- Ваше Величество?! У Зураба небезопасно. Про него недоброе рассказывают. Рассказывают, что он всю родню перетравил, теперь гостей травит.
- Пустое! Не посмеет. Нам ли его бояться?! Я ему недавно услугу оказал.
С ним мой дядя Анабабс Длинный войну хотел развязать. А я дядю успокоил. Так что не посмеет, я думаю. Тем более мы у него ничего кушать не будем. Провизии хватит на три дня.
Они доехали до перекрестка и свернули к лесу.
В лесу было прохладно. Пахло подопревшей листвой и грибами. - Грибами пахнет. - Потянул носом Альпухар. - Ты, маркиз, грибы любишь?
- Люблю, только опасаюсь ядовитый гриб съесть. Я не знаю - чем они отличаются.
- Ерунда. Я про грибы все знаю. По дороге грибов наберем и на палочках пожарим. Вон смотри - гриб торчит. Давай, Германус, рви его и - в сумку.
Маркиз соскочил с лошади, сорвал оранжевый гриб и сунул в сумку.
- Если не ошибаюсь, подосиновик. А вон, Германус, смотри, там под кустами еще один примостился…
В сумку его… Ты тогда вот что, на лошадь пока не залезай, раз грибные места пошли, беги рядом, я тебе буду грибы показывать, а ты рвать.
Набрав целую сумку грибов, путники решили перекусить.
Маркиз Германус развел огромный костер.
- Смотри, сколько грибов набрали! - Альпухар вытряхнул на траву содержимое сумки. - Столько нам с тобой не съесть. На палочках жарить будем. А что останется - Зурабу подарим, Меченосцу. Он, я думаю, будет рад.
Маркиз настругал прутиков и насадил на них грибов. Пока Германус возился, Альпухар отошел за кусты.
- Маркиз! - Закричал он оттуда. - Иди сюда! Чего я нашел!
Германус бросил грибы и пошел к Альпухару.
- Муравейник нашел. - Похвалился король, показывая пальцем на огромную кучу. - Дай мне два прутика. - Альпухар воткнул прутики в муравейник и, немного обождав, вытащил их. - На, попробуй. - Он протянул Германусу один. Германус взял палочку и послушно от нее откусил. - Ты не так. Смотри, как надо. - Альпухар облизал прутик. - Лизать надо, а ты кусаешь…
Кисленько.
- Правда, кисло. - Германус сморщился.
- То-то. Я лес как свои пять пальцев знаю. Что в нем кислое, что сладкое, а что ядовитое… Ладно, пошли грибы жарить…
Пока маркиз обжаривал грибы, Альпухар сидел на пне и курил трубку.
- … Я говорю, - король затянулся, - любовь играет человеком, как еврей на скрипке. Если бы не любовь - сидел бы дома, трубку возле камина курил. Так нет - не успела она письмо прислать, как я сорвался и вот сижу тут с тобой. О-хо-хо… Ты грибочки-то подальше от огня держи.
Подгорят… Вот я говорю - любовь - это, маркиз, сильная отрава. Сильная, но приятная отрава. Вот меня, знаешь, все боятся, и правильно делают - я никому спуску не даю. А вот пришло письмо от нее и я это… ну как его… - Альпухар пощелкал пальцами, дыхание, короче, на хер, перехватило и все - по коням! Сижу в лесу. - Он шлепнул себя по шее. Комары, сволочи… Ты грибы-то попробуй, может хватит их жарить… Кинь сюда головешку, маркиз, у меня трубка погасла… Ты сам-то, Германус, когда-нибудь любил понастоящему?
- Один раз, Ваше Величество. Но это было давно. Я еще тогда совсем мальчишкой был.
- Ну? - Оживился король. - Расскажи.
- Готовы грибы, Ваше Величество.
- Тогда накрывай.
Маркиз вытащил из сумки ветчину, флягу с вином и разложил закуски на походной скатерти.
- Присаживайтесь, Ваше Величество.
Король откусил от гриба и запил вином. - Вкусно получилось. А ты, Германус, боялся! Я в грибах толк знаю. Ну, рассказывай теперь свою историю.
Германус откусил от гриба, вздохнул и начал:
- Мальчишкой я тогда совсем был. И вот как раз это произошло в то самое время, когда маменька моя выписали мне преподавательницу, гамзейскому языку меня учить. А преподавательница, я вам скажу, Ваше Величество, красоты была дивной. Роста она была, как все гамзейцы, большого, а лицом белая и талией тонкая. И стал я замечать, что когда маменька куда-нибудь погостить уезжали, то папа мой той тете купидона устраивали. А папа мой мастером были на такие сюрпризы. И маменька на них за это очень сердились. Все они ему, бывало, говорят: "
Вы, маркиз, кобель бесстыжий. Бога бы постыдились! Но папа обычно только смеялись и усы сильнее подкручивали.
- Молодец папа! - Похвалил Альпухар. - Не унывает! - Вот как-то раз уезжают маменька к своей сестре погостить. Только они за ворота - папа тут же к своей гамзейке в спальню. И не слышно их и не видно.
И остался я, так сказать, без присмотра. А была у этой папиной учительницы дочка. Она с дочкой к нам приехала. Как раз моего роста дочка. Я ей говорю: "Пошли, говорю, на лодке кататься". Сели мы в лодку и поплыли…
- Тут ты ее в лодке, конечно, обесчестил! - Догадался Альпухар.
- Нет, Ваше Величество, по-другому вышло.
- По-дру-го-му?!
- … Гребу, короче, я, а она ноги в воде мочит. Кувшинки собирает.
Сама невинность…Выплываем мы на середину озера. "Жарко что-то, - она мне говорит, - не искупаться ли?"
И сама платье скидывает…
- И тут ты ее конечно обесчестил! - Снова не удержался король.
- Нет, Ваше Величество.
- Ну ты даешь!
- Ну вот… Она платье сняла и в воду ныряет. А я вокруг нее на лодке плаваю. Как вдруг - гляжу - приближается к нам еще одна лодка. А в лодке той сидит сын герцога Феликса Рихтер с высокой девушкой. На голове у нее венок из кувшинок, в руке - веер из перьев.
Подплывают они к нам поближе. Рихтер как увидел купающуюся гамзейку, так глаз оторвать от нее не может. "Это кто за такая?" - на ухо мне шепчет. "Это, - говорю, - одна моя знакомая купается". "Слушай, Германус, он мне, - давай подругами меняться. Я тебе свою уступлю, а ты мне свою на время." Я ему отвечаю, - "Мне все равно с кем в лодке плавать." "Ну вот и отлично." Пошептал он что-то девице своей, она ко мне в лодку и перелезла. Рихтер нашу лодку ногой оттолкнул, и мы дальше поплыли. Плывем мы, значит, дальше, молчим. Доплыли до острова, высадились. Там я ее в первый раз и обесчестил.
Потом до берега отвез, высадил, а сам назад домой поплыл. Плыву и думаю: "Какая, - думаю, - восхитительная девушка! А я у нее даже не узнал кто она и откуда."
Вижу - навстречу Рихтер плывет с гамзейкой. "Забирай, - кричит, - свою подругу! Все нормально."
"Ладно. - говорю. - А скажи мне, Рихтер, что это за девушку ты ко мне подсадил?" "А я - отвечает, - почем знаю? Она ко мне в лодку сама прыгнула." "Не лги, Рихтер! Она не такая!" "Какая такая нетакая?! Точно такая же, как и твоя гамзейка! Все они такие!" "Подлец! кричу, Защищайся!" И обнажаю шпагу. А у Рихтера своей шпаги не было, он весло схватил и меня веслом по голове ударил. Я после три месяца болел.
- Вот так да-а-а…Комары сожрали совсем… А с девушкой-то тою что?
- Не знаю. Я ее с тех пор больше не встречал. А только и остался от любви вот этот шрам на голове. - Германус наклонил голову.
- Любовь, маркиз, это такая штука. Она, брат, не только на голове, но и на сердце шрамы оставляет. - Король похлопал Германуса по плечу. - Поехали, маркиз. Пока не стемнело, до Зураба добраться надо.
Вскоре лес остался позади и всадники поскакали по полям.
- Что это, маркиз, тебя шатает из стороны в сторону? - Поинтересовался Альпухар.
- Да что-то, Ваше Величество, голова кружится.
- Может, вина хлебнешь, чтобы голова не кружилась?
- Не могу, меня тошнит.
- Ну потерпи тогда, до Зураба рукой подать.
Всадники пришпорили лошадей и понеслись еще быстрее. Маркиз Германус вдруг застонал, взмахнул руками и упал с лошади.
- Тпр-р-ру! - Закричал Альпухар. Он спешился и подошел к лежавшему на земле бледному, как снег, маркизу. Маркиз корчился, на губах у него выступила пена.
- Что с тобой?
- Ваше Величество… - еле слышно ответил Германус, - что-то мне плохо совсем…тошнит…
- Да ты, наверное, маркиз, грибами отравился. Выходит, ты и впрямь в грибах ни черта не смыслишь - какие грибы можно есть, какие нельзя. Вот и съел ядовитый. Ладно, Германус, не бойся, я тебя не брошу. Я сейчас до Зураба доскачу и пришлю его людей с каким-нибудь противоядием. У него наверняка какое-нибудь противоядие есть. Он это уважает - яды всякие.
Король вскочил на лошадь и поскакал.
Доскакав до замка, Альпухар стал изо всех сил колотить кнутом в ворота.
Ворота открыл угрюмый стражник.
- Я - Альпухар Седьмой Длиннобородый! Веди меня к королю!
Зураб Меченосец сидел с закрытыми глазами в угловой зале и слушал старинную музыку. Напротив него стояли музыканты. Музыканты старались изо всех сил.
Зураб приоткрыл глаза:
- Скрипка фальшивит. Двадцать пять ударов плетью. Флейта за мелодией не успевает - двадцать пять ударов плетью. Репетировать надо больше, господа. Вы, вероятно, ночью все спите. А ночью-то спать не следует. Ночью следует бояться, как бы днем не выпороли.
Репетировать и еще раз репетировать, господа хорошие. А завтра если кто сфальшивит - по двадцать пять ударов всем.
Дверь открылась и вошедший слуга объявил:
- Ваше Величество, к вам король Альпухар Седьмой Длиннобородый!
Зураб Меченосец привстал с трона и скомандовал музыкантам:
- Марш в честь короля Альпухара!
Музыканты старательно грянули марш. Вбежал Альпухар Седьмой. Короли обнялись.
- Здравствуй, дорогой Альпухар. Рад видеть тебя живым и здоровым.
- Здравствуй, Зураб. Узнаю нестареющего любителя музыки.
- Какими судьбами в наших краях?
- Проездом к дяде Анабабсу, - соврал Альпухар. - Решил навестить дядю.
- Похвально, похвально. - Зураб поправил на голове корону. Родственников забывать нельзя. А иначе - последние негодяи мы будем, если родственников навещать перестанем. Это святая обязанность - родственников принять и навестить. Я всегда навещал, покуда они живы были. Теперь-то уж некого навещать. - Король печально вздохнул. - Один я остался, как перст. Теперь вот все дома сижу - музыку слушаю. Только и радости в жизни музыка… А ты, значит, к Анабабсу собрался?
- Ага.
- К дяде, значит, Анабабсу? Так-так… Ты уж меня, Альпухар, извини…
ты знаешь как я к тебе отношусь, и чем я тебе обязан. Но дядя твой, извини меня, свинья.
Напасть на меня хотел. Он, видишь ли, границы свои хотел за счет меня укрепить.
- Да я помню. Я ж его тогда и отговорил. Говорю ему: "Ты, дядя, успокойся. Не петушись."
- Ну да, ну да… Я ко мне твою доброту не забываю.
- Слушай, Зураб, прикажи своим музыкантам не шуметь - в ушах звенит.
Зураб махнул музыкантам:
- Всем спасибо… Свободны…
- Фуф! Тишина сразу какая. Как в лесу.
- А у меня, Альпухар, между прочим, принц Шульцвиндрейк гостит. Он как раз в лес поохотиться поехал. Птиц пострелять.
- Ну? Давненько я его не видел. Как он сам-то? Не женился? - Да нет.
Охотится все.
- Понятно. А я тебе грибов привез. В твоем лесу набрали с маркизом…
Ой, забыл! - Альпухар всплеснул руками. - Маркиз-то Германус грибами отравился! В лесу твоем лежит помирает. Прикажи людей за ним послать.
- Это он поганками отравился. У меня от поганок отличное противоядие имеется, на основе молока. Мы его быстро поставим на ноги.
Вечером все собрались у Зураба за столом.
- Вы почему ничего не едите? - Обратился Зураб к Альпухару Седьмому и маркизу Германусу.
- Прошу нас извинить, - Альпухар поднял руки, - но у нас, Зураб, строгий режим. Мы рано ужинаем.
Уже поели. Да к тому же маркиз еще не совсем оправился после грибов.
- Ну хоть вина выпейте.
- Спасибо. Мы и вино уже пили. Мы тут так посидим, за компанию.
- Ну и зря. А мы с принцем, с вашего позволения, покушаем.
Правда, Гельмунд?
- Угу… - подтвердил с набитым ртом Шульцвиндрейк. Он с трудом проглотил кусок и добавил, - Я на охоте ужас как проголодался. Целый день на свежем воздухе.
- Надо тебе было, принц, в лесу грибов на палочке пожарить, когда проголодался. - Сказал Альпухар. - Покушал бы грибов и снова охоться. Ты, Гельмунд, грибы любишь?
- Я люблю все.
- Точно. - Подтвердил Зураб. - Завидую я его аппетиту. Ест, как лев.
Только подкладывай. Моя покойная тетя Зибельда така же была…
- Да уж, - согласился Альпухар, - было на что посмотреть. Я твою тетю Зибельду хорошо помню. Я когда ребенком был, набью, бывало, полный рот за столом. А мама мне - "Как ты себя ведешь?
Набил рот как Зибельда!"
- Уважаемая была женщина. Но отъела…отъела свое…А вот жена-то моя столько не ела. Скромница.
Поклюет как птичка, и уходит из-за стола. - Зураб вздохнул. Любил я ее… Когда померла - не поверите - я неделю ничего не кушал - еда в глотку не лезла. Потом стал понемногу бульончик куриный принимать, потом пюре, потом паровые котлетки, а потом уже все остальное.
- Выкарабкался, короче. - заключил Шульцвиндрейк. - Я от одного лекаря слышал, что так и надо.
Если долго голодаешь - из голодовки следует постепенно выходить. А то можно очень просто сдохнуть.
- Жена у тебя красавица была. - Сказал Альпухар. - Я помню. На Зибельду совсем непохожая. Ни капельки.
- Любил я ее пуще жизни. А вот не уберег. Сгорела, как свеча.
- Любовь - это такая отрава. - Альпухар поглядел на стол. - Сильная, но приятная отрава.
- При чем тут отрава? - Насторожился Зураб.
- Я это изречение в одной книге прочитал.
- Ааа… - Успокоился он. - А то я чего-то не понял.
- Очень интересная книга. Называется "Печальная история о невозмутимом (кажется) герцоге, благородном Эмбебесидо Желанном и его роковой (кажется) встрече с загадочной смуглянкой из Асталахского леса".
- Какое длинное название! - Удивился принц Шульцвиндрейк.
- Да и книга не маленькая. Во-о-от такая толстая! Альпухар показал на пальцах. - Я ее читал, читал, так до конца и не дочитал. - Он махнул рукой. - Но, в общем, интересная книга. Могу вкратце изложить, если вам, господа, угодно.
- Расскажи, Альпухар. Ты все равно ничего не ешь. Сказал Зураб. - А мы с тобой Гельмунд, тем временем вина выпьем.
- Я тогда, господа, не буду рассказывать, как этот благородный герцог Эмбебесидо родился и вырос, это малоинтересно, и я, честно говоря, вообще не понял, для чего там все это написано. Я, честно говоря, это все пропустил, а начал читать с места, где герцог сидит на дереве, а за ним на дерево лезет медведь. Ну это мы тоже пропускаем, так как это малоинтересно.
- Погодите, погодите, - прервал его принц, - как же это неинтересно? Мне, например, очень даже интересно. Я про охоту люблю слушать. Чего ваш герцог на дерево-то полез?
- А хер его знает! Я же говорю, что я до этого не читал. Я как раз с этого места начал.
- Нет, я не понимаю тогда - зачем он на дерево полез? Я бы на его месте взял ружье и в медведя выстрелил. Картечью…Я вот в прошлом году на охоту ходил - смотрю, в кустах что-то шевелится. Я по кустам выстрелил и ранил кабана. Подошел и добил. И ни на какое дерево не стал лазить.
- Я, пардон, в охоте не разбираюсь. - Махнул рукой Альпухар. - И не очень это дело люблю. Я рыбу ловить люблю.
- Неее… - сказал принц Шульцвиндрейк, - я рыбу ловить не люблю. Мне это скучно. Закинул крючок и жди - когда она там клюнет. Тут от твоей ловкости ничего не зависит.
Другое дело охота. Есть где себя показать.
- Как это ничего не зависит?! Ну не скажи, принц! Во-первых, - Альпухар загнул палец, - место надо выбрать правильно. Во-вторых, наживку подобрать подходящую. Рыба, она ведь какая? Она ведь умная рыба! Лещ, например, на червяка клюет. А щука - на живца. А все почему? Потому что щука хищник. А еще глубину нужно правильно установить и лесу выбрать. Да и подсечь правильно - на это ведь не всякий способен. Вот смотри, - Альпухар вытащил из-за пояса кнут и размотал. - Вот смотри, как будто это удочка. Вот смотри - я ее закидываю. Он раскрутил кнут над головой и закинул на стол.
- Как будто рыба начинает играть с наживкой. А мы ее должны подразнить. Альпухар легонько подергал за рукоятку. - Но характер выдержать и раньше времени не вытаскивать. А вот она наживку-то заглотила, и тут мы вот так вот подсекаем и - опа! - Он резко рванул кнут. Кнут просвистел и сбил с лавки маркиза Германуса. - Ой! Извини, маркиз. Давай руку.
Что-то не везет тебе сегодня.
- Нет, все равно, не люблю я рыбалку. - Сказал принц Шульцвиндрейк.
- Ты, Альпухар, историю-то расскажешь? - Зураб вытерся салфеткой. - Ты историю обещал рассказать.
Про герцога, который по деревьям лазил.
- А я что рассказываю? Про то, как он на дереве сидел я тоже пропускаю.
А начнем сразу с того места, где ему исполнилось 20 лет, и он пошел в лес подышать свежим воздухом. Идет он по лесу, птиц слушает. Зашел довольно далеко. Решил маленько отдохнуть. Сел под дерево и уснул.
Просыпается стемнело уже. Он - туда-сюда! Короче, заблудился… Ну, думает, что делать? Решил до утра подождать. Залез опять этот герцог Эмбебесидо на дерево, чтобы хищные звери его ночью не загрызли. Сидит на дереве - холодно, мать честная, и неудобно. Спать охота, а уснуть боится думает, усну сейчас и с дерева сорвусь. Смотрит - внизу медведь идет…
- Постой, - прервал Зураб, - ты это уже один раз рассказывал.
- Да нет. Ты слушаешь невнимательно. В тот раз медведь за ним на дерево лез, а в этот - он внизу шел.
Он шел с подветренной стороны и герцога не унюхал. Ну вот. Потом герцог догадался ремнем к дереву привязаться и пару часиков до утра кое-как подремал. Утром с дерева слез, малины дикой поел, потом грибы на палочке пожарил. Идет, в общем, по лесу - выходит к ручью. Смотрит - у ручья сидит черноволосая девушка как-то спиной к нему. Эмбебесидо думает - отлично, сейчас я у нее дорогу спрошу - как из леса выйти. Подходит он к ней сзади и говорит:
"О, таинственная незнакомка, не будете ли вы так любезны указать дорогу одинокому путнику, заблудившемуся в здешних дремучих лесах". Девушка оборачивается. И видит Эмбебесидо, что красоты она первостатейной. "Кто вы, - говорит, - прекрасная незнакомка?" "Я - баронесса Сара Сигваридор. И сижу я тут по тому же недоразумению, что и вы. Третьего дня я пошла в лес, чтобы подышать свежим воздухом и сплести венок из лесных колокольчиков. И так увлеклась, что не заметила, как заблудилась." Ну, в общем, господа, начали они блуждать по лесу вдвоем, и пока блуждали, полюбили друг друга и поклялись - если выйдут, то поженятся. Герцог Эмбебесидо разломил свой медальон на две части - одну часть себе оставил, другую баронессе Сигваридор отдал. Это, говорит, на случай, если мы потеряемся, то узнаем друг друга по этому медальону.