- Это правда, что министр Шепилов говорил о помощи Албании?
- Да, это очень хорошая новость. Мы ведь окружены капиталистическими странами и очень нуждаемся в помощи и поддержке.
Павел сказал задумчиво:
- Все зависит от того, какая будет помощь.
Когда поезд тронулся, Мария быстрыми шагами прошла несколько шагов рядом и все продолжала приговаривать:
- Пиши нам чаще…
И Лиля, стоя у открытой двери тамбура, махала рукой и плача повторяла:
- Я буду писать каждый день…
Когда они вошли в свое купе, грустная Лиля кинулась на шею Влатко, и пара слилась в долгом поцелуе. И как-то сами собой высохли слезы - нужно было начинать новую жизнь, собственную.
Лиля занялась осмотром купе: два дивана, крытые бархатом бордового цвета, элегантно оформленные зеркала в медных рамках, полки с медными карнизами, туалет за узкой дверью. Она весело повернулась к Влатко:
- Знаешь, я ведь до сих пор ездила только в обычных плацкартных вагонах с деревянными полками. Здесь мне все внове.
Лиля двигалась по узкому проходу между диванами, игриво задевала мужа боком и смеялась:
- Неужели это не сон - мы начинаем нашу новую жизнь?
Каждый раз, когда она касалась Влатко, он старался поймать и задержать ее для поцелуя. Что делают молодожены в медовый месяц? Они так устали ждать, когда смогут свободно заниматься любовью. От счастья, что наконец остались вдвоем, обоим остро захотелось близости. Лиля игриво улыбнулась:
- Влатко, а помнишь, как мы плыли два дня в каюте? Там я впервые была твоей… А теперь мы в купе…
Им показалось интересным и необычным заниматься любовью в купе поезда. Она потянула Влатко на себя и упала на узкий диван. Влатко раздевал ее, она тяжело дышала, поворачивалась, чтобы ему было удобней, приподнималась, когда он нетерпеливо снимал с нее трусы. И потом, лежа под Влатко, обхватив его ногами и руками, она льнула к нему всем телом и двигалась в такт его движениям под ритмическое покачивание вагона. Стараясь вжать его в себя как можно глубже, Лиля шептала:
- Влатко, Влатко мой!.. Как хорошо!..
Под вечер они вышли в коридор вагона и потом сидели в вагоне-ресторане. Ехавшие с ними пассажиры заметили, что молодая женщина, которая так плакала на перроне, теперь сверкает счастливой улыбкой.
У них были еще целых две ночи в том купе - и вся жизнь впереди.
* * *
Проехав Украину, Лиля написала родителям первое письмо, дописывала уже на границе с Румынией. Там поезд стоял два часа меняли шасси вагонов на более узкую европейскую колею. Они вышли на маленькую привокзальную площадь и бросили письмо в почтовый ящик.
Первое письмо Лили
Дорогие мои мама и папа!
Я уже соскучилась по вам. Вижу перед собой ваши родные лица и представляю себе вас дома.
Так хотелось бы увидеть вас наяву!..
Итак, мы проехали Украину, много стояли у окна вагона, хотели увидеть, какая эта Украина, житница страны. Но увидели совсем другое: какая она бедная. Влатко смотрел с особым интересом и говорил мне на ухо: "Если бы у нас в Албании было столько такой богатой земли, мы были бы богатейшей страной". На остановках везде небольшие и совсем бедные крестьянские рынки. Мы хотели купить поесть настоящей украинской еды, но на рынках почти ничего нет: несколько баб стоят понуро и продают молоко в глиняных крынках, немного вареных яиц, огурцы и помидоры. Нет ни яблок, ни ягод, даже украинских вишен нет. Если спросишь, у всех один ответ: "Тай немаэ…" Но украинские помидоры все же очень мясистые и вкусные, Влатко они понравились.
Мы пошли в вагон-ресторан, там на столах постелены плохо простиранные серые скатерти в пятнах. Меню ресторана скудное: окрошка, биточки на пару и компот. Это все. И еще черствый черный хлеб. Ленивые и неаккуратно одетые официанты работали так медленно, что мы устали ждать. А когда принесли суп, он оказался невероятно кислым, биточки были из одних жил, невозможно их прожевать, а компот - сплошная вода. Мне много не надо, но Влатко остался голодным. Как только пришли в купе, я дала ему испеченные Нюшей пирожки. Спасибо, что добрая Нюша напекла нам в дорогу пирожки с мясом и капустой. Влатко уплетал пирожки и говорил мне: "Когда мы будем в Болгарии и Югославии, ты увидишь, что жизнь в Европе отличается от жизни в Советской России".
Передайте мои поцелуи Нюше и скажите ей, что Влатко съел ее пирожки в первый же день.
Второе письмо Лили
Дорогие мои мама и папа!
Мы приехали в Румынию и на два часа останавливались в Бухаресте. Выходили на большую привокзальную площадь, там мне бросилось в глаза, что архитектура совсем не такая, как в России, - европейская. Румыния считается бедной, но я видела, что торговли у вокзала намного больше, чем на привокзальных площадях в России. Мы с Влатко купили себе по красивой майке на память об остановке в Бухаресте.
Первый болгарский город на границе был Русе. Наш вагон прицепили к короткому болгарскому поезду, это заняло два часа. На перроне продавали много-много персиков. В Москве это такой редкий фрукт и очень дорогой, а в Болгарии очень дешевый. Влатко купил целую корзинку. Персики очень сочные и сладкие, я таких никогда не ела. Когда поезд тронулся, мы пошли в болгарский вагон-ресторан. Все чистое и красивое, скатерти накрахмаленные, улыбающиеся официанты в белых пиджаках обслуживают быстро, меню с большим выбором. Боже мой, какая разница! Мы заказали пепси-колу, которую я никогда раньше не пила. Это очень вкусно и освежает. На закуску мы взяли блюдо с традиционной болгарской копченой колбасой луканкой и овощами - все свежее и очень вкусное. Потом заказали молодого барашка с фасолью, это тоже болгарское блюдо, и тоже очень вкусное - пальчики оближешь. Я специально описываю вам эти детали, чтобы показать, какая разница между русским и болгарским вагонами-ресторанами. До Варны мы почти все время просидели в ресторане, так нам понравилось.
В Варне нас встретил друг Влатко, доктор Желью Желев с женой. Он травматолог, доцент в институте в Пловдиве. Его жену зовут Ваня, она тоже доктор, лабораторный специалист. Они приехали, чтобы провести с нами неделю на курорте. Желыо преподнес мне большой букет южных роз с одуряющим ароматом. На их "Москвиче" мы поехали в Слынчев бряг, что означает - Солнечный берег. Там, на самом берегу Черного моря, много высоких отелей, построенных в стиле модерн. А перед отелями широкий песчаный пляж с множеством разноцветных зонтиков от солнца. Окна нашей комнаты смотрят прямо на море, постоянно слышен мягкий шорох волн, в окно с балкона врываются морской бриз и потрясающе насыщенный запах южных растений. Комната очень хорошая, красиво обставлена, при ней большая ванная и туалет. Погода чудесная, хотя уже вечер, но еще очень тепло.
Я сделала перерыв, заканчиваю это письмо уже поздно. Мы вернулись из ресторана, и я пишу под свежим впечатлением. Как только мы успели принять с дороги душ, Желевы повели нас в ресторан "Водяная мельница". Я надела свое пестрое шелковое платье с глубоким вырезом и ожерелье, подарок Августы. По-моему, выглядела хорошо, Влатко понравилась. У ресторана стоит старая мельница с водяным колесом, к ней пристроен большой и красивый открытый зал, так что со всех сторон продувает бриз. Везде полно курортников-болгар, все веселые, счастливые. Много женщин в летних брюках, а есть и в мини-юбках намного выше колен. Такого я у нас еще Не видала. Вообще, народ тут очень отличается от нашего, всегда сумрачного, чопорного и скучного. Но, кажется, самый веселый из всех - это наш друг доктор Желью. Он постоянно шутит и смеется. По-русски он и его жена говорят хорошо, учили язык в школе.
Праздничный ужин был шикарный, мы пили французское вино, меню с большим выбором: много прекрасных овощей, шашлыки, форели. Мы много танцевали, я - с Влатко, а Желью - с Ваней, потом мы поменялись партнерами. Потом меня еще приглашали танцевать какие-то болгары. Они уже танцуют новый модный танец "рок-н-ролл", который американцы привезли с собой на Олимпиаду в Мельбурн. Танец очень динамичный. Мы тоже попробовали. Я слегка опьянела от вина, веселья и танцев. И Влатко и Желью были тоже пьяные. Теперь Влатко свалился спать, а я решила перед сном написать вам.
Обнимаю и целую вас, моих самых любимых и самых дорогих. Я очень счастлива с Влатко.
* * *
Лиля едва успела дописать письмо, как Влатко подкрался к ней сзади, обхватил, стал целовать в шею, в ушко, гладить груди и ласкать соски. Лиля засмеялась, поддаваясь:
- Влатко, ты пьяный.
Он все гладил и гладил, и Лиля задышала часто-часто, разгораясь. Он скользнул руками под халат и гладил нежную кожу бедер, добираясь до нежных волос на лобке. И в Лиле заговорил бессознательный язык тела - выгнутая аркой напряженная спина, жадный взгляд… Она раздвинула ноги, застонала и сдернула с себя ночной халат:
- Влатко, ты пьяный, и я такая пьяная… Влатко, я хочу… скорей, скорей!..
В эту их первую "заграничную ночь" загорелся такой пожар желания и забил такой каскад сладостных ласк, каких еще никогда не было. На болгарском курорте, вблизи шумящего за окном Черного моря, к ним пришла страсть. Лиля то билась под Влатко, обхватив его ногами, то садилась верхом, раскачивалась, вжимая в себя, содрогалась, стонала от наслаждения:
- Еще, еще, Влатко… Я чувствую, чувствую это!.. Ой, как сладко!.. Какой ты сильный, какой ты молодец!
Третье письмо Лили
Мои самые-самые любимые мама и папа!
Я все больше скучаю о вас, но мне так хочется, чтобы вы знали, как я счастлива с моим Влатко! Мы теперь каждое утро проводим вчетвером с Желью и Ваней на пляже. Песок изумительный, просто шелковый. А море еще более изумительное, выходить из него не хочется. Я уже обгорела на солнце, а Влатко не так, его кожа привыкла к южному солнцу.
Когда перегреемся, мы садимся под большие пестрые зонтики-тенты или идем на веранду ресторана в нашем отеле. Нам подают холодный болгарский суп таратор. Это густой йогурт, слегка разведенный водой со льдом. Болгары очень гордятся своим йогуртом, говорят, что такой есть только у них. В этот разведенный йогурт кладут мелко нарезанные огурцы, чеснок и грецкие орехи. Это очень освежает. На столах обязательно лежит тонко нарезанная луканка. Мы пьем пепси-колу и кока-колу и едим прекрасное мороженое. В Болгарии его называют "сладолед".
Потом мы отдыхаем на шезлонгах. Влатко с Желью вспоминают свои военные годы и говорят о международных делах, а я слушаю рассказы Вани о жизни в Болгарии. Из ее рассказов я понимаю, что хотя Болгария маленькая страна и во многом зависит от России, но людям в ней живется намного лучше, чем русским. Ваня жалуется, что стало трудней покупать мясо молодого барашка, и выпустили новое правило: один день в неделю заменять его курицей. Мы в Москве даже курицу редко можем купить. Ну, а уж молодую баранину или мясо видим совсем редко. Это еще в Москве, а в провинции и того бедней.
Этот курорт отличается от русских курортов и внешним видом людей, и большей свободой их поведения. Иногда проходят организованные группы советских туристов, у них строгое правило ходить только группами, под неусыпным наблюдением своих руководителей, ни с кем не общаться. Какая в советских людях сумрачность и отчужденность от окружающего мира!
Влатко ко мне очень внимателен и балует меня. Я обнаружила, что мой купальный костюм довольно старомодный, слишком закрытый; здесь все носят очень открытые: и грудь, и спина, и даже, извиняюсь, сзади - все открыто. Некоторые даже ходят на пляж в бикини - это совсем маленькие трусики и бюстгальтер, который едва прикрывает груди. Я сказала Влатко, что не хочу выглядеть старомодной. Он повел меня в магазин, где все продают за валюту, и купил мне два очень красивых купальных костюма. Там я примерила широкополую соломенную шляпу от солнца, мне очень идет. Влатко купил мне шляпу тоже. Теперь я на пляже ничем не отличаюсь от других, и во мне нельзя заподозрить русскую туристку.
Под вечер мы катались верхом на верблюдах. На нас надели чалмы и белые накидки, мы выглядели как настоящие арабы. А потом мы ходили в ресторан "Фрегата". Это действительно деревянный корабль, фрегат, пришвартованный к берегу. Там установлена пушка, и, когда она выстрелила, нам бросили трап и все пошли на палубу. Распорядитель ресторана одет как морской пират, с пистолетами за поясом и черной перевязью-повязкой на одном глазу. Официанты тоже одеты под пиратов. Очень интересное и приятное место. Меню скромное, но все морское, как на корабле, и все вкусное.
Сегодня я спросила Желью о положении евреев в Болгарии. Знаю, что это интересует папу. Оказывается, антисемитизма в Болгарии нет. Национальность в документах не указывают, евреев принимают на любую работу, в любые учебные заведения. Более того, часть болгарских евреев по своему желанию свободно переехали жить в Израиль, никто им в этом не препятствовал. И каждый болгарин может свободно ехать в Израиль навещать своих родственников. В России этого, наверное, никогда не будет…
Ну вот, наш болгарский отдых заканчивается. Мы провели несколько дней в Пловдиве, жили у Желевых. Они возили нас в курортное местечко Пампорово, в горах, на границе с Грецией. В Пампоровских горах такой чудесный чистый воздух, что хочется петь. По преданию оттуда родом самый знаменитый певец древности - мифический Орфей.
В последний день мы ездили в горы, на Шипку, место боев царской русской армии с турками за свободу Болгарии в 1878 году. Там стоит памятник в честь победы России над турецкой оттоманской армией. Для болгар это святое историческое место, оно символизирует их дружбу с Россией. Желью рассказал нам анекдот о зависимости Болгарии от Советской России: у болгарского лидера Тодора Живкова в кабинете стоят на столе десять телефонов, один из них для прямого соединения с московским Кремлем; надо угадать, как Живков узнает, какой из телефонов кремлевский. Ответ: тот, у которого нет микрофона, только мембрана, чтобы молча слушать и ничего не говорить.
Целую вас, мои дорогие, скучаю, вспоминаю, люблю. Ваша Лиля.
* * *
Мария и Павел с нетерпением ждали писем от дочери, с жадностью их читали и перечитывали по много раз. В каждой строчке знакомого почерка они хотели найти больше информации, чем могли прочитать глаза.
Мария вздыхала и говорила:
- Что ж, мы должны быть рады, что она счастлива.
Павел, чтобы поддержать ее в этом, добавлял:
- Да, ее письма так и пышут радостью новой жизни.
А про себя говорил: "Долго ли продлиться эта радость?"
* * *
Четвертое письмо Лили
Вот мы и в Югославии, приехали в город Риека, на берегу Адриатического моря. Влатко прямо на вокзале взял напрокат небольшой автомобиль "рено", и мы поехали по очень красивой дороге вдоль берега моря на юг, в сторону города Дубровника. На дороге большое движение - едут автобусы, заполненные туристами. Яркая пестрота машин: на "мерседесах" и "опелях" едут немцы из Западной Германии, на "фиатах" - итальянцы, на "ситроенах", "пежо" и "рено" - французы, а на "ягуарах" - англичане. Влатко объяснил мне, что границы Югославии открыты для иностранных туристов, потому что туризм приносит стране большой доход в твердой западной валюте. Всех привлекает прекрасный и недорогой отдых на берегу Адриатики. Они останавливаются в красивых автокемпингах с пестрыми палатками, в больших и маленьких отелях, которых полным-полно вдоль всего берега. Многие югославы сдают туристам очень удобные комнаты в своих домах, специально для этого благоустроенные - с отдельными входами и ванными комнатами.
Ехать было жарко, мы проголодались и решили поесть и отдохнуть. Остановились у небольшого красивого ресторана в тени густого дерева, на самом берегу тихой лагуны. Пока мы купались в прозрачной воде, для нас поймали и приготовили двух рыб. Никогда в жизни я не ела такой свежайшей и такой вкусной рыбы - пальчики оближешь. Хозяин ресторана рассказал, что скопил деньги, уехав на пять лет работать в Западную Германию строительным рабочим. Там он купил себе подержанный "мерседес", а вернувшись, - участок земли возле лагуны; теперь вот построил ресторан.
На два часа мы заезжали в Дубровник. Влатко рассказал мне, что до 1808 года этот город был республикой, как Венеция, и имел свой большой торговый флот, а потом его завоевал Наполеон. Этот средневековый город стоит в нетронутом виде уже несколько столетий, обнесенный высокой и широкой двойной стеной. По ней можно весь его обойти. Узкие средневековые улочки, старинные дома с прочным фундаментом - все как в сказке. Английский писатель Бернард Шоу, оказывается, говорил: "Если есть на земле рай, то это Дубровник".
Потом мы поехали к другу Влатко - Милошу Самборскому, в село Мокошица, всего в восьми километрах от города. Уже стало темно, и мы не могли найти дом. Влатко спросил у жителя, где живет Самборский. Когда мы туда вошли, то застыли от удивления: какой большой дом, настоящий двухэтажный дворец с высокими потолками! Милош и его жена очень сердечно нас приняли. Милош прекрасно говорит по-русски. Он объяснил, что этот дом был загородным дворцом президента республики Дубровник, но с тех пор пришел в запустение и почти развалился. Милош купил его с условием, что восстановит дворец (Милош - главный архитектор Югославии).
Нас сразу усадили за стол, и началось обильное пиршество. Милош старше Влатко, но они вместе сражались в партизанском отряде и вспоминали свою боевую жизнь. Я впервые узнала, какой Влатко герой. Потом хозяева повели нас наверх и показали нашу спальню. Нас поразила громадность комнаты и высота дубового потолка, целых шесть метров.
При спальне есть балкон, нависающий над лагуной Адриатики. Пятьдесят метров длиной и двадцать пять - в ширину.
Мы с Влатко просто не могли прийти себя от удивления и счастья, столько сюрпризов в один день! Ей-богу, я живу как очарованная странница, мне открывается новый мир.