- Вы, наверное, удивились, что я вас назвал по имени-отчеству, - начал Алексей. - Дело в том, что я - из милиции и приехал сюда по вопросу, связанному с пожаром в доме Антонова.
- А что это - милиция? - в голосе старика прозвучало любопытство.
- Милиция? Это вроде как полиции, только наоборот. Полиция прижимала рабочих и крестьян, а милиция сама состоит из рабочих и крестьян и, стало быть, борется за их интересы. С богачами борется, а заодно и с ворами, убийцами, жуликами. Вот даже о пожаре, как видите, не забыли, поэтому я и приехал. Но сперва хочу на ночлег попроситься, а то ночь на носу. Если в сарае сено есть, я там и пересплю. Вот только как бы кобылу во двор загнать? У меня в пролетке винтовка осталась. Казенная.
- У нас, хлопец, красть некому, так что цела твоя дубальтовка будет, - спокойно проговорил старик и направился к двери. - Пошли твою кобылу пристроим, а после и потолкуем.
Дед Мурашка оказался только на первый взгляд хмурым и неразговорчивым. Вскоре он охотно рассказывал Алексею о себе, о деревне, не скрывал радости, что царю "дали по шапке".
- Степан Иосифович, а вы помните Антонова?
- А как же. Бывало, у него случалось подзаработать. Неплохой человек, спокойный, обходительный.
Чем дальше, тем больше разговор принимал непринужденный и откровенный характер. Вскоре Мурашка даже предложил гостю поужинать. Только сейчас Крылов понял, как он голоден, что с утра ничего не ел.
- А чего ж, давайте повечеряем. - Алексей подошел к небольшой, темной от времени скамейке, на которой лежал его вещмешок, достал из него несколько кусочков сахара, полбуханки хлеба и выложил все на стол. - Вот, кое-что у меня есть с собой.
Старик подошел к печи, кряхтя, взял ухват и вытащил на загнетку небольшой черный горшок.
- А у меня - бульба. - Он поставил горшок прямо на стол, молча вышел в сени и через минуту принес небольшой кусочек сала. - И сальца трошки найдется.
Сели за стол, и хозяин пододвинул гостю жестяную миску с тонко нарезанным салом:
- Угощайся, хлопец. Сало с бульбой силы чалавеку придает.
- Спасибо, - ответил Алексей и с удовольствием принялся есть. Но через минуту, видя, что хозяин съел одну картофелину и больше не берет, спросил:
- Степан Иосифович, как вы думаете, отчего в доме Антоновых пожар случился?
Старик не торопился с ответом. Заскорузлыми пальцами взял небольшую картофелину, откусил и, задумчиво глядя мимо гостя, заговорил:
- Я так скажу, хлопец: тут дело темное. Следчий говорил, будто мужики наши подожгли. Неправда. Другими людьми это сделано. - Старик опять надкусил картофелину, прожевал и, подумав, продолжил: - Кому-то другому этот пожар был нужен!
- Как вы думаете, кому?
Старик опять замолчал, пауза настолько затянулась, что Алексей хотел уже повторить вопрос, но старик заговорил чуть раньше. Он впервые посмотрел в глаза гостю и тем же спокойным и ровным голосом сказал:
- Думаю, хлопче, что тут баба замешана.
- Почему вы так считаете, дедушка?
На лице старика появилось некое подобие улыбки. Он доел картофелину, хотел взять следующую, но передумал и вытер пальцы.
- Ты что, думаешь, я ничего в жизни не кумекаю? - Он посерьезнел, придвинулся ближе к Алексею. - Мы, старые, тут потолковали меж собой и решили, что не зря к нам в деревню одна дамочка несколько раз наведывалась, каких-то двух мужиков с собой в тарантасе привозила, домом Антонова интересовалась. Мужики перед самым пожаром, вечером, видели этих двух недалеко от деревни, в лесу. Скажи мне, чего бы им ховаться в кустах? В ту же ночь и сгорел дом.
- Я слышал, что у Антоновых была хорошая собака. Она же чужих бы близко не подпустила. Что вы на это скажете?
- А то и скажу, хлопец, что надо собаку искать. И скорее всего - в колодце. Я прикидывал: негде ей больше быть.
Алексей отметил про себя следовательскую хватку старика, но, на всякий случай, переспросил:
- В колодце? Почему вы так думаете?
- Да она поначалу брехала, а потом слышу - скулит. Долго скулила - не иначе плавала, пока силы были.
- А что, воду из колодца не вычерпывали?
- С нами следчий и говорить не захотел. А зря, многое узнал бы.
- А что, если мы завтра вычерпаем воду из колодца? - загорелся Алексей. - Сразу же и проверим вашу версию.
- Как это - версию?
- Ну, вашу догадку, что те двое мужчин, которых видели в лесу, причастны к пожару.
- Можно, - махнул рукой старик, - колодец там не глубокий, воды много не будет.
"Если нам удастся обнаружить в колодце труп собаки, - размышлял Алексей, - то версия Мурашки подтвердится. Ни Малашу, ни Горбачене убивать собаку никакого смысла не было: она их хорошо знала и на них не лаяла".
Назавтра у колодца собралось четверо стариков и двое подростков лет по пятнадцать. Первым делом они отремонтировали ворот и прикрепили к нему новую веревку с большой деревянной бадьей. Один из парней встал у ворота с одного конца, а с другого - седой широкогрудый старик. Остальные ждали своей очереди. Получилось так, что Крылов и Мурашка на некоторое время превратились в зрителей. Алексей попросил:
- Степан Иосифович, покажите, пожалуйста, где вы нашли останки Горбачени.
Старик молча кивнул и зашагал к пожарищу.
По крутой каменной лестнице спустились на уровень подвала. Здесь было сумрачно, сыро и прохладно. Мурашка остановился у кучи старой, обгорелой мебели.
- Вот тут я нашел старую железную кровать и хотел было ее вытащить. Стал тащить и чуть не обомлел: человек обгорелый! Позвал людей, свечки принесли. Одним словом, это и был Горбаченя. А череп проломан. Если б поискать, здесь бы и Антона Малаша нашли.
- Следователь знал об этом?
- Куда там! - хмуро промолвил Мурашка, подымаясь по лестнице. - Им надо было скорей объявить, что Малаш и Горбаченя по пьянке дом спалили, а сами сбежали. Этим все и кончилось.
- Ясно. А труп Горбачени вы позже нашли?
- Известно, позже.
В этот момент у колодца послышались возбужденные голоса: багром со дна извлекли полусгнивший труп собаки. Алексей посмотрел на Мурашку:
- Кажется, вы правы: Малаш и Горбаченя тут ни при чем. - И он начал выяснять, как выглядели те двое мужчин, которых видели накануне пожара. Затем расспросил о женщине, приезжавшей в деревню вместе с этими мужчинами. По всем приметам, речь шла о нынешней жене Антонова.
ТАКТИКА - ВЫЖИДАНИЕ
Как только возвратившийся с фронта Михайлов прошел в свой кабинет, первый его вопрос был о банде Венчикова.
Антон Михайлович Крылов обстоятельно доложил о проделанной работе и в конце сказал:
- Решили мы, Александрыч, не торопиться с захватом бандитов, а дождаться, когда среди них появится сам Данила. О нем у нас пока никаких сведений. Не знаем даже, где он обитает.
Михайлов сидел за столом и задумчиво теребил бородку. Он прекрасно понимал, что Крылов прав. Банду обезвредить нужно, но непременно - вместе с ее главарем. Однако не допустят ли они ошибки, оставив на свободе бандитов, каждый шаг которых может обернуться новыми грабежами, убийствами?
"Делать нечего, - наконец решил он, - надо еще немного потерпеть, чтобы наверняка захватить и самого Данилу Венчикова".
-Хорошо, Антон Михайлович, подождем. Но завтра утром организуйте мне встречу с Алимовым. А что будем делать с Антоновой?
- Тут такая картина. Алексей несколько дней назад побывал в деревне, где была дача Антонова и где погибли его жена и дочь. Не зря, скажу тебе, ездил.
И Крылов не без гордости за сына рассказал Михайлову обо всем, что Алексею удалось узнать.
- Я считаю, - заключил он, - что Антонов тоже не простая штучка. Он наверняка воспользовался смутным временем и нажился за счет народа. Журавкина, организовав поджог и убийство его жены и дочери, как видим, решила только первую часть задачи - получить доступ к награбленному. Теперь она хочет решить вторую часть - избавиться от самого Антонова и завладеть всем его движимым и недвижимым имуществом. Одна дача на Черном море чего стоит! Если мы ее сейчас просто арестуем, то она вряд ли признается во всех своих грехах и уж тем более не скажет, где хранятся ценности Антонова. Считаю, что затеянную с нею игру надо продолжить. В частности - выяснить, кто те двое мужчин, которые, надо полагать, участвовали в поджоге дома Антонова и убийстве Малаша и Горбачени. Чует мое сердце: разыскав их, мы будем не внакладе.
Михайлов слушал Крылова, а сам чуть заметно улыбался в бороду. Вспомнил он, как Антон Михайлович растерянно отказывался, когда они с Мясниковым предложили ему возглавить отделение по борьбе с преступностью. Прошло совсем немного времени, а он, потомственный рабочий, рассуждает, как настоящий розыскник-профессионал. А мысли-то как подает - дай бог иному следователю, который на этом собаку съел.
Увидев, что начальник улыбается, Крылов сконфуженно спросил:
- Ты что? Не дело говорю?
- Извини, Антон Михайлович, дело говоришь. А я, слушая тебя, горжусь, что у нас такие, как ты, люди есть. За что ни возьметесь - все вам под силу.
- Партия приказала - значит надо, - смущенно ответил Крылов.
- Да, ты прав. Надо - этим все сказано. Ну, а как Гарбуз?
- В наши дела он не вникал, но и не мешал. Даже кое-что подсказывал. Знаешь, мне кажется, что он на великом распутье. Мается, пытается разобраться во всем. Думаю, хорошо, что мы тогда не рубанули сплеча.
- Ну что ж, пусть разбирается. - Михайлов встал, задумчиво прошелся по кабинету. Остановился напротив Крылова, хотел что-то добавить, но не успел: в кабинет вошел Мясников. Они с Михайловым еще не виделись, и, конечно, разговор сразу перешел на фронтовые дела.
- Обстановка в армии складывается в нашу пользу, - говорил Михайлов, - хотя Временное правительство и делает все, чтобы подавить в войсках революционный дух, продолжить войну. Милюков направил Англии и Франции ноту, где клянется в верности России царским договорам, в том, что война будет доведена до "победного конца". Меньшевики и эсеры поддержали эту ноту. Что скажешь, Александр Федорович?
- Это нота от 18 апреля? Знаю. И мы кое-что предприняли.
- Что именно?
- Мы сумели убедить Минский Совет выступить с протестом против ноты Милюкова. В ближайшие дни текст протеста опубликуем.
- Молодцы! У меня есть еще идея. Как ты смотришь на то, чтобы организовать и провести под эгидой Минского Совета радиосъезд солдат Западного фронта?
- А как ты это себе представляешь?
- Очень просто: подготовим доклад и передадим его всем воинским частям фронта по телеграфу. Надо пользоваться новыми средствами связи.
- А что, интересная идея. Листовки еще печатать, да пока они до окопов дойдут... Когда думаешь провести?
- Медлить не стоит. Сразу же после собрания инициативной группы большевиков по Апрельским тезисам Ленина и проведем радиосъезд.
- Хорошо, будем готовиться. - Мясников возбужденно заходил по кабинету. - Да, деньки приближаются жаркие. Наконец-то мы сможем порвать с меньшевиками и эсерами. Кстати, Миша, есть еще одна новость. Вчера я встречался с Онищуком, он сообщил, что меньшевики, эсеры, националисты и прочая буржуазная шваль хотят использовать первомайские демонстрации для укрепления доверия народа к Временному правительству.
- Ишь чего захотели! - возмутился Михайлов. - Нам надо провести соответствующую работу с членами партии, среди солдат и рабочих. Думаю, настал момент, когда мы можем диктовать свою волю на всех направлениях. Как это говорит Ленин в статье "О задачах пролетариата в данной революции": "Сейчас задача партии большевиков заключается в том, чтобы осуществить переход от первого этапа революции, который дал власть буржуазии, ко второму, который передаст власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства". - Он присел рядом с примолкнувшим после появления Мясникова Крыловым, обнял его за плечи.
- Вот так, дорогой Антон Михайлович, начинается второй этап. Будем готовиться к социалистической революции!
ПРИГЛАШЕНИЕ... НА ПОМИНКИ
Революционный прибой нарастал. Радиосъезд солдат Западного фронта еще раз обнажил антинародную политику Временного правительства и соглашательских партий, ратовавших за продолжение братоубийственной войны. На собрании инициативной группы большевиков было принято решение добиваться выхода из объединенной с меньшевиками организации. Собрание избрало Минский Временный партийный комитет, который стал главным руководящим центром городской партийной организации большевиков.
22 мая в Минске открылся съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. На съезд прибыли делегаты прифронтовой полосы, а также представители Минской, Витебской, Могилевской и Смоленской губерний. В избранный на съезде исполком Северо-Западного областного Совета прошло двадцать три большевика. Двадцать три из тридцати шести. Это был огромный успех! Это был мощный удар по соглашательским партиям, еще больше изолировавший меньшевиков, эсеров, белорусских, польских, еврейских националистов от трудящихся масс Белоруссии.
Но и во время этих бурных политических событий Михайлов уделял внимание охране правопорядка, борьбе с преступностью, укреплению рядов милиции. Она, милиция, все более становилась живым воплощением идеи Ленина о создании миллионной армии для защиты социалистического отечества. Михайлов умело пользовался указаниями Ленина, изложенными в знаменитых "Письмах издалека". В кругу товарищей он не раз подчеркивал мысль Владимира Ильича о том, что "для борьбы с реакцией, для отпора возможным и вероятным попыткам Романовых и их друзей восстановить монархию и собрать контрреволюционное войско необходимы... организация, расширение и укрепление пролетарской милиции". И Михайлов делал все, чтобы создать такую милицию.
Он, в частности, понимал, сколь велика в борьбе с реакцией роль таких людей, как Жихарев, продолжавший служить в Ставке. Как Онищук, знавший все, что происходило в губернском комиссариате. Это позволяло своевременно реагировать на заговоры политических врагов и наносить ощутимые и эффективные ответные удары. Когда Жихарев через посыльного передал о мерах военного командования по проведению среди солдат агитационной работы в поддержку Временного правительства с его лозунгом войны до "победного конца", большевики Минска через своих представителей в войсках предприняли контрмеры. А когда Онищук сообщил, что губернский комиссариат на тайном совещании с участием меньшевиков, эсеров и представителей националистической буржуазии принял решение под тем предлогом, что милиция-де не справляется со своими обязанностями, направить для службы в ее рядах большую группу бывших полицейских и реакционных армейских офицеров, большевики, не мешкая, осуществили новый широкий призыв своих, преданных делу партии людей. Городская дума, эсеры, кадеты и националисты простить этого Михайлову не могли: они ответили провокациями, еще активнее принялись распространять среди населения враждебные слухи о милиции и о нем, Михайлове, лично. Дело дошло до того, что в газете "Минский голос" махровый националист Смолич опубликовал клеветническое письмо, в котором называл Михайлова "врагом народа" и требовал предать его суду.
...Михайлов был в кабинете один, когда туда вошли Мясников, Крылов и Гарбуз. Мясников бросил на стол "Минский голос" и с возмущением спросил:
- Ты читал эту грязную писанину?
Михайлов улыбнулся своей обычной мягкой улыбкой:
- Конечно, читал. - И вдруг обратился к Гарбузу: - А ты, Иосиф, читал?
- Да. Это черт знает что! Провокатор этот Смолич, ублюдок. Его ж за клевету надо судить!
Михайлов с какой-то спокойной грустью в голосе сказал:
- Не горячись, Иосиф. Я просил бы тебя хорошенько подумать над всей кампанией травли и беспардонной лжи, которая в последнее время обрушилась на милицию. Это ведь тщательно организованная политическая провокация против нашей партии. На что они бьют? На то, что милиция, мол, бессильна, что она, принимая сторону неимущих классов, поощряет преступность. Мы, конечно, не переметнемся на сторону толстосумов, но с преступностью, со всякими нарушениями правопорядка будем вести борьбу. Непримиримую борьбу! Это наше святое партийное дело. - Михайлов словно не замечал краски, залившей лицо Гарбуза. - Ну а что касается этого Смолича, лично я считаю его слепым орудием в руках наших врагов. Таких смоличей сейчас можно встретить, к сожалению, немало.
- Ты знаешь, что мне пришло в голову? - перебил Михайлова Мясников. - Считаю, что тебе надо поручить еще одно дело.
- Какое?
- Создать газету. Нашу, большевистскую газету. И стать ее редактором.
- Ого! - рассмеялся Михайлов и тут же серьезно сказал: - Я уже думал над этим, Александр. Нам надо иметь газету. И если мы с тобой вдвоем будем ее редактировать, то, полагаю, дело у нас пойдет. Кстати, ответим этим буржуазным прихвостням на всю их омерзительную стряпню.
Он взял двумя пальцами листок "Минского голоса" и швырнул в корзину, стоявшую под столом.
Крылов, до этого молчавший, вдруг обратился к Мясникову:
- Александр Федорович, наши милиционеры хотят выступить с письменным протестом против гнусной клеветы в адрес милиции и Михаила Александровича. Что им посоветовать?
- Я считаю, было бы недемократично мешать людям свободно высказывать их мнение.
- Ладно, товарищи, - решительно сказал Михайлов, - давайте лучше прикинем, с чем я поеду на Всероссийский съезд крестьянских депутатов.
Все уселись вокруг стола, но тут дежурный доложил, что в штаб пришла большая группа людей, требуют начальника.
Михайлов озабоченно посмотрел на Мясникова. У обоих, должно быть, мелькнула одинаковая мысль: возможно, люди недовольны какими-либо действиями.
- Вы посидите, а я выясню, в чем дело, - сказал Михайлов, направляясь к двери. Все, не сговариваясь, последовали за ним. Но беспокойство оказалось напрасным. Милиционер на вокзале задержал на месте преступления вора, укравшего у одного из пассажиров котомку с вещами. Вор и его двое дружков стали сопротивляться. Тогда пассажиры вступились за милиционера и даже помогли ему доставить жуликов в милицию. Пассажиры - а их было человек сорок - шумели, требуя, чтобы воры были наказаны самым суровым образом. "В каталажку их! А еще лучше - к стенке без суда и следствия!" - кричал средних лет мужчина в солдатской шинели. "Пиявки на теле народа. Люди мучаются от голодухи, разруха кругом, а они последнее отбирают!" - возмущался другой.
- Тише, тише, граждане! - поднял руку Михайлов. - В том, что в стране разруха и голод, эти люди, конечно, не повинны. Посмотрите, деревни хиреют без мужиков, в городах беспризорщина, на фронте гибнут тысячи наших солдат. И во имя чего? Во имя толстого кошелька богатых, которые хотят за счет русского народа, за счет его крови и тысяч жизней "сдержать слово" перед богачами Франции и Англии. Вот они настоящие виновники всех наших бед! Что же касается задержанных вами воров, то я вас заверяю, граждане: они ответят по всей строгости закона. Вам же всем большое спасибо за помощь!
Толпа поутихла, послышались смущенные голоса: "Чего уж там!", "Сами понимаем, что одному с троими не справиться".
Михайлов вышел проводить добровольных помощников, а когда вернулся в дежурное помещение, узнал, что в кабинете его ждет Алимов: для того с некоторых пор существовал только черный ход.
Мясников спросил:
- Милиция не возражает против моего присутствия?