- Я не знал, когда они, Сигтругг и Гормфлэйт, говорили со мной, что они имели в виду представить ярлу Оркнею. Клянусь в этом.
- Мелмордха, ты всегда смущаешься, как любой другой человек. Ты просто невезучий, только и всего.
Выразительный рот Мелмордхи выгнулся в улыбке, его глаза перебежали на Сирбхолла и снова на Мюртаха.
- Ты должен признать, - сказал он кротко, - что я, по крайней мере, дал ирландский совет датчанам.
Мюртах засмеялся:
- И ты плохо играешь в шахматы. Об этих двух случаях с тобой в Ирландии знает каждый.
- Что ты им должен, что ты не хочешь идти со мной? Верность?
- Я не должен им ничего. Не думай, что я настолько кроток, что я не думал о том, как содрать с них шкуру за это.
- Я знаю. Мы говорили об этом однажды, помнишь? Тогда я подумал, что ты благоразумен и выдержан, но теперь… Как думает человек с мечом в руке. - Мелмордха улыбнулся. - Я был удивлен, что они держали совет в Таре. Мелсечлэйн явно в это дело залез по уши.
- Нет. Не заблуждайся. Это не имеет никакого отношения к Мелсечлэйну. Он там из-за иностранцев, которые придут, чтобы помочь тебе, и если бы это не касалось ярла Оркнея и остальных, он был бы где-нибудь еще. Он намерен помогать Верховному королю не больше, чем я, и это раздражает его.
- У меня другое впечатление.
- Что ж, я это вижу так, и у меня нет руки с мечом, которая бы думала о чем-то.
- Это так. Это так, - Мелмордха скривил рот. - Или это рука с тетивой такая благоразумная?
- Еще разумнее. Тетиву натягивают только два пальца, а остальные остаются целиком для того, чтобы думать.
Мелмордха засмеялся.
- Если бы Мелсечлэйн играл в этом главную роль, то даже если бы ты привел всю Данию и Норвегию сюда на нас, я бы пальцем не шелохнул, чтобы помочь ему. Я сделаю то, что сделал в последней войне, ты знаешь, позаботился бы о стадах своих и…
- Пустил нас к себе, - грубо сказал Мелмордха, - накормил нас и выбросил своих детей из кроватей, чтобы мы могли спать.
У Сирбхолла дернулась голова.
- Но это был Верховный король, и он побеспокоился, чтобы найти меня и позвать на этот совет, - Мюртах выбросил свои ладони на стол. - Ты понимаешь, что это такое.
- Да, - длинное темное лицо Мелмордхи помрачнело. - Ты до сих пор все еще не понимаешь. Они не хотят оставить тебя одного в стороне. Мелсечлэйн может это позволить. Но мелкие кланы, мак Махон и другие, они не хотят того, что ты пытаешься сделать. Господи, ты представил их как преступников!
- Они признают это или будут задавлены до смерти. Одно из двух.
Сирбхолл отрезал кусок мяса и сунул его в рот. Мюртах взглянул на него.
- Что они могут сделать против меня? Снова устроить нам резню? Нет, для этого им потребуется король, как это они сделали в последний раз. Мелсечлэйн воздержится от этого. Я не беспокою Мелсечлэйна.
- Беспокоишь.
- Нет.
- Не знаю, не знаю.
- Если ты поразмыслишь об этом, то увидишь, что я прав.
Мелмордха посмотрел на свое вино, потом перевел взгляд на сидящего напротив Сирбхолла и долго смотрел на него.
- Он сохраняет молчание, - сказал Мюртах. - Мы все это выяснили некоторое время назад.
- Он говорил мне.
Мюртах взглянул на Сирбхолла, который отказывался глядеть куда-либо, кроме своего кубка с вином.
- Ого, - сказал Мюртах. - Сейчас я это вижу. Мелмордха ничего не сказал, только улыбнулся.
- Ладно, я предоставлю тебе в полное распоряжение свою лучшую спальню, и мы можем разговаривать всю ночь, но ради блага нас обоих, я думаю, ты должен выспаться и уехать.
- Ты так нервничаешь.
- Я не могу держать моих домочадцев все время за дверью. А они знают, что ты имеешь привычку разъезжать по округе? Я имею в виду королей. Если нет, то, я думаю, лучше им и не знать.
- Да. - Мелмордха встал. - Я устал. Мюртах поднялся.
- Я полагаю, что это так же для моего блага, как и для твоего. Но это все же необычно для тебя - странствовать так.
- Я должен знать, что происходит.
- И ты не мог для этого кого-нибудь послать?
- Король Лейнстера должен выполнять работу короля Лейнстера.
Мюртах внимательно посмотрел на него и улыбнулся:
- Если когда-нибудь наступит день, когда тебе придется бежать и Лейнстер закроется для тебя, приходи сюда.
Они вошли в пустую спальную комнату, и Мюртах затворил дверь.
Лампа в комнате светила тускло, и Мюртах едва мог разглядеть лицо Мелмордхи.
- Ради твоего блага я бы никогда не приехал сюда, если бы все не складывалось так плохо, - сказал Мелмордха, - и я приехал к тебе, потому что ты никогда не был моей жертвой. Но если времена так сложатся, что тебе придется бежать, Мюртах, приходи ко мне.
Мюртах улыбнулся:
- Ты слишком много думаешь обо всем этом, чем следовало бы. Выспись хорошенько. Если тебе что-нибудь потребуется, позови меня.
Он вышел. Сирбхолл поджидал его и, когда он достиг входной двери, прошипел:
- Почему ты вообще слушаешь его?
- Мы были друзьями еще до того, как ты родился. И если я захотел выслушать его, когда он вне себя от мысли, что потерпит поражение, то это мне решать.
- Ты думаешь, он…
- О, мне кажется, он предпочтет быть побитым нами, чем датчанами. Если он и датчане побьют королей, то датчане повернут на него, и он понимает это.
- Тогда почему он в союзе с ними?
- Ты слышал его. Сигтругг его племянник, и Сигтругг король Дублина, если не ирландский король, то, по крайней мере, король в Ирландии. Он сказал, что не знал, что они позвали ярла Оркнея и других.
- А как ты думаешь, кого других они приведут? Мюртах стоял под ранним солнечным светом. Туман рассеивался.
- Все мечи и топоры Южных Островов. Каждый корабль на побережье Ирландии и Англии, каждого исландца, которому надоело быть фермером, каждого…
- У тебя так звучит, словно весь мир.
- У ярла Оркнея великое имя.
Эгон улыбался перед ними, ожидая, когда Мюртах закончит.
- Папа, мы сможем пускать стрелы сегодня?
- Амбар очищен?
- Да, отец.
- И лошади вычищены, и весь мусор из дома выметен, и ты вынес всю листву к стене за амбаром?
- Все, все… кроме листьев.
- Хорошо. Мы немного постреляем.
- Я пойду и взгляну на могилу Финнлэйта, - сказал Сирбхолл.
- Как ты сходишь, там нападала листва…
- Я займусь этим, - Сирбхолл улыбнулся и зашагал.
- А кто был тот другой человек, папа?
- Я мог бы сказать тебе, что это торговец лошадьми, который приехал из Коннэута с твоим дядей. - Мюртах направился в дом за их луками.
- Но это не так, - сказал Эгон.
- А как ты узнал?
Они вышли из ворот и двинулись вокруг задов частокола в сторону водопада. Эгон сказал:
- Я помню его. Он был здесь прошлым летом.
- Я думаю, для тебя будет лучше, если ты не будешь знать, кто он.
- Ах, папа.
На поле под скалой было мало травы и мало солнечного света. Мюртах соорудил мишень кинжалом на буковом дереве, он это сделал еще тогда, когда они впервые пришли на этот глен, с той поры мишень потемнела, покрылась рубцами, а потому хорошо выделялась на створе дерева. Через некоторое время он повесил здесь старый деревянный щит, обрамленный железом по краю и закрепленный на нижней ветви. Сейчас он подергал его, чтобы проверить, держит ли его еще проволока.
Эгону скоро надоело стрелять в дерево, и они начали стрелять в щит, который качался, когда в него попадала стрела, и они должны были ждать, когда он повернется к ним широкой поверхностью, и стрелять быстро, пока он не откачнется в сторону. Эгон мог утыкать стрелами дерево, но никак не мог поразить мишень.
- Сделай это, отец, дай мне посмотреть. Мюртах натянул свой лук.
- Это сноровка, и нет никакой пользы от попадания в щит. - Он выпустил стрелу. - Напомни мне наделать побольше стрел до конца зимы. У нас еще остались совиные перья?
- Немного.
- Нет ничего, что я любил бы больше, чем охоту на сов в конце зимы.
Он поднял лук и выстрелил. Щит бешено завертелся.
- Ох, - сказал Эгон. - Ты попал! - Его голос звучал разочарованно.
- Ты просто должен прикинуть, сколько времени стрела летит туда, только и всего. Это хорошая хитрость, выстрелить во что-то, что еще не появилось.
- Ты так поступаешь с оленем.
- Не совсем таким способом. - Он снова выстрелил, щит подскочил и завертелся. - Ты зря потратишь стрелы, если попытаешься убить бегущего оленя. Гораздо проще подобраться к нему поближе, когда он спокойно стоит или пасется.
Он снова выстрелил, и щит закачался туда-сюда. Эгон бросил наземь свой лук.
- Я никогда не смогу так.
- Подними лук. Ты сможешь.
- Не смогу.
Мюртах легонько ударил его по плечу.
- Так ты кто: Эйр или Эгон?
Он пошел за своими стрелами. Эгон поплелся за ним, волоча за собой свой лук.
Когда они подошли достаточно близко, чтобы видеть щит отчетливо, Мюртах остановился и присвистнул сквозь зубы:
- Ты видишь? Быть слишком ловким тоже может привести к своему наказанию. - Одна из стрел вонзилась в другую стрелу и расщепила ее. - Во всей поверхности щита она не нашла другого места, куда воткнуться.
Он вытащил стрелы, разломал поврежденную и попытался высвободить перья.
- Отец, а дядя стреляет из лука?
- Дядя деревенский человек.
- Но это не так.
- Он мечник.
- А что лучше?
- Понимаешь, с луком нечего делать в рукопашном бою, но человек с мечом может сколько угодно размахивать им за пятьдесят шагов, но никого не поразит.
Он убрал стрелы в колчан.
- Меч это для схватки. Помнишь Халфдэна - датчанина, который приходил и рассказывал нам всякие истории? Он мог привести тебе больше названий для меча, чем у тебя есть в голове для любого другого предмета. Эти датчане прямо-таки женаты на своих мечах.
Мальчик присел и поднял одну из своих стрел. Наконечник сделал царапину по краю щита.
- Видишь? Я все-таки попал!
- Ты хороший стрелок. И станешь еще лучше.
Они вернулись на прежнее место, и Эгон выпустил еще несколько стрел. Мюртах расстелил на земле свой плащ и опустился на него. Эгон стрелял, будучи мрачным, но он уже научился не злиться на свой лук. Такая ошибка была у Эда, когда он делал что-то неудачно, он злился на это.
Эгон издал вопль, от которого Мюртах едва не подпрыгнул с земли.
- Я поразил его, отец! Взгляни! Видишь? Я поразил его!
- Пойдем, посмотрим.
Они побежали к дереву. Щит все еще раскачивался, когда они подошли к нему, и одна из стрел Эгона, окрашенная в красный цвет, воткнулась в край возле железной обивки.
- Она попала не в центр, - захныкал Эгон.
- Пф-ф… Она попала сюда, это самое важное. Со временем, позднее, ты сможешь расстраиваться, когда будешь попадать не в центр.
- Я буду стрелять, пока не попаду в центр.
- Нет, не будешь. Мы возвращаемся. Завтра ты будешь стрелять лучше, чем если продолжишь сейчас.
- Тогда ладно.
Они вернулись, чтобы подобрать плащ и колчан Мюртаха. Эгон сказал:
- Отец, а как выглядело Бегство?
- Бегство?
- Ты никогда не рассказывал мне. Я знаю, что они убили нас всех. Но как это было?
- Нет ничего интересного - слушать это.
- О, папа, расскажи мне. Сколько лет тебе тогда было?
- Примерно столько, сколько тебе.
- И мама была при этом? - Да.
- Отец, ну, пожалуйста!
- "Отец! " Попроси об этом свою мать.
- Она ни за что не захочет рассказать мне об этом.
- Это хорошо. Я всегда понимал, что женился на ней по многим соображениям. Спроси своего дядю.
- Но дядя был всего лишь младенцем.
- Он расскажет тебе, если ты попросишь. Ну, хватит, Эгон. Ты уже вырос так, что достигаешь моего плеча, а ведешь себя, как Конэлл, когда он хочет чего-то. Я…
Он замер. Они уже были почти возле ворот частокола, и через них он увидел группу всадников перед его передней дверью, и он их сразу узнал.
- Эгон, хватай пони на лугу и скачи за пастухами. Эгон взглянул за частокол, повернулся и побежал. Мюртах глубоко вздохнул и прошел в ворота. Вождь мак Махона свесился со своей лошади, разговаривая с Од. Она стояла в дверном проеме, прижав руки к своей юбке, и когда вождь мак Махона перестал говорить своим гнусавым, самодовольным голосом, она сказала:
- Их здесь нет. Если ты намерен воевать с женщинами и малыми ребятишками, мы можем дать тебе пристанище.
Ее голос звучал ровно. Мюртах натянул свой лук и приложил стрелу. Его руки взмокли. Он вступил в ворота и прислонился спиной к изгороди.
- Здесь есть и мужчина, - сказал он. - Если ты хочешь, чтобы их было больше, Дермот, мы можем позвать их, но, я думаю, ты сочтешь, что меня одного достаточно для вашей группы. Или зима так сурова на севере, что ты спустился вниз и поднял пыль на моем дворе?
Всадники завертелись на месте, уязвленные тем, что не заметили, как он появился. Дермот мак Махон двинул свою лошадь вперед.
- Значит, вот он ты, змеиный язык. Колени Мюртаха дрожали.
- Я здесь, бараньи мозги. Нет, не придвигайся ближе. Мне нравится видеть тебя отсюда. Ого, тут и кузен короля тоже, проделал весь этот путь, чтобы полюбезничать с моей женщиной.
Кир мак Эода вспыхнул. Мюртах обвел взором всю территорию, высматривая Сирбхолла, и, не увидев его, снова повернулся к Дермоту.
- А теперь, будь любезен, обманчивый друг, можешь что-то провякать.
- Разве человек не может…
- Не ты.
- Опусти этот лук, - сказал Кир мак Эода. - Возьми меч и нападай на нас, как настоящий мужчина, каким ты не являешься.
- Если на тебя в темноте нападет свора собак, ты что, отбросишь свой лук и будешь грызться с ними зубы на зубы?
- Где твой брат? - спросил Дермот. - Я слышал, у него есть какое-то недовольство против нас?
- Да? - Мюртах прислонился к ограде. - Ты стремишься, чтобы твои кишки были выпущены на землю?
- Мелмордха, - прозвучал другой голос. Это был рыжеволосый Кормак мак Догерти, молочный брат Дермота мак Махона. - Мы слышали, он встретил твоего брата в Коннэуте. Мы охотимся за ним.
- О-хо-хо, вы снова выехали за пределы границ. Если бы глава клана О'Руэйрк нашел вас на своих землях, он бы уделил вам куда меньше времени, чем я. Мелмордхи здесь нет. Убирайтесь.
- Но он был здесь.
- Да. Он был здесь. Убирайтесь. У вас у всех превосходные уши - или мне нужно проделать еще слуховые отверстия в ваших головах?
- Какие-то голоса потревожили меня, - сказал Сирбхолл. Мюртах издал вздох облегчения. Из окна чердака вылез
Сирбхолл и сел на подоконник болтая ногами. Его меч лежал на коленях.
- Они разбудили меня и оторвали от хорошего сна. Клинок его меча сверкнул на солнце. Мюртах опустил свой лук. Его пальцы так сжимали лук и конец стрелы, что им стало больно, но он почувствовал это только сейчас.
- Ладно, - сказал он спокойно, - уезжайте. Мы занятые люди, и наша зима не такая суровая, как ваша. И приберегите весь этот задор до той поры, когда заявятся датчане.
Дермот взглянул на Кормака, и что-то мелькнуло между ними. Дермот развернулся и медленно выехал из ворот. Остальные последовали за ним. Дермот уехал, ничего не сказав, Кир мак Эода начал было говорить что-то, но сжал губы и проскакал в ворота.
Кормак послал свою лошадь чуть стороной, чтобы остановиться возле Мюртаха; оглянувшись назад, на Сирбхолла, он сказал:
- Тебе повезло второй раз, кролик. Как насчет третьего? - Он сплюнул в ноги Мюртаху. - Научись снова убегать, кролик.
Понукая коня, он ускакал за остальными.
Сирбхолл исчез, он снова появился в лофте, опуская вниз лестницу. Мюртах закрыл глаза, чувствуя, как у него подступает в животе. Подошел Сирбхолл, размахивая руками и ухмыляясь.
- Если это все, на что они способны, имея перед собой только нас двоих, то мы доживем до старости. Что Кормак сказал тебе?
- Достаточно.
- Я должен был забраться через заднее окно дома, взять свой меч и незаметно подняться по лестнице наверх. Я подумал, что из лофта смогу увидеть больше.
- Но ты не мог использовать свой меч в лофте.
- Я намеревался спрыгнуть вниз на главу мак Махона. Что ты имеешь в виду, говоря, что он сказал достаточно?
- Они не хотят, чтобы мы были живыми.
В дверях за Од появился Мелмордха, его темное лицо возвышалось над ее черными волосами и светлыми, сверкающими глазами. Од позвала:
- Зайдите в дом, вы оба. Мелмордха сказал:
- Я пойду. Спасибо, Мюртах. Мюртах пожал плечами.
- Легче обсудить все, когда их здесь нет. Ты не можешь уйти. Они где-то поблизости.
- Где Эгон? - спросила Од.
- Я послал его за пастухами.
- Сколько их там? - спросил Мелмордха.
- Десять или двенадцать, - сказал Сирбхолл.
Мюртах прикусил губу. Его голову разрывали самые противоположные идеи.
- Они будут там, поджидая.
Он сел. Вошли Нил и Эйр. Нил тащил Конэлла на спине.
- Папа, - спросил он. - Кто это были?
- Сыновья убийц вашего деда.
Лица детей стали такими же бледными, как у Од. Сирбхолл подался вперед.
- Мюртах…
- А почему нет? Ты вынудил меня сказать это, взять кость указательного пальца старого Эда и указать ею - вот, глядите на них теперь. Они были здесь, и они не оставят меня в покое.
Мелмордха сказал тихо:
- Он расстроен.
- Расстроен? Я напуган, вот что со мной. Дайте мне подумать, вы все…
- Отец…
- Я сказал, дайте мне подумать!
Од собрала детей и повела их к двери.
- Мама, - сказал Нил, - он накричал на меня.
- Идем.
- Я выйду на дорогу в Кинкору, - сказал Мюртах. - Я собираюсь найти короля.
- Чего хорошего он может… - сказал Сирбхолл.
- Я не знаю. Что-нибудь. Мелмордха вздохнул:
- Ты, конечно, не можешь терять шанс. Но ты должен лучше защитить себя от всего возможного.
- Как? Скажи мне, король Лейнстера.
Мелмордха открыл рот, подумал, пожал плечами, закрыл рот и посмотрел в сторону. Сирбхолл сказал:
- Теперь мне все стало ясно.
- Жизнь с ним должна была научить тебя, - сказал Мелмордха, - если есть кружной путь с препятствиями и дорога на равнину, то Мюртах выберет тернистый путь.
- Так и есть. Я отправляюсь к королю, - Мюртах снова встал.
- Я поеду с тобой, - сказал Сирбхолл.
- И Эгон, - Мюртах показал его, надув и оттопырив пальцами щеки. - Кто сегодня дежурит на страже?
- Один из дома Брендэна. Он отошел попить воды.
- Значит, они выбрали место, откуда легко могли наблюдать за воротами и видеть, что часовой отошел. Когда мы отправимся, пошли Лайэма проследить, сколько из них последуют за нами - а они последуют, я уверен в этом. Если никого не останется, Мелмордха сможет выскочить отсюда.
Дверь открылась, и вошел Эгон, в левой руке он держал лук со спущенной тетивой.
- Я вернулся, отец.
- Где пастухи?
- Между этим частоколом и частоколом Фойна. В случае…