- А знаешь ли ты, - сказал Китаец Психу, - что страсть спорить при помощи лицемерных речей в древнем Китае наказывалась смертной казнью через отрубание головы? Я сейчас имею в виду то, что ты там не просуществовал бы и пяти минут!
- Мне кажется, что ты относишься к породе ужасных нахалов, - спокойно сказал Псих. - А чужое нахальство вредно для окружающих. Оно вызывает стрессовые срывы.
- Во! - восхитился Китаец. - Нашел причину!
Псих встал и внимательно посмотрел на Китайца.
- Могу с уверенностью сообщить, товарищи, - обратился он к залу, - что у этого типа, судя по степени оттопыренности ушей, было пять-шесть жен. А сейчас он вгоняет в гроб очередную, но она туда не лезет и…
- Прекратите посторонние разговоры! - попросил кавторанг.
Китаец его не слышал. Он вскочил с места и потянулся через спинку стула к Психу:
- Если без китайских церемоний, - шипел Китаец, - я вот тебе сейчас дам по шее…
- Стоп дизеля! - сказал старшина нашей группы Старик-Ямкин. - Сядь.
Весомо у него получилось.
Китаец вздохнул и сел.
- Теперь заведи кольчужный пластырь себе на ротовое отверстие, - посоветовал Старик.
- Есть! - без китайских церемоний согласился Китаец.
- Товарищ капитан второго ранга, лишних вопросов не будет! - заверил преподавателя Старик.
- Вы, товарищи, думаете, что мне самому охота здесь с вами топтаться в субботний вечер? - спросил кавторанг и улыбнулся обаятельной улыбкой адмирала Беркута. - Ладно. До перерыва тридцать минут. Проведем перекличку, и травите потом баланду до звонка… Старший лейтенант Ананьев!..
- Есть! - ответил знакомый сиплый бас.
- Кому всегда везет - так это Ананьевым! - совершенно неожиданно нарушил воинскую дисциплину и порядок сам Старик. - Черт бы их побрал!
- Почему? - часто моргая, спросил капитан второго ранга.
- Я - Ямкин! И вся жизнь из-за этой проклятой последней буквы в алфавите пошла вкривь… Простите! - спохватился он и дальше молчал как стопроцентная рыба.
- Капитан третьего ранга Букин!..
- Есть!
- Капитан-лейтенант Вертопрахов!..
- Есть!
- Лейтенант Говядин?..
Здесь пауза затянулась. И тогда раздался писклявый голосок близко от меня: "Есть!"
За легкомысленного лейтенанта ответил Китаец. Он еще раз пять отвечал за отсутствующих, постепенно наглея и даже переставая менять голос.
Наконец капитан второго ранга не выдержал:
- Вы что, - спросил он аудиторию, - думаете, я до сотни считать не умею, если с блоком напутал?
- А кто вас знает? - угрюмо засомневался из аудитории пропитый бас.
- На КПП вас всех отметили, - объяснил кавторанг. - И сосчитали. У меня по списку окажутся все, а у начальства? Фитиль получать? Сами не служили? Дюжину покрою, остальных - кровь из носа - не могу!
- Если без китайских церемоний, - с трогательной искренностью сказал Китаец и встал, - вы правы. Они в баре сидят, а я здесь за них мяукай! В древнем Китае групповое пьянство, например, каралось смертной казнью. Цитирую из источника "Шан-шу", том четвертый, страница пятьсот третья, глава называется "Предписание об употреблении алкоголя…".
- Кто там поближе? Заткните этому Мао Цзэдуну пасть! Давно бы уже отпроверялись и курить пошли! - раздалось из аудитории.
- Вас как величать? - спросил капитан второго ранга Китайца.
- Рядовой доброхот, - заскромничал, уклоняясь от прямого ответа. Китаец.
- Продолжайте! Мне самому интересно про "Шан-шу", - сказал наш учитель.
- Цитирую: "Если кто-то донесет тебе и скажет: собираются сборищем и выпивают, ты не растеряйся, схвати их всех и приведи в столицу Джоу, где я их казню!" Здесь, товарищи по симпозиуму, - сказал Китаец, - кавычки закрываются.
Перекличка закончилась тяжелым вздохом, с которым капитан третьего ранга запаса Ямкин выговорил короткое: "Есть!"
Старшины на сцене скатывали в рулоны и уносили схемы блоков. Когда уносили блок "Б", Ящик обратился ко мне:
- Интересно отметить, что чем дольше я наблюдаю окружающих, тем более знакомыми мне все кажутся. Вот ты, например, был на практике на одном из фортов году в сорок шестом?
- Кажется, был.
- Голодуху помнишь?
- Конечно.
- Так вот, мы с тобой ловили как-то колюшку тельняшками: надеялись на уху наловить.
- Только это, пожалуй, сорок седьмой.
- Возможно.
Загремел звонок на перерыв, напомнив нам колокола громкого боя и на том форту, и на линкоре "Октябрьская Революция".
И мы пошли курить по длинным коридорам под портретами знаменитых флотских людей. Когда миновали создателя толкового словаря русского языка Владимира Ивановича Даля, Псих сказал:
- Флот всегда отличался тем, что, будучи невыносим для людей определенного вида дарования, выталкивая их из себя, успевал, однако, дать нечто такое, что потом помогало им стать заметными на другом поприще.
- Только отчаливать с флота надо в точно определенный момент, - сказал я.
- Да, - согласился Ящик. - Тут как в фотографии: передержка гибельна.
Мы миновали угрюмый лик отца русской авиации, который под треск штормовых парусов у мыса Горн выдумывал самолет, и набились в шикарное место общественного пользования - кафель, фаянс, эмаль, мел, зеркала, никель цепочек. Место соответствовало ракетно-ядерному веку. Однако выйти из него в зал с недокуренной сигаретой оказалось невозможно, как в современных аэропортах. У дверей встречал дежурный старшина.
- Товарищи, прошу извинения, - почтительно, но непреклонно говорил он, - курить в зале не разрешается. Только в гальюне.
- Где курительная? - грозно вопрошали бывшие юнги и воспитанники, которым (для сохранения их здоровья) до шестнадцати лет не выдавали табачное довольствие вообще, а после шестнадцати и до восемнадцати выдавали вместо махорки ленд-лизовский шоколад, но которые курили лет с двенадцати-тринадцати.
- Прошу извинения. Недоразумение: уборщица не знала, что в субботу здесь состоится симпозиум. И унесла ключ от курительной комнаты.
- Где запасные комплекты?..
- А если в курительной пожар случится, ключи найдутся?..
- Ну и порядок!..
- Зови дежурного офицера!..
- Где курительная? Сами откроем. Вася, у тебя отмычка с собой?..
Грозный ропот на старшину не действовал. Превосходство служащего действительную службу над бывшими служаками укрепляло его дух. Старшина надежно укрывался за броню "Не могу знать!", "Никак нет!", "Так точно, нет!".
Короче говоря, все курящие задымили в шикарном заведении. Облака дыма, имеющего отвратительный запах - никотин, вероятно, реагирует с дезинфицирующими веществами, - сгущались с каждой секундой перерыва. И уже через пять минут заведение напоминало местечко на Венере, атмосфера которой, как известно, ядовитой и плотной пеленой укрывает планету утренней зари от глаз астрономов.
Мы кашляли, плевались, но продолжали смолить на полный ход. Загнать в легкие, то есть в кровь, максимум отравы между занятиями совершенно обязательно для занимающихся. При возможности ты загоняешь в себя две или даже три сигареты. И еще одна вещь типична для поведения бывших офицеров в перерывах. Хотя ты только что долго сидел и тебе предстоит впереди опять сидеть, но в перерыве ты тоже хочешь сесть. Просто ужасно хочешь сесть. Принцип "в ногах правды нет" так и вертится в твоей голове. Прошлые россияне, отстаивая церковные службы, отшлифовали эту простую истину до мучительного блеска. И даже самые изумительные фанатики клюнули на удочку коленопреклонения. Ведь опускание на колени есть одна из форм облегчения канона стояния во время бесконечных церковных служб. С каким ясным и облегченным вздохом толпа верующих бухается на колени, когда к тому подается сигнал или представляется любая другая возможность! И сразу вместо двух точек опоры появляется целых шесть, ибо начинают работать и руки, упираясь в пол. И, таким образом, правда, которая не в ногах, чувствует себя отлично во всем теле коленопреклоненного.
Звонок с перерыва все не давали.
- Скажите, ребятки, - задал общий вопрос Псих, - почему величественные статуи украшали именно форштевни старинных парусников? Ведь статуя может очень даже красиво выглядеть и на корме. Кто первый?
- Интересно отметить, - заскрипел Ящик, - что статуи прикрывали высоким искусством обыкновенный сортир. А находился он в носу фрегатов, чтобы грязные брызги ветер сносил вперед по курсу, а не в физиономию судоводителям. Море всегда учило людей соединять утилитарное с прекрасным.
- Ты кандидат или доктор? - спросил Ящика Псих. - Подожди отвечать! Товарищи, что говорит опытному психологу манера человека поворачивать голову влево или вправо при ответе на вопрос?
- А если он ее никуда не поворачивает? - поинтересовался Китаец.
- В девяти из десяти случаев поворачивает, когда вопрос требует хотя бы незначительного размышления, - заявил Псих. - Левосмотрящие, по мнению ученых Мичиганского университета, более общительны, музыкальны, имеют более живое воображение, легче поддаются гипнозу и быстрее пишут…
- Я какой? - живо спросил Ящик.
- А я? - спросил Китаец.
- А я? - спросил я.
- А я? - спросил даже Старик-Ямкин. И все мы завертели головами в венерианском дыму, пытаясь вспомнить, куда поворачивается наш нос в момент тягостного вопроса.
- Я присваиваю Ящику доктора наук, - сказал Псих. - Он правосмотрящий. Такие меньше спят и чаще специализируются в математике. Среди них встречаются люди с нервными тиками и подергиваниями. Ящик, ты когда-нибудь дергался?
И, к нашему восхищению, лицо Ящика вдруг неуловимо вздрогнуло и кожа над его правым веком запульсировала.
- Мигрени частые? - старательно соболезнуя, спросил Псих.
Ящик кивнул и взялся за затылок. При этом безмолвном ответе голова его повернулась вправо!
- А меня всегда и всюду тянет влево! - заявил Китаец, с грохотом опустил крышку ближайшего стульчака, удобно уселся, поддернул брюки и даже закинул ногу на ногу.
Нам стало завидно, но не так-то просто было последовать его примеру.
- Типичный случай распада интеллекта, - проскрипел Ящик в адрес Китайца.
- Да, примитивные формы духовной коммуникации все еще играют доминирующую роль в поведении некоторых человекообразных, - сказал Псих.
- Уши вянут от вашего наукобезобразного языка, - сказал Китаец. - Все очень просто, если смотреть в корень. И в век научно-технической революции подобное нашему симпозиуму мероприятие должно начинаться в суровой и грубой обстановке. Здесь мудрый резон. Вот мы сейчас уже связаны между собой какой-то круговой порукой. Каждый из нас уже забыл про то, что в его ранце спрятан маршальский жезл. Между нами начинается чисто мужская дружба. Уборщица случайно унесла ключ от курительной, и мы случайно застряли именно здесь, но во всех этих случайностях есть закономерность…
- Товарищи бывшие офицеры! Перерыв закончился! - доложил дежурный старшина. - Вас просят построиться!
Оказалось, что звонка не было так долго потому, что он испортился - обычная неравномерность в развитии НТР.
Лекцию о стрелковом оружии читал пожилой гвардии майор. Орденские планки, значки и все другие виды отличий покрывали его грудь броней, рядом с которой новгородские кольчуги показались бы женскими рубашечками.
Два пожилых старшины-сверхсрочника вытащили на сцену и установили на столе образец какого-то стрелкового вооружения. Оно выглядело ужасно. Не ясно было даже, где у него начало, а где конец.
Преподаватель с удовлетворением оглядел зал, из которого тянулись к ужасному оружию любопытствующие шеи.
- Есть тут товарищи, которые знакомы с этим оружием? - спросил майор.
Мы молчали.
- Я знаю, - сказал майор, - что многие сейчас думают: а зачем мне стрелковое оружие, если я, мол, моряк и служил на подводной лодке? Думаете так?
- Думаем, - согласился Ящик и протер очки.
- А есть такие, кто возьмется разобрать этот образец? - спросил майор. - Нет? То-то!
- Разрешите, я попробую? - спросил Китаец и встал.
- Пожалуйста, сюда, - пригласил преподаватель Китайца на сцену.
Китаец неторопливо вылез из рядов, громко приговаривая:
- Проходя между сидящими, не поворачивайся к ним задом - так учили в древнем Китае.
- А голову за это не отрубали? - спросил я.
- Нет, Сосуд, только нос, - успел ответить он и пошел на лобное место к ужасному оружию.
- Много болтаете, - заметил майор.
- Старший лейтенант запаса Мишкин! - по всей форме доложил Китаец, поднявшись на сцену. - Разрешите ваш носовой платок, товарищ гвардии майор!
Зал, привыкший к китайским выходкам, сдержанно заржал.
- Мы не в цирке, товарищ старший лейтенант, а я не Кио! Марш на место!
- Если без китайских церемоний, - сказал Китаец, - я разберу и соберу эту детскую игрушку за пять минут с завязанными глазами.
- Вы не сделаете этого и за десять с открытыми, - сказал майор, покрываясь пятнами.
- Прошу завязать мне глаза! - сказал Китаец. - Есть у вас платок или нет?
- Долго вы собираетесь дурака валять? - спросил майор.
Китаец махнул рукой, шагнул к столу и замер, глядя на оружие. Загорелая физиономия Китайца начала стремительно бледнеть. И аудитория затаила дыхание. И майор замолк. И старшины-сверхсрочники, которые уже готовы были ринуться на помощь преподавателю, тоже окаменели.
Китаец медленно, как змея, гипнотизирующая кролика, склонился к оружию, потом схватил его, зажмурился и прошептал:
- Засекай время, папаша!
И майор, и старшины, все мы глянули на свои часы.
В космической тишине то масляно и глухо, то громко и звонко заговорила вороненая сталь, застонали взводные пружины, защелкали зацепы и туго заскрипели штыри.
Китаец разобрал оружие и разложил детали на столе. Все это с зажмуренными глазами. Затем опустил руки вниз, как водолаз, который собирается нырнуть в рубаху, и хрипло сказал:
- Эй! Кто тут из рядовых необученных! Снимите с меня пиджак - не видите, старлею жарко?
Пожилые старшины торопливо стащили с него пиджак.
И опять то масляно, то звонко заговорила сталь, застонали сжимаемые пружины, защелкали зацепы, заскрипели нарезные части.
На четвертой минуте Китаец уронил какую-то деталь на пол и прошипел:
- Старшины! Поднимите пламегаситель! Не видите, он упал?
Старшины бросились под стол разом с обеих сторон и столкнулись лбами над пламегасителем. Это было сокрушительное столкновение, но никто в зале не засмеялся. Только Ящик мечтательно пробормотал: "Абсолютный вакуум!"
- Где? - недоуменно прошептал Псих.
- В их черепах, но это неважно, не будем уточнять, - сказал Ящик рассеянно, погружаясь в ученое раздумье. - Второй год пытаюсь посадить гироскоп в вакуум высокой степени, и никак не получается…
На Ящика зашикали.
Китаец блестел от пота и тратил секунды на смахивание капель со лба, испачкав оружейным маслом толстую физиономию.
В половине пятой минуты майор робко пробормотал:
- Осталось тридцать секунд, старший лейтенант!
Из аудитории прохрипел давно пропитый бас:
- Не мешай, отец!
Его поддержали:
- А вы, товарищ педагог, тренируйтесь пока!
- Сейчас на вас смотреть будем!..
В начале седьмой минуты Китаец открыл глаза, вскинул оружие в боевое положение, направил в живот майора и яростно застрочил языком: "Тра-та-та!"
- Молодец! - вырвалось из майора помимо его уставной воли. - Где это вы так научились?
- Если без китайских церемоний, товарищ гвардии майор, - сказал Китаец, надевая пиджак, - то… это военная тайна. Еще вопросы будут?
Не хвастаться и не торжествовать самым открытым образом было не в его характере. Проходя на место, он добил преподавателя:
- Интересно отметить, товарищи доброхоты, что нас опять обманывают. У этой штуки давно борода и усы выросли, а ее за последний крик моды выдают!
Аудитория бурно аплодировала.
Но майор нам попался крепкий. Он быстро нас утихомирил. Все-таки хотя участники симпозиума и были в пиджаках, но помнили кое-что из дисциплинарного прошлого.
И до конца занятия мы послушно и внимательно слушали "тактико-технические данные", вникали в схемы двигающихся частей и в принципы боевого использования этого действительно, как признался в конце концов майор, уже устаревшего в некоторой степени оружия.
В перерыве преподаватель демократически пошел курить вместе с нами. Опять заговорили о традициях.
- Воздействие традиции на современность весьма сложный процесс, товарищи, - начал Ниточкин, залезая на подоконник. - Я осознал это вместе с адмиралом Беркутом на боевом мостике крейсера среди моря электроники и радиолокации, получив два осколка старомодной сухопутной ручной гранаты "лимонка" в правую ягодицу. Адмирал получил один в пятку. Он, вероятно, первый и последний адмирал в мире, раненный таким ахиллесовым образом.
- Интересно отметить, - перебил моего друга Ящик своим скрипучим голосом, - что Беркуту могут хотя бы позавидовать все прошлые и будущие адмиралы, а у вас нет даже этой компенсации, если, конечно, все это вы не врете. Я человек науки и верю только фактам. Для начала покажите шрам.
Петя вынужден был слезть с подоконника. Рассупониваясь, он сказал Ящику:
- Никакого странного мистического света вы там не увидите, коллега.
- Товарищ гвардии майор, - попросил Ящик, - судя по орденским планкам на вашей груди, вы, вероятно, понимаете в этих делах толк. Я попросил бы вас о небольшой экспертизе…
- Я, если без китайских церемоний, тоже кое-что понимаю, - заявил Китаец.
Да, здесь были мужчины, которые знали толк в старых шрамах. Им нельзя было всучить след от флегмоны вместо пулевого ранения, как я несколько раз в жизни делал, подтачивая женское упорство фактами героической биографии.
Вокруг Петиного шрама собралась порядочная кучка ветеранов. Несколько секунд раздавалось: "А может, противопехотная?" - "Нет, тут и эр-ге-де может, если метрах в тридцати…" - "Слабо задело…" - "На излете: дураку ясно…" - "Лимонка в пятнадцати метрах - зуб даю…"
- Не врет, не врет! - таково было решение жюри.
- А давность? Давность определите! - дотошничал человек науки. - Может, он в детские и отроческие годы всего-навсего по свалкам лазал и от врожденного любопытства незнакомые металлические предметы трогал?
- Ну, дорогой товарищ, - с каким-то даже сожалением к Ящику сказал гвардии майор. - Давность два года - максимум! И без биноклей видно, - не удержался и съехидничал старый рубака, заменив очки Ящика более мощным оптическим средством.
- Так вот, - продолжал Петя, приводя форму в порядок. - Нужно уважительно относиться к сухопутному оружию, даже если вы моряки до мозга костей. Все вы нынче видели адмирала Беркута. Это мужчина, который не бросает слов на ветер…
- Грубоват. Лихой моряк, но грубоват, - вклинился в Петин рассказ из открытых дверей какой-то некурящий. Физиономия его была покрыта флером мрачного юмора.