ГЛАВА 6. АПРЕЛЬ, 1552 ГОД
1
В начале 1552 года всё-таки был казнён герцог Сомерсет. С тех пор как его выпустили из Тауэра, он продолжал попытки вернуть себе власть. Джон Дадли, несмотря на остатки тёплых чувств, которые он испытывал к бывшему другу, решился на казнь.
Елизавета, чьё присутствие во дворе Тауэра на сей раз не считалось обязательным, с облегчением осталась во дворце. Кого бы ни казнили, перед её глазами всегда всплывал образ матери, шевелящиеся губы на отрубленной голове и кровь, заливающая деревянный помост.
С тех пор как Елизавета переехала в Виндзор, произошло, пожалуй, два события, которые сделали жизнь принцессы ещё чуть менее счастливой. Её наставника Роджера Эшама сразу же отправили в Испанию к английскому послу. Эшам был убеждённым протестантом, но и в католической стране заслужил себе признание, исправно служа в посольстве на благо Англии.
Роберт Дадли женился, как и планировалось, на Эмме Норфолк. Свадьба не была пышной, но король почтил её своим присутствием, выказав одобрение сделанным его другом выбором. Елизавету это событие опечалило, но она стойко переносила душевные муки, стараясь не думать о Роберте слишком уж часто. К сожалению, не думать о нём было непросто. Он, как и раньше, жил во дворце. Король не собирался отпускать от себя единственного близкого друга, а Роберт и не слишком стремился жить в глуши с женой. Он привык быть в центре внимания, находиться в гуще событий. Да и встречи с Бэт доставляли Роберту удовольствие, хоть он и старался держать обещание, данное отцу, и не видеться с ней чаще, чем это позволяли приличия.
Время от времени Эдуард заводил с сестрой разговоры о замужестве.
- Тебе надо выбрать мужа, - настойчиво твердил он ей, - тебе уже девятнадцать. Скоро ты просто никому не будешь нужна.
Елизавету подобные разговоры раздражали. Она понимала, что многих не устраивает её незамужнее положение. Оставаясь в Англии, не выходя замуж, она так или иначе, но представляла собой зримую угрозу остальным претендентам на престол. Про Марию все как-то успели подзабыть. Она прозябала в своём замке в удалении от Лондона. А невидимая угроза угрозой вроде не является.
Но Елизавета была к тому моменту безнадёжно влюблена. И если предыдущие слабые попытки выдать её замуж ещё могли привести к успеху, то в этот раз они терпели полный крах. Любовь к Роберту не шла ни в какое сравнение с любовью к Сеймуру. Первая серьёзная влюблённость осталась в прошлом.
Постепенно вновь при деле оказался Фредерико. Если Роберта не было в Лондоне, то он отвозил письма ему и потом вёз пылкие ответы обратно. Также Елизавета возобновила более или менее регулярную переписку со старшей сестрой. Несмотря на разницу в возрасте, разное вероисповедание и образ жизни, они умудрялись писать друг другу какие-то ничего не значащие фразы. К тому же Джон Дадли, памятуя о двух встречах с Фредерико, которые привели к успешному завершению сложных и запутанных дел, давал ему иногда отдельные поручения.
Однажды, в апреле Елизавету снова вызвал к себе король. Когда она вошла, он полусидел в кровати, не в силах встать из постели. В комнате стоял полумрак, но Елизавета заметила и синие круги под глазами брата, и его неестественную бледность. Каждый раз, когда она видела, насколько плачевно состояние Эдуарда, на её глаза наворачивались слёзы...
- Бэт, - прошептал Эдуард, - послушай меня.
Елизавета подошла поближе и присела на краешек кровати. В комнате пахло лекарствами и смертью. Запах смерти Елизавета легко отличала от других. Смертью не всегда пахло одинаково, но ошибиться было невозможно. Этот запах в комнате брата иногда витал слабее, иногда сильнее, но он не уходил насовсем, лишь прятался порой по углам, собираясь с новыми силами.
- Я принял важное решение, - продолжил более уверенно брат, - оно касается нового порядка престолонаследия.
- Что ты решил? - испуганно спросила Елизавета.
- Я не могу пока тебе об этом сказать. Никто не должен знать до поры до времени. Но оно касается и тебя, и Марии. Когда всё станет известно, помни, я это сделал ради страны, ради сохранения спокойствия, ради веры. В стране главенствующей должна остаться вера протестантская, главой церкви останется король. Мы не позволим Риму вновь захватить здесь власть.
- Ты считаешь, что Мария изменит существующий порядок? - догадалась Елизавета.
- Она католичка.
- Но я нет. Я на твоей стороне и полностью согласна с твоим мнением по поводу вероисповедания и управления страной, - заверила Елизавета короля.
- Знаю. Но предложенный мне иной вариант наследования престола я считаю более безопасным. В любом случае ты не сможешь стать королевой вместо Марии. Признавая одну из вас незаконнорождённой, вторую надо также признать незаконнорождённой.
- Так, значит, ты изменил последнюю волю отца? - вскрикнула Елизавета.
- Я так делаю во благо Англии, - Эдуард начал сердиться. В последнее время болезнь сделала его вспыльчивым и раздражительным. Длительные беседы давались ему с трудом. Если кто-то начинал ему перечить, король тут же заканчивал разговор. Единственным человеком, способным долго говорить с ним, был Джон Дадли. Он ухитрялся даже выводить Эдуарда на заседания Тайного совета и создавать у окружающих иллюзию того, что король все решения принимает самостоятельно. Или уж во всяком случае Совет с ним всегда советуется, прежде чем что-то предпринимать.
- Ты узнаешь все подробности после того, как я умру, - король нахмурился, - пока я просто предупреждаю тебя. Я тебе много раз советовал выйти замуж. Сделать это ещё не поздно. После моей смерти тебя некому будет защитить. Ты останешься одна. Подумай, Бэт. Вот за этим я тебя и вызывал.
- Спасибо, - Елизавета приподнялась с кровати и поцеловала брата в лоб, - ты скоро выздоровеешь. Наш разговор не имеет смысла, - она постаралась улыбнуться, - ты женишься на Джейн. У вас родятся дети, и именно они станут наследниками престола, - Елизавета поклонилась и пошла к выходу.
- Не надейся понапрасну, Бэтти, - послышалось ей вслед, - мои дни сочтены...
Расстроенная, Елизавета шла от брата и думала. Все уже привыкли к тому, что он сильно болен и умирает. Когда это произойдёт точно, одному Богу известно. Во время каждого приступа весь двор застывал в ожидании. Но Эдуард выкарабкивался и назло смерти оставался жить. Тем не менее тем, кто хотел занять трон после его смерти, следовало поторопиться. И они явно преуспели в своей цели. Брат ясно дал ей понять, что закон уже изменён. Он подписал необходимые бумаги. Да, Совет должен их утвердить, но что-то подсказывало Елизавете - тот, чьей неотступной целью стал престол, подготовил членов Совета к принятию верного решения.
- Ты расстроена, Бэт? - она и не заметила, как ей навстречу вышел Роберт.
- Я только что навещала короля, - Елизавете захотелось прижаться к широкой груди Дадли, - его здоровье ухудшается день ото дня.
- Он сказал тебе что-то важное? - спросил Роберт, ненавидя себя за то, что пытается выведать у несчастной Елизаветы нужную ему информацию.
- Попытался сказать. Я не поняла толком ничего, - Бэт внутренне напряглась и не стала говорить всей правды. Ей бы и хотелось довериться Роберту, но, к сожалению, за ним вечно стояла тень его отца. А уж он-то был одним из главных желающих добраться до власти.
- Я иду к нему. Попробую развеселить его величество, - без особого энтузиазма сказал Роберт, - больше всего на свете я бы хотел сейчас уйти гулять с тобой в парк, - признался он, пылко глядя на Елизавету.
Она улыбнулась:
- Иди к королю. Ему твоё общество куда важнее, - Елизавета пошла дальше, а Роберт смотрел ей вслед, пока она не повернула за угол. Он вздохнул ещё пару раз, стряхнул напавшее оцепенение и отправился выполнять свой долг: в качестве друга короля поднимать последнему настроение...
Вернувшись к себе, Елизавета задумалась: стоит ли ей написать Марии о разговоре с братом? Елизавета и сама понимала, что сестра-католичка - не лучший выбор для расколовшейся на две части страны. Осталось много людей, которые пойдут за Марией. И тогда дело, начатое отцом и продолженное братом, погибнет. С другой стороны, Мария могла бы предпринять какие-то меры, приехать ко двору, в конце концов.
Елизавета ходила по комнате, не находя себе места. Ей хотелось с кем-то посоветоваться, но вокруг не было ни одного человека, которому она могла бы доверять. В итоге по привычке она вызвала к себе Фредерико. Конечно, откровенно говорить Елизавета с ним не собиралась, но это было уж лучше, чем сидеть в одиночестве.
- Ваше высочество, что я могу сделать для вас? - Фредерико вошёл и поклонился.
- Расскажи, как живёт моя сестра, - попросила Елизавета.
- Трудно рассказать вам что-то интересное. Она ведёт замкнутый образ жизни. Ни с кем не видится. Двор её совсем мал, - Фредерико задумался, - мне показалось, что народ, живущий неподалёку от замка, её любит.
- Почему тебе так показалось? - искренне поинтересовалась Елизавета.
- Там много католиков, - промямлил Фредерико, - наверное, поэтому. Мария не скрывает своих взглядов.
- Спасибо. Ты можешь идти, - кивнула Бэт.
- Не нужно отвести туда от вас письмо?
- Нет. Пока не нужно.
Вновь оставшись одна, Елизавета поняла, что не зря поговорила с Фредерико. Всё-таки от католички Марии неизвестно, чего ждать. Раз рядом с ней есть люди, её поддерживающие, значит, пока стоит не говорить ей ничего о планах Эдуарда изменить порядок престолонаследия.
Елизавета подошла к зеркалу. Ей скоро исполнится девятнадцать. Она не замужем. Она - принцесса без особых надежд на трон. Она одинока: ничем не лучше Марии, только живёт в королевском дворце и регулярно видится с братом. Ещё у неё есть прекрасное образование.
- К чему оно? - спросила у своего отражения Елизавета. - Прибавляет ли мне это ума? Становятся ли мои поступки более продуманными? Или я и без знания латыни и греческого поступала бы так же? - она подошла к столу, на котором лежали стопки книг. Взяв ту, что лежала сверху, она пролистала несколько страниц. - "Ум, несомненно, первое условие для счастья", - почему-то я постоянно натыкаюсь на эту фразу. - Елизавета облокотилась на стол и продолжила читать...
2
Граф появился негаданно-нежданно. Фредерико уж как-то даже успел подзабыть о своём заклятом враге. Месть была отложена на неопределённый срок. Но де Вилар любил объявиться в тот момент, когда его никто не ждал. То есть Фредерико был уверен, кто-то его наверняка ждёт в Виндзоре, кто-то, выступающий против Эдуарда и Елизаветы.
Записку с просьбой прийти на встречу с графом принесли вечером. Идти следовало в тот самый трактир, после выхода из которого когда-то напали на Фредерико, чудом не убив. Особенного желания посещать это место у него не было, но Фредерико считал, что защитить принцессу он может только, если будет в курсе плетущихся против неё интриг.
Без труда найдя нужную улицу, Фредерико понял, что за несколько лет тут ничего не изменилось: как была она грязной и заполненной нищими и попрошайками, так и осталась. По-прежнему с наступлением темноты сюда лучше было не соваться. Но выбора у Фредерико не было. Он вошёл в трактир. Граф сидел за дальним столом. Его бы и вовсе не было заметно, но народу в трактире было мало, да и одежда де Вилара отличала его от других посетителей.
- Присядь, - приказал граф, когда Фредерико подошёл к столу, - у нас опять появились общие дела.
- У нас никогда не было общих дел, - отрезал Фредерико, но сел за стол, не став спорить.
- Я смотрю, Елизавета всё так и живёт во дворце. Общается с братом. Претендует на трон, - отрывисто проговорил граф, - и уезжать не собирается.
- Вроде, нет, - Фредерико передёрнул плечами, - но и на трон не претендует. Её в Лондон вызвал сам король. Иначе она бы продолжала жить в Чешанте.
- Понимаю, ты искренне так думаешь. Был глуп и остался глупым. Ты слишком доверяешь людям, но мне это на руку, - граф задумался. - Нам Елизавета мешает. Находясь рядом с королём, она привлекает к себе внимание. Надо постараться её удалить со двора. Что или кто поможет это сделать? - граф вопросительно поднял одну бровь.
- Не знаю, - искренне ответил Фредерико, не понимая, чего от него хочет граф.
- Отправить Елизавету туда, откуда она приехала, может король, - казалось, де Вилар рассуждает сам с собой, - на короля оказывает влияние Джон Дадли. Значит, надо сделать так, чтобы Дадли захотел убедить короля в необходимости отправить принцессу домой. Что может Дадли подвигнуть на подобные действия?
- Что? - опять непонимающе спросил Фредерико.
- Поступки его сына. Сын влюблён в Елизавету. Их надо до такой степени приблизить друг к другу, чтобы Джон Дадли почувствовал угрозу со стороны принцессы и пожелал её удалить с глаз долой. С глаз Роберта, - уточнил граф, - замуж надо бы выдать твою подопечную. Точнее, твою госпожу, - граф усмехнулся, - зря она упирается.
На какое-то время над столом повисло молчание. Фредерико не знал, что говорить, а граф выдерживал паузу. Он вовсе не собирался просить Фредерико передавать письма Елизавете. Де Вилар догадывался, что испанец пытается вести двойную игру, упорно оставаясь на стороне принцессы. Графа такое упрямство удивляло: кем была для Фредерико Елизавета? Никем. Но из-за неё Фредерико оставался в Англии и даже бросил попытки отомстить графу. Тем не менее, из-за неё же, он не выполнял то, что от него требовали.
- Ты должен всего лишь убедить принцессу оставаться во дворце как можно дольше. Просто советуй ей остаться, и всё, - граф покрутил в руках кубок. - Тяжёлый кубок. Если налить в него вина, станет ещё тяжелее. Если вино выпить, становится гораздо легче. С людьми наоборот - чем больше ты их наполняешь чувствами и переживаниями, тем легче с ними справляться. Человек налегке, никого не любящий, ни к кому не привязанный, представляет задачку практически неразрешимую, - увидев непонимание в глазах Фредерико, граф вновь усмехнулся, - наполним Елизавету переживаниями. Пусть себе влюбляется в Роберта Дадли. Чем сильнее влюбится, тем быстрее удалится в поместье. Тем меньше её будут занимать мысли о троне.
- По-моему, вы ошибаетесь, граф. Елизавета и так не пытается бороться за престол. Вы слишком плохо её знаете, - возразил Фредерико.
- Это ты в принципе плохо знаешь людей. Но спорить я с тобой не собираюсь. Лучше будет самой принцессе уехать. Иначе она станет лишь пешкой в игре других людей. А кто-нибудь обязательно захочет разыграть пешку, которая метит в королевы, в своей партии. Я даже не сомневаюсь. Джону Дадли, пока действующему точно так, как нужно нам, не понравится увлечённость сына принцессой. Он надеялся, что их любовь остынет, когда он женится. Судя по всему, у нас есть шанс использовать в своих интересах их чувства. Они явно не угасли. Ты будешь ей говорить остаться. Дадли убедит короля отправить её восвояси. В итоге кубок переполнится, и она сама захочет сбежать в тихое, спокойное место.
Фредерико запутался. С путающимися мыслями он вышел из таверны. Граф хлопнул его по плечу:
- На твоём месте я бы не забывал о том, что здесь когда-то случилось. Иногда события повторяются. Спасёт ли тебя кто-то в следующий раз? Или так и останешься валяться на грязной дороге, никому не нужный, одинокий, забытый всеми?
ГЛАВА 7. 1553 ГОД
1
Елизавета оставалась в Виндзоре, хотя граф искренне надеялся, что она сбежит. Но он не учитывал тот факт, что желающих воспользоваться этой пешкой не находилось. Этого мало, принцессу в принципе не замечали. Даже на поведение Роберта, упорно гулявшего с Елизаветой по парку, отец перестал обращать внимание. Ему было не до того. Сначала он всё-таки пытался женить короля. Быстро сообразив, что этим он ничего для себя полезного не добьётся, особенно учитывая состояние здоровья Эдуарда, Дадли начал действовать иначе.
Выбив из короля закон об изменении порядка престолонаследия, Дадли, с некоторого момента ставший герцогом Нортумберлендским, вплотную занялся подготовкой Джейн к восхождению на престол. Девочка, с которой ещё в замке мачехи вместе училась Елизавета, оставалась такой же застенчивой и нерешительной, как и раньше. Она не противилась воле новоиспечённого герцога, послушно выполняя всё, что он скажет.
В первую очередь Дадли объяснил Джейн, почему именно она подходит на роль королевы. Он вспомнил всех её родственников со стороны Тюдоров и рассказал, насколько будет важна именно её роль в управлении страной. Поскольку брак с королём по причине его ухудшающегося здоровья стал представлять опасность, Дадли в качестве подмоги предложил в мужья собственного сына. Тут сложности не предвиделось - сыновей у герцога было несколько, выбирай - не хочу.
О том, что Джейн прочили в жёны королю, Елизавета знала. О том, что брат подписал какой-то закон об изменении в порядке престолонаследия, - тоже. Но вот подробности от неё скрывали. Она по-прежнему не писала о происходившем сестре, надеясь, что ситуация как-то разрешится сама собой.
Случайно кое-что Елизавета услышала от Роберта.
- Мой старший брат женится, - сообщил он ей весной, - кажется, его невесту ты знала когда-то. Её зовут Джейн Грей.
- Да, она жила в доме мачехи. Та взяла её воспитывать к себе. Я недолго оставалась в замке Екатерины, - Елизавета потупилась, вспомнив, как мачеха застала её в объятиях Сеймура. Ей снова стало ужасно стыдно за своё поведение. - Сколько лет Джейн? Она ведь была тогда совсем маленькой.
- Сейчас ей шестнадцать, - уточнил Роберт, - отец очень спешит их поженить. Хочет, чтобы на венчании присутствовал король.
- Почему это так важно? - удивилась Елизавета.
- Не знаю, но отец говорит, король принимает участие в судьбе своей несостоявшейся невесты. Он желает лично убедиться в том, что её будущее устроено наилучшим образом.
В мае только и разговоров было о предстоящей свадьбе. Джон Дадли готовил венчание с размахом - он был уверен, что женит сына на будущей королеве. Тайный совет ещё не успел одобрить новый закон, но уж в том, что он проголосует, как нужно его главе, Дадли не сомневался.
Невеста выглядела потерянной и не очень-то счастливой. Она избегала встреч с Елизаветой, чувствуя себя перед принцессой виноватой. А Бэт ещё не совсем понимала, какую игру ведёт Дадли. Но вскоре после свадьбы стало всем всё понятно. Совет проголосовал за изменения в законе - Мария и Елизавета вновь признавались незаконнорождёнными, а следующей королевой после смерти Эдуарда должна была стать Джейн. Услышав новость, Елизавета тут же пошла к королю.
- Я же тебя предупреждал, - Эдуарду не хотелось ссориться с сестрой, не было сил ей что-то объяснять. Тем более, она сама не захотела в своё время понять, что он ей пытался втолковать.
- Но я никак не могла подумать, что ты сделаешь королевой Джейн. Почему она? - недоумевала Елизавета.