Годунова(почти кричит).Борис Иваныч! Что же ты нас бросил? Он там все разносит! Он сейчас голову себе разобьет!
Морозов, приосанившись, неспешно идет за Годуновой, затем снова оборачивается к Пушкину.
Морозов.Ты их уговори, боярин, чтоб не слишком упрямились. Чем скорее во всем сознаются, тем лучше для них самих. Ты ведь понимаешь?
Пушкин(машинально кивая).Хорошо.
Морозов уходит. Пушкин приближается к Всеволожским, хочет что-то сказать, встречается глазами с твердым взглядом Андрея.
Пушкин.Держись, Андрей Иваныч! Помогай тебе Бог! Стража уводит Всеволожских.
У выхода.
Аграфена видит, как Всеволожских выводят под стражей. Следом выходит группа бояр.
Первый боярин.В Тайный приказ повели.
Второй боярин.Понятное дело. Будут пытать, пока не сознаются, что девица падучей больна с самого рождения.
Аграфена чуть не падает при этих словах, потом, сгорбившись и глухо рыдая, направляется к себе домой.
4. Кузьма Кузьмич, пристроившись неприметно невдалеке от своей конторы, внимательно наблюдает за входом
Наконец, он видит, как туда решительным шагом входит Манка Харитонова.
Кузьма выжидает еще некоторое время, а потом, не спеша, идет туда же.
Кузьма входит в свою контору, обменивается взглядами со служителем.
Служитель.Я впустил, Кузьма Кузьмич. Кузьма кивает и идет во внутреннее помещение.
Кузьма и Манка.
Кузьма.Ты что, сдурела? Как ты сюда попала?
Манка(недоуменно).Я все сделала и пришла за своим. За обещанным.
Кузьма(покачивая головой).Средь бела дня, у всех на виду! У меня же не то место, где с вышивальщицами рассчитываются. (Вынимает мешочек с деньгами, отдает Манке.)Можешь пересчитать. - Только тебе придется сидеть тут до темноты. И уходить надо будет очень осторожно.
Кузьма открывает дверь в переднюю и громко обращается к своему служителю.
Кузьма.Кликни Лавруху. Пускай он, когда стемнеет, выведет ее через Боровицкие ворота.
5. В царской спальне
Все перевернуто вверх дном.
Федора, Стефан Вонифатьев, Чистой и Ртищев пытаются удержать царя, который рвется прочь из комнаты.
Федора.Алешенька, тебе туда нельзя! Тебе нельзя в девичью спальню! Ты ее опозоришь!
Алексей.Ее там убьют!
Федора.Там сестры твои! Там нянька от нее ни на шаг не отходит. Никто ее не убьет. - Немец сказал, завтра будет здорова.
Алексей.Я все равно дознаюсь, кто это сделал. Дал же ей кто-то сонного зелья? Что, я не знаю боярской злобы? Убийцы проклятые! Я разыщу! Я всех разыщу!
Федора.Алешенька, эта Порфирьевна за ней смотрит, пуще чем я за тобой. Она все за ней доедает-допивает. - А в другое время она с царевнами ела. Ничем ее не опоили.
Алексей.Ты тоже с ними заодно? Убийцы! Убийцы!
Чистой.Государь, слава Богу, никого не убили.
Алексей.Меня убили, меня! Душу мою убили!
Алексей бросается на постель, катается, зубами рвет покрывало. Чистой пытается попрыскать на него из какого-то флакона.
Стефан(дрожащим голосом).Государь! Без Божьей воли ничего не случается. Господь допустил, ты должен. ты должен. Ты о себе подумать должен! Ты же царь, вся Русская земля на тебя с надеждой смотрит! (Рыдает.)На тебя же весь православный мир, под игом турецким стонущий, смотрит.
Алексей(кричит).Я знаю, что я царь! Я им всем покажу, что я царь! Всем, кто мне это устроил!
Он вскакивает и, не удержавшись на ногах, валится на
кровать, затем снова поднимается.
Ртищев падает на колени, обнимает ноги царя.
Ртищев.Алексей Михайлович, смилуйся над нами! У тебя ни сыновей, ни братьев! Если ты себя уморишь, кто царствовать будет? Опять такая резня пойдет, в крови потонем.
Входит Морозов.
Морозов.Чем тут пахнет?
Чистой.Немец масло ароматное дал, говорит, успокаивает.
Морозов.Где он сам, скотина?
Чистой.Побежал снадобье готовить, должен скоро быть.
Морозов.Выйдите все отсюда, здесь дышать нечем.
Выходят все, кроме Федоры, которая забивается в угол.
Алексей(с ненавистью).Это все ты устроил. Ты хотел, чтоб было по-твоему, и добился своего. - Я ненавижу тебя.
Морозов.Такие красавицы нередко оказываются порчеными. Ты просто молод, многого не знаешь еще. - Из Касимова следом за нею донос пришел, что порченая. Доносчика задержали, можешь, если хочешь, его допросить.
Алексей.Да ты что, совсем дураком меня считаешь? Ты еще десять доносов напиши и сто свидетелей приведи.
Морозов.Я же этому доносу ходу не давал, я его посчитал клеветой. - Но то, что сегодня случилось - видели все.
Алексей.Немец сказал, она будет здорова. Я все равно на ней женюсь. Я не дам помыкать собою. Я не раб твой, не твой крепостной. Можешь убить нас обоих.
Морозов падает на колени и раздирает одежду у себя на груди.
Морозов(подставляя царю обнаженное горло).На, убей меня! Убей! Ты царь, тебе никто слова не скажет. Убей меня, а потом женись на этой порченой. - И пускай все эти Рюриковичи над тобой надсмехаются.
(Свистящим шепотом)Только когда меня не станет, берегись, как бы кто твоего царства не оспорил. Ты знаешь, что твоему отцу царский венец не Ангелы с неба спустили.
Алексей бьется в рыданиях на постели. В дверь заглядывает Чистой.
Чистой.Иоганн Павлович вернулся.
Морозов.Зови-зови.
В дверях появляются лекарь и его толмач.
Морозов(машет на толмача).А ты не надобен, Илья Фадеич. Здесь и так дышать нечем. Мы с Иван Палычем и без тебя договоримся.
Лекарь наклоняется к Алексею, впавшему в полузабытье, щупает его пульс.
Иоганн(очень огорчен).O-o-o! Das ist ja ein Ungltick, eine wirkliche Erschiitterung.
Морозов(непритворно хватаясь за сердце).Er doch noch so jung.
Иоганн(ласково касается руки Морозова).Er wird genesen. Alles, was nur moglich ist, werden wir tun. (Тяжело вздыхает.)Ein alter Mann kann manchmal starker sein, als ein Jtingling.
Лекарь раскладывает на маленьком столике целую батарею стаканчиков, склянку с лекарством, мерку.
Морозов(указывая на стаканчики).Wozu so viel?
ИоганнWir werden es mal starker, mal schwacher machen. Wie die Angelegenheit gehen wird. Er benotigt den Schlaf Ein langer Schlaf ist seine Rettung.
Лекарь разводит лекарство в одном из стаканчиков, подносит Алексею, поднимает его голову.
Иоганн.Майн либер Hosudarr!
Алексей.Что это?
Иоганн.Покой и сон. Morgen совсем здоровый.
Морозов.Он говорит, что тебе нужно подольше поспать. Завтра будешь в полном порядке и во всем разберешься.
Алексей.Я сам понимаю, мне не нужен толмач.
(Пьет лекарство и отворачивается, чтобы лекарь не видел его слез.)
ИоганнMorgen девица будет здоровый, и Hosudarr будет здоровый.
Морозов снимает с царя сапоги, вместе с лекарем и Федорой освобождает его от одежды, укладывает, укрывает. Царь засыпает.
Морозов.Федорушка, распорядись, чтобы Иван
Палычу лежанку устроили в соседнем покойчике, не сидеть же ему сиднем весь день и всю ночь. А мне пускай сюда что-нибудь поесть принесут. (Криво усмехаясь)Даже не вспомню, когда я последний раз ел.
Федора выходит, проходит через соседнюю комнату, где сидят, свесив головы, Стефан, Чистой и Ртищев, выходит за дверь, затем возвращается и, обессиленная, опускается на крытую ковром лавку рядом с Ртищевым.
Ртищев.Ты тоже виновна, Федора Ивановна. Ты к нему ближе всех, могла бы и сказать напрямую.
Федора.Феденька, я у него в ногах валялась, чтобы брал. Сам знаешь, кого брал.
Ртищев.Прямо надо было сказать. И про то, что с Хлоповой было, и про то, что с Долгоруковой.
Федора(совсем тихо).Легко тебе говорить, Федя. Тебе-то легко! - Вспомнили все про Хлопову и Долгорукову. А кто все это делал, кто? - Мне государыня Марфа жизнь спасла. Разве же могла я ее предать? Разве же могла вот так опозорить?
В спальню Алексея проносят кушанья для Морозова. Лекарь на цыпочках выходит из спальни и усаживается вместе с остальными.
В спальне.
Алексей крепко спит.
Морозов сидит за столом и ест, как сильно проголодавшийся человек.
6. У Яузских ворот
Аграфена, стараясь, чтобы никто ее не заметил, входит в ворота своего дома.
Аграфена бесшумно открывает дверь, входит внутрь и так же бесшумно подходит к дверям горницы, в которой находится ее муж.
Афанасий, уже совсем здоровый, возится за столом с каким-то фолиантом, от которого оторвалась обложка. Аграфена входит внутрь и безмолвно застывает перед мужем.
Афанасий(поднимая на нее глаза).Груша, что с тобой? Что там случилось?
Аграфена.Погубили ее! Она жива, но она замертво упала прямо перед царем.
Афанасий.В церкви?
Аграфена.Нет, еще раньше. До церкви не дошли.
Афанасий.А они все где? Где Андрей?
Аграфена(как неживая).Их под стражей повели в Тайный приказ. Хотят, чтоб сознались, что Фимка и прежде порченая была.
Афанасий с воплем падает головой на стол и рыдает в голос.
Аграфена садится с другой стороны, тоже кладет голову на стол, стонет и причитает.
Аграфена.Ты же все наперед знал, Петрович, ты все это знал. - А что мы против них могли? - Волки лютые, съели они нас! Живьем съели! - Ой моя Дуня, ой Господи!
Афанасий(рыдая).Господи! Не покидай нас! Не покидай нас! Ты все можешь! Не покидай нас!
7. Контора Кузьмы
Манка Харитонова ходит взад и вперед по помещению. (-) Наконец, выглядывает в переднюю.
Манка(служителю).Долго я тут сидеть буду?
Служитель.Ну хозяюшка, ну ведь сказано тебе - пока совсем не стемнеет. Мало осталось, чай, не лето. - Хочешь, я тебе кваску плесну? Хлеба дам? (Смотрит в окошко.)Вон, кажись, Лавруха идет, должно за тобой. - Ты же сама понимаешь - у нас тут не съестная лавка, чтоб каждый первый входил да выходил.
8. Внутреннее помещение Тайного приказа
Посреди него возвышается перекладина с перекинутой
через нее веревкой - дыба.
Иван Родионович и Евдокия сидят на длинной лавке. Евдокия в полуобмороке припала к стоящему рядом
Андрею. Андрей не спускает глаз с двери.
За столом сидит один писарь, судейское место пусто.
В углу за дыбой с безучастными лицами сидят палачи.
В передней Тайного приказа. Кузьма и приказный Дьяк.
Дьяк.А почему ты сам, Кузьма Кузьмич, их допросить не хочешь?
Кузьма.А с какой стати мне их допрашивать? Их было велено доставить в твой приказ. А я кто таков? Я за Посольским приказом числюсь.
Дьяк.А донос на них почему-то к тебе пришел.
Кузьма.Не ко мне, а к Борису Ивановичу. А я уж делал, что он мне велел. - Я всегда делаю только то, что мне Борис Иванович велит.
Дьяк.Хорошо со мной обошлись. - Они, ясное дело, ничего признавать не будут. Я их стану пытать, старик, чего доброго, помрет под пыткой. А царь завтра на его дочери женится и с меня не то что голову снимет, а в порошок истолчет.
Кузьма.Царь никогда на порченой не женится.
Дьяк.Еще доказать надо, что она порченая. Что эту порчу, руками потрогать можно?
Кузьма.Зачем же руками - девица у всех на глазах замертво упала, она и по сей час в себя не пришла. Так что можешь не сомневаться, что порченая. Тому свидетели все князья и бояре. - Конечно, можно поспорить, где ее испортили - здесь или в Касимове. Но для всех - для всех - будет лучше, ежели ты дознаешься, что это было еще в Касимове.
Дьяк(ругается сквозь зубы).А где же твой свидетель касимовский?
Кузьма.Я сейчас его приведу. - По мне, так и без него можно обойтись.
Кузьма выходит из Тайного приказа и медленно идет в свою контору. Он смотрит на небо. Уже совсем стемнело. Кузьма кивает в такт своим мыслям.
Внутри Тайного приказа.
Всеволожские всё в том ж е положении. Дьяк сидит на пустовавшем до той поры месте.
Дьяк.Видишь ли, Иван Родионыч, в доносе этом
сказано, что дочь твою в граде Касимове и прежде знали как больную и порченую. - А то, что это не клевета, так в этом сегодня все князья и бояре московские убедились. - Ежели ты во всем сознаешься и повинишься, то сильно этим облегчишь и свою участь, и жены, и сына, и всех родных и друзей своих. - Ты же видишь, что получается. Получается, что ты даже касимовского соборного протопопа в обман государя своего втянул.
Всеволожский.Никогда я такого греха на душу не возьму, чтобы оклеветать себя и своих близких. Ежели я, ежели мы все на такое злое дело пошли, то нас всех смертной казнью казнить надо.
Дьяк(хватаясь радостно за его слова).Да вас никто и не казнит. Государь наш такой милосердый, он вас помилует. (Понижая голос)Неужто ты про Марью Хлопову никогда не слышал? Ведь не казнили же ее родных, а просто в Сибирь сослали.
Всеволожский.От меня лжесвидетельства никто не дождется. - Дочь моя с самого рождения никогда ничем не болела. То, что с нею сделалось, это ей сделали здесь. - Чего ты от меня ждешь? Чтобы я покрыл этих злодеев? Тех, кто государю, царю нашему, такое зло сотворил?
Дьяк.Андрей Иванович, может, ты отца уговоришь? - А ежели ты сам признание сделаешь, а? Из любви к отцу и матери? За это, знаешь, многое простится. - Или с Евдокией Никитишной поговоришь. Может, она вспомнит, не бывало ли когда с сестрой твоей такого?
Евдокия(встрепенувшись из своего забытья).Андрюшенька, попроси у них, пусть над нами смилуются, пусть скажут, что с Фимушкой? Может, ее уже на свете нет!..
Андрей.Матушка, ты слышала и все слышали - лекарь сказал, что она здорова. Завтра будет совсем здорова. Лекарь этот, Иоганн, самый лучший.
Андрей перекладывает Евдокию на плечо Ивану Родионовичу и подходит к судейскому столу.
Андрей(очень спокойно).Выслушай меня, сударь. Времени прошло очень мало. Государь насчет нас никаких указаний не давал. Его самого оттуда под руки увели. - Боярин Морозов все же не царь. Он и ошибиться мог, и поторопиться мог. - Дело это самого царя касается. Он в государстве главный судия. Он непременно захочет сам нас допросить. Для чего тебе на себя царский гнев навлекать? (Подходит к столу еще ближе и говорит тихо)А сестра моя, ежели окажется здорова, то царю на ней никто жениться не запретит. На то он и царь. - А ежели она помрет от того, что с ней сделали, то уж тогда он виновных и подавно станет разыскивать.
Дьяк(смотрит на дыбу и сам вздрагивает).Да что я? Мне велено вас порасспрашивать, я это и делаю.
9. Вечер
Манка Харитонова гордо и развязно движется по улицам Кисловской слободы, направляясь к своему дому.
В отдалении, крадущимся шагом, ни на миг не упуская ее из виду, следуют двое.
Навстречу Манке идет женщина с двумя полными ведрами на коромысле.
Женщина.Вечер добрый, Марьюшка!
Манка.Вечер добрый!
Манка идет дальше. Трое ребятишек выбегают из калитки и несутся к другому дому.
Один из ребятишек(оглядываясь).Добрый вечер, тетка Марья! А мы сегодня у вас были.
Манка(кивает).Вот и славно.
Преследователи Манки вынуждены то и дело замедлять шаг.
Кажется, что улица совсем пуста, но в это время с шумом распахиваются очередные ворота, из которых появляется мужик с ручной тележкой.
Манка.Добрый вечер, дядя Архип!
Мужик.А, это ты, Манка! А я тебя не сразу узнал. Быть тебе богатой.
Наконец, Манка сворачивает в безлюдный переулок. Преследователи, быстро оглядевшись, молниеносно настигают Манку, валят с ног, бьют ножами и начинают снимать с нее украшения.
В это время возле одного из домов раздается собачий лай. Двое выходят из калитки и начинают загонять внутрь собаку, которая рвется наружу. Убийцы, едва убедившись, что Манка бездыханна, убегают прочь.
Двое, спугнувшие убийц, запирают калитку и уходят в направлении, противоположном тому месту, где лежит Манка.
10. У Яузских ворот
Василий Матвеевич входит во двор дома Корионовых. Василий подходит к дому. Дверь распахивается, навстречу Василию бросается поджидавшая его заплаканная Маланья.
Маланья.Василий Матвеич, ой наконец-то ты!.. У нас такое горе!
Василий(печально, но спокойно).Что стряслось?
Маланья.Фиму нашу в Кремле загубили, испортили. Упала она перед самым венчанием!..
Василий обнимает Маланью, гладит ее по голове и не спеша идет в горницу.
В горнице Аграфена и Афанасий всё так же рыдают, уронив головы на стол.
Аграфена и Афанасий(наперебой).Вася! Васенька! Хоть ты пришел! О Господи!
Афанасий.Ты, небось, все знаешь?
Василий(в ужасе).Где все? Где Андрей?
Аграфена(стонет).В Тайный приказ повели!.. Чтоб сознавались, что Фимка всегда была порченая.
Василий, содрогнувшись, закрывает лицо руками.
Василий(выпрямляясь).Я сейчас приду! (Выходит)
Аграфена и Афанасий снова начинают плакать в голос.
В светелке Василия.
Василий лежит, простершись ниц на полу. В горнице.