- Не глубоко, - сказал он, когда верёвка ослабла. - Сажени полторы-две не больше.
- Давай-ка я первым спущусь, - предложил Боюн.
Ему никто не возразил и ополченец, бросив в дыру сумку, ловко скользнул следом.
- Порядок! - раздался через мгновение приглушённый голос.
Они спустились один за другим. Сокол с Тарко молча, Пётр перед спуском перекрестился и пробубнил что-то, Мена, выдернув очередной пук шерсти, отправилась в подземелье последней.
Этим колодцем, как и ходом, ведущим от него, ни люди, ни овды явно не пользовались, разве что как отдушиной. Если бы овдам вздумалось здесь выходили на поверхность, то они обязательно выровняли бы колодец, поставили лестницу, а вход запечатали бы чарами. А побывай здесь люди, он наверняка закоптили бы своды факелами. Но факела зажжённые Баюном и Петром, похоже, были здесь первыми.
- А вот звериные следы иногда попадаются, - заметил ополченец, поглядывая под ноги. - И не хотел бы я с таким зверьём один на один переведаться.
Однако встретиться с подлинным обитателем этой части подземелий им вскоре всё же пришлось. Не прошли они и сотни шагов, как вдруг из неожиданно открывшегося взору бокового прохода выбежал трусцой огромный волк. Для зверя встреча тоже вышла внезапной - воздух лёгким сквозняком тянуло туда, откуда пришли люди, и запах уносило туда же, а звуки шагов в изломанных ходах почти не слышны.
Запоздало увидев людей, волк встал на развилке. Повернув в сторону пришельцев голову, оскалил пасть, вздыбил шерсть от загривка и до кончика хвоста, зарычал негромко.
Не соврал вурд. Таких волков никто из людей в лесу не встречал. Даже не в размерах дело, не в мощи свирепой - глаза у зверя уж очень разумными выглядели. Волки и без того считались животными особенно смышлёными, не зря князья из преданий и сказок в них перекидывались, а которые не перекидывались, те волков обязательно в друзьях держали. Но тут и вовсе взгляд человеческий на людей из-под серой шкуры смотрел.
Тарко меч вытащил, хотя против волка даже обычного не лучшее оружие - меч. Мена-медведица отодвинула парня лапой-рукой и шагнула вперёд. Случайно или нарочно, но ответный рык у неё получился вполне себе медвежий. Волк даже чуток попятился. Не ожидал под землёй такого соперника встретить. И опять же обычный медведь вряд ли его напугал бы, а тут звериное с человеческим сочеталось, как и у самого волка.
А Мена и впрямь выглядела ужасно. К этому времени шерсть отчасти сошла, но большей частью ещё торчала пучками здесь и там, или свалялась, как на сильно заношенной шубе. Половина морды сохранила звериные черты, половина словно облупилась и сквозь неровные лохмотья шкуры проступило человеческое обличье. Настоящая жуть, если такое внезапно увидеть. А в полутьме подземелья девушка выглядела и вовсе зловеще.
Волк отскочил в сторону и немного назад, потом развернулся и скрылся в боковом проходе.
- Кербер стережёт выход из подземелья, но не вход в него, - мрачно заметил Сокол.
- Для Кербера он не очень приветлив, - сказал ополченец.
А Сокол в свою очередь отметил мимоходом, что для горожанина Боюн чересчур много знал и умел.
Часа через два они вышли к первой пещере, а затем подземные залы стали попадаться довольно часто. Город был огромным, но без чар, каким наполняют его овды, выглядел лишь мрачным полудиким подземельем. Тёмные ходы соединяли множество пещер. Некоторые из них походили на кельи, другие казались достаточно просторными, чтобы разместить, возникни такая нужда, целый дворец заодно с садом. В сводах больших залов имелись отверстия, и сквозь ледяную корку в подземелье проникал тусклый свет. Его впрочем, едва хватало, чтобы увидеть стены.
- Неужели лесные девы в эдаком мраке живут? - удивился Пётр. - Тот-то в сказках часто про ямы говорят. Яма она есть. Вроде тех, в каких степняки пленников держат, разве только большая.
- При хорошем освещении здесь всё иначе бы выглядело, - сказал Сокол. - Там где онары остановку делали много любопытного в земле найти можно. Такой камень, если его как следует обработать, выглядит точно стекло цветное. В отблеске факела много не разглядишь, а вот если зал осветить ярко, вот тогда заиграет.
- Эти дыры много ли света пропустят, даже если их от снега и льда очистить? - засомневался Пётр.
- Дыры здесь не для солнца пробиты, а чтобы чад уходил, - пояснил чародей. - А что до света, то у овд свои тайны имеются. Их светильники почти без копоти горят и куда ярче цареградских. Достаточно, чтобы сады подземные цвели. Масло что ли в них особое наливают или чары какие-то неизвестные овды используют - не знаю. Мне, во всяком случае, такое не удалось проделать, а опытов я ставил немало.
- У них и свечи чудесные имеются, - добавил Тарко. - А в лампах хитрость иная. Они из особого железа проволочку делают тонкую, скручивают её и прямо в пламя вставляют, от этого и свет яркий получается.
- Вот как? - удивился Сокол. - Этого я не знал. Особое железо? Хм.
Пока остальные пещеру разглядывали, Боюн всё больше вниз смотрел, под ноги.
- Странно, - заметил он. - Человеческих следов совсем не видно. Если кто-то здесь из людей и живёт, то не в этом конце.
- Город большой, - согласился Сокол. - Места полно. Здесь три таких ватаги как у Фёдора обитать могут, даже и не зная друг о друге.
***
Прислонившись спиной к стене, в проходе сидел человек. Из-за рыжей шубы, его тоже поначалу за зверя приняли, а шедший впереди Боюн чуть клинком не проткнул второпях. Только потом торчащие из меха сапоги разглядели.
- Савелий, - узнал чародей. - Как он здесь очутился?
- Живой? - спросил Тарко.
- Похоже, что живой, - сказал чародей, склоняясь над охотником. - Только в беспамятстве.
- Смотри ты, и вурдам не по зубам оказался, - фыркнула Мена. - Или побрезговали они падалью?
- Оставь, - поморщился Сокол.
- Оставить?! С большим удовольствием. Пусть его здесь подыхает. Вот только вещи свои заберу. А то, как шкура совсем сойдёт, голышом что ли перед вами расхаживать?
Она отложила бережно свёрнутую шубку, затем перевернула сумку охотника, вывалив содержимое на землю, и когтистой лапой принялась расшвыривать вещи. Кое-что знакомое находила, откладывала в сторону. Только к оберегам старалась не прикасаться.
Тем временем чародей положил ладонь на грудь Савелия. Проверил дыхание, затем исследовал кости.
- Придавили его малость. Возможно, рёбра сломали. Но если здесь не бросать, выживет.
- Вот ещё! - Мена сгребла отложенные вещи в кучу и стала запихивать в сумку охотника, так как собственной не нашла.
- Кто же его здесь придавил? - удивился Тарко. - Кабы волк, то порвал бы, да и вурд тоже. Медведей здесь нет, ну кроме Мены, конечно.
- Чтобы спросить, в чувство привести надо, - ответил Сокол.
Он вытащил склянку с какой-то едкой, судя по ужасному запаху, жидкостью и влил в рот охотника несколько капель.
Тот закашлял, согнулся, но сразу ожил.
- Ах ты, бесовское отродье… - выругался Савелий, увидев спасителей, и вдруг, сплетя пальцы крестиком, затянул нараспев. - Возьми от начала, возьми от конца, соедини в середине…
Боюн быстро и резко, словно муху отлавливая, схватил охотника за бороду и повернул лицом к себе. При этом так дёрнул бедолагу, что тот, клацнув зубами, прикусил язык.
- Только попробуй какое-нибудь заклинание прочесть, - зло прошипел Боюн. - Вовсе без языка останешься.
Таким ополченца Пётр ещё не видел. Даже сражаясь на стенах Мурома, он сохранял невозмутимость, а если и ругался то эдак весело, с шуткой и даже врагов убивал без злобы, словно из одной только крайней необходимости. А тут вроде бы раненый перед ним сидит и такой гнев.
- Да вы тут все колдуны, как я погляжу, - простонал Савелий. - Сбежались на косточках покататься?
Мена, напоминая о себе, поиграла перед его носом когтями. Сокол подобрал обереги и, завернув в тряпицу, сунул в мешок.
- Как ты сюда попал? - спросил Боюн прежним спокойным и добродушным голосом. - Мы уж думали тебя вурды сожрали.
Охотник помолчал для приличия, но, похоже, решил судьбу не скушать и рассказать всё как есть.
- Сбежал я от того вурда, вывернулся как-то, но не очень удачно, - сказал он. - Потом провалился под землю, чуть ногу не сломал. Что за дыра открылась, не знаю. Высоко там оказалось, назад никак не выберешься. А вокруг ходы в разные стороны. Бродил по ним, выход искал. Долго бродил, потом людей услышал. Пошёл на голоса, а там ловушка. Придавило меня камнем, едва выбрался. Но звать на помощь уже не стал. Хорошие люди на добрых христиан ловушки не ставят. Приполз сюда и уснул.
- Уснул? - усмехнулся Сокол. - От такого сна мог и вовсе не проснуться. А где ты голоса слышал? Наши они были или нет?
- Вот по этому ходу недалеко, - показал рукой Савелий.
- Не наши, - убедился Сокол. - А раз не наши, то, стало быть, тех, кого мы ищем.
- Сходим, посмотрим? - предложила Мена.
- Мы с Тарко сходим, посмотрим, а вы этого стерегите, - возразил Сокол. - Если ещё там ловушки будут, я замечу.
Мена тоже могла ловушки распознать, ещё и получше Сокола, но смолчала. Ей сейчас не до отваги показной, со шкурой бы звериной сладить, себя сохранить.
- Давай я с тобой схожу, чародей, - вызвался Пётр. - Сам же говорил, что мог Фёдор и на кровь обереги зачаровать.
- Верно. Говорил. Мог.
***
Камень что придавил Савелия, они нашли через полсотни шагов, и Сокол внимательно его изучил, прежде чем двигаться дальше.
- Нет, не против нас оборона, - решил он, наконец. - От волков они защищались быстрее всего. Поделили, значит с серыми город.
- Дымком потянуло, - заметил шёпотом Петр.
Сокол принюхался. Да откуда-то явно тянуло дымком. Но вовсе не с той стороны, куда они намеревались двигаться, но и не с той, откуда пришли. Он подвигал факелом, сбивая мешающие глазу тени, и, наконец, разглядел в стене отверстие.
- Посмотрим, посмотрим, - пробурчал чародей и первым полез в дыру.
На той стороне они увидели огромную пещеру. Посреди пещеры горел костёр. Дым поднимался к своду и частично выходил через узкие щели, но всё равно пространство переполняло чадом. Вокруг костра сидело несколько человек, а в отдалении паслись лошади. Паслись - громко сказано. Та жухлая трава, что смогла вырасти здесь, под редкими солнечными лучами, достигающими дна разве что в самый полдень, не могла дать животным достаточно пищи. Возле стены высились стожки сена, доставленные, очевидно с поверхности.
- Словно варвары на развалинах Рима, - пробормотал Сокол.
Сказать по правде ни варваров, ни развалин Рима он воочию не видал, только читал об этом, но и те, кого он читал, очевидцами не являлись, а в свою очередь переписывали древние легенды. Однако образ, будоражащий разум сочинителей на протяжении многих веков, возник не случайно - больно уж нелепо смотрелись оборванцы Фёдора и чадящий костёр посреди великолепного, если не по воплощению, то по замыслу, города овд.
- Нападём? - предложил Пётр. - Их всего-то пятеро. Пикнуть не успеют.
- Зачем? - возразил Сокол. - Фёдора среди них нет. Нам всё гнездо накрыть нужно, а не просто ос растревожить.
- Оставим в живых одного, спросим, где Фёдора искать.
- Нечего спрашивать. Вон из того хода они пришли, - показал рукой Сокол.
- Почём ты знаешь?
- Остальные низкие слишком для лошадей.
- Их могли и отдельным путём провести.
- Настырный ты, князь, - сказал Сокол. - Могли, по-всякому могли. Но нападать мы всё равно не будем. Давай-ка лучше обратно двигать.
Пока Сокол с Петром ходили в разведку, Боюн привёл охотника в чувство. Но в какое-то странное чувство привёл. Тот мог самостоятельно стоять на ногах, даже передвигаться потихоньку, мог отвечать на вопросы, но первым не заговаривал. И на Мену больше внимания не обращал, словно не было её рядом в жутком медвежьем обличии.
- Что ж, так и станем его с собой таскать? - спросила Мена.
- В тягость не будет, - заверил Боюн.
Мена фыркнула, явно не соглашаясь с ополченцем.
- Нельзя ему здесь умирать, - пояснил тот. - Не простой он охотник, делом одержимый, предназначением своим. Такие бесследно не умирают. Проклятие останется, потом беды не оберёшься. Мало нам вурдов в здешних болотах?
Боюн опять удивил. С чего бы простому горожанину о подобных вещах заботиться? Но с другой стороны воин был прав.
- Как знаешь, - Сокол обвёл спутников озабоченным взглядом. - Но имей в виду, нам ещё ниже спуститься придётся. До самого донышка. Там ни света, ни простора. И присматривать за Савелием некогда будет. Не лучше ли кому-то из нас проводить раненого наружу?
- Разделиться? - удивился Пётр.
- Нас и так слишком много, - раздражённо бросил чародей. - Я собирался сюда один, а в итоге мы отправились вчетвером, потом нас стало пятеро, а теперь шестеро. Мы медленно двигаемся, часто спорим по пустякам и только мешаем руг другу.
Сокол замолк и задумался. Раздражение обычно было ему не свойственно. Видимо брошенное овдами мрачное подземелье давило каким-то образом и на него.
- Превосходно! - воскликнул Боюн. - Кого же отправим? Обоих мальчишек ты сам позвал. Меня нарядили в охрану к Петру, и уж поверь, я не оставлю службы. Девушка? Она сама нуждается в помощи. Да и не стоит поручать ей Савелия. До выхода кто-то из них в таком случае может и не дойти. Кто остаётся?
- Я, по-видимому, - Сокол пожал плечами. Раздражение ушло так же внезапно как накатило.
- Постой, а зачем нам спускаться ниже? - спросила Мена.
- Нужно найти чертёжный камень, - пояснил чародей. - А его, полагаю, держали там, где ещё продолжалось строительство. То есть в самом низу.
Глава двадцать вторая
Потоп
Они спускались ещё дважды, находя колодцы с лестницами и, в конце концов, попали в низкие, тесные, грубо пробитые в скалах ходы, где даже юноши то и дело задевали макушками неровные своды, а разойтись двум встречным, случись такая надобность, было бы очень непросто.
А потом они нашли то, что искали.
Огромная каменная плита лежала на скошенном основании, словно раскрытая книга на подставке древнего мудреца. Четыре бронзовых девятиглавых подсвечника в виде изогнутых деревьев, с переплетающимися ветвями, стояли по углам камня, но стояли они, увы, без свечей.
Сокол прикрепил между бронзовых ветвей факел и остальные последовали его примеру. Багрового света едва хватило, чтобы различить очертания пещеры. Но даже на такой глубине свежий воздух продолжал поступать к огню, а дым уходил через неприметные щели.
- Его прямо здесь делали, - заметил Боюн. - По той узости, где мы шли, такой камень не протащить.
- Возможно, - не стал спорить Сокол.
Рассмотрев находку внимательнее, они увидели, что плита покрыта прозрачными слоями, то ли стекла, то ли смолы, и каждый из них нёс свой рисунок. Ломаные линии без сомнения означали ходы, большие круги или многоугольники были пещерами, а отверстия идущие сквозь слой могли обозначать только колодцы. Ничего сложного для понимания, вот только как ни старались, они не смогли найти на рисунке что-нибудь знакомое.
- Чертёж следует читать в перевёрнутом виде, - догадался Сокол после долгого изучения. - Словно смотришь на город из-под земли.
Пётр перекрестился. Всё перевёрнутое, тем паче подземное он суеверно относил к епархии дьявола.
- Смотрите, на поверхности камня изображены болота, острова, рощицы и вся прилегающая местность, - пояснил мысль чародей. - На первый слой нанесён верхний уровень. Я думаю, вот эта червоточинка означает тот самый колодец, через который мы вошли.
Пальцем он попытался повторить путь, пройденный за двое суток ногами. Нашёл перекрёсток, где они встретили волка, указал на ловушку и на пещеру, которую разведывал с Петром, понемногу добрался до их нынешнего местоположения и удивился, сколь малым оказался пройденный путь в сравнении с размерами подземного города.
Город поражал размахом. Пещерные монастыри Константинополя, Киева, Нижнего Новгорода не шли с ним ни в какое сравнение. Да что там монастыри. Если бы Муром вместе со всеми домами, стенами и башнями погрузить в болото, он занял бы впятеро меньше места против города овд. А ведь этот был не достроен и считался не самым крупным.
- Неужели лесные девы сами всё это в камне долбили? - удивился Пётр. - Это же сколько времени нужно затратить, сколько трудов положить!
- Почему сами? - ухмыльнулась Мена. - Для чего-то они мужчин в холмы сманивают?
От её ухмылки Петра передёрнуло. Медведя в девушке всё ещё было больше чем человека.
- Стали бы они здесь жить, если бы их в копях заставляли работать, - не поверил княжич.
- Наверное, у лесных дев не одни только светильники волшебные имеются, - предположила Мена. - Нашли средство затуманить мужичкам разум. Зельем каким-нибудь опаивают. Те-то, бедные, думают, что в райских садах нежатся, а сами в поте лица скалы ломают.
- Чего парней зря пугаешь? - усмехнулся Боюн.
- А что, кто-то из них собирается к лесным девам?
- Тебе пора бы уж в себя придти, - заметил Сокол. - А то ты из-за одного Савелия весь мужской род в подземелье готова загнать.
Сам Савелий, когда его имя прозвучало, даже ухом не повёл. Он разглядывал бронзовый подсвечник, водя ладонью по шершавой поверхности изогнутого ствола. Разговор спутников его не трогал.
Сокол вздохнул и вернулся к изучению чертежа.
- Прямых переходов между верхними пещерами нет, мешает болото, - сказал он. - Только на третьем уровне острова соединяются в единое целое.
- Это не из-за болот, - поправил Тарко. - Овды и в других городках так делают.
- Зачем?
- Чтобы ток воздуха устроить. Иначе он на нижние ярусы не пойдёт.
- Хм. Пожалуй, - поразмыслив, согласился чародей. - Федор, скорее всего, расположился на одном из этих островков, причём наверняка верхний уровень занял. Там и пещеры просторнее и света больше. Вряд ли он при свечах-то живёт. Хотя мрак его не сильно пугает, может и вглубь залезть.
- Но мы наткнулись на его людей ещё на нашем островке, - возразил Пётр.
- Скорее всего, это был лишь сторожевой отряд. Или отселили кого-то нарочно. Возможно, не всем Фёдор доверяет.
- Не полезет он вниз, говоришь? - переспросил Боюн, разглядывая чертёж. - Так может, мы снизу и нагрянем? То-то убогие перепугаются, когда черти из ада пожалуют.
- Колодцы они вполне могут стеречь. От волков хотя бы. Да и о нас уже могли узнать, слишком мы шума много наделали.
- И что ты предлагаешь? - спросил ополченец.
- Пока не знаю. Возможно, стоит вернуться в Муром, а позже нагрянуть сюда крупными силами. Теперь мы все входы-выходы знаем. Чертёж бы конечно списать для верности, жаль нечем и не на что. Но ничего, я и так всё, что нужно запомню.
Сокол несколько раз пробежал глазами по плите, а потом вдруг задумался, упёршись взглядом в самый край чертежа.
- А вот это что за значок?