* * *
Отдыхать после тяжелого перехода было никогда, и уже на следующий день Кий разослал гонцов во все концы полянской земли. Грозу с двумя десятками воинов - за Днепр, чтобы сообщил в заднепровские роды об избрании нового князя, которому отныне они должны подчиняться, и чтобы привел оттуда рать. Коня - на Стугну, а Братана - на Ирпень. Приказал им тоже возвращаться быстрее с войском и припасами для него. Ясеня же с десятком воинов отправил в Родню на розыски Цветанки, Хорева и Боривоя.
Потом посадил свои роды в удобных для жизни местах - на лесных полянах, на берегах близлежащих рек, ручьев и озер, на недавних пожарищах, совершенных рукой Перуна. Приказал, не мешкая, строить для родовичей хижины, а для скота, лошадей, овец, свиней и птицы - укрытия.
Сразу закипела работа. Племя русь издавна было трудолюбивое и дружное. Роды привыкли помогать друг другу. Теперь тоже работали дружно и прежде начали возводить жилища вдовам и сиротам погибших воинов. Опытные дровосеки валили сосны, резали плахи, обтесывали их и возводили срубы. Другие ставили крышу и покрывали камышом. Третьи делали укрытия, заплетая стены хворостом и лозой, а женщины тут же обмазывали их глиной.
Бабушки готовили для родов пищу, а все остальные, даже дети, которые только что поднялись на ноги, собирали ягоды и грибы, от которых лес аж стонал - так уродило.
Всем нашлось занятие, никто не сидел сложа руки.
Себе Кий облюбовал место на горе, которую родовичи так и прозвали - Киевой горой. Она господствовала над близлежащими просторами. Отсюда были видны далекие высокие утесы, долина с Глубочицей и Почайной, поселок дяди Межамира над теми небольшими реками, Днепр, Заднепровье, а в ясный день - устье Десны… Хорошее, удобное место! Кто бы куда не плыл по Днепру, не обошел бы Горы - все на виду. Да и до соседних племен - древлян, дреговичей, северян - добираться недалеко, а, главное, просто, легко - водой. От беспокойной же степи, где, сменяя друг друга, рыскают в поисках легкой добычи орды кочевников, это место защищено темными перелесками, непроходимыми борами.
Щек сел со своим родом по Глыбочицкому оврагу - тоже на высокой круче. И строиться, как и старший брат, не начинал, потому что договорились они с Кием сначала поставить хижину для Хорева и Малуши.
- Себе успеем сделать, - сказал Кий. - А Малушка тоскует - не девушка, не вдова… Хорошо, если Хорев вернется. А если нет?… Так должны позаботиться прежде всего о ней! Вот здесь, на этой вершине, и заложим для них хорошую хату. Прибудет Хорев - пусть живет и размножается его род!
Гора, на которой они поставили для них жилье, находилась рядом с Киевой горой, была несколько ниже, но удобная для защиты, ибо со всех сторон ее окружали глубокие овраги, а с материком соединялась узким седловидным перешейком. За несколько дней на ней выросла хижина, огороженная частоколом, а возле нее - хозяйственные строения.
- Вот тебе, Малушка, пристанище, - сказал Кий, вводя невестку в хижину. - На первое начало неплохое. А вернется Хорев - построите себе лучше.
- Спасибо.
Молодая женщина была рада. Но на ее глазах снова сверкнули слезы, потому что упоминание о Хореве острой болью пронизывало сердце. А заметив на лице деверя тяжелую печаль, припала ему к груди и зарыдала, как ребенок.
- Ну, чего ты, девонька! - Кий погладил ее по косам, пытаясь утешить. - Верю я, живой твой Хорев! Живой!
- Знаю, и тебе не легче… И у тебя разрывается душа за Цветанку… А тут еще я со своими слезами…
- Слезы - женское дело… поплачешь - и легче станет… Но ты не плачь - вот чует мое сердце, что Хорев жив и скоро вернется…
- Если бы…
- Да и ребят я послал на выручку… Помогут…
Постепенно женщина успокоилась, вытерла слезы и начала разводить в очаге огонь, чтобы приготовить обед. Но братья обеда ждать не стали - отправились на Щекову гору, где родовичи и воины младшей дружины уже заготовили лес для строительства Щекового подворья.
* * *
Не подозревая, какие трагические события произошли на Роси, Хорев проехал немного вдоль Днепра, а затем круто повернул налево и помчался прямо к Каменному Острову. Хотел, как можно быстрее привезти Кию Цветанку, чтобы порадовать брата.
Сел на дороге не было, и они, голодные и усталые, первую ночь переночевали в степи, на берегу небольшого ручья, а с восходом солнца снова двинулись в путь. Недалеко было поселение росавичей, и Хорев надеялся там подкрепиться и сменить уставших лошадей. Но когда они спустились с горы в долину, где над рекой раскинулось большое село, то с удивлением и страхом увидели, что в нем нет ни одного человека. Укрытия для животных тоже пустые. Ни коней, ни коров, ни овец, ни уток, ни кур, - только коты и несколько бездомных собак бродили от хижины к хижине в поисках пищи.
- Где же люди? - спросила испуганно Цветанка.
- Бежали… Не захотели покориться гуннам, - с размышлением, как бы про себя, произнес Хорев. - Все ушли на север, в леса… Так что нам нет необходимости пробираться к Каменному Острову, ибо и там, наверное, никого не застанем.
- А куда же? Где искать Кия?
Цветанка была обессилена голодом и тем, что ей пришлось пережить за последние дни. К тому же ее очень поразила весть о смерти родителей. Она потемнела лицом, глаза потухли, голос охрип и звучал глухо, словно говорила не молодая девушка, а пожилая женщина. Хорев видел, что ей нужен покой. Без еды и без отдыха она недолго продержится в седле.
- Сначала заглянем в хижины. Не может быть, чтобы там не осталось ничего съестного… А потом двинемся на север, в леса. Поедем к моему дяде Межамиру - он добрый старик, даст нам убежище. И, может, и о Кие что-нибудь узнаем…
Цветанка в знак согласия слабо кивнула.
Они обошли несколько хижин. И не даром. В одной нашли хороший кусок черствого хлеба, в другой - кусок солонины в деревянной чесночнице, а в третьей - полмеры пшена.
- Ого, теперь заживем! - воскликнул Хорев, пытаясь подбодрить своих усталых спутников. - Немного отдохнем здесь - разведем в очаге огонь, сварим кулеш, а уже потом - снова в путь…
Он был находчив и все умел. Нарубил сухих дров, высек огонь, приладил над ним бронзовый котелок, который всюду возил с собой, притороченный к седлу, налил в него воды, насыпал пшена - и скоро над очагом весело забулькал заправленный салом кулеш. Пока варилась пища, Хорев пробежал по поселку и вскоре вернулся с добычей - сумкой сухого овечьего сыра и мехом пшеничных сухарей.
- Теперь не пропадем! - подмигнул Боривой, привязывая к седлам мех с сухарями и сумочки с пшеном и сыром.
Хорошо пообедав и отдохнув, беглецы снова повернули к Днепру, держась на этот раз направления на север, ехали медленно, не торопясь, ибо путь впереди был не близок и нужно было беречь силы, особенно Цветанке, да и чтобы лошадей не загнать.
Если бы знал Хорев, чем обернется для них эта медлительность! Да кто же знает свою судьбу наперед?
Минуя опустевшие поселки и селения, к вечеру добрались они до Днепра, но уже значительно выше по течению, переночевали здесь, опять наварили кулеш, на этот раз с упитанной дрофой, которую подстрелил Хорев, и только, когда солнышко поднялось вдалеке над землей, двинулись в путь. И тут вдруг, поднявшись на холм, заметили за несколько гон позади отряд всадников, который быстро их догонял.
- Кто это? - испуганно вскрикнул Боривой. - Неужели гунны?
Хорев пристально посмотрел на незнакомцев, которые неизвестно откуда взялись, и вдруг посуровел на виду.
- Нет, это не гунны, - одежда не та… Это люди с Родни! … Видишь, какие у них резвые кони - с княжеской конюшни… И доспехи одинаковые… И щиты красные, полянские… Это, наверное, люди Черного Вепря! Погоня!.. Зря я настоял отпустить Малка. Он, проклятый, ведет преследователей, гнев Перуна на его голову!
- Что же нам делать? - побледнела Цветанка.
- Бежать! Не мешкая бежать!.. Вперед!
Не раздумывая, они бросились к роще, что синела на горизонте. Отдохнувшие, накормленые лошади быстро понеслись по ровной степи, оставляя позади себя в ковылях и густом разнотравье заметный след. Чтобы облегчить им бег, Хорев достал нож и перерезал веревки, которыми были привязаны к седлам сумки с пшеном и сыром, а также мешок с сухарями. Почувствовав облегчение, понукаемые окриками и пинками под бока, лошади полетели еще быстрее, - так что завихрился за ними столб пыли.
Но и преследователи не отставали. Растянувшись гуськом на целую гону и, выставив вперед копья, со всех ног неслись вдогонку. Теперь сомнений не было - это люди Черного Вепря. И охотятся они, бесспорно, на Цветанку.
Хорев корил себя за легкомыслие, которое допустил вчера вечером и сегодня утром, упрекал себя за то, что расслабился, позволил длительный отдых, не предусмотрел опасности. Но угрызения совести были запоздалые и они ничего уже не могли изменить. Оставалось одно - бежать! Бежать как можно быстрее и дальше!
В сердцах он огрел копьем коня, хотя тот и так бежал со всех ног.
Вот и роща. Под ним вьется едва заметная дорожка. Куда же повернуть? Слева - бескрайняя степь, справа - приднепровские кручи… Хорев взял вправо и, держась рядом с Цветанкой, чтобы помочь ей в случае необходимости, вихрем помчался широкой котловиной до Днепра.
Гонки эти продолжались долго. Описав по небу почти четверть круга, солнце начало опускаться на запад. Устали кони, устали покрытые пылью ездоки. Вся надежда была на спасительную ночь, но до вечера еще ой как далеко! И отчаяние понемногу охватывало Хорева, холодной безнадежностью заползал в сердце.
Узкая, малозаметная дорожка все время петляла, вилась по холмам и долинам, обходила густые леса и глубокие овраги, пока наконец не оборвалась на берегу Днепра, в небольшом, брошенном жителями селе. Дальше ехать было некуда: везде вдоль берега нависали отвесные кручи, под которыми, у самой воды, шумели непролазные чащи молодого ольшаника, ивняка и камышей. Здесь не продерешься и пешком! И на берегу - ни одной лодки!
Жаждущие лошади бросились к воде, и никакая сила уже не могла оторвать их от нее. А на холме между тем показались преследователи…
Трое беглецов, как затравленные звери, беспомощно оглядывались вокруг.
- Живьем они меня не возьмут! - прошептала Цветанка.
И Хорев ни на миг не усомнился в том, что девушка покончит с собой, ибо у Волчьего оврага видел, как она прыгнула в Днепр на верную смерть.
- Мы имеем оружие - будем отбиваться! - воскликнул вспыльчивый Боривой, зажимая в руке копье.
Но Хорев понимал, что от десятка нападающих им не отразиться.
В лучшем случае удастся уничтожить или ранить нескольких из них.
Что же делать?
Он с тоской поглядывал то на широкую серебристую гладь реки, то на вражеский отряд, который быстро приближался. Остался единственный для них выход - переплывать Днепр. Но выдержат ли усталые лошади? Сумеет ли Цветанка с помощью своего жеребца преодолеть это безграничное водное пространство, которое не каждому воину по силам?
Эх, если бы лодка! Но лодки нигде не видно, а преследователи уже совсем близко.
И тогда Хорев решился - будь что будет!
- Вперед, друзья мои! Единственный у нас путь - на ту сторону! Пусть помогут нам Световид и Водяной! - воскликнул громко и наклонился к Цветанке: - Держись крепко за гриву коня - он вынесет! А я буду рядом с тобой - помогу! И не бойся… Ну, поплыли! В воду! Скорее!
Они бросились в воду на глубину - и течение моментально подхватило их, понесло на быстрину.
В тот же миг на берег примчались преследователи. Передний, старший, выпятил вперед клюв носа, с обеих сторон которого сидели круглые желтые глазищи, поднялся на стременах, закричал:
- Куда вы, сумасшедшие! Потопните! Поворачивайте назад! Не бойтесь нас - мы же поляне, свои люди!.. Ай, дураки! - и вдруг умоляющим голосом обратился к Цветанке: - Княгиня, возвращайся! Не бойся меня - я Сова, болярин князя Черного Вепря! Я буду защищать тебя и твоих спутников, как самого себя! Я отвезу тебя к князю!
Видя, что беглецы не обращают на его слова никакого внимания, а плывут дальше, Сова выругался и направил коня в реку.
- За мной, ребята!
Ребята заколебались. Великий Перун, но это верная смерть! Болярин, наверное, с ума сошел! И Сова закричал яростно:
- За мной! Кто хочет носить голову на плечах - вперед!
Те нехотя двинулись и въехали в воду. А здесь все вынуждены были остановиться и выждать, пока лошади не напьются, и только после этого пустились вплавь, вдогонку за беглецами.
Хорев оглянулся и с облегчением вздохнул: кажется, погоня чуть отстала. Теперь бы только добраться до берега! Цветанка крепко держится за гриву своего буланого, и Боривой плывет тоже уверенно, спокойно. Кажется, все идет как надо… А что течение очень сносит, то не беда - только бы добраться до того берега!
Трудно было на середине реки. Утомленные лошади выбились из сил и с большим трудом преодолевали быстрину. Хорев с ужасом взирал на Цветанку и Боривоя, переживал за них: Цветанка совсем не умела плавать, и ее брат держался на воде не совсем уверенно. Достаточно лошадям утонуть, как и они пойдут за ними.
Но им повезло: наткнулись на подводную песчаную косу, которая простиралась почти на треть русла. И хотя вода доставала коням до холки, под копытами у них уже было твердое дно.
Хорев с радостью протянул к небу мокрые руки:
- Спасибо, Световид, что спас нас! Спасибо, Водяной, что не затянул в свои холодные вертепища! Теперь мы спасены! - и обратился к спутникам: - Скорее, Цветанка! Скорее, Боривой!
Преследователи тоже уже ступили на песчаную косу. Теперь все зависело от выносливости лошадей. У кого они свежее? Хорев подгонял:
- Но-о! Выручайте, голубчики! Вот и берег недалеко!
Он надеялся, что пока нападавшие в воде, встретить их стрелами. Но не успели они добраться до берега, как остро свистнула стрела, - то выстрелил Сова, - и попала в шею Цветанкиному коню. Конь болезненно заржал, забился, заметался, а потом исчез под водой. Над ним медленно расходилась бурое пятно крови.
Хорев подхватил девушку.
- Держись за седло!
Стало ясно: Сова положил целью перебить их коней, а потом без лишних трудностей захватить беглецов в плен. Но берег близко, совсем близко. И становится все мельче: то воды было по шею, потом - по пояс, теперь - по колено. Они уже не идут, а бегут. Вот-вот твердая земля…
Но и Сова спешит. На ходу достает из колчана стрелу, накладывает на тетиву лука… Цветанка оглядывается - вскрикивает, в отчаянии закрывает лицо руками.
И тут, совершенно неожиданно для всех - и для беглецов, и для врагов, - всколыхнулись прибрежные кусты, и оттуда взмыло несколько стрел. Одна из них попала Сове в грудь. Он глухо вскрикнул - и плюхнулся в воду. Оставшись без вожака, воины остановились и, стоя по пояс в воде, испуганно смотрели на густую зелень зарослей - не вылетят ли еще оттуда смертоносные стрелы?
Стрелы не вылетели. А кусты вновь всколыхнулись - и к ним, с луками наготове, выступил немалый отряд полянских воинов во главе с Грозой.
- Эй вы, мерзкие псы Черного Вепря! - крикнул Гроза громовым голосом. - Убирайтесь вон отсюда! Поворачивайте назад, если не хотите пойти вслед за своим вождем! Ну!
Те ошарашенно уставились на незнакомцев, оглянулись на толщу воды отделявшую их от противоположного берега, о чем-то пошептались между собой, и один беспомощно пролепетал:
- Но идти на верную гибель - переплывать вторично, без передышки, Днепр! Мы все потопимся!
- Черт вас не заберет! - прикрикнул Гроза. - А заберет - туда вам и дорога! Ну, поворачивайте лошадей!..
И он поднял лук.
Воины Черного Вепря, видя, что дела плохи, понурили головы и побрели по косе назад. Отойдя на полет стрелы, остановились, долго стояли по грудь в воде, давая коням передышку, а затем двинулись дальше, на глубоководье, и вскоре, подхваченные могучим течением, поплыли к противоположному берегу…
Между тем Хорев, Цветанка и Боривой вышли на сушу и остановились перед своими спасителями. Цветанка, никого не стесняясь, плакала от радости, а Хорев обнял Грозу и прижал к груди.
- Спасибо, друг! Вы спасли нас!
- Вам действительно повезло, - ответил Гроза. - Мы поили лошадей - и вдруг увидели трех всадников, которые изо всех сил бежали от погони… Ну, мы спрятались и стали следить - что будет дальше? Конечно, узнать вас на таком расстоянии мы не могли, но сочувствовали беглецам, потому что их было меньше… Слава богам, это оказались вы, и все закончилось благополучно!
- Как же ты здесь оказался с ребятами?
- Князь послал войско собирать…
- Князь? Какой князь?
- Кий.
- Кий?… - на лице у Хорева появилось выражение крайнего удивления.
Только теперь Гроза понял, что Хорев, Цветанка и Боривой ничего не знают ни о битве на Роси, ни об отступлении, ни о бегстве полян, ни об избрании нового князя.
И он, как умел, рассказал о случившемся удивленным и ошарашенным слушателям. А в заключение сказал:
- Вот так мы оказались здесь…
- Ясно… Куда же нам теперь? - все еще не приходя в сознание от услышанного, спросил Хорев.
- Вам?… К князю! Куда же еще?… Сейчас подкрепитесь, я дам вам свежих лошадей, провожатого - и в путь!.. Кий ждет - не дождется!.. Согласны?
- Еще бы! - улыбнулся Хорев и сияющими глазами посмотрел на мокрых, измученных, но таких счастливых Цветанку и Боривоя.
Снова тревога
Черный Вепрь лютовал. И причин для такого дурного настроения у него было немало.
Прежде всего, по его мнению, дядя Ернак допустил непоправимую ошибку, прекратив преследование Кия. Ибо, видишь, побоялся распылить войско среди непроходимых лесов. Ну и что с того, что леса? Если на его, Черного Вепря, мнение, то они для конницы не такая уж страшная преграда! Конечно, в степи все видно на много поприщ, есть пространство для атаки и для отступления, есть трава для выпаса и место для стойбища, а главное, в степи все войско можно держать в одном кулаке. В лесу этого не сделаешь… Но если хочешь победить врага, то можно это сделать и в лесах. Только надо драться в пешем строю, как это делают славяне. Гунны не привыкли к этому? Зря…
Когда Черный Вепрь высказал все это кагану, тот рассердился.
- Гунны - сыновья степей. Лес чужой для них. В лесу не только один человек, а все войско может затеряться, как иголка в стоге сена. И как тогда руководить им?
- Дядя, дай мне по тысяче воинов на каждую руку и тысячу на главный полк - и я приведу тебе Кия на аркане! Живого или мертвого!.. Пока он держит княжество у полян, я не буду иметь покоя, а ты не имеешь никакой выгоды от них.
- Я подумаю, - коротко ответил на это каган.
И они расстались. Ернак переправился за Рось, в степи, где встал на отдых, а Черный Вепрь отправился в Родень.
Вторая причина плохого настроения князя состояла в том, что почти все полянские роды, кроме княжеского рода, снялись с насиженных мест и ушли с Кием на север. Такого он не ожидал. Над кем же княжить?
И уж совсем доконало его, вывело из равновесия известие о том, что Цветанку так и не удалось найти.
Он уставился на Дуба: