- Проявлял ли супруг по отношению к вам… скажем… невнимательность? - спросил адвокат с отеческим видом. - Может быть, когда вы находились в… гм… в деликатном положении? Или даже… Мне очень неловко спрашивать, но жюри очень сочувственно относится к женщинам, которые подвергались… э-э… унижению. В кругу военных это, к сожалению, случается не так уж редко и…
Фидо не выдержала и поспешно вмешалась в разговор:
- Супруги Кодрингтон на протяжении многих лет занимали отдельные спальни. Собственно, еще до отъезда на Мальту.
Долгая пауза. Неужели Хелен станет это отрицать? Но та наконец кивнула.
- По настоянию адмирала? - спросил Фью.
- Ну… вообще-то сначала по моему желанию, - нехотя сказала Хелен. - Но я неоднократно пыталась наладить с ним отношения.
Фидо впервые об этом слышит.
- Однажды, когда я приехала домой после приема, я зашла к нему в комнату, а он схватил меня за руку и грубо вытолкал!
Эта история кажется Фидо правдоподобной; легко представить, как слегка подвыпившая Хелен со смехом входит на цыпочках в аскетически строгую комнату Гарри.
- Прекрасно, - пробормотал Фью. - Отказ от исполнения супружеского долга в сочетании с некоторой жестокостью. Следовательно, это по вине адмирала вы не имели других детей?
Склонив голову, Хелен рассматривала свои отполированные ноготки.
- Ну, Гарри по этому поводу определенно не испытывал сожалений, - сказала она, вместо ответа. - Я слышала, как он в шутку говорил друзьям, что с него достаточно и двоих детей. Но чувства женщины и матери… - Она нарочно оставляет фразу недосказанной.
Фидо нетерпеливо ждет, когда же закончится этот тягостный допрос.
- Мистер Фью, - неожиданно спросила Хелен, - а как может расцениваться поступок, когда муж - единственно для того, чтобы подчеркнуть свою власть, - выставляет из дома лучшую подругу своей жены?
Адвокат перевел взгляд на Фидо, которая буквально сгорала от стыда.
- Это было много лет назад. - Фидо с трудом заставила себя объяснить адвокату щекотливую ситуацию. - Я действительно жила с супругами в их доме здесь, в Лондоне, с 1854 по 1857 год, и в тот год…
- В то последнее лето, - с театральной дрожью в голосе говорит Хелен.
- Отношения между ними достигли своего кризиса, - слишком громко говорит Фидо, - в результате чего Га… адмирал предложил мне уехать. Он назвал мне причину, которую я сочла вполне веской: что третьему человеку не стоит быть свидетелем таких сцен. - Она произнесла эту фразу твердо, не глядя на Хелен, не собираясь поддерживать ее измышления, представляющие Гарри жестоким деспотом.
- Что ж, факт полезный, я бы сказал, многообещающий… - пробормотал Фью, склонившись над блокнотом.
Хелен нагнулась к Фидо.
- Дорогая, - шепотом сказала она, - как ты можешь говорить об этом с такой христианской кротостью, когда он… Ведь ты жила с нами под одной крышей! - Она выжидающе на нее смотрит.
Фидо ответила ей ледяным взглядом.
- Мистер Фью, может, достаточно на сегодня? - вдруг спросила Хелен.
Пожилой джентльмен растерянно моргнул.
- Разумеется, миссис Кодрингтон, простите, что утомил вас. - Он позвонил, чтобы им принесли плащи.
Они направились в чайную "Аэрейтед Бред компани", которая находилась как раз напротив конторы адвоката.
- Ты не поверишь, я буквально умирала от голода, - с самым беззаботным видом произнесла Хелен, когда они уселись за маленький столик. - Мне очень нравятся эти новые чайные, и я просто не представляю, как мы обходились без них, когда дамам негде было подкрепить свои силы, не нарушив при этом приличий? - Она бросила в свою чашку еще кусочек сахара. - Ты когда-нибудь заходила на ланч к Верейс на Стрэнде?
Фидо покачала головой. Она чувствовала себя такой утомленной, будто встреча в адвокатской конторе длилась целую неделю.
- Попробуй это печенье с глазурью.
Но Фидо не в состоянии есть. Эта женщина сбивает ее с толку. То рыдает от горя, что ее разлучили с дочерьми, то как ни в чем не бывало наслаждается кексом. Она отдавала себе отчет в том, что Хелен стала порочной: при мысли о таких женщинах Фидо часто приходило в голову сравнение с червивым яблоком. Но где же эти пустые глаза, крадущаяся походка и горячечный бред падших женщин из романов? (Тех несчастных созданий, которых другие женщины, такие как Фидо, с твердыми принципами и волей, образованные и горячо поддерживающие друг друга, оправдывают тем, что у несчастных нет иного выхода, чтобы выбраться из нищеты.) Видимо, согрешившие прелюбодеянием далеко не всегда чувствуют себя погибшими. Вот она, Хелен, сидит, как всегда вызывающе элегантная, и спокойно пьет чай!
- Ты наговорила там множество вздора, - заметила Фидо. - Надо же было заявить, что Гарри жестоко подавлял твое страстное желание иметь больше детей!
Подруга презрительно усмехнулась:
- Он говорил обо мне гораздо худшие вещи.
Да, этого отрицать нельзя.
- А что это за непонятная история относительно его обращения со мной?
Рука Хелен с вилочкой замерла, в глазах промелькнула настороженность.
- Не важно, - через минуту ответила она.
- Но…
- Я сожалею, что заговорила об этом в присутствии Фью. Раз ты не хочешь, не будем об этом говорить. - И она с преувеличенным аппетитом снова принялась за кекс.
- Но я как раз хочу! - с досадой заявила Фидо.
- В самом деле? Но за все эти годы ты ни разу об этом не упоминала. У меня создалось впечатление, что ты намеренно похоронила это в тайниках своей памяти.
Фидо пристально посмотрела на нее.
- Кажется, мы не очень понимаем друг друга. Что именно я похоронила?
- Дорогая, оставим этот разговор! - Хелен внезапно оттолкнула свою тарелку. - Поверь, я и не думала использовать это для усиления своей позиции.
У Фидо вдруг сильно заколотилось сердце.
- Только подумать, - сказала Хелен с блестящими от слез глазами, - когда мы сидели там, в конторе, я едва поверила собственным ушам, когда услышала, как ты защищаешь моего мужа. Мне больно подумать, что ты, такая независимая и бесстрашная, станешь винить себя в этом инциденте.
У Фидо от волнения пересохло в горле.
- Дорогая моя, - тихо сказала она и положила руку поверх руки Хелен, лежащей на скатерти. - Давай уточним: о каком инциденте мы говорим?
- О том самом, о котором трудно говорить.
Горло Фидо свела судорога, перед глазами поплыли круги. Чайная вдруг показалась многолюдной, хотя в ней всего несколько посетителей.
- Это имеет отношение к Гарри?
Голубые глаза гневно вспыхивают.
- Ты же не станешь утверждать, что ничего не помнишь?
- Скажи мне, что именно ты имеешь в виду! - потребовала Фидо, теряя терпение.
- Может, лучше отложить этот разговор, пока мы не окажемся наедине? - поспешно предложила Хелен, видя лицо Фидо. - Ну хорошо. Если ты действительно не помнишь… Вернись мысленно к той осени, когда Гарри выгнал тебя из дома.
Фидо закусила губы от этого словца "выгнал".
- Я говорю о той ночи, когда ты проснулась рядом со мной, а он стоял у кровати.
- Ты про Гарри? - Фидо напрягла память. - Да, он действительно иногда заходил в мою спальню… когда ты спала со мной.
- Правильно, и тебе это очень не нравилось. Но в ту самую ночь…
- Я помню, что проснулась и увидела у дверей белую фигуру, - кивнув, сказала она, и Хелен сжала ей руку. - Ты еще сказала мне, что это был Гарри в ночной рубашке.
- Разумеется, он; кто же еще?
- Я только это и видела - фигуру в белом. Вечером у меня был сильный приступ астмы, и я приняла лекарство.
- Но это все объясняет! - воскликнула Хелен. - Ты находилась под действием лауданума.
- Что объясняет?
- Почему ты забыла.
Фидо напрягла память. Призрачная белая фигура в дверном проеме: это пугающее видение, напоминающее смутные детские страхи.
- Я проснулась очень взволнованная.
- Еще бы!
- Наверное, он зашел в мою комнату о чем-то спросить тебя и застал нас уже спящими, да?
Хелен нервно барабанила пальчиками по столу и что-то шептала.
- Что ты говоришь?
Она говорит ей на ухо, обжигая своим горячим дыханием, отчего Фидо вздрагивает.
- Он забрался в нашу постель.
- Не может быть, - еле слышно произнесла Фидо.
- Пролез между нами и лег на тебя, - продолжала Хелен.
- Не верю!
- О, дорогая моя, - простонала Хелен. - Я видела все своими глазами; эта сцена неизгладимо врезалась мне в память. Но если бы я знала, что тебе удалось изгнать это воспоминание, я не сказала бы сегодня ни слова. Иногда лучше ничего не помнить.
У Фидо перехватило дыхание, она с трудом переспросила:
- Ты говоришь, он забрался в кровать… Было что-то… худшее?
Лицо Хелен исказилось от боли.
Сидящие по соседству две дамы с откровенным любопытством посматривали на них.
- Что ж, теперь ты можешь все мне открыть… - сказала Фидо.
- Да, но…
- Говори!
Быстрый шепот:
- Ты была бесчувственна. Я попыталась вытолкнуть его, но не могла с ним справиться. Кажется, он был сильно пьян. Он что-то пошутил насчет того, что у него холодная постель, тогда как рядом находятся две одинокие женщины. И еще что-то грубое насчет огня, который нужно поворошить. Он схватил твою ночную рубашку и…
Фидо приложила палец к ее губам и твердо произнесла:
- Нет.
- Этого не произошло, - прошептала Хелен. - Я имею в виду последнего поругания. Он только попытался… довольно грубо… а ты вскрикнула от боли и проснулась.
От потрясения у нее закружилась голова. Она схватилась за бархатный воротничок и слегка оттянула его. Гарри Кодрингтон возится с ее ночной рубашкой, когда она лежит почти без сознания? До этого ни один мужчина не касался ее. Одна мысль…
- Ты стала отбиваться, и тогда он испугался, вылез из-под одеяла и очень быстро ушел.
Теперь Фидо увидела новую версию, как призрачную картину поверх старого воспоминания. У нее так дрожали губы, что она с трудом выговаривала слова:
- Какое животное… Попытаться… силой взять свою гостью… подругу своей жены.
- Можно сказать, члена семьи! - едва не рыдая, воскликнула Хелен.
- Но почему… Какой у него мог быть мотив… - Фидо крепко прижала к губам согнутые пальцы. - Я не из тех женщин, против которых мужчины не в силах устоять, - заметила она почти с юмором.
- Это произошло из-за меня; я пришла к этому выводу после долгих размышлений. Я слишком долго отказывала ему в его правах, вот он и взбесился, - заключила Хелен. - К тому же его злило то, что ты принимала мою сторону, была моей единственной опорой. А в тот вечер он был пьян, вот ему, видно, и пришло в голову наказать нас обеих таким образом. О, Фидо, мне так жаль!
Руки их крепко сплелись. Фидо только и могла, что тряхнуть головой.
- По правде говоря, именно поэтому я не делала попыток возобновить с тобой переписку, - призналась Хелен. - Когда ты не ответила на мое первое письмо с Мальты, я решила, что ты порвала со мной. Какой я оказалась тебе подругой? Я предложила тебе дом и обрушила на тебя весь этот ужас.
- Не говори так. - Они надолго умолкли. - Это ты должна меня простить. До сегодняшнего дня я не понимала животную натуру этого человека. Бедняжка, что же тебе пришлось перенести за все эти годы!
Хелен смущенно улыбнулась, поднесла ее руку к своей горячей щеке.
Фидо заставила себя выговорить:
- Я должна немедленно рассказать об этом мистеру Фью.
Хелен отшатнулась:
- Это невозможно…
- Это мой долг!
- Но стоять в зале перед публикой и рассказывать о таком… Я бы никогда не попросила тебя об этом, дорогая моя.
Фидо испуганно вздрогнула.
- Право, я об этом не подумала… Я не смогу выступать в суде… - Ее охватило смятение. - Если только есть способ…
Хелен энергично тряхнула головой:
- Я не могу подвергнуть тебя такому испытанию, даже если от этого зависит все мое будущее.
- Но… - нерешительно начала Фидо. - Фью должен знать, с кем он имеет дело, за каким чудовищем ты была замужем. Возможно, эта информация окажется полезной.
- Но что…
- Ах, какая досада, что я так плохо знаю закон, - рассердилась на себя Фидо. - Что, если Фью… что, если он предупредит своего оппонента, адвоката твоего мужа…
- Мистера Бёрда, - подсказала Хелен.
- Если он скажет Бёрду, что располагает сведениями о попытке насилия. - Последнее слово она произносит едва слышно. - Если Бёрд передаст это своему клиенту… Гарри наверняка испугается, что эта история выйдет наружу! Он поймет, что, хотя мы и женщины, - более уверенно продолжила она, - мы готовы рискнуть своей репутацией, когда у нас не остается иного выхода.
- Да! - восторженно воскликнула Хелен. - Да, ты права! Это может получиться. Он устыдится и заберет свое проклятое прошение. А может, даже вернет девочек домой!
Фидо в этом очень сомневалась, но ей не хотелось лишать Хелен надежды: время сделает это за нее.
В эту ночь они лежали на жесткой кровати Фидо, крепко прижавшись друг к дружке, и допоздна перешептывались.
- Уже можно начать думать о том, как ты будешь жить дальше, - сказала Фидо.
- Почему?
- Это на случай, если все закончится плохо.
- Я думала… Ты сказала, что я могу жить у тебя, - как испуганный ребенок, пролепетала Хелен.
- Ну конечно можешь! - Фидо крепко обняла ее и поцеловала в голову. - Что бы ни случилось, мы будем вместе. - Она ждала ответа, но Хелен не возражала. - Но это будет совершенно иная жизнь… - Она запнулась, боясь продолжить: без роскошных комнат, которые предстоит украшать и забивать всякими безделушками; без девочек, которых нужно будет с волнением готовить к первому выезду в свет. - Первое время тебе будет скучно без дела. - Тем более что она уходит на работу в шесть утра, но и об этом пока не стоит говорить. Ей впервые приходит в голову, что Хелен может потребовать себе постоянную компаньонку как для дома, так и для выходов за покупками; может начать возражать против увлеченности Фидо борьбой за права женщин. Ей становится тревожно, снова начинает болеть голова. "Не опережай события! - упрекает она себя. - У нас и так достаточно проблем". И вдруг ей приходит в голову блестящая мысль. - Но, Хелен, у тебя же есть одно очень ценное преимущество: ты блестяще владеешь французским!
Тихий смех в темноте.
- Надеюсь, ты не предлагаешь мне бросить вызов мисс Брэддон?
- Нет, нет! Не писать романы, а корректировать их для печати. Кстати, я уже давно ищу образованную даму вычитывать тексты.
В ответ только молчание.
- Если хочешь, можешь работать дома…
- Не говори глупости, Фидо.
Фидо на мгновение растерялась.
- Я не такая женщина. - В голосе Хелен упрек.
- Если леди находит себе респектабельную работу, это вовсе не низводит ее до положения торговки рыбой; напротив, это ставит ее вровень с ее отцом и братьями, - резко возразила она.
- Ну, это вопрос темперамента. Леопард не в силах изменить свою окраску, - рассмеялась Хелен.
- Пожалуй, ты права, - успокоилась Фидо. "Какую странную пару мы составляем, - вдруг подумала она. - Разведенная жена и старая дева. Прелюбодейка и борец за права женщин. Самка леопарда и… домашняя кошка?"
- Лучше я замолчу, чтобы ты уснула, - сказала Хелен.
Фидо усмехнулась:
- Ничего не получится. Стоит мне подумать, как завтра я рассказываю Фью ужасную историю, и у меня внутри все сжимается.
- О, дорогая моя! Если бы я могла избавить тебя от этого!
- Нет, - твердо заявила Фидо. - Нельзя скрывать правду. Это только нелепая щепетильность с моей стороны; меня ужасает сама мысль рассказывать такие вещи мужчине, к тому же совершенно незнакомому!
Хелен нежно привлекла ее к себе.
- Я вот думаю…
- Да?
- Может, тебе будет легче, если сначала я одна войду в контору Фью и изложу ему суть инцидента?
- Ты в самом деле готова на это? - с огромным облегчением спросила Фидо.
- Это самое малое, что я могу сделать. Кроме того, я все-таки замужняя женщина. Нам легче говорить о подобных вещах, - уверила ее Хелен.
- Да, конечно, будет гораздо легче, если ты подготовишь почву.
- А теперь обещай мне немного поспать. - Тон у Хелен ласковый, материнский. - А то завтра ни на что не будешь способна.
- Обещаю, - ответила Фидо, закрывая глаза и делая глубокий вдох.
Приняв у Фидо кашмирскую шаль, старый адвокат меланхолично покашлял.
- Довольно печальный случай это дело Кодрингтонов, - вздохнул он. - Но, как сказал великий поэт, брак таит в себе много бед, а безбрачие не дает радости.
- Думаю, это сказал доктор Джонсон.
- В самом деле? Ах да, вы же из литературного мира, мисс Фейтфул.
В наступившей тишине слышно только ее хриплое дыхание.
- Не могу сказать, что меня очень удивило то, что рассказала мне миссис Кодрингтон сегодня утром, - заметил Фью, не отрывая взгляда от своего стола. - Вчера, когда она говорила о своем муже, я подозревал, что она что-то утаивает. Эти военные… в большинстве своем такие лицемеры!
Фидо в замешательстве поводила пальцем по шву своей перчатки.
- Я не задержу вас надолго; миссис Кодрингтон уже оставила мне показания об этой истории. Остались лишь формальности, и, поверьте, мисс Фейтфул, я ни в малейшей степени не хотел бы оскорблять вашу скромность…
- Я готова сделать все для того, чтобы помочь своей подруге.
- Ваша преданность делает вам честь. И это действительно очень ей поможет. Возможно, это окажется самым мощным оружием в нашем арсенале. - Фью заглянул в лист бумаги, лежащий сверху на высокой стопке, и откашлялся. - Итак, однажды ночью 1856 года вы находились в одной кровати с миссис Кодрингтон в доме на Экклестон-сквер и уже спали, когда податель прошения о разводе, то есть адмирал, вошел в…
- В то время он был еще капитаном, - уточнила Фидо.
- Это не важно.
"И на самом деле Хелен не спала". Фидо подумала, что это тоже не важно, хотя странно, что у него создалось впечатление, будто они обе спали. Может, он так подумал потому, что дело происходило ночью? Или Хелен решила, что будет проще не упоминать о себе, поскольку она не имеет права давать показания; в конце концов, она не принимала участия в событиях той ночи, не сделала ничего такого, что может иметь значение.
Фью продолжил, не отрывая взгляда от бумаги: