- Тогда присаживайтесь, а я, с вашего позволения, отлучусь ненадолго. - И он выкатился из кабинета прежде, чем я успел возразить.
Исполнять роль сторожа мне вовсе не улыбалось, а доцент даже не удосужился спросить мои документы. Вот она, извечная ученая безалаберность! А если я сейчас украду какую-нибудь ценную рукопись?..
Впрочем, оглядевшись, я сообразил, что Кривоногов особенно ничем и не рисковал. Кругом громоздились многочисленные папки для бумаг и скоросшиватели - все пыльные и серые, ни за что не разобраться без хозяина! В шкафах, правда, стояли разнокалиберные массивные тома и фолианты с тусклыми, полустертыми корешками. Но и в них мог сориентироваться только знающий человек. Я же таковым не являлся, и, видимо, доцент понял это с первого взгляда.
От скуки и тишины я подошел к столу и принялся листать раскрытый толстый журнал, оказавшийся историческим альманахом.
Мое внимание привлекла статья со странным названием "Этно-исторические особенности и различия обрядовых камланий родовых шаманов северных шорцев (абинцев)". Я начал читать и вдруг наткнулся на текст, будто специально помещенный здесь в ответ на мои вчерашние мысли:
"…В мире духов, на их территории или в их присутствии считалось опасным проявить свою человеческую сущность: подать голос, отозваться на имя и т. п. - "отчуждаемые" части человека могли стать добычей существа иного мира, стремящегося тем самым как бы восполнить свою ущербность.
Иной мир давал знать о себе не только подражанием речи человека; диапазон его звучания был много шире. Угли в очаге, потрескивая, сообщали о настроении духа огня, звон колец тагана предвещал появление гостя… Кормосы (злые духи) могли мяукать, кричать совой или подавать утробный голос. Услышать подобное человеку считалось дурным предзнаменованием…
"Что ушам будет слышно, то и глазам будет видно", - гласила шорская пословица, ставя знак приблизительного равенства между слышимым и видимым…"
Ёлы-палы! Так вот почему мне привиделся вчера этот коршун на тополе! Я услышал шум крыльев, подсознание мгновенно по ассоциации выдало зловещий образ Ялкыны-тилгэна, о котором в последнее время поневоле приходилось много думать, и - пожалуйста! Материализация духов и раздача слонов, как говаривал когда-то великий комбинатор. Ведь, по сути, и Огненный Коршун, и Небесный Пес - кормосы и есть!
Но с другой стороны, нападение птиц - реальность. Причем неспровоцированное нападение. Или нет?.. Мария говорила вчера, что Белый шаман (ладно, будем пока считать Геннадия таковым), имеющий родовой саклагыч, освященный предком-шаманом, способен в какой-то степени управлять поведением тотемных животных и птиц. Но ведь у Геннадия оберег был в форме головы волка?..
Мои мистические размышления прервал громкий стук за спиной. Я стремительно обернулся.
- Guten Morgen! Здравствуйте! - расплылся в вежливой улыбке Ульрих Крюгер.
- Hallo, профессор. И вам не хворать!
- Что вас привело ко мне на этот раз? - Крюгер по-хозяйски уселся в кресло доцента, поставив на стол небольшой изящный кейс из крокодиловой кожи.
- Все то же, профессор. История не закончилась, - я сел напротив на расшатанный стул. - Более того, она обрастает неприятными деталями.
- Неужели кто-то умер? - резко помрачнел Крюгер.
- Вы поразительно догадливы! И сей факт вселяет надежду, что мне удастся докопаться до сути происходящего.
Я достал сигареты, мы дружно закурили - благо разрешения спрашивать было не у кого. Сделав пару затяжек и выдержав многозначительную паузу, я продолжил:
- Из-за этих украденных раритетов уже начали умирать люди.
- Это ужасно! И много?
- Как минимум двое. Но, видимо, будут еще жертвы…
- Чем я могу вам помочь?
- Посмотрите еще раз внимательно на этого человека, - я вынул фотографию Геннадия Урманова. - В прошлый раз я показывал вам фоторобот. Возможно, он был не очень правильный…
- Ну да, - кивнул Крюгер. - Это тот самый молодой человек, который выдавал себя за ученого из Алтайского университета.
- Мы установили, кто он на самом деле. Это Геннадий Урманов, геолог, пропавший три года назад в горах Кузнецкого Алатау. Его младший брат, Антон, сотрудник нашего краеведческого музея, тоже пропал вскоре после кражи…
- Погодите, господин Котов, - нахмурился вдруг Крюгер. - Урманов, говорите?..
- Вам эта фамилия знакома?
- Минуточку… - Профессор раскрыл свой кейс и выудил оттуда знакомый электронный альбом. Как и в прошлый раз, он с минуту повозился с поисковиком, наконец нашел то, что искал, и с довольным видом протянул альбом мне.
На экранчике снова была старая фотография, примерно конца девятнадцатого века, и на ней… был изображен Геннадий Урманов!
- Это шутка, профессор?
- Нет, господин Котов. Скорее материальное подтверждение феномена реинкарнации.
- Не думал, что серьезные ученые настолько склонны к мистике.
- Ну, до мистики тут еще далеко. Науке давно известны факты рождения в разных поколениях двойников. То есть людей, очень похожих друг на друга, но разделенных большим временным интервалом. Причем они необязательно должны быть родственниками.
- А в данном случае?
- В данном случае вы имеете счастье лицезреть некоего Сагди Урманова.
- И кто же он?
- Это любимый слуга моего прадеда, Карла Иоганна Крюгера, - профессор глубоко затянулся и возвел очи горе. - Прадеду нравилось иметь прислугу из местных, он говорил, что это самые надежные слуги, помощники и защитники…
- Интересное наблюдение, хотя и спорное.
- Вовсе нет! Многие ученые-европейцы, возвращаясь из дальних странствий, привозили с собой слуг-аборигенов, которые многие годы служили им верой и правдой.
- Но здесь-то как раз наоборот!..
- Отнюдь. Те же ученые, исследователи, путешественники, приезжая в страну своих поисков, моментально обзаводились помощниками и слугами из местного населения. И не только потому, что это было дешево!
- Хорошо, допустим, - я постучал пальцем по краю экранчика. - А куда он делся после смерти хозяина? И откуда он у него появился?
- Откуда - не знаю. А вот после смерти прадеда Сагди бесследно исчез! Дело в том, что Роберт, брат прадеда, хотел взять Сагди к себе, но в суматохе похорон упустил его из виду, а позже просто не смог найти.
- Кстати, профессор, вы не сообщите мне подробности обстоятельств смерти вашего предка? Помнится, вы говорили что-то насчет семейных хроник?..
- Ах да, конечно! Я нашел кое-что… - Он снова полез в кейс, извлек папку для докладов, выдернул из нее листок, оказавшийся факсом. - Здесь на немецком языке…
- Тогда прочитайте по-русски.
- Э-э, лучше я перескажу содержание.
- Внимательно слушаю!
Я загасил окурок в пепельнице, обнаруженной среди бумаг на столе, и заложил ногу за ногу, облокотившись на спинку стула.
Поглядывая в листок, Крюгер рассказал, в общем-то, занятную историю. Оказывается, прадед его не чурался баловаться столоверчением и прочей модной мистикой рубежа прошлых столетий. Приехав в Сибирь, Карл Крюгер быстро заинтересовался местным языческим фольклором, поскольку в наших краях христианство никогда не довлело над населением. То есть крестить-то местных крестили, но это мало что меняло в их духовном укладе жизни. Приобщались к христианской культуре лишь те аборигены, которые имели тесные контакты с городским населением. Так что у Крюгера поле деятельности с самого начала было весьма обширным и свободным. Вскоре у него появился и слуга из местных, шорцев. По всей видимости, Сагди был самым настоящим язычником. Карл Крюгер даже разрешил ему устроить капище на одной из своих заимок в тайге!
- А не был ли этот Сагди шаманом? - высказал я смутное предположение.
- Почему вы так думаете? - удивился профессор.
- Видите ли, Геннадий Урманов, укравший предметы культа Тенгри, пытался провести обряд умиротворения бога. А на это мог решиться только настоящий шаман. Белый кам!
- Вы считаете, что Сагди тоже был Белым шаманом?!
- Необязательно Белым, но шаманом - точно! Не верю я в такие случайные совпадения. Они же - одно лицо!
- Может быть, и так, но чем это вам поможет? - добряк Крюгер искренне недоумевал.
- А вот послушайте, что получается, - я прикрыл глаза и постарался говорить кратко и без отступлений. - Двое участников Великой сибирской экспедиции, Степан Крашенинников и Семен Торопчин, случайно стали свидетелями проведения обряда умиротворения бога Тенгри. Обряд этот древний, с нашей точки зрения - варварский, с жертвоприношением. Человеческим, заметьте! Молодые ученые не удержались и вмешались в камлание, прервав тем самым обряд. Мало того, один из этих мальчишек, Торопчин, стащил культовые предметы - берестяную книгу и фигурки Огненного Коршуна и Небесного Пса. Это было неслыханным кощунством, и, понятно, помощники Белого шамана попытались вернуть украденное. Они даже убили похитителя! Но Крашенинников все же увез раритеты с собой. Дальше начинается форменная мистика. Не вдаваясь в подробности, скажу, что Крашенинников вел, оказывается, некие "памятные тетради", которые никому не показывал, где и записывал все, что с ним творилось с тех самых пор и до самой смерти. Так вот, после его кончины украденные предметы по наследству перешли к его брату, сибирскому купцу, проживавшему в Кузнецком городке. Далее следы раритетов теряются, но много позже они обнаруживаются у вашего прадеда, приобретшего их у какого-то сибирского купца! Из этого следует, что раритеты так и гуляли по Сибири. И, видимо, за ними продолжалась охота…
- И Сагди был одним из этих охотников?
- Необязательно. Если бы это было так, он просто забрал бы предметы и исчез. Но у него явно был свой интерес в этих раритетах!
- То, что вы изложили, господин Котов, не лишено логики, - серьезно заключил Крюгер.
- Благодарю, профессор, - усмехнулся я. - Но все это звучит лишь как мои догадки. А для криминальной милиции, расследующей кражу в музее и возможное убийство, нужны веские доказательства. В мистику теперь никто не верит!
- И какие же доказательства устроили бы ваших криминалистов?
- Материальные улики, разумеется.
- Например, некие документы…
- А что, есть такие?
- Думаю, таковые найдутся. Кстати, извините за нескромный вопрос, а что с вами-то приключилось? - профессор жестом обвел лицо.
- А это, кстати, наверное, сошло бы за необходимое доказательство, - кивнул я и кратко поведал Крюгеру о вчерашней битве.
- Вы уверены, что видели коршуна? - нахмурился немец.
- Почти. Я допускаю, что все это подстроил именно Урманов. Но зачем и каким образом?
- Зачем - вполне понятно. Вы ему мешаете своими действиями, и он решил вас припугнуть.
- С помощью этих черных тварей он мог меня и убить. Кстати, одного человека он таки прикончил…
- Вы уверены?
- Теперь - да. Хотя и не понимаю до конца: если его тотем - волк, то как же он управлялся с птицами?
- Если вы правы и Урманов каким-то образом обрел силу Белого шамана, вид тотема уже не имеет значения. - Крюгер посмотрел на часы и развел руками. - Извините, господин Котов, мне нужно идти на лекцию. Ваши студенты - очень требовательный народ!
- Спасибо, профессор, вы мне здорово помогли! - я с чувством пожал его мягкую руку. - Не смею вас больше задерживать.
Я вышел из кабинета и нос к носу столкнулся с доцентом, который топтался под собственной дверью, как студент-второгодник в деканате.
- Господин Кривоногов, что это с вами?! - не смог сдержать я удивления.
- Не хотел вам мешать, господин Котов, - бледно улыбнулся тот. - Вы закончили беседу?
- Благодарю вас, все отлично! Интервью было весьма содержательным, - раскланялся я и поспешил ретироваться, так как доцент снова начал разглядывать мои "боевые" отметины.
Теперь мне нужно было срочно встретиться с Ракитиным. Потому что идею Крюгера мог реализовать только он.
Солнце еще не успело полностью взять власть над городом, и под прикрытием густой листвы можно было спокойно передвигаться пешком, не рискуя истечь по?том.
Я благополучно дошел до управления криминальной милиции на Зеленом проспекте. В будке охраны снова сидел смурной Степан Бульба и от безделья скручивал на пальце из гвоздиков колечки.
- Здоровэньки булы, пан сержант! - вежливо сказал я.
- А-а, пан журналыст! - нехорошо обрадовался Бульба, откладывая гвоздики и воздвигаясь над столом. - Вас-то мнэ и трэба!
- В чем дело, Степан? - на всякий случай я отступил назад.
- Пан капитан велэли вас здэсь чэкаты и найшвыдко доложиты, як вы нарисуетэсь.
- А где же капитан Ракитин? Я его тоже хотел бы видеть.
- Та вин сэйчас дужэ знайчовий разговор мает з полковником Бэрэстом.
- Неужели Николай Матвеевич нашим делом заинтересовался? - нарочито небрежно спросил я.
- А вы и пана полковника чуетэ? - удивился Бульба.
- Вообще-то, он мой родственник, - округлив глаза, шепотом сообщил я.
Это известие добило окончательно простодушного Степана. Он виновато заморгал, вытянулся в струнку - точнее, в телеграфный столб - и пробасил:
- Звиняйтэ, пан Котов, ласкаво просымо до найшого управлэния!
Я принял солидный вид и прошествовал через открытый турникет на лестницу.
- Бывает, сержант. Еще увидимся!
Я поднялся к кабинету Олега, но дверь оказалась заперта, и я уселся напротив нее на подоконник.
"Если бы удалось раздобыть какие-нибудь документы, - принялся размышлять я, - например, полицейские протоколы об обстоятельствах смерти Крашенинникова и Крюгера, то там вполне могло бы обнаружиться кое-что интересное. Ведь оба имели длительный контакт с украденными раритетами и вполне могли стать жертвами религиозного преследования. Если не чего-то более страшного…"
Я невольно передернул плечами и поморщился - избитые птицами, они до сих пор напоминали о вчерашнем кошмаре саднящей болью. Мысли тут же вернулись на двенадцать часов назад. "А ведь был там коршун! Ей-богу, был!.. Ялкыны-тилгэн, помечающий очередную жертву Тенгри… Выходит, меня теперь тоже пометили и надо ожидать появления Небесного Пса?"
От невеселых дум меня отвлек Ракитин, появившийся по обыкновению совершенно неожиданно и не с той стороны, откуда я его ждал.
- Ого, мистер сыщик! Вас-то мне и не хватало! - хищно оскалился он, распахивая дверь кабинета. - Прррошу!..
- Зачем так плотоядно, инспектор? - насторожился я.
Мы уселись каждый на свое излюбленное место, Олег тут же закурил, и я, помедлив, последовал его примеру. Разговор, похоже, обещал быть долгим и не очень приятным.
- Итак, Холмс, для начала я весь внимание, - напористо продолжил Ракитин. - Ваш отчет!
- Извините, инспектор, не успел распечатать! - я решил тоже занять позицию "активной обороны".
- Разрешаю доложить устно. Кстати, что у вас с лицом, Холмс?
- С кровати упал. И так - десять раз!
- А если серьезно, Димыч?
- Вороны побили.
- Я говорю, серьезно!..
- Куда уж серьезнее. У меня и свидетель имеется…
Я кратко пересказал Олегу свои похождения и приключения последних суток, опустив интимные подробности. Ракитин очень внимательно выслушал, тщательно осмотрел мою поклеванную голову, заставил задрать рубашку и исследовал ссадины на спине. Но в конце концов вынужден был признать, что я ничего не сочинил.
- И все равно, этого просто не может быть! - растерянно развел он руками, возвращаясь на свое место за столом.
- "Есть многое на свете, друг Горацио…" - вздохнул я, одеваясь.
- Нет, конечно, птицы изредка нападают на людей, но при чем тут мистика? - уперся Олег. - Всему этому наверняка есть простое научное объяснение.
- А вот профессор Крюгер считает шаманов реальной силой. По крайней мере, им подвластны некоторые так называемые экстрасенсорные способности. Наука пока не может объяснить их механизм, но факт существования более не отрицает.
- К чему ты клонишь?
- Олежек, сделай срочный запрос в Питер, в архивы. Пусть посмотрят полицейские отчеты за февраль 1755 года. Точнее, отчет об обстоятельствах смерти академика и профессора Степана Петровича Крашенинникова.
- И что это нам даст?
- Доказательства мистической подоплеки наших нынешних событий.
- Мистику к протоколу не подошьешь.
- Именно! Сделай запрос, будь ласка!
- Но-но, ты мне тут "хохляндию" не разводи, - погрозил пальцем Ракитин. - Мне одного Бульбы выше крыши хватает. Никак по-русски толком разговаривать не научится.
- Сделаешь запрос?
- Сделаю! Что еще?
- Еще один запрос, - я обезоруживающе улыбнулся. - В томские полицейские архивы.
- Погоди, я сам догадаюсь, - остановил меня Олег. - Обстоятельства смерти Карла Крюгера?
- В яблочко! Да вы просто гений сыска, инспектор!
- Элементарно, Холмс!.. Ладно, и что мы с этого будем иметь?
- Если обстоятельства смерти совпадут или хотя бы окажутся схожими, это послужит доказательством, пусть и косвенным, что похищенные раритеты действительно имеют некую мистическую ценность и влияние на людей.
- Ну а дальше?
- А это, в свою очередь, послужит поводом для получения тобой разрешения на поиск капища в Кузнецком Алатау. Кстати, - внезапно вспомнил я разговор с Геннадием, - Урманов сказал что-то про срок в три дня…
- И что?
- А вот что! - Я вскочил и подошел к висевшему на стене большому календарю с видами тайги. - Видишь, - я ткнул пальцем в столбики значков и цифр, - это отмечены фазы Луны. Через два дня - полнолуние! "Белая луна" - Ак-кай - время камлания Тенгри!.. Точно! Как же я раньше не допер?! В своих "тетрадях" Крашенинников пишет, что прерванный им и его напарником обряд совершался как раз в полнолуние. Вот Урманов и ждет его!.. Блин, Олег, надо все делать быстро, иначе мы можем опоздать!
- Да куда опоздать, псих?! - растерянно рявкнул Ракитин.
- Спасти Антона Урманова от возможной гибели на алтаре Тенгри!
- Не верю!
- А я уверен! Неужели ты рискнешь жизнью человека?
- Димыч, не дави на меня, я уже не знаю, чему верить…
- Мне, Олежек, мне. И собственной совести… Извини, интуиции. Вот послушай, что пишет Крашенинников, - я прикрыл глаза и процитировал по памяти: - "…А позавчера, тоже припозднившись, я, чтобы сократить путь, решил пересечь Дворцовую площадь… И когда я достиг середины большого… открытого пространства, то услышал над головой приближающееся хлопанье огромных крыльев и крик! Я знаю, как кричит коршун, заметивший добычу. В отчаянии я бросился бежать, чувствуя затылком жар от каждого взмаха…"
- И к чему это? - нахмурился Ракитин.
- А к тому, что я тоже видел коршуна! Слуги Тенгри возобновили свою жуткую охоту.
- Бред, Димыч! Недоказуемо…
- Тебя бы туда, под вороньи клювы! - озлился я. - Короче, если ты не поедешь, я сам найду это капище!
- Я же сказал, что сделаю запросы… а там видно будет, - Олег примирительно улыбнулся, но улыбка вышла вымученной и неестественной.