Как выяснилось, что "шипшандер" - не фамилия, а профессия
Недалеко от перекинутого через Босфор Галатского моста, напротив фантастически красивой Султанаметской мечети с нацеленными в небо шестью сверкающими минаретами почти рядом со старинным дворцом Султана, у причальной стенки Арнавуткея - места стоянки яхт, катеров и разной плавучей морской мелочи, слегка покачиваясь, стоял кое-как пришвартованный "Опричник".
На причале замерли четыре автомобиля, украшенные разноцветными английскими текстами. По одному шла надпись - "Полиция-иммигрейшен", по второму - "Санитарный контроль", по третьему - "Служба таможни Турции".
Четвертая машина - небольшой автофургон, стояла чуть в стороне и была снабжена надписью "Агент-шипшандер Яцек Штур. Стамбул-Галатасарай". И номера телефона, телефакса и телекса…
На палубе "Опричника" в испуге замерли Арон и Василий. А с причала, перебивая друг друга, на них одновременно орали на отвратительном английском языке все три представителя турецкой власти. Они в бешенстве потрясали документами Арона и Васи, угрожающе размахивали руками, вращали глазами, брызгали от ярости слюной и даже топали ногами от возмущения.
Повторяя за каждым из трех турецких чиновников его интонации и жесты, точно так же вращал глазами, размахивал руками и топал ногами невысокий толстенький человечек с большими висячими усами.
Правда, надо отдать должное - орал он по-русски и с откровенно польским акцентом.
Он почти синхронно переводил все, что вопили полицейский, таможенник и санитарный контролер, не упуская возможность расцветить все это русским матом и кое-что вставить от себя совершенно нормальным голосом. Выглядело это примерно так:
- Почему вы не связались с администрацией порта по шестнадцатому каналу?!! - вопил представитель иммиграционной полиции по-английски, как и положено разговаривать во всех портах мира.
- Что же вы, вашу мать, не дали радио службе порта?! - с абсолютно точными интонациями полицейского по-русски кричал толстячок с усами.
- На каком основании вы не взяли лоцмана?!! - орал таможенник.
- Что же вы, мудаки, не взяли лоцмана?! - кричал толстяк.
Так как никому из троих представителей власти ответы Арона и Васи были не нужны, вопросы летели один за другим:
- Где ваш флаг?!
- Что это за таможенная декларация?!!
- Где ваше санитарное свидетельство???
- Почему отсутствует судовая роль?!!
- Где табако и провижен-лист???
- Почему нет свидетельств о детализации?!!
Тут впервые Арон пересилил страх и пожал плечами:
- А это еще что такое?..
- А хрен его знает, - беспечно сказал усатый. - Я здесь уже семь лет, каждый день про это слышу, и никогда не видел.
- И вообще у вас нет визы!!! - завизжал полицейский, потрясая паспортами Арона и Васи.
- И вообще у вас нет визы!!! - с визгом повторил толстяк по-русски и совершенно спокойно вполголоса сказал: - Тоже - ниц грознего! В смысле ничего страшного.
- Господи, что же делать?.. - растерянно спросил Вася.
- Дать им по пять долларов, - сказал толстяк.
- Может, больше дать, а?.. - тревожно спросил Арон.
- Ты мне здесь цены не поднимай, - рассудительно проговорил толстячок с усами. - Ты уплыл, а я остался. Мне здесь жить и жить… Быстренько, хлопцы, по пятерке каждому.
Полицейский, таможенник и контролер продолжали топать ногами и орать уже без всякого перевода.
Но как только Василий вытащил трясущейся рукой из кармана деньги - на причале наступила МЕРТВАЯ тишина.
- У нас только двадцатки… - растерялся Василий.
- Давай сюда, - и толстяк протянул руку через борт яхты.
Василий отдал ему двадцать долларов. Толстяк спрятал их в бумажник, а из заднего кармана брюк вынул пачку однодолларовых бумажек.
- Специально держу для таких случаев…
Он обстоятельно отслюнил пять долларов полицейскому, пять таможеннику и пять дал представителю санитарного контроля.
- И пятерочку мне за перевод! О'кей? - так легко и весело сказал толстячок с усами, что Вася и Арон только благодарно закивали головами.
А с тремя представителями турецкой власти произошла поразительная метаморфоза: милые, широкие улыбки добрых и гостеприимных хозяев, радостно потрясенных приездом дорогих гостей, сияли на их лицах!
Документы возвращались с такими длительными и сладкими рукопожатиями, что Арон и Василий заподозрили всех троих черт знает в чем и поспешили выдернуть свои ладони из дружеских и теплых рук турецкой власти.
Все трое, как по команде, уселись по своим машинам.
Таможенник с санитарным контролером тут же уехали, а полицейский прикрыл дверцу машины и что-то ласково спросил у Арона и Василия по-турецки.
- Он спрашивает, откуда у вас эти ножи и черные шапочки с желтым иероглифом, - перевел толстячок.
Только Арон было открыл рот, чтобы ответить, как Вася незаметно наступил ему на ногу и быстро сказал:
- В Одессе их на каждом углу продают!..
Полицейский внимательно выслушал перевод толстяка, медово улыбнулся Арону и Васе и тоже укатил.
- Но так… Една полова справы юж залатвена, - потирая руки, по-польски сказал усатый толстяк. - Я говорю - полдела сделано. Приступим ко второй…
- Погоди, мужик… - сказал Арон. - А ты сам-то кто будешь?
- Я? Шипшандер.
- Еврей? - Василий улыбнулся ему, как "своему".
- Нет. Поляк. А что?
- Да так… Ничего. Ты не обижайся. Я, например, "Рабинович". Он еще до недавнего был "Рабиновичем", - Вася показал на Арона. - Я думал "Шипшандер" - тоже еврей…
- А "Боцман", "Лоцман" и "Кацман" - это уже три еврея? - рассмеялся толстячок с усами. "Шипшандер" - морской агент по снабжению. А зовут меня Штур. Яцек Штур…
КАК ДОЛЖНЫ ОТДЫХАТЬ НАСТОЯЩИЕ МОРСКИЕ ВОЛКИ
Пьяненькие Арон, Вася и Яцек Штур вместе с двумя ярко раскрашенными потаскухами сидели в припортовом кабачке, забитым недорогими проститутками, загулявшей разноязыкой матросней, "бичами" и портовой шпаной.
- Мы такое прошли!!! - кричал Вася Штуру и лез за пазуху к большой дебелой проститутке, сидевшей рядом с ним. - Имеем право на расслабуху!.. Слышь, Яцек?! Скажи, Арон!..
- Закусывай, Вась… - просил Арон и нежно поглаживал по заду примостившуюся на коленях маленькую проститутку. На плечах у маленькой проститутки была накинута большая зеленая шелковая шаль с золотым драконом.
- Нет!.. Ты скажи - имеем право?! - бушевал Василий.
- Имеешь, имеешь! - сказал ему Штур. - Имеешь право на все. Ты теперь свободный человек в свободном мире.
Штур был относительно трезв и, прихлебывая из стакана, что-то подсчитывал на калькуляторе и записывал в большой блокнот.
Вася тискал проститутку и орал:
- Слышал, Арон?.. Мы теперь свободные люди… Где, Яцек?.. Я забыл. Где, ты сказал, мы свободные?..
- В свободном мире, - не отрываясь от подсчетов, сказал Штур.
- Вась, закусывай, а… - снова попросил Арон, и надел свою черную пиратскую шапочку на голову маленькой проститутке.
- Закусываю! - закричал Вася и впился в сочные губы большой проститутки. - Ну почему меня всегда на здоровых баб тянет?!
Яцек Штур спрятал калькулятор, сказал Арону:
- К шести утра привезу все прямо на причал, - он заглянул в блокнот: - Готовьте сто семь долларов.
- Пожалуйста!.. - с пьяной широтой Вася вытащил все двести сорок долларов. - Нет вопросов!..
Проститутки увидели деньги, переглянулись.
- Спрячь, - сказал Штур. - Привезу - тогда расплатитесь.
- Чего-то больно много… - усомнился Арон. - Сто семь!.. Если считать по нашему чернорыночному курсу…
- Ваш черный рынок никого в мире, кроме вас, не интересует! Ваш курс - фикция, порожденная нищетой. Такой социализм мы уже проходили в Польше. Смотри, - Штур показал Арону запись в блокноте. - Только сто литров дизельного топлива - шестьдесят два доллара. А масло моторное? А то, се, пятое, десятое?
- Да брось ты считать, Яцек! - крикнул Василий. - Мы свободные, Арон?.. Я опять забыл…
- Господи!.. - Арон в пьяной тоске прижал к себе маленькую проститутку. - Сто литров солярки - шестьдесят два доллара! Да у нас в Союзе этой солярки - хоть жопой ешь! Копейки!.. Ах, дураки, не ценили советскую жизнь!..
Не сводя настороженных глаз с Василия и Арона, пожилой тощий бармен в высокой феске что-то негромко говорил по телефону…
Из кабачка выходили с бутылками в руках, поддерживая друг друга. Маленькая проститутка висела на Ароне, Вася на большой проститутке.
- Хлопаки! Я приеду к вам в шесть утра. Вам надо плыть через Мармурное море за одни сутки, чтобы пройти в Дарданеллы по светлому времени… - сказал Яцек Штур и сел в свою машину. - И осторожней с этими курвами! Не оставляйте ничего на виду. Скрадут в момент.
- Может, и ты с нами? Сейчас найдем третью… - сказал Вася.
- Бронь Боже! Если я через десять минут не буду - Ванда мне яйца оторвет. А кому нужен шипшандер без яиц?! - сказал Штур и уехал.
Маленькая проститутка распахнула дверцы огромной старой американской машины с открытым верхом, села за руль и крикнула:
- Давай, давай, русски!.. Карашо!!!
Арон уселся рядом с ней, а Василий и полная проститутка плюхнулись на заднее сиденье.
И тут маленькая дала такой газ своему древнему рыдвану, что из-под задних колес полетели искры, а старый кабриолет сорвался с места будто ракета "Земля-Воздух"…
Когда старый американский автомобиль, рожденный на заре пятидесятых годов, подкатил к "Опричнику", проститутки выскочили на причал, запрыгали вокруг Арона и Василия с криком и танцами:
- Группен-секс! Спут-ник!.. Группен-секс - перестройка!.. Группен-секс! Рашен группен-секс!.. Карашо!..
- Точно, Арончик! - в восторге завопил Василий на весь ночной причал. - Сейчас такое устроим!!! Имеем право!.. Заслужили!.. Я моря-ак красивый сам собою!.. За все наши мытарства и страдания!.. Сейчас такой коллективчик замостырим! Девки, вперед!
- Форверст!!! - закричали девки.
- Стоп, стоп… - недовольно сказал Арон. - Никакого "группен-секса". Хватит с меня коллективов.
- Да ты что, Арон?! Мы ж свободные люди!.. - поразился Вася.
- Вот поэтому я и собираюсь делать это индивидуально, - сказал Арон, поднял маленькую проститутку на руки и перешагнул с ней через борт яхты.
- А мы как же? - растерялся Василий.
Но Арону даже не пришлось ему отвечать. Большая проститутка положила Васю в автомобиль и потянула за какие-то рычажки.
Передние кресла тут же уехали вперед, спинки сидений откинулись, и старый кабриолет в одну секунду превратился в широченное ложе.
Проститутка улеглась рядом с Васей, крикнула своей подружке "Бай-бай" и ногой нажала на кнопку в приборном щитке.
Тихо загудел маленький моторчик внутри машины, и автоматически стала закрываться плотная брезентовая крыша…
Как опасны случайные половые связи
В полицейском участке Среднего порта метались напуганные рядовые, напяливали бронежилеты, вооружались короткоствольными израильскими автоматами "Узи" устаревшей конструкции.
Полицейские начальники тоже были очень возбуждены:
- С моря можно не блокировать. У них нет горючего!..
- Репортеры здесь?
- Так точно!
- Переводчик?
- Вот!.. - в кружок совещающихся начальников кто-то втолкнул старенького заспанного человечка. - Профессор славистики!
- И все-таки я бы сообщил в "Интерпол"! Пираты - их дело…
- А если это не пираты? И мы опять окажемся в дерьме?!
- А если пираты?
- Тогда премию получит этот вонючий "Интерпол"…
- Пираты, пираты!.. Такие дорогие яхты - настоящее ретро! - могут быть только у миллионеров или пиратов! И потом, эти ножи, эти шапочки…
- Это люди Ши Го-сюна! Головой ручаюсь!..
- Профессор, что означает название яхты - "О-прю-шник"?
- "О-прич-ник", - поправил профессор. - Это старинное забытое русское слово. Так в древности называлось КаГеБе при царе Иване Грозном…
- Что я вам говорил?! Это рука Москвы!..
- По машинам!
- Брать только живыми!!!
Этой тихой и теплой ночью у причалов Арнавуткея в зеркальной гладкой воде, не способной всколыхнуть даже плавающую щепку, неподвижно, без единого всплеска спали десятки небольших судов.
И только одна-единственная яхта "Опричник" переживала какой-то удивительный, внутренний шторм!
Скрипели снасти, звенели ванты, а сама тринадцатитонная яхта невероятным образом, в абсолютно стоячей воде демонстрировала то килевую, то бортовую качку, сопровождавшиеся таким ритмичным мужским хрипом, такими женскими стонами и вздохами, что сравнить это можно было только с…
…такими же стонами и хрипами, доносившимися из огромной старой американской машины, стоявшей на причале рядом с "Опричником".
Бедная колымага пятидесятых годов, считавшаяся когда-то верхом автосовершенства, сейчас жалобно скрипела всеми своими амортизаторами, тряслась и раскачивалась, приседала то на передние колеса, рискуя в любую секунду развалиться от бушевавшей внутри ее страсти и собственной дряхлости!..
И если глухо задраенные двери и иллюминаторы "Опричника" не позволяли даже краем глаза увидеть происходящее внутри, то легкомысленно приспущенные стекла дверей автомобиля время от времени предъявляли миру то полную женскую ногу, то большую лоснящуюся грудь, а то и часть тощего мужского зада…
А потом качка "Опричника" вдруг стала чаще и сильнее, старая американская машина затряслась, как в лихорадке, и причал вдруг огласился таким диким мужским рычанием, такими восторженными стонами и криками, что…
…уже сидевшие в засаде полицейские, как по команде шумно и часто задышали, мгновенно покрылись испариной, закатили глаза, и большая часть группы захвата чуть было не потеряла сознания!..
Через несколько секунд все стихло.
"Опричник" стоял в гладкой и сонной воде без малейшего движения. Ни качки, ни скрипа…
Замер на причале и старый американский автомобиль…
Почти одновременно распахнулись каюта "Опричника" и дверца автомобиля. Из каюты вышел совершенно голый, сверкающий потом Арон, с трудом поднялся на палубу и прошлепал босыми ногами на нос яхты.
Из автомобиля, еле держась на ногах, выполз голый, мокрый Василий. Цепляясь за кузов машины, он доскребся до задней ее части, схоронился за багажником и стал справлять малую нужду прямо на асфальт причала.
Арон стоял как изваяние на носу яхты, и его струя вливалась в территориальные воды Турции.
- Ну, как, Арончик? - слабым голосом негромко спросил Василий.
- Фантастика!.. - ответил с яхты Арон. - А у тебя? - Нет слов!.. - счастливо сказал Вася и удивленно добавил: - Слушай, Арон, я, оказывается, такой здоровый!..
Не успел Василий закончить фразу, а Арон за него порадоваться, как вдруг откуда-то раздалась короткая, отрывистая команда на турецком языке, и в одно мгновение причал был залит морем света - вспыхнули прожекторы, фары полицейских автомобилей, сильные ручные фонари!
С визгом янычар, бросающихся в свой последний смертельный бой, орава полицейских, стреляя в воздух для укрепления собственного мужества, кинулась на маленького роста голого Васю.
- Вы что, мужики, охренели?! - только и успел крикнуть Вася.
- Держись, Васек!.. - заорал Арон с яхты, и как был в парадном костюме Адама, спрыгнул на причал и бросился на выручку.
Секунд пять они, спина к спине, отбивались от суетливой кучи охранителей турецкого правопорядка, а потом на них налетела вторая волна блюстителей закона - человек пятнадцать, и они были смяты под грудой потных от страха тел в форме доблестной турецкой полиции…
Как Василий Рабинович и Арон Иванов стали "гражданами мира"
В полицейском участке Среднего порта на столе у начальника лежали две черные пиратские шапочки с желтыми иероглифами и два ножа Арона и Василия. Рядом со столом громоздились коробки с провизией - дары Ши Го-сюна.
Арон, с подбитым глазом и широкой ссадиной через все лицо, и Вася, со вздутой губой и распухшим носом, стояли в наручниках за решетчатым ограждением, которое охраняли четверо полицейских с явными следами недавней битвы.
Еще с десяток полицейских, разукрашенных Ароном и Василием во время их захвата на причале, болтались по участку, свирепо поглядывая на пленников.
Тут же суетились два репортера полицейской хроники - один с фотокамерой, второй с блокнотом и диктофоном.
- Мы требуем советского консула, - кричал Василий.
- Они требуют советского консула, - по-турецки вторил ему профессор славистики.
- Пусть пока объяснят, откуда у них эти коробки с французской шхуны, сожженной пиратами Ши Го-сюна! А также - эти ножи и шапочки! А также яхта, стоимостью в несколько миллионов долларов!.. - кричал начальник участка.
- Откуда у вас все это? - сокращал вопрос начальника профессор.
- С Одесской барахолки, - твердо ответил Вася.
- Что есть "барахолка"? - не понял профессор.
- Пока не прибудет советский консул, мы отказываемся отвечать на вопросы!.. - подражая кому-то, высокопарно произнес Василий, и тут же тихо спросил у Арона: - Ну, как я им?!
- Молодец, Васюся! Я где-то так же в кино видел…
- Я тоже!
Раскрылась дверь, и в участок вошли два человека в темных костюмах и темных галстуках, с милыми, простоватыми русскими лицами.
Начальник участка встал из-за стола:
- Господин консул! Простите, что пришлось побеспокоить вас в такой поздний час…
Второй русский, несколько мрачноватый тип, тихо перевел слова начальника. Консул кивнул головой, с интересом посмотрел на заточенных в клетку Арона и Василия.
- Чем могу быть полезен? - улыбнулся консул.
Эта улыбка, этот родной русский голос родного русского человека сразу приободрили Арона и Василия. Они радостно рванулись к решетке и закричали в два голоса:
- Товарищ консул!.. Что же это?! Мы отдыхаем, а нас… А они…
Но советский консул даже внимания не обратил на их вопли. Он посмотрел ясными голубыми глазами на начальника участка и повторил свой вопрос:
- Так чем могу быть полезен?
Начальник стал горячо и темпераментно говорить по-турецки, а мрачноватый русский синхронно переводил на ухо консулу.
Не переставая улыбаться, консул сказал своему спутнику:
- Посмотрите их документы.
Тот очень быстро и очень профессионально проверил документы Арона и Василия и негромко сказал консулу:
- Документы подлинные. Переводить?
Консул кивнул головой. Переводчик повторил это по-турецки.
- А откуда же у них все это?! - начальник обескураженно показал на шапочки, ножи и коробки с французским провиантом. - И яхта красного дерева! Настоящее "ретро", которому сегодня нет цены?!
- Они утверждают, что купили это в Одессе на… - профессор славистики забыл слово "барахолка" и запнулся, вопросительно глядя на Арона и Васю.
- На барахолке, пердун старый!!! - рявкнул Арон из-за решетки.