Прежде чем Фидо успела ее остановить, она вбежала в ее кабинет. Фидо торопливо последовала за ней. Эмили Дэвис уже собирала свои заметки в блокнот. Фидо моментально прикинула в уме статус присутствующих: Хелен, при всем ее взбудораженном состоянии, занимала более высокое положение.
- Миссис Кодрингтон, могу я представить вам мисс Дэвис?
- Очень рада. - Мисс Дэвис протянула руку, но Хелен стояла неподвижно, как статуя, лишь по лицу ее струились слезы.
Фидо в отчаянии объясняет:
- Мы с коллегой только что обсуждали возможность совместного предприятия.
Хелен попыталась что-то сказать, но только судорожно сглотнула слезы.
- Как-нибудь в другой раз, - пробормотала Эмили Дэвис, боком продвигаясь к выходу.
- Он забрал Нелл и Нэн, - выпалила Хелен. - И мой стол… Он взломал мой письменный стол!
Изящные бровки визитерши удивленно взлетают.
Закусив губы, Фидо кивком показала Эмили Дэвис на дверь.
- Доброго вам дня, дамы.
И Эмили Дэвис вышла, тихо закрыв за собой дверь и бог весть что думая о Фидо Фейтфул, которая в близких отношениях с какой-то ненормальной.
Но, несмотря на всю неловкость ситуации, Фидо кое-что уловила.
- Андерсон похитил твоих девочек?!
Хелен отчаянно затрясла головой.
- Их забрал отец. Я вернулась домой… после поездки в магазины. И когда вошла в дом, там было пусто! И еще он отослал всех слуг.
- И куда он их отвез? Я имею в виду не слуг, а Нэн и Нелл?
- Думаешь, если бы я знала, пришла бы сюда?! - крикнула Хелен. - За своими детьми я в Китай поползла бы на коленях!
- Тсс… - Фидо бросила опасливый взгляд на тонкую дверь, отделяющую ее кабинет от цеха. - Сядь, пожалуйста. Выпей воды…
- Я не хочу воды!
Фидо охватили отчаяние и досада. "Вот такое поведение и является причиной того, что никто не хочет брать на работу женщин!" - ловит она себя на мелькнувшей мысли.
- А что ты сказала насчет своего стола? - чуть погодя спросила она.
- Он вскрыл все ящики, на щепки разломал. И все, что там было, исчезло!
- Что - все? - Она ждала. - Не может быть! Ты хочешь сказать, письма?
- Я…
- Хелен!
- Писем Андерсона там не было. Я сжигала их почти сразу после прочтения, - уверила ее Хелен.
- Тогда что там было? Твой личный дневник?
Красивое лицо горестно вытянулось.
- Просто блокнот с записями о визитах и встречах.
Фидо сжала кулаки.
- И еще… должно быть… черновики нескольких писем.
- Но это ужасно!
- Думаешь, мне нужно это объяснять?
Фидо попыталась собраться с мыслями.
- Значит, все слуги ушли?
- Кроме миссис Николс. Она уверяет, что ничего не знает, - сказала Хелен, роясь в своей сумочке, - но это не было запечатано, поэтому я уверена, что она его прочла.
Она бросила на стол лист бумаги.
Фидо осторожно взяла его.
- "Туалетная вода, - читает она, - раздвижной стол с откидной крышкой, образцы ситца, тонизирующий напиток…"
Хелен выхватила у нее список и достала из сумочки другой лист.
- Вот!
Записка не подписана, адмирал был уверен, что жена узнает его почерк. Датировано сегодняшним днем: 25-е, вторник. Всего одна строка: "Мой адвокат мистер Бёрд сообщит Вам все, что касается моего заявления о разводе".
Фидо в ужасе зажала рот руками.
На Тэвитон-стрит, выпив лауданум, Хелен немного успокоилась. Она лежала на кровати Фидо, глядя в окно, за которым горело закатное небо.
- Подумать только, - удивлялась она, - все эти годы, вскоре после того, как я потребовала отдельной комнаты, он строил планы, как меня наказать.
- Ты не можешь быть в этом уверена, - возразила Фидо. - Со стороны Гарри это может быть внезапным решением.
- Должно быть, он обо всем догадался, когда в воскресенье столкнулся на Экклестон-сквер с Андерсоном. Непонятно… - Голос ее оборвался. - Такая ужасная расплата за одну-единственную неосторожность. Я попросила Андерсона прийти ко мне только потому, что ты закрыла перед нами двери своего дома.
Фидо уязвлена.
- Я действовала, подчиняясь голосу моей совести, - неловко объяснила она.
- О, я понимаю! - горестно сказала Хелен. - Я не имела права приходить сюда после всей той лжи, что наговорила тебе. Почему я с самого начала не сказала тебе правду? Я даже не имею права просить тебя о сочувствии - и все же прошу!
Фидо не дала ей договорить, прижав пальцы к ее губам.
- Развод лишит меня всего - имени, положения, средств на жизнь… - уныло перечислила грядущие потери Хелен.
"Дочерей", - добавила про себя Фидо, но не посмела произнести вслух.
- Я рада тому, что ты не прибежала к Андерсону, - мягко сказала она. - Думаю, женщина, оказавшаяся в таком ужасном положении, часто не видит иного выхода. Она отдает себя на милость мужчины, но, как только он понимает, что она запятнала свою репутацию, любовь быстро уступает место трусости.
Хелен криво усмехнулась:
- Я виделась с ним вчера вечером, в отеле.
Фидо насторожилась.
- Прости, но я не желаю слышать ни про отель, ни про то, что там было сказано или сделано.
В первый раз ей вдруг приходит в голову, что, вероятно, развод означает судебное разбирательство в присутствии публики, во время которого свидетели говорят во всеуслышание о невероятно интимных подробностях.
- Он дал мне понять, что его страсть ко мне… неутолима. - Голос Хелен бесцветный. - А потом… Очевидно, я совершенно не разбираюсь в мужчинах. Сегодня утром он прислал мне записку, в которой сообщил, что возвращается в Шотландию и что мы больше не увидимся.
- О, моя дорогая девочка!
- "Сожалею", - написал он. "Сожалею. Д. А.".
Несколько минут Фидо не могла вымолвить ни слова из боязни расплакаться, а ведь кто-то из них должен быть сильным. Одна из них должна придумать выход из этого страшного лабиринта.
Наконец она решительно сказала:
- Хелен, выкинь этого негодяя из головы! Ты и так потратила на него много времени и сил.
Хелен закрыла глаза. Ее ярко-рыжие волосы, выбившиеся из прически, напоминают струи крови, пролившейся на подушку.
- Ты правильно сделала, что пришла ко мне. - Голос у Фидо низкий, вибрирующий, как звук виолончели. - Ты знала, что найдешь здесь надежную гавань.
Хелен распахнула глаза. При вечернем освещении они кажутся бирюзовыми.
- Я не была в этом уверена. После того, как ты разгневалась на меня тогда, в кебе…
- Это все в прошлом. Больше между нами не будет тайн, фальши, обмана! - страстно заверила подругу Фидо, сжимая ее руки.
Хелен ответила таким же пылким пожатием:
- Мне больше нечего от тебя скрывать. Мое сердце вскрыто, как на столе вивисектора!
Фидо вздрагивает. Наклоняется к Хелен.
- Обопрись на меня, дорогая моя. Я всегда буду с тобой.
- Что бы ни было?
- Что бы ни было!
- Я могу остаться у тебя?
- Живи сколько тебе нужно.
"Всю жизнь!" - подумала она про себя, но пока не решилась произнести вслух.
Воображение мгновенно перенесло ее в будущее. Почему бы и нет? Иногда женщины живут вместе, если у них есть средства и они не связаны с кем-нибудь обязательствами. Это необычно, но вполне прилично. Она знает несколько таких пар из участниц женского движения: например, мисс Пауэр Коббл и ее компаньонку мисс Ллойд. Это можно будет устроить. И тогда жизнь Хелен изменится… Впрочем, разве она уже не изменилась, причем без ее согласия? Разве гусеница не сбрасывает высохшую оболочку и не появляется на свет в виде бабочки с трепещущими крылышками?
Будто читая мысли Фидо, Хелен вцепилась в ее руку, как утопающая.
- Если ты бросишь меня или предашь, как эти мужчины, я погибла!
- Никогда!
Конечно, то, что у нее будет жить разведенная женщина, вызовет осуждающие разговоры, но Фидо все готова вынести ради подруги.
- Поклянись!
- В этом нет нужды…
- Поклянись!
- Хорошо, клянусь!
И Фидо порывисто запечатлела горячий поцелуй на гладкой щеке подруги.
Позднее, когда ночь милосердно закрыла своим черным пологом пылающее небо, Хелен быстро и безмятежно, как младенец, заснула, лежа на животе. Рядом с ней Фидо, опершись на четыре подушки, с трудом дышит и сдерживает кашель. Сильное волнение всегда отражается на ее легких.
Сколько времени займет процедура развода, размышляла она. В английской литературе о нем редко рассказывается. Она с трудом припомнила, что, кажется, в романе "Ист-Лин" муж без особого труда получил разрешение на развод, но его жена, леди Изабелла, еще до суда сбежала с возлюбленным во Францию, что подтвердило ее виновность. Брошенная своим соблазнителем, от страданий изменившаяся до неузнаваемости, она вернулась на родину и устроилась гувернанткой к своим же детям. Кажется, потом один из них умер у нее на руках. "Очнись! Это тебе не литература, а реальная жизнь!" - сурово напомнила себе Фидо.
Если Хелен придется признать себя виновной в измене, - ответственность за нее она, естественно, припишет Андерсону, который своим настойчивым обольщением и угрозами покончить с собой заставил ее нарушить верность супругу, - тогда, вероятно, процесс не займет много времени. И уже к началу зимы все будет решено, с волнением думала Фидо, воображая, как они с Хелен празднуют Рождество в ее гостиной.
При слабом свете газового фонаря, проникающем в комнату в щель между шторами, Фидо различала, как равномерно поднимаются и опускаются в такт дыханию лопатки Хелен под тонкой муслиновой ночной рубашкой, которую она ей одолжила. И строки лорда Теннисона настойчиво прозвучали у нее в голове:
Странный друг, прошлый, настоящий и на всю жизнь,
Чем больше я тебя люблю, тем хуже понимаю.
Поздно терзаться сомнениями и страхом. Все круто изменилось всего за один оборот земного шара вокруг своей оси. Сегодня, пока Хелен ездила за покупками, у нее отняли все, и ее устроенная жизнь рухнула, как карточный домик. В подобных обстоятельствах Фидо способна лишь следовать своей натуре: поддерживать, спасать, любить.
На лестничной площадке старинные часы пробили два раза. Фидо размышляет: если бы она знала, какая буря вскоре ее ожидает, умчалась бы она в тот последний знойный день августа с Фаррингдон-стрит куда глаза глядят?
"- Фидо?
- Вы ошибаетесь.
- Но вы моя давно потерянная подруга, моя преданная Фидо!
- Нет, это не я".
Сама мысль об этом заставляет Фидо презирать себя за малодушие и жестокосердие. Нет-нет! Она не может вычеркнуть из своей жизни ни тот день, ни весь следующий месяц, полный бурных переживаний. В прошлом Фидо никогда не была для Хелен на первом месте, и сознавала это. Но сейчас Хелен прозрела; она поняла, что лести мужчин нельзя доверять! Она начинает ценить своего единственного преданного друга, единственную душу, понимающую ее! Бедняжке Хелен предстоит пережить весь этот ужас, и Фидо поддержит ее. И впереди у них будут долгие годы счастливой жизни.
Подчиняясь внезапному желанию, она осторожно, чтобы не потревожить спящую, встает и роется в ящике бюро. Ей не нужен свет, чтобы найти матерчатый сверток. Это бархотка, подаренная ей Хелен много лет назад на память об их встрече в 1858 году на берегу моря в Кенте, - расшитая ракушками, перламутром и янтарем. Фидо надевает ее и застегивает сзади крючок. Бархотка ей маловата, но носить вполне можно.
Она останавливается у кровати, сдерживая свистящее дыхание, и укутывает одеялом плечи Хелен, на светлой коже которых выделяются темные завитки рассыпавшихся волос.
Она проснулась и увидела Хелен уже одетой и стоящей у окна.
- Дорогая…
- Девочки очень напуганы, я это чувствую, - не оборачиваясь, сказала Хелен. - Нужно найти, где он их скрывает.
Фидо стряхнула сон.
- Но ты не в том состоянии, дорогая. Почему бы не подождать хотя бы до завтра?
- Это значит провести еще один день без любимых детей, - глухо ответила Хелен.
Фидо опирается на локоть, подавляя вздох. Ей хорошо известно, что Хелен путешествовала порой по месяцу, спокойно оставляя детей дома. Но, видимо, теперь, когда они отняты у нее, она чувствует эту потерю. В конце концов, что Фидо может понимать в материнских чувствах?
Почти всю первую половину дня они разыскивают Нэн и Нелл по всему городу. Это оказывается довольно унизительно.
Сначала Хелен завезла в клуб Гарри умоляющую записку (черновик которой Фидо набросала в кебе, держа блокнот на коленях). Рэг-клуб, он же клуб "Армия и флот", располагается на Пэлл-Мэлл, это современная неприступная крепость со скрещенными шпагами и якорем на величественной арке и с выгравированным девизом: "Единство в силе". Лицо привратника непроницаемо; он ничем не дал Хелен понять, находится ли адмирал Кодрингтон в клубе.
Затем они побывали у нескольких давних знакомых Кодрингтонов. Те встречали их с изумлением и испугом. Как может порядочная мать потерять двух дочерей, одиннадцати и двенадцати лет? Уже этого недоумения достаточно, чтобы по городу распространились слухи. Право, с горечью думала Фидо, с таким же успехом Хелен могла поместить в "Таймс" объявление о крушении своей семьи.
Остановившись у городского дома Боурширов, фасад которого был выложен мрамором, Хелен отправила к ним кучера со своей карточкой, где на обороте нацарапала несколько слов, и получила краткий ответ, что ее милости нечего сообщить жене своего брата.
Хелен в отчаянии откинулась на засаленную спинку сиденья.
- Должно быть, он поставил ее в известность. Теперь уже он, наверное, рассказал всему городу! - с досадой сказала она. - Как ты думаешь, она может держать у себя взаперти моих девочек?
- Возможно.
- Теперь попытайся ты, хорошо? Только на этот раз не спрашивай ее, а просто узнай у лакея, находятся ли обе мисс Кодрингтон у своей тетушки.
- Хелен, я…
- Ну пожалуйста, у тебя такой внушительный вид!
Фидо засмеялась, вероятно, от волнения:
- Я об этом не подозревала!
- Ты сразу вызываешь доверие у незнакомцев.
- Особенно у слуг, хочешь ты сказать?
- Мне они не доверяют, - уклончиво ответила Хелен.
Она права, подумала Фидо, эффектная красота Хелен смущает людей. С этими мыслями она вышла из экипажа и направилась к парадному входу; в эту минуту начался дождь. Придав своему лицу наиболее дружелюбное выражение, она вынудила молодого человека в ливрее сообщить, что дочери адмирала уже несколько недель не приезжали в гости.
- Что ж, по крайней мере, мы знаем, что здесь их нет, - ободряюще улыбнулась она, убирая с лица влажные пряди волос.
- Мы ничего не знаем! - в отчаянии воскликнула Хелен. - Пока мы разговариваем, они, может, уже утонули в Темзе!
Фидо призвала на помощь всю свою выдержку.
- Только не устраивай мелодраму! - спокойно произнесла она. - Я, конечно, ничего не понимаю в супружеской жизни, но с чего вдруг Гарри вздумает утопить их в реке?
Хелен промолчала, и Фидо с тревогой ожидала новой истерики.
Но нет, Хелен мрачно усмехнулась:
- Может, из-за того, что они похожи на свою мать?
- Да, но ростом они пошли в Кодрингтона. Нет, ему было бы проще нанять какого-нибудь разбойника, чтобы он тебя бросил в реку.
Хелен рассмеялась:
- Гарри не захочет тратить на это деньги.
- Ты хочешь сказать, что он сам может это сделать? Отличный выход!
- Возможно, ты и сама до этого дойдешь, Фидо, прежде чем он воспользуется этим шансом.
- Очень вероятно. Если ты мне надоешь, смею сказать, что эти руки достаточно сильны, чтобы сбросить тебя с Вестминстерского моста. - Фидо рассматривает свои руки. - Если бы мы жили с тобой вместе, ты наверняка обнаружила бы во мне достаточно жесткости.
Но шутливое настроение проходит, и Хелен снова угрюмо смотрит на дом Боурширов. Фидо достала часики и с досадой вздохнула.
- Мне уже пора быть в издательстве, - сказала она Хелен. - Я должна организовать встречу с мистером Ганнингом относительно финансирования моего нового журнала.
Хелен сразу же пришла в уныние.
- Неужели ты оставишь меня сегодня одну?
- Дорогая, это всего на час, в крайнем случае на два…
Но Хелен вцепилась в нее с искаженным лицом, и Фидо сдалась, успокаивающе похлопывая ее по руке.
Дождь усилился, и Фидо попросила кучера остановиться прямо у дверей конторы по прокату зонтов, чтобы взять один на день. Затем она назвала ему следующий адрес из списка знакомых, составленного Хелен.
После еще двух бесполезных попыток Хелен отвернулась от залитого дождем окошка.
- Как я раньше не подумала! Скорее всего, он отвез их к Уотсонам!
Фидо не сразу вспомнила это имя и уточнила:
- К вашим друзьям по Мальте?
- Это его друзья, а не наши! - язвительно подчеркнула Хелен. - Когда его преподобие уволили, они вернулись в Лондон. Я так и вижу, как Гарри обращается к ним с просьбой помочь ему. Муж - полное ничтожество, а вот его женушка способна буквально на все!
По справочнику, который Хелен захватила с собой, они нашли адрес Уотсонов на самой окраине Бейсуотера.
Подъехав к дому, Хелен отправила хозяевам дома свою карточку, и через минуту к экипажу вышла пожилая седая женщина, прикрываясь от дождя выцветшим зонтом.
- Это она? - спросила Фидо, и в ответ Хелен больно сжала ее запястье.
Хелен высунулась в окошко и без предисловий заявила:
- Они у вас, не так ли? Немедленно приведите их ко мне!
Фидо густо покраснела.
- Пожалуйста, простите мою подругу… - начала она и тут же заметила беглую усмешку на лице жены священника и ее быстрый взгляд на дом. "Они здесь!"
- Миссис Кодрингтон! Отец девочек - их единственный законный опекун, - четко выговорила миссис Уотсон, - действительно оказал честь нам с супругом, временно доверив их нашим заботам. В том маловероятном случае, если вы действительно питаете к ним чувства…
- Да как вы смеете! - негодующе воскликнула Хелен.
- Ради маленьких Анны и Эллен, надеюсь, вы не станете устраивать сцену на улице.
- Нэн! - выпаливает Хелен. - Их зовут Нэн и Нелл.
Скупая улыбка делается широкой.
- Мы с мужем считаем должным называть их именами, данными при крещении, чтобы помочь им начать новую жизнь.
- Это мои дети!