как это у них было принято после еды, не делая ровно ничего. Впрочем, Присцилла била ос, слетавшихся на мед в ее тарелке.
- Тебе телеграмма, - сказала мать. - Мы как раз думали: распечатать ее самим или отнести тебе наверх?
Уильям прочел:
НЕОБХОДИМА НЕМЕДЛЕННАЯ ВСТРЕЧА СРОЧНОМУ ДЕЛУ БУДУ ТАППОК-МАГНА ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ ПОЕЗДОМ 6.10 СОЛТЕР.
Все прочитали телеграмму по очереди.
Миссис Таппок сказала:
- Кто такой мистер Солтер и какое у него может быть к нам срочное дело?
Дядя Родерик сказал:
- Ты должен отменить этот приезд. Дай ему телеграмму.
Дядя Теодор сказал:
- Я когда-то знал человека по имени Солтер, но это, наверное, не он.
Присцилла сказала:
- Насколько я понимаю, он собирается приехать сегодня. Телеграмма послана вчера.
- Это редактор международного отдела "Свиста", - объяснил Уильям, - я вам о нем говорил. Это он послал меня за границу.
- Самонадеянный тип, раз набивается в гости. Кстати, Родерик прав. Нам некуда его поместить.
- Можно отправить Присциллу переночевать к Колдикотам.
- Мне это нравится! - сказала Присцилла. - Почему бы не отправить Уильяма? Это же его друг.
Но это было нелогично.
- Да, - сказала миссис Таппок. - Присцилла может переночевать у Колдикотов.
- Завтра утром, - сказала Присцилла, - я должна быть на охоте совсем в другом месте. Я не могу требовать от леди Колдикот, чтобы меня в восемь утра отвезли за тридцать миль от ее дома.
И в течение часа все обсуждали, каким образом Присцилле лучше действовать. Переправить с вечера лошадь на ферму поблизости от места сбора? Или выехать от Колдикотов на рассвете, сесть на лошадь в Таппок-магна и проделать оставшийся путь верхом? А может, позаимствовать у майора Уоткинса прицеп, привезти на нем лошадь к Колдикотам, утром таким же образом вернуться к майору Уоткинсу и скакать уже от него? И если она возьмет семейный автомобиль у тети Энн и прицеп у майора Уоткинса, одолжит ли ей леди Колдикот свой автомобиль, чтобы вернуть прицеп майору Уоткинсу? Позволит ли тетя Энн взять автомобиль на ночь? Заметит ли она его отсутствие, если воспользоваться им без разрешения? Вопрос обсуждался со всех сторон, детально и запальчиво. О мистере Солтере и цели его визита не было сказано ни слова.
2
В тот вечер, чуть позже означенного в расписании времени, мистер Солтер вышел на платформу станции Таппок-холл. Часом раньше он пересел в Таунтоне с лондонского экспресса на поезд, который, как он втайне полагал, существует только в воображении его балканских корреспондентов: в нем был один-единственный вагон, больше напоминавший трамвай, который рывками продвигался за паровозом по таинственным, узким, безлюдным местам. Поезд останавливался восемь раз, и на каждой станции суматоха при входе и выходе сменялась долгой, молчаливой паузой, после которой все повторялось сначала. Входившие, вместо того чтобы скользнуть к своему месту, вжаться в угол и деликатно отгородиться от окружающих газетой, как поступают цивилизованные путешественники, тяжело плюхались рядом с мистером Солтером, беззастенчиво и некритично оглядывали его, уперев руки в колени, и вдруг сообщали свое мнение о погоде с дикцией, повергавшей его в изумление. Среди пассажиров были очень старые, негигиеничные мужчины и женщины, которых невозможно встретить в метро, ибо в городе таких, как они, сдают в богоугодные заведения. Среди них были женщины с множеством отвратительных, маленьких корзин и пакетов, которые они сваливали на сиденья. Одна из женщин поставила корзину с живой индейкой прямо под ноги мистеру Солтеру. Это было кошмарное путешествие.
И вот оно кончилось. Мистер Солтер снял с полки свой саквояж, зажатый с двух сторон подозрительными узлами, и вышел на платформу. Он был единственным, кто ехал до Таппок-холл, и предполагал, что его встретит Уильям, но на маленькой станции не было никого, кроме единственного носильщика, который, прислонившись плечом к кабине машиниста, общался с ним при помощи телепатических сигналов, и какого-то парня, по виду кретина, стоявшего у забора и ковырявшего краску мизинцем руки, который походил скорее на большой палец ноги. Поймав взгляд мистера Солтера, он опустил глаза и зловеще улыбнулся своим башмакам.
Поезд постоял, как положено, две минуты в полной тишине, а затем медленно отошел прочь. Носильщик побрел в сарай с надписью "Фонари". Мистер Солтер повернулся к забору. Парень по-прежнему стоял там, опустив глаза и ухмыляясь. Трижды они встречались взглядами, и трижды парень отводил глаза, пока мистер Солтер не устал от этого флирта и не обратился к нему со свойственной горожанам нетерпеливостью:
- Послушайте!
- Ну.
- Вы, случайно, не знаете, послал ли мистер Таппок за мной машину?
- Ну.
- Значит, послал?
- Не-е. На ней жеребца повезли.
- Боюсь, что вы меня не поняли. - Голос мистера Солтера в сравнении с глухим басом придурка звучал на удивление жидко и переливчато. - Я приехал к мистеру Таппоку. Меня интересует, прислал ли он за мной машину?
- Они меня послали.
- С машиной?
- Не-е. На машине повезли к леди Колдикот жеребца. Гнедого, - пояснил он, поскольку увидел, что мистер Солтер объяснением не удовлетворен. - Пришлось взять гнедого, потому что кобыла захворала… До сих пор лежит, - добавил он, чтобы окончательно все разъяснить.
- Ну и как же мне добираться?
- А со мной. И с Бертом Тайлером.
- Стало быть, у мистера Тайлера есть машина?
- Не-е. Я же говорю, машина у леди Колдикот с мисс Присциллой и с гнедым… Пришлось взять гнедого, - настаивал он, - потому что кобыла захворала.
- Да-да, я понял.
- Так и лежит до сих пор, раздулась от травы. А вас повезу я.
- Вы? - Перед глазами мистера Солтера возникла чудовищная картина.
- Ну. И еще Берт Тайлер. Со шлаком.
- Со шлаком?
- Ну. Мистер Родерик берет шлак сейчас. Много повезем!
В глазах у мистера Солтера блеснула надежда.
- Много? Вы имеете в виду, что здесь неподалеку вас ждет какая-то машина, наполненная шлаком?
- Ну. Сейчас-то его дешевле всего взять можно.
Мистер Солтер спустился с платформы и увидел открытый грузовик. Старик, стоявший рядом с кабиной, тронул пальцами кепку. В кузове громоздились мешки. На капоте и заднем бортике были прикреплены покореженные таблички "За рулем ученик". Парень взял саквояж мистера Солтера и швырнул его в кузов.
- Полезайте наверх, - сказал он.
- Если вы не возражаете, - едко произнес мистер Солтер, - я предпочел бы ехать в кабине.
- Мне все равно, но вам в кабине нельзя. Меня тогда в полицию заберут.
- Господи Боже мой! Почему?
- Мне можно только с Бертом Тайлером. Из-за прав.
- Прав?
- Ну. Полиция разрешает мне ездить только с Бертом Тайлером. У него, у Берта Тайлера, права уже двадцать лет. Тогда на них сдавать не надо было. А меня повезли сдавать на права в Таунтон.
- И вы провалились?
Лицо парня озарилось широкой улыбкой.
- Да я над ними подшутил! Стукнулся легонько об стенку.
- М-да… может быть, за руль лучше сесть вашему другу Тайлеру?
- Не-е. Берт Тайлер, он слепой совсем. Да вы не бойтесь! Я-то зрячий! Он только поворачивать будет.
- И много до Таппок-магна поворотов?
- Порядком.
Мистер Солтер, поставивший было ногу на колесо, чтобы лезть в кузов, вернул ее на землю. Он никогда не отличался крепкими нервами, а сегодня они что-то совсем расшатались.
- Я пойду пешком, - сказал он. - Сколько отсюда до дома?
- Это смотря как идти. Через поле - мили три. А если по дороге, накиньте еще две.
- Может, вы будете так любезны, что укажете мне тропинку через поле?
- Я бы не сказал, что там есть тропинка. Идите прямо, и все.
- Что ж, буду надеяться, что дойду. Если… если вы вдруг доберетесь домой раньше меня, скажите мистеру Таппоку, что я захотел немного размяться после поезда.
Начинающий водитель посмотрел на мистера Солтера с нескрываемым презрением.
- Я ему скажу, что вы побоялись ехать со мной и с Бертом Тайлером, - заявил он.