- Я влип, братишка, - с невыразимой тоской в голосе проговорил Пек, а в глазах его (Ларик мог бы поклясться) блеснуло то, что было подстать девице, а не храброму рыцарю, сразившему лорда Гая Гоша, - в глазах Пека-Рифмача блеснули слезы. - Я не знаю, что мне делать. Но я не могу больше оставаться в Илидоле. Мне как-то надо бежать…
- У тебя жар! - уверенно заявил приятель.
- Эх, - еще тоскливей вздохнул Пек, - всем ты хорош, братишка, всем… кроме того, что рассказать я тебе всего не могу, - и вновь набросил подушку на лицо.
Ларик нахмурился - он не знал, что говорить, что делать. Чуть поразмыслив, он решился и тронул приятеля за руку:
- А ты бы и рассказал. Когда это за мной репутация болтуна водилась? Если тайна у тебя есть, будь уверен: я ее с собой в могилу унесу - это так же точно, как и то, что за днем всегда ночь наступает…
Пек не отвечал и не шевелился. Только пальцы той его руки, что прижимала подушку к лицу, чуть подрагивали.
- Ну, смотри, - пожал плечами, отворачиваясь, Ларик. - Только очень уж ты меня тревожишь.
И снова молчание было ему ответом.
Парень уже начал обижаться на скрытность товарища и хотел подняться, уйти, но тут Пек отозвался из недр подушки:
- Если я и расскажу свой секрет, так ты опять скажешь, что у меня жар. Или что я сбрендил…
- Конечно, если скажешь чушь, типа 'моя мама - королева', тогда признаю: ты сбрендил, братец…
Пек вновь застонал и впечатал кулаком в подушку, да так отчаянно, что Ларик смолк, а потом его словно сверху ударило - вспомнил он свои давние подозрения о том, что Пек-Рифмач не из простой семьи. Потому наклонился к раненому и спросил, шепотом:
- А что? Правда, что ль?
Рыцарь Илидола вновь откинул подушку, а так как приятель над ним навис, то получилось - огрел ею друга по носу.
- Вот же! - вскрикнул Ларик. - Сразу драться! Я ж пошутил!
Глаза Пека теперь и блестели и горели - все и сразу. Кривясь от боли в боку, он сел, ухватившись за ворот куртки друга, и зашептал ему на ухо:
- Правда, правда, вот это и есть правда. Я - Мелин, старший сын короля Лавра и покойной королевы Аманды. Мой отец в гневе убил мою мать, а меня невзлюбил и запер в Кленовой усадьбе, а потом лишил права наследования. Это было лет семь назад. Потому я переоделся в простолюдина и сбежал из усадьбы. Мои друзья, мои наставники рассудили, что нелюбовь короля может погубить меня и всех убедили в том, что я утонул в речке. И король тоже так подумал…
Так как Ларик молчал, ошарашено приоткрыв и рот, и глаза, Пек продолжил:
- Наставники думали спрятать меня на одном дальнем хуторе, сделать из меня фермера. А я не захотел. Я сбежал от них. Потом тебя встретил, разбил тебе нос, победил Брика в Обротях, стал кулачником папаши Влоба, стал рыцарем Илидола. Вот моя история, брат Ларик, - юноша выдохнул и без сил опустился на кушетку.
- Понятно, - спустя минуту после шквала откровений сказал Ларик, протяжно, удивленно. - А теперь-то что? Зачем тебе, то есть вам, бежать из города?
- Какое 'вам'? - проныл Пек. - Мы с тобой почти десять лет вместе, как братья, а ты мне выкать удумал. Предатель…
- Почему это предатель? - обиделся Ларик.
- Потому что я давным-давно не Мелин, а Пек, и, считая меня Мелином, ты предаешь Пека! - прошипел юноша. - А из Илидола мне надо убегать, потому что лорд Гай меня узнал! По фехтованию моему или по репе моей - не знаю. Но он назвал меня Мелином и смотрел на меня так, словно уже видел! Я думаю… я думаю: я очень на отца, на короля стал похож… И теперь Гош захочет выяснить все до конца, и, возможно, королю сообщит о том, кого он видел у стен Илидола. И король может сюда приехать и потребовать меня у города. А меня не должны найти!
- Почему? Разве плохо снова стать лордом?
- Потому! Потому что лорд Мелин утонул мальчишкой в реке Вирке! - уже прорычал Пек. - И меня могут объявить самозванцем и казнить!
- Но могут и признать! Тогда - здорово! Богатые одежды, золото, свита, лошади породистые! - ухмыльнулся Ларик. - Возьмешь меня к себе в придворные, и тогда Злате и ее папаше никак не отвертеться! Ха!
- Оооо! - заревел Пек, в который раз утыкаясь в подушку. - Ты болван!
- Ну, ты! Вы! Как вас там! Хватит обзываться! - грозно заметил Ларик.
- Болван и есть, - ничуть не испугавшись, отозвался юноша. - Я ж сказал - король лишил меня наследования. Он приказал держать меня в усадьбе и не выпускать, как будто я в тюрьме. И это тогда, когда я еще ребенком был. Потому я и сбежал - я думал: он расправиться со мной, когда я вырасту. Чтоб я не мешал стать наследниками его сыновьям от королевы Корнелии. Понимаешь?
- Думаешь: узнав, что ты жив, король убьет тебя? - округлив глаза, зашептал Ларик.
- Убьет или посадит под замок - даже не знаю, что лучше, - буркнул Пек. - И никто мне не поможет. Разве Илидол и его стены защитят меня от короля?
- Но он твой отец, - возразил Ларик. - Может, наоборот, он захочет, чтоб ты вернулся и был рядом с ним. Пусть не как наследник, но просто - как сын. Разве так не может быть?
- Ты допускаешь мысль, что Лавр Свирепый размяк сердцем и захотел стать заботливым отцом? - криво усмехнулся Пек и тут же утвердил приятелю звание. - Болвааан!
Тот уже равнодушно махнул рукой:
- Ну, ладно, пусть ты прав, пусть так. Пусть тебе надо бежать из города. И как ты это сделаешь? С дырявым-то боком? И куда ты побежишь? И еще - твое бегство ударит по городу. Все узнают, что их самый молодой, самый храбрый рыцарь смотал удочки. И что решат люди?
- Аааа! - опять заревел раненым медведем Пек.
- Да-да, - затряс головой Ларик. - Они решат: ты сбежал, потому что понял - городу крышка, потому что ты испугался! И отчаяние придет в Илидол. И тогда ему точно крышка!
- Аааа! Что ж мне делать? - юноша схватился за голову.
- Перво-наперво - лечить свой бок. И лежать спокойно, и не душиться подушкой, - обстоятельно расписал план действий Ларик и отобрал-таки у друга подушку. - Поживем - увидим. Если что, я тебя в обиду не дам, лорд Мелин, - знатный титул Ларик прошептал, подмигнув юноше. - Мои кулаки и дубьё кой-чего стоят.
- Спасибо, спасибо, - схватил руку друга Пек, пожал ее, - только прошу: никаких лордов и Мелинов. Ты ж обещал: все с собой в могилу…
- Хорошо, хорошо, - успокоительно закивал Ларик. - Ты только не дергайся…
Пока они вели такие задушевные беседы, в окно над кроватью Пека блеснуло лучом восходящее солнце, и тонкая белая занавеска стала от этого нежно-розовой.
После ночи, богатой на события и дождь, пришло утро. Ливень прекратился - расползлись по углам небосклона истончившиеся пасмурные облака, и день пообещал стать ясным.
- Привет! Всем привет! - раздался со стороны входа в палату по-детски звонкий голос. - Где сэр Пек? Мне надо его видеть.
- Уууу! - взвыл юноша, дернув из рук друга подушку и снова закрываясь. - Ее только мне не хватало!
Это Нина заскочила в лазарет. В руках девушки опять было кое-что объемное и тяжелое - корзина с очередными кулинарными изысками. И то, что там было, она, идя мимо кушеток, раздавала раненым, высматривая желаемый объект - Пека.
Пару добрых рук уже показали ей, в какую сторону держать путь.
- Зачем ты так про нее? - улыбнулся Ларик. - Ты ей нравишься - это сразу видно. И разве Нина плоха? Молоденькая, лицом приятна, фигуркой тонка, характер вроде спокойный, мягкий. И хозяйка хорошая, пироги печет. Хотя, раз ты типа прынц - тебе наверно только прынцесс подавай…
- Я ж просил, - с упреком отозвался юноша. - А Нина… не ко времени она здесь. Не до нее мне. Голова болит… все болит, - он натянул одеяло на голову и буркнул. - Скажи, что я сплю и будить меня нельзя.
Но было поздно - Нина уже шлепнула свою корзинку на табурет, с которого, приветствуя девушку, поднялся Ларик.
- Привет героям! - бодро поздоровалась она.
- Привет, красотка, - улыбался Ларик. - Все подкармливаешь нас?
- Конечно, - кивнула Нина. - О своих защитниках надо заботиться. И так думаю не только я - многие хозяюшки с нашей улицы и с других кварталов пришли в цитадель и казармы, чтоб помогать бойцам. Мы будем вам стирать, прибираться и каши вам варить. Если надо - и на стены полезем помогать. Будем врагу на головы масло лить. Наверное, это почти так же, как лить масло на сковородку…
- О! - ворчливо отозвался, высунув нос из-под одеяла Пек. - С такой армией мы точно победим.
- Ой, мамочки, какой ты бледный, - заохала Нина. - Я тебе бульон принесла и пирожки с мясом, - один из пирожков она тут же вручила Ларику, чтоб он не считал себя обделенным вниманием, затем вновь повернулась к Пеку, уже с теплым горшочком бульона в руках. - Сам есть можешь?
- Да-да! - поспешно отозвался юноша. - Не вздумай меня с ложки кормить! - заторопился сесть, хотя раненый бок и ответил нехорошей острой болью; а живот парня настоятельно требовал еды, что было неудивительно - после всех битв и волнений следовало подкрепиться.
- Как хорошо, - сказала Нина и вручила ему горшочек и деревянную ложку, а на колени постелила салфетку. - Это значит - ты быстро поправишься. Я очень рада.
Она села рядом, краснея и улыбаясь, чтоб наблюдать, как жадно храбрый рыцарь Илидола ест прозрачный и ароматный куриный бульон.
Ларик, видя все это, тоже улыбнулся, кивнул Пеку 'держись, брат, все пучком' и вышел из палаты во двор. Там самозабвенно кукарекал гарнизонный петух, а в тазах с мыльной водой добровольные прачки весело месили солдатские рубахи и штаны.
- Ме-елин, - протянул Ларик тайное имя Пека. - Ишь ты, какой вельможный кулак мне глаз подбивал. Может быть, я через это самое тоже уже вельможа? - и он рассмеялся, представив себя в расшитых золотом одеяниях…
Часть вторая
'На двухместном самолётике
Над Бермудским треугольником…
(Песня 'Горизонт' группы 'Флёр')
Глава первая
Лорд Гош, опираясь на костыль, который ему смастерил верный оруженосец Коприй, вышел из шатра. Прошло две недели с той ночи, когда он был ранен в бедро в своем лагере у стен Илидола. Рана его довольно быстро затягивалась, и за это сэр Гай тоже благодарил Коприя: старый вояка знал немало врачевательских секретов, умел заговаривать всевозможные язвы, сам мешал целебные мази, делал отвары и прочие исцеляющие средства. Их состоятельность лорд уже давно не ставил под сомнения: на своей шкуре не раз испытал леки оруженосца. Он вообще полностью доверял слуге, который сопровождал его по жизни уже около тридцати лет.
Гош поправил меховую накидку, которая сползла с плеча, и присел у шатра в кресло, осторожно вытянул вперед, на охапку соломы, больную ногу. Предупредительный Коприй тут же возник откуда-то из-за палатки и поднес господину стакан с тягучим питьем глубокого красного цвета. Лорд поморщился: питье видом напоминало кровь и, к тому же, было довольно горьким на вкус. Однако Гош проглотил его без лишних капризов.
Коприй подождал, пока господин выпьет, сплюнет и вытрет губы, а потом сказал:
- Солдаты разнуздываются. Пьянствуют, дерутся. Вчера в пьяной драке сержанту из дружины барона Лотана нос сломали, еще двум оболтусам - ребра. А позавчера - я ж вам рассказывал уже - в стане барона Жигиса разгромили… Бобы им, ты ж понимаешь, не понравились…
- Ну и пусть, - буркнул Гош, исподлобья глядя на высокие стены Илидола, светлеющие в лучах восходящего солнца.
Всё то время, пока он болел, его отряды не штурмовали город. Хотя могли бы сделать это и без лорда - среди вассалов Гоша хватало решительных рыцарей, которые могли повести за собой, заменив сюзерена. Но сэр Гай теперь хотел не этого. Его планы резко поменялись.
- Вы, в самом деле, думаете, что видели лорда Мелина? - тихо спросил Коприй.
В его вопросе не было ничего удивительного: слуге лорд доверял так, как самому себе, и потому частенько беседовал о разных делах и планах. Тема пропавшего семь лет назад принца Мелина не сталась исключением. И теперь Коприй прекрасно понимал, каким предметом заняты мысли господина.
- Если бы ты увидел его лицо, то не сомневался бы, - хмыкнул лорд Гай. - Парень - вылитый кузен Лавр, только двадцатилетней давности. Мне ли не помнить короля зеленым юнцом - мы бока друг другу в те времена регулярно мяли, - сэр Гай еще раз хмыкнул. - А сколько битв вместе прошли? Подожди, Коприй, еще станется - сам парня увидишь.
- Было бы неплохо, да, - согласился оруженосец, присаживаясь на солому. - Я очень хорошо помню его величество…
- Это он, я уверен, - продолжал лорд Гош, глаз не отрывая от стен Илидола, где началась смена постов и замелькали шлемы снующих туда-сюда воинов. - Лицо - это только одно доказательство. Мало ли на свете схожих лиц. Но его фехтование… Вот где доказательство, которое легко перебьет все подозрения о самозванстве! 'Два крыла' - эту технику даже я не до конца освоил, а он, юнец зеленый, с двумя мечами управлялся шутя. Значит, есть еще кто-то, кто учил или даже учит его; тот, кто знает, кто он на самом деле… Но без короля нам не войти в Илидол, не выяснить все до конца. И нам нужен Лавр, вот и будем его ждать… Тогда, семь лет назад, в Кленовой усадьбе не нашли тела мальчика, хотя реку чуть ли не через сито пропустили. И в рассказах прислуги было много путанного… Я еще тогда предположил, что Мелин жив и где-то скрывается. Да-да, все это время он прятался, жил, как самый простой человек. Неудивительно. После того, как Лавр сделал его узником…
- И что же будет теперь? Его величество захочет вернуть беглого сына в тюрьму? - спросил Коприй.
- Не думаю, - пробормотал лорд. - Возможно, как раз наоборот.
Большего говорить не стал. Кое-что оформилось в его голове. Но пока - лишь едва заметные наброски нового замысла.
- Если королю это доставит радость, а вы, ваша милость, будете к этой радости причастны, то можно это использовать, - уловил задумки господина Коприй.
- Ты прав, старина, - улыбнулся лорд.
Низкий и мощный звук рога дал знать Гошу и его армии, что к их шатрам движется важная особа.
- Король! - встрепенулся Коприй, подхватываясь с соломы. - Гонец быстро обернулся.
- А король быстро собрался, - заметил лорд, тоже поднимаясь из кресла.
Король Лавр и сопровождавшие его рыцари влетели в лагерь Гоша на своих огромных и тяжелых скакунах, с шумом и грохотом. Многие были в доспехах, с копьями в руках. Около трех сотен всадников, все сплошь знатные господа, замесили грязь копытами своих породистых жеребцов.
- Привет вам всем, храбрые воины! Привет и тебе, Гай! - громко поздоровался король, махнув рукой хромающему кузену. - Как видишь - я рад был получить твое известие! Смотри только, чтоб все, что написал, было правдой!
- Привет и тебе, государь мой, - вежливо улыбнулся и поклонился Гош. - Разве я когда-нибудь говорил тебе неправду?
- Бывало всякое, - захохотал король Лавр так громко, что испугал своего коня и лошадь соседнего рыцаря. - Ну, где эта твоя находка?
Гай молча указал государю на стены Илидола.
- Ты опять за старое? Горожан жизни учишь? - опять засмеялся Лавр.
- Не жизни, а послушанию, - пожал плечами Гай. - Капризного ребенка по-другому не научишь…
- Слыхал я про тебя много всякого, воспитатель великий, - кивнул король, поглаживая шею своего рыжего скакуна. - Знаешь: почти одновременно с твоим сообщением прибыло ко мне и письмо от илидольцев. В нем они просят защитить их от тебя, коварного мироеда и самодура…
- Так прямо и написали? Какие эпитеты! - присвистнул Гай.
- Не думаю, что они несправедливы! - вновь захохотал король, вновь пугая лошадей.
Лорд вежливо улыбнулся, опять пожал плечами. Ему, конечно, не понравилось, что государь кроме его письма получил и послание из Илидола, но препираться с венценосным кузеном он не мог - знал, что все легко может обернуться не в его пользу. Настроение Лавра Свирепого часто менялось так же быстро, как погода в горах.
- Могу я пригласить государя спешиться и позавтракать со мной? - спросил лорд.
- О, нет. Я тут не затем, чтоб брюхо набивать. Да и не полезет мне еда в глотку, пока не узнаю того, что хочу узнать, - махнул рукой Лавр. - Как звать его?
- Кого? - не сразу понял внезапный вопрос Гай.
- Того, кто копыто тебе перебил! - захохотал король.
- Он назвал себя - сэр Пек, рыцарь Илидола, - лорд специально пустил в тон недовольные нотки - не мог не намекнуть, что не по нраву ему кое-какие высказывания государя, но тот, похоже, ноток раздраженных не заметил, а если и заметил, то внимания на них не обратил.
- Забавно, - хмыкнул Лавр, глядя в сторону городских башен. - Из всех возможных имен он выбрал самое неподходящее для рыцаря. Пек, - повторил имя так, словно яблоко-гнилушку раздавил.
- Может, это его настоящее имя, - уже из вредности возразил Гош. - Может, я ошибся, предположив в нем Мелина.
- Ну да! - в который раз за последние десять минут захохотал король. - Скажи-ка мне: много ли ты простых парней знаешь, которые могли зацепить тебя мечом, и так сильно?
На это лорд промолчал. Не считая недавно пробитого Пеком бедра и травм, связанных с происшествиями на охоте, он мог хвастать тем, что в последний раз его шкуру намерено и серьезно испортили лет десять назад. Да и то - в пьяной драке в одном из кабаков столицы.
- Что ж, надо поговорить с подданными. Король я или нет? Заодно и сэра Пека Илидольского к обеду приглашу. Ты не против, милый кузен? - и монарх, какой-то нынче слишком веселый и ребячливый для своих пятидесяти лет, стегнул коня, чтоб тот нес его к городу.
За Лавром с той же прытью последовала и вся его блестящая свита…
- Черт бы тебя побрал, милый кузен, - прошипел ему вслед лорд Гош и зло ударил костылем в мягкую землю. - Но черт меня побери, если я не выужу себе выгод из этого дела…
- Король! Король! - заорал дозорный из Красной башни Илидола и замахал шапкой защитникам стен.
И все дружно прильнули к зубцам, чтоб видеть, как приближается к городу через поле большой отряд рыцарей.
- Его величество так быстро отозвался на наше послание, - сказал солдат Карл Тонкий капитану Альвару, указывая на всадников в блестящих доспехах и с яркими знаменами короля, что полоскались на ветру над их головами.
- Это хороший знак, - довольным тоном заметил капитан. - Король, по всему видно, обеспокоен нашей судьбой.
Бледный Пек-Рифмач, только вчера вставший с постели и сегодня пришедший на стену взглянуть на лагерь лорда Гоша, при виде короля и его сияющей свиты сделал пару шагов назад, в тень, и побледнел еще больше.
- Тебе плохо? - заботливо спросил его друг Ларик.
- Д-да, - кивнул юноша, потерянно глядя на приятеля.
- Давай отведу тебя обратно в лазарет, - Ларик взял Пека за локоть.
- Д-да, - с тем же заиканием отозвался парень.
Он послушно спустился с другом во двор, но там вместо лазарета повернул вдруг к выходу, на улицу, чуть не наступил при этом на хвост псу, дремавшему у телег.
- Ты куда это? - удивился Ларик.
- Надо кое-кого повидать, - буркнул юноша. - Не беспокойся за меня - я один пойду…