Неизвестные были уже на берегу. Все как один черноголовые, стройные, с подрезанными до плеч волосами, свирепыми лицами, короткими пиками и круглыми щитами в руках. Не останавливаясь, они двумя группами уверенно двинулись на нольцев. Одна из них пошла в сторону застрявшего плота, другая на цепь дружинников. При подходе к линии стрелков черноголовые начали с ходу бросать камни. Увертываясь от них, Данц выжидал момент. Вскоре нападающие сменили тактику. Они подняли над головой пики, прикрыли грудь щитами, молча, неспешно приближались. Данц приказал произвести выстрел из луков ниже щитов. Ситуация изменилась мгновенно. Неорганизованная группа черноголовых поредела, распалась. Одни схватились за животы, другие запрыгали на одной ноге. Не понимая, что произошло, не пострадавшие пришельцы замерли, затем дружно бросились бежать в гору.
Еще большие потери понесла ватага, атакующая плот. Около берега дно моря быстро опускалось, черноголовые вошли по грудь в воду, затем поплыли. Группа Луча во главе с вождем открыла стрельбу тяжелыми отсыревшими стрелами по пловцам. Большая часть из них тут же скрылась под водой, остальные развернулись, энергично работая руками и ногами, выплыли на берег и устремились вслед за первой группой.
Данц не стал добивать раненых черноголовых, но приказал выдернуть из тел драгоценные стрелы, забрать их пики и щиты. Он поднял двух способных идти раненых, жестом повелел следовать за ним.
ГЛАВА 9
Лишь во второй половине дня ветер усилился, с моря пошла волна. Она придержала течение реки, подняла плот. Охотники, охранники, дружинники, пока доставали ногами дно, удерживали его, подталкивали к противоположному берегу. Когда вода накрыла плечи, люди поплыли, удерживаясь за привязанные бревна, связку тут же начало сносить в сторону моря. Мужчины на плоту изо всех сил стали грести лопатами, пловцы с не меньшим усердием помогали им. До обрывистого берега оставалось рукой подать, но плот неожиданно наскочил на подводную скалу. По инерции все, что лежало на бревнах, соскользнуло в переднюю часть. Связка притопилась и пассажиры оказались на скале по колено в воде, бросились вылавливать свое имущество. Освобожденные от тяжести бревна всплыли, подались вперед. Мужчины, женщины, дети ухватились за неуправляемое сооружение, стараясь удержать его на скале. Вождь приказал пассажирам вновь забраться на плот. Связка сразу осела и осталась лежать неподвижно. Регулируя количеством людей, Нольц подогнал плот к краю скалы, откуда дно не просматривалось. Вновь часть соплеменников разместились на бревнах, другая в воде, общими усилиями нольцы начали медленно продвигаться вперед. Помогло течение. Оно подхватило связку, потянуло вдоль берега, плот начал цепляться за обрыв, дергаться.
Река подмыла берег, корни растущих вблизи деревьев и кустов оголились, подсохли. Переселенцы хватались за них, пытались удержать связку, но тонкие прутья не выдерживали нагрузку, рвались. Люди воспрянули духом, когда в стене обрыва появились идущие под воду толстые корневища дуба. Юх стоял на носу плота. Он вставил в расщелину между бревнами пику, опустил вниз, она почти сразу застряла в разветвлениях. Луч со своей группой держались за корни, пока соплеменники выбирались наверх из-под обрыва. Пленные развязали ремни крепления плота, последними покинули ненужное теперь плавсредство.
Переселенцы оказались на широком плато, огляделись. По правую руку высились горы, по левую катило волной море. Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась степь, сплошь покрытая высокой травой и редкими крупными деревьями. Для нольцев, который уже раз, вновь открывался неведомый мир!
- Куда теперь пойдем? - спросил Димор.
- Река по правую руку течет оттуда, куда нам надобно идти, - ответил вождь.
- Где остановимся?
- Как только дойдем до… - Нольц задумался, собираясь с мыслями, - до большой реки, назовем ее "До".
- Таких рек много!
- Надо найти ту, через которую мы не сможем переправиться, где много рыбы и дичи всякой, а ее могуществу можно безропотно покориться.
- Бывают подобные?
- Должны быть.
Подошел Юх, как всегда робко остановился, не отваживаясь заговорить первым.
- Чего хочешь сказать чернокожий друг? - обратился к нему вождь.
В событиях последних дней парень завоевал полное доверие Нольца, признательность племени. В отличие от других пленных, по большей части безучастных к делам переселенцев, он постоянно находился в гуще событий. В знак благодарности и доброжелательного отношения вождь назвал его "другом".
- Мы пришли в страну, где живут звери похожие на людей, - ответил пленный, - они очень опасные.
- Я помню твой рассказ. А скажи, у них есть огонь?
- Не знаю.
- Если есть, значит, они люди похожие на зверей.
- Так или иначе, мы не можем стоять в стороне. Дозволь, вождь, стать моим соплеменникам разведчиками. Бух и Тух согласны помогать дружине Данца.
- Хар тоже помог, а потом стал врагом.
- Мы решили остаться с вами навсегда, как все мужчины иметь жен и детей, делать все, что прикажет вождь. Вооружимся лишь острыми палками и камнями, пока сами не дадите луки и стрелы.
Подошел Луч.
- Впереди степь, - обратился он к вождю, - надо набрать с собой как можно больше здешнего коричневого кремня. Неизвестно, когда сможем еще найти, а тут его полным-полно.
- Много не унесешь, - покосился Димор на разбросанные по высокой траве, поблескивающие на солнце крупные куски горных пород различных видов и расцветок.
- Нельзя уходить отсюда, пока не наделаем нужных заготовок для отщипов и тонких кремневых пластин. У реки До сделаем из них наконечники для стрел, ножи, скребла, - поддержал лучника Селон.
- Если камня на новом месте не окажется, наконечники для копий из кремня надо делать лишь для дружинников, - предложил Данц. - Охотники и охранники могут заменить их костяными.
- Дети мои, Луч, - сказал вождь, - сделаем так, как молвите. Всегда берегите стрелы, стреляйте, если знаете, что без промаха сможете поразить добычу или врага. Данцу для всех дружинников надо сделать двухслойные щиты из толстых шкур, копья иметь лишь с кремневыми наконечниками. Теперь каждому соплеменнику необходимо быть в постоянной готовности к встрече с жителями этих степей, звероподобными, так станем их называть.
Два дня нольцы с раннего утра до позднего вечера собирали куски кремня, делали нужные заготовки. Лишь охотники выполняли свои неизменные обязанности. Они пытались переметом наловить рыбы в реке, но крупная гуляла где-то в другом месте, а мелкая без задержки проходила сквозь ячейки. К середине дня орудие лова вытянули, в нем оказалось всего две средней величины рыбки.
Выручил Юх. Он рассказал, как на его родном озере соплеменники ловят рыбу на острую косточку. Чернокожий умелец сделал все так, как говорил, привязал изобретение к тонкой нити из сухожилий, насадил на загнутый крюк кусок пойманной рыбы. Потом он вошел по пояс в воду, осторожно опустил наживку ко дну. Почти сразу нить натянулась, дернулась, и к всеобщему изумлению рыбак вытащил на берег крупную рыбину.
- У нас рыбу назвали судон, - сказал Юх тоном знающего человека.
Вождь вновь погладил парня по голове. Чтобы не заходить в воду и не пугать рыбу, Селон привязал нить к концу пики, опустил приманку с берега. Этим вечером охотники накормили соплеменников вкусной рыбой, пропаренной в ямках. Устройство Селона назвали "Уд", что означало на языке нольцев - удача.
Данц на берегу реки нашел обломок бедренной кости крупного животного с тремя длинными и ровными концами на одной стороне, заострил их, насадил трубчатой частью на конец пики.
- Так обработать кость мог лишь человек, - сказал вождь, осматривая находку.
- Зачем тебе это оружие? - спросил Селон.
- Пока не знаю.
- Возьми взамен мою с красивым обоюдоострым наконечником.
- Ты-то что станешь делать с моей?
- Сделаю на концах острых рогов зазубрины, стану бить и вытаскивать рыбу из воды. Назову пики "Острые рога".
Нагруженные собственной поклажей да набранными кусками кремня, переселенцы продолжили путь. На радость людям, он пролегал теперь вдоль реки с чистой прозрачной водой, высокими ветвистыми вербами и могучими дубами по ее берегам. Стояла жаркая погода, нещадно палило солнце сквозь едва заметную дымку облаков. Лишь в коротких меховых штанах люди шли, обливаясь потом. Когда становилось невмоготу, вождь разрешал отдых на песчаных отмелях. Соплеменники подолгу с удовольствием бултыхались, плескались в прохладной влаге. Вождю нередко приходилось вмешиваться, чтобы колонна вновь тронулась в путь.
Этим днем племя остановилось в тени дуба с широкой кроной. Противоположный берег темной стеной и гибкими ветвями ивы круто уходил под воду. Неширокий песчаный пляж располагал к приятному отдыху. Без раздумий сначала дети, за ними взрослые один за другим плюхались в реку. Младшее поколение нольцев немедленно затеяло возню. Мальчики и девочки с визгом и хохотом гонялись друг за другом, брызгались. Неожиданно от противоположного берега в сторону пляжа крупной рябью взбурлилась вода. В следующее мгновение один из мальчиков вскрикнул, упал и начал барахтаться, звать на помощь. На берегу стоял Димор с охранниками. Люди бросились к ребенку, увидели нечто черное, громадное возле его ног. Не раздумывая, Димор ударил пикой усатое с большим ртом страшилище. Водяное животное тут же освободило ногу пострадавшего, рванулось вглубь, вырвало из рук древко. Подбежали другие охранники, но неизвестное существо к тому времени скрылось в пучине. Пика, однако, вскоре появилась у противоположного берега, начала перемещаться то в одну, то другую стороны, потом вновь исчезла из виду. Прошло немного времени и на поверхность реки всплыло тело громадного сома с пикой в спине.
Вытаскивать "водяного зверя", так сома окрестили нольцы, пришлось всем племенем. Скользкое без чешуи округлое тело не желало расставаться с родной стихией, выскальзывало из рук. У вечернего костра переселенцы впервые отведали необычайно вкусного мяса крупной речной рыбы.
Говорят, вода смывает усталость, вселяет бодрость, придает силы. Нольцы могли согласиться с этим сполна. Их путь вдоль реки оказался более легким. Люди у воды пережидали жару, а когда она спадала, бодрым шагом продолжали путь. После случая нападения сома на мальчика вождь запретил купание без присмотра охранников. Они теперь сначала осматривали место отдыха, дно реки, и лишь потом дети и взрослые могли поплескаться.
Вспоминая вкусного водяного зверя, Селой вознамерился встретиться с ним еще раз. Он просверлил отверстие в тонкой пластинке из кости, вставил в него длинный шнур из сухожильных нитей, привязал к устройству крупную лягушку. Когда соплеменники улеглись на ночной покой, главный добытчик пропитания закинул приманку недалеко от берега под корягу. Утром нольцы вновь боролись с крупным сомом. Неизвестно кто бы вышел победителем, не окажись хищник на мелководье, где его поджидали охотники с пиками.
К сожалению, поживиться дарами реки на этот раз не удалось. Вождь распорядился разрубить тушу рыбины, нести куски, поберечь до большого вечернего костра. В середине дня переселенцы расположились на отдых в тени вербы. Поблизости песчаного пляжа не оказалось, берег тянулся обрывом, не подойти. Вождь не разрешил купаться в глубоком месте. Уставшие люди пластом лежали на земле. Чтобы не подсохли куски сомятины и не роились над ними мухи, Селон привязал добычу полосками кожи, на ремне опустил в прохладную воду. Когда племя собралось продолжить путь, сомятины на месте не оказалось.
Нольцы были единодушны в мыслях, что воровство совершили собратья-сомы. Но неожиданно в том месте на берег вскарабкался кругломордый зверь, длиной в большой шаг и хвостом с полшага. Выдра, а это была она, плотоядно облизнулась, посмотрела сытыми глазами на людей, шевельнула туда-сюда хвостом, как бы в благодарность за угощение и сделанный запас мяса. Над поверхностью реки торчали еще несколько похожих мордочек. У переселенцев не виданный ранее зверь вызвал прилив ярости. Селой подкрался к умиротворенному похитителю по высокой траве, метнул копье и пронзил его насквозь. Слабое утешение взамен потери. У вечернего костра на всех хватило лишь запаха жареного мяса выдры. Ужин прошел на редкость скучно. Усталость и мизерная порция мясного вкупе с желудями и сочными стеблями побегов куги настроения не поднимали. Радовали лишь соловьи красивыми переливчатыми трелями, пощелкиваниями, посвистами. Путники слушали и не могли наслушаться.
Чудесное соловьиное пение оставило глубокий след в памяти Улки. Она втайне пыталась воспроизводить их рассыпчатые голоса, но ничего подобного не получалось. Девушка знала, если по ивовому прутику постучать ножом, можно потом легко снять кору. Однажды она полюбовалась нежным оголенным стебельком, состругала переднюю часть, поставила на прежнее место снятую "одежду", подула в срез, в ответ услышала свист. Улка побежала к Данцу, продемонстрировала свое изобретение. Парень тут же смастерил подобную свистульку.
Этим вечером у костра молодые люди развлекали соплеменников посвистами. Звуки не походили на соловьиные, но это как кому. Изобретательница была уверена, они не хуже птичьих посвистов.
Мысли Данца работали в другом направлении. Он решил употребить изобретение в интересах дела. Незамедлительно дружинники сделали каждый для себя свистульки, постоянно держали в готовности к применению. Однажды вечером вся дружина засвистела на разные голоса, соплеменникам стало не по себе. Музыка оказалась жутковатой. Она даже Улке пришлась не по нраву.
Вождь, тем не менее, одобрил затею.
- Поделки пригодятся, - сказал он. - Если к свисту дружинников присоединить громкий голос нашего "бума", можно отогнать от стоянки любого хищника или звероподобного.
Не нравился свист соловьям. Стоило произвести звук хотя бы одной свистульки, птицы умолкали. Но изобретение Улки вскоре проявило себя. Как обычно переселенцы продолжили путь рано утром. Из-за угрозы встречи со звероподобными впереди колонны шли теперь не дозорные, а группа Данца. Едва солнце поднялось над горизонтом, дружинники обнаружили крупного бурого медведя. Он сидел на берегу у речного переката, с увлечением глядел на отмель, изредка ударял лапой по воде. Когда вблизи появились люди, медведь поднялся на задних лапах во весь свой богатырский рост, недовольно зарычал. По сигналу Данца дружинники одновременно издали громкий свист. Зверь сначала присел, затем поспешно бросился к противоположному берегу и, часто оглядываясь, умчался к недалекому кустарнику.
Лиха беда - начало, гласит пословица. Свистки в племени делали и стар и млад. Но увлеченность также быстро пропала, как и началась. Причиной тому стало появление в племени еще одного музыкального инструмента.
Однажды сын Селона Кол нашел возле муравейника длинную и тонкую трубчатую кость. Объеденная муравьями, отполированная солнцем и ветрами до блеска, она понравилась мальчику. Он прополоскал находку в реке, посмотрел, не осталось ли чего внутри, дунул, чтобы выгнать остатки воды. Косточка издала более низкий мелодичный звук, чем у свистульки.
Любознательный внук вождя повторил опыт и услышал протяжное звучание косточки. Он бросился к отцу, показал находку. Селону она тоже понравилась.
Предводитель группы охотников повертел в руках подарок муравьев, обнаружил на поверхности небольшую трещину, закрыл ее пальцем, подул в трубочку, получилось иное звучание. Селон начал закрывать и открывать отверстие и с радостью услышал приятную на слух переливчато звучащую мелодию. Едва окружающий мир растворился в сумерках, Кол у костра продемонстрировал соплеменникам звуки своей дудочки. К нему присоединилась Улка со свистулькой, Лек помог "бумом", получился оркестр в племени. Мужчины и женщины подхватили в такт свою неизменную песню. В вечерней тишине долго еще над рекой слышалось "ояр-ояр-ояр".
Следующим днем переселенцы подошли к крутому повороту реки. Она уходила по правую руку. Нольц повел племя, не изменяя избранного направления и так, чтобы солнце продолжало греть спину в середине дня. Теперь колонна шла по степи. Возле реки люди не беспокоились о еде, она была постоянно рядом. Теперь ветер катил вокруг волны высокой травы, в округе не видно ни единого животного, кроме сусликов под ногами да степных птиц. Ближе к вечеру, люди видели группу каких-то крупных то ли быков или других млекопитающихся, но вождь не разрешил уходить далеко от колонны.
- Мы не знаем, что это за звери и чего от них можно ожидать, - сказал он, - а кроме того, в высокой траве можно даже очень легко нарваться на засаду звероподобных.
К концу второго дня пути переселенцы подошли к реке. Неширокая и небыстрая, она оказалась поперек пути. Вокруг ни единого деревца. Охотники переметом наловили рыбы, но у вечернего костра царило уныние. Река оказалась с обрывистыми берегами, глубокой. Сразу же возник вопрос, как ее преодолеть.
- К утру чего-нибудь придумаем, - говорил Димор, - зато с ее стороны ни звери, ни люди не нападут.
Заканчивалась теплая ночь, посветлело усыпанное звездами небо, вдоль противоположного берега стелилась легкая дымка тумана. Вождь с сыновьями смотрели на зеркальную водную гладь, смутно видимую даль. Сколько-нибудь стоящая мысль, каким образом оказаться на другой стороне, ни у кого не возникла. Рассвело. Вблизи людей появился любопытный енот. Он бесстрашно поглядел на незнакомых существ, понюхал воздух, почесал лапой за ухом и продолжил поиск утренней добычи.
Подошел Юх.
- Еноты охотятся на мелководье, оно должно быть где-то поблизости, - сказал он, - с берега его можно просто не заметить.
Вскоре зверь действительно привел людей к узкой песчаной отмели, покрытой по колено водой. Мелководье далеко уходило к противоположному берегу, там, где оно заканчивалось, торчком стоял предмет похожий на сук сухого дерева.
- Длинный зуб большого зверя, - кивнул чернокожий пленник на предмет. - Там, откуда пришло наше племя в предгорье, водились животные высотой в два роста человека. Мы называли их "слын", что значит большой и сильный. Они имели по два зуба длиной в большой шаг. Бивни называются. У нашего лекаря есть топор с рукояткой из тех зубов. Видел я куски бивней, но они не были такими толстыми.
- А как большие слыны могли пройти через горы?
- Наверное, лишь в степи живут такие зубастые слыны.
- Лучше бы они тут не водились. С такими зубами звери сожрут кого хочешь, нас тоже.
- Надо быть от них подальше.
Юх жил вблизи озера, умел плавать. Он прошел по мелководью до бивня, попытался раскачать его, но не смог даже пошевелить. Сразу за гигантским зубом вода поднималась выше груди. Юх попытался нащупать палкой дно впереди, но ее тут же вырвало из рук течением. Поток воды в этом месте суживался, упругими струями рвался через проран. Не оглядываясь на вождя, чернокожий пленник бросился в воду и поплыл, его сразу понесло течение и через небольшой промежуток времени прижало к противоположному берегу.
К Нольцу подошли сыновья.
- Что станем делать? - спросил отец. - Вряд ли кто-либо из нас сумеет так переплыть реку, как это сделал пленник.
Свой вариант переправы предложил Данц, его поддержали старшие братья. После долгих размышлений с младшим сыном согласился вождь.
Дело несложное, но опасностей много. Предстояло сделать из ремней длинную скрутку, передать один конец Юху на противоположный берег. Используя ее как буксир, с помощью пленника преодолеть быстрину всем племенем.