Гавриил Тихонович вытер пальцы и толстогубый рот белоснежной салфеткой, бросил ее в тарелку с недоеденным гуляшом, чем сильно смутил Володю, который свою салфетку так и оставил свернутой кулечком, пожалел крахмальную ее красоту…
- Ну, я готов, - сказал Горик, отвалясь в шатком кресле. - Где она там?.. Слушай, Вера, позови Ларису, - велел он официантке, убиравшей соседний стол.
Та немедленно пошла "за кулисы" и привела Ларису. И Вадим, и Горик полезли за кошельками, но Володя тут же пресек их показное желание, расплатился из "своего" кармана, щедро оставил официантке чаевые: демонстрировал "поведение".
Они взяли такси и быстро приехали в центр города. Сидя рядом с водителем, Володя слышал, как Горик и Вадим шушукались за его спиной. Ему показалось, что Вадим о чем-то упрашивал Гавриила Тихоновича, а тот выставлял ему какие-то свои требования.
- Где живет агент Володя? - спросил Горик, прощаясь.
- В пятьдесят пятам номере гостиницы "Центральная", - отрапортовал Сидельников. - Там и телефон есть. Вот только номера не знаю. Можно позвонить в справочное…
- Люкс? - уточнил Горик. - На третьем этаже? Угловой?
- Ага, - поразился Володя такой осведомленности и подумал о том, что этот человек не только все знает, но и, должно быть, все может. - Очень вас прошу, - добавил он. - Обижены не будете. - И глянул на Вадима, прося у него поддержки.
- Горик трепаться не любит, - сказал Вадим. Он слегка опьянел и воспаленные веки за толстыми стеклами еще больше покраснели.
- Жди моего звонка, - многообещающе изрек Горик.
- Когда?
- Завтра до обеда. - Немного помолчав, предупредил: - Но чтобы об этом - ни одна душа…
- Какой разговор, - убежденно пообещал Володя.
Они попрощались и разошлись в разные стороны.
На углу возле гостиницы Володя купил кипу свежих газет, последние номера журналов "Смена" и "Огонек", чтобы можно было почитать, помараковать над кроссвордами. Он любил разгадывать кроссворды, но только терпеть не мог, когда там встречались персонажи из опер, острова в иноземных морях и названия созвездий…
* * *
Раньше Володя Сидельников не представлял, что телефон - это не только большое удобство, но и жуткая нервотрепка. Ожидание нужного звонка может довести до того, что станешь психом в расцвете лет. Если не отвлекать себя, конечно, не думать о постороннем.
Но ни о чем другом, кроме звонка Гавриила Тихоновича и цепей, которые должны появиться за этим звонком, Володя думать не мог. Он перечитал все газеты, тут же забывая прочитанное. Кроссворд застопорился на вопросе "Звезда первой величины в созвездии Большого Пса". Ответ давал возможность развязать целый угол, а за него пятью клетками цеплялся другой, но Сидельников не дружил с астрономией.
Он швырнул журнал на подоконник, завалился, не раздеваясь, на кровать, прикрыл глаза и стал думать. О чем? Так, о жизни, Всего двое суток прошло с момента, когда полетела на "Дружбе" цепь и он мотнулся в контору участка, чтобы вправить мозги Козюбину. Двое суток! А сколько всякого и всяких повидал он за это время… За два года иной раз такого не насмотришься. А ведь это только начало, цепей не видать пока, только чуть-чуть замаячило с этим Гаврилой. Скорей бы звонил, что ли…
И звонок раздался.
- Здравствуй, котик, - пропищал в трубке топкий голосок.
- Здравствуй, кошечка, - ответил Володя.
- Почему вчера не пришел? Мы жутко ждали.
- Кто ждал?
- Я, во-первых. Инка тоже была. Потом явился Сергей Иванович. Как всегда, конечно, поддатый. И еще приволок две бутылки. Он получил премию за соревнование.
- Молодец! А с кем он соревновался?
- Понятия не имею. Наверно, с тобой… Ха-ха! Все было на высшем уровне. Не хватало только вас, маэстро…
- Обошлись кое-как, не померли. - Володя с удовольствием втягивался в неожиданную телефонную игру.
- Коть, у тебя голос какой-то странный. Простыл?
- Нет, не простыл. Нарушил горло…
- Пил холодное пиво?
- В хоре пел. Перестарался малость.
- Не валяй дурака, певец, - рассмеялась женщина. - Ты что, всерьез обиделся на меня?
- Не очень всерьез, но основательно…
- Ну, котик, ты же понимаешь… я была не в форме… Боже мой, какая чушь… Когда ты улетаешь?
- Улетел бы сегодня, но цепи держат.
- Какие цепи?!.. Ха-ха-ха!.. По-моему, цепи у тебя там, дома, а здесь казацкая вольница… Приедешь сегодня?
- Куда ехать-то?
- Я не узнаю тебя, котик.
- А я тебя знать не знаю, кошечка.
- В какой номер я попала?
- В цирковой, - расхохотался Сидельников, не выдержав.
- Мне нужен Константин Борисович, - серьезно сказала женщина на другом конце провода. - Из пятьдесят пятого номера.
- А мне нужен Гаврила, - так же серьезно сказал Володя. - Из треста "шарашмонтаж".
- Дурак! Идиот! - женщина бросила трубку.
Володя постоял еще у телефона, слушая короткие гудки и улыбаясь. Вот так и живут… с "кошечками"… Он снова завалился на кровать (так удобнее ждать звонка), прикрыл глаза и попытался представить себе человека, который до него занимал этот номер, и всех этих, вокруг него, поддатых и неподдатых. Например, так: приезжает в Североград начальник снабжения по имени Константин Борисович добывать запчасти для своего производства. Красивый такой мужичок, на Вальку Осинина похожий, на кусинского снабженца, который докомандировался в свое время до алиментов на все тридцать три процента. Ну, достал этот друг, что надо, а вечером пригласил в ресторан… начальника отдела запасных частей и вспомогательных материалов Сергея Ивановича - того, что всегда "поддатый". Зашли они, значит, вечером в ресторан "Северный", а там по случаю субботы - муравейник. Однако, тертый Сергей Иванович углядел в уголке четырехместный столик с двумя кошечками - сидят за пузырьком шампанского, "подруг" дожидаются. То, что надо! Ах, ах, что вы, что вы, то-се, придут подруги - уступим… Старая песня. Короче, заказ на четверых, танцы-шманцы, никаких подруг, потом расчет (платит, конечно, Константин Борисыч из "казенных"), такси - оказывается, у этой… одной из них - отдельная двухкомнатная хата в новом районе. С мужем разошлась, дочь - у бабушки в другом городе. В хате уютно и модно, поскольку бывший муж (тут Володя вспомнил Ольгу Викторовну из "Лесоснаба") передовик гражданской авиации, командир корабля, совершает регулярные рейсы в другие страны… А у этого Константина Борисыча, между прочим, хорошая жена дома… детишки папашу дожидаются…
Ну, вошли, значит, разделись, хозяйка прямиком на кухню - соображать, а вторая, которая Инка, включает "Эстонию" - стерео и в комнате звучит "История любви". Однако плохо звучит, хрипло, поскольку никак невозможно достать новую иголку. И тут…
И тут снова зазвонил телефон. Володя одним прыжком достиг аппарата и схватил трубку, надеясь услышать долгожданного Гаврилу Тихоновича. Но где-то совсем рядом телефонистка торопливо сказала:
- Ответьте Москве.
Володя ответил.
- Костя ты? - спросил женский голос из Москвы.
- Я, - сказал Володя по инерции.
- Слава богу, - отчетливо услышал он. И громче: - Когда ты собираешься дамой?
- Не знаю. Когда управлюсь с делами.
- А что тебя там еще держит?
- Цепи…
- Что-что?.. Я не поняла… Плохо слышно… Понимаешь, в чем дело… Ты должен срочно лететь в Ленинград. Алло! Ты понял? Позвонил Вершинин и сказал, что тебе надо срочно лететь в Ленинград! На послезавтра - слышишь меня? - на послезавтра назначено рассмотрение твоего проекта при участии экспертов Госстроя. Алло! Ты меня слышишь?..
- Слышу, - сказал Володя, поняв, что это серьезно и больше шутить, не стоит. - Но вы, гражданочка, ошиблись адресом. Здесь живет другой человек.
- Что? Какой человек?
- Обыкновенный. Сидельников Владимир.
- А какой у вас номер?
- Пятьдесят пятый.
- Пригласите, пожалуйста, инженера Самохина. Константина Борисовича. Это его жена звонит.
- Понятно, но я тут один живу. Это люкс одноместный. Наверно, ваш муж жил здесь раньше, до меня.
- Господи, как же так… - женщина там явно растерялась. - А когда… как давно он выехал?
- Я здесь с позавчерашнего вечера.
- А куда? Не знаете куда? В Москву или в Ленинград?
- Не знаю, я его никогда не видел…
Володя положил трубку и подумал о том, что представленная им картинка слегка распадается. Не так уж его ждет там эта жена… Да и сам он никакой не снабженец. Инженер, может даже - крупный. Ишь - проект сочинил, эксперты интересуются. Еще, выходит, веселей история получается. Приехал, значит из Москвы крупный инженер в областной центр помочь местным строителям. Солидный такой мужик, от науки. Но - с гнильцой в в личном плане. Местный Сергей Иваныч, ему коньячок, кошечек, а тот ему, значит, - мудрые мысли, то-се. Но бог, как говорится, шельму метит, и женушка его в это время…
В это время бесшумно открылась дверь и вошел Гавриил Тихонович. Володя обрадовался, ринулся навстречу.
- А я от телефона - ни на шаг… Даже не завтракал. Боялся прозевать звонок.
- Это не телефонный разговор, - деловито заметил Гавриил Тихонович. Он неторопливо и важно стащил перчатки на белой цигейковой подкладке, протянул Сидельникову вялую руку. Щеки гостя были ярко-розовыми, почти алыми и гладкими, как пасхальные крашенки.
- Точно. Не телефонный, - тут же согласился Володя шепотом. - На коммутаторе девки могут подслушать. Садитесь, Гавриил Тихонович.
- Ладно тебе. Просто - Горик. - Он заглянул в соседнюю комнату, убедился, что там никого нет, и только тогда, неторопливо расстегнув костяные пуговицы коричневой на белом меху дубленки, уселся в глубокое кресло, скрестил ноги в тяжелых ботинках. Сидельников присел чуть поодаль на стул, ждал, чем обрадует его долгожданный гость.
- Старик, я могу на тебя положиться как на делового человека? - опросил Горик и уставился в Володю сверлящим взглядом. - Учти, я в этом деле пятое колесо. Просто хочу помочь тебе по просьбе Вадима, без дураков… А товар принадлежит другим людям. Я вроде посредника, что ли. Понял? И потом, ты же грамотный мужик… Указ знаешь: кто дает, кто берет, кто продает, кто покупает…
- Все ясно, не маленький, - заверил Сидельников. - Не первый год замужем, - солидно добавил он.
- Смотри. - Горик качнул круглой головой. - Я шутить не люблю. - В его голосе прозвучала угроза. - Привык, когда на добро отвечают добром, без дураков…
- Обижаете, - скривился Володя. Ему было трудно сохранять с этим… Гавриком подобострастный тон, но он понимал: надо… Хоть умри, а без цепей домой нельзя… А хорошо бы врезать промеж глаз… и эта самая… шаль с каймою. До чего противно…
- Ладно, - сказал Горик. Он, видимо, что-то почувствовал, как ни прятал это Володя. Решил перейти к делу. - Сколько требуется цепочек?
- Побольше!
- Не понял: ящик? два? три?
- А сколько в ящике?
- Семьдесят штук.
- Семьдесят?! - Володя даже приподнялся со стула. Он моментально прикинул, что такого количества цепей ему и его товарищам по участку хватит надолго. - А сколько стоит ящик?
- Считай: семь по семьдесят… Четыреста девяносто… Учти, это по твердой цене. Понял? Как в магазине…
- Все ясно. Беру ящик.
- Дело хозяйское, - равнодушно обронил Горик. - Ящик - так ящик. Два - так два.
- На два денег не хватит, - с сожалением проговорил Володя. - Если только еще россыпью рублей на двести, а?
- Россыпью фирма не торгует, - ухмыльнулся Гавриил Тихонович. - Фирма оптовая: ящик, контейнер, вагон… Без дураков… Давай по петухам. - Он протянул Сидельникову руку и все смотрел ему в глаза: изучал.
- Куда мне приехать? - спросил Володя, готовый бежать, куда прикажут.
- Никуда не приезжать, - по-деловому ответил гость. - Сами доставим в Лучшем виде. Фирма работает только так: С доставкой по указанному адресу. Уровень!
- А когда? - Володя уже понимал, что сделка состоялась и хвост синей птицы у него в руках.
Гавриил Тихонович деловито глянул на часы:
- Где-то к шести. Может, в (начале седьмого. Это ж старик, не так просто…
- Ясно, - радостно рассмеялся Володя. - Буду ждать у центрального входа.
- Не надо у центрального. Жди здесь, в номере. Все, договорились. Без дураков…
* * *
Никогда для Володи Сидельникова так мучительно не тянулось время. На работе, известное дело, приехал в лес, повалял деревья, перекурил, сидя на свежем пеньке, побазарил с ребятами по поводу событий внутреннего и мирового масштаба, опять покричал "берегись", еще перекурил с удовольствием, - глядишь, время обеда. Приговорил "сидорок", упакованный женой в полиэтиленовую торбочку, попил кофейку из термоса, еще покурил, и еще попилил. Быстро же, черт возьми, день утекает. Особенно зимой, когда рано темнеет. Не успел от одной темноты глаз отдохнуть - вторая на пороге. Значит, конец смены. Есть план! Есть и сверх плана! Порядок! Опять перекур в ожидании автобуса, который привезет из лесу домой, в поселок. Приехал, помылся, переоделся в чистое, поел горячий обед, перекурил, теперь уже вытянувшись на удобном диване, почитал газету или посмотрел телевизор, с Зиной, с Генкой перебросился словечками - все! Ночь. Пора на отдых. Утром - та же карусель. Времени никак не хватает, чтоб дельную книжку лишний раз прочитать или хорошую музыку послушать.
А тут?!
Удалился Гавриил Тихонович, Горик, Егор, попросту говоря, проворачивать важное мероприятие, и Володе стало никак невозможно найти себе занятие в своем пятирублевом люксе. Он оделся, ушел скитаться по городу.
Володя вздрогнул и открыл глаза. Сердце колотилось, как после долгой пробежки. Репродуктор в соседней комнате подавал сигналы точного времени.
В дверь стучали.
Он рывком вскочил с кровати, метнулся открывать. На пороге стоял Горик с большим продолговатым ящиком на плечах. Ящик был обернут рыжей бумагой.
- А я грешным делом подумал, что прикупил ты меня, - сказал Горик недовольно. - Должна быть зеленая улица, а тут стопор… Хотел давать задний ход… Никого нет? - Он кивнул на дверь.
- Кто же может быть? - удивился Володя.
- Мало ли… Может, подруга. А может, приятели из отдела борьбы с расхитителями социалистической собственности. Мы ж тебе на слово поверили…
Горик вошел в спальную комнату, сгрузил на пол ящик.
- Простите, закемарил нечаянно.
Володе было неловко, что заставил Горика ждать за дверью. И правда ведь, мог уйти. Вот был бы фокус!
- С меня за это причитается, - сказал Володя.
- Ладно тебе… - Горик плюхнулся в кресло, устало вытер ладонью мокрый лоб. - За такую работу надо ордена выдавать. За вредность… Характер, понимаешь, дурной: привык помогать людям…
- Родина вас не забудет.
- Это точно, - согласился Горик с кислой улыбочкой. - Пересчитывать будем? - Он рванул край оберточной бумаги, оголил ящик: новенький, с клеймами по бокам, вкруговую окантованный жестяными полосками.
- Чего их пересчитывать! Упаковка-то заводская. - Сидельников просунул палец в щель между верхними дощечками и под промасленной лощеной бумагой ощутил острые цепные зубья. С трудом сдерживая почти мальчишеский восторг, Володя подошел к столу, оторвал край областной газеты "Рабочая правда" и вытер обрывком испачканный в масле палец. - Здорово вы меня выручили, Гаврила Тихоныч, - сказал он с широкой улыбкой, которую сдержать не мог, и полез в боковой карман, где в полной сохранности лежали "государственные". Вот и дождались они своего звездного часа.
Он отсчитал пятьдесят красных бумажек (вместо оговоренных сорока девяти), протянул деньги Горшку. Тот внимательно следивший за отсчетом, пристально глянул Володе в глаза, прикрыл деньги своей ручищей с растопыренными пальцами.
- Не мечены? - спросил.
- Что?
- Так, ничего… Это я для профилактики. - Он сунул купюры в брючный карман и поднялся. - Убери, - указал на ящик.
Володя попытался засунуть товар под кровать, но тот не проходил по габариту. Пришлось оставить его между кроватью и тумбочкой.
- Хоть газетой прикрой, - посоветовал Горик. - Тут горничные убирают. Сам понимаешь…
- Понятно, - согласился Володя, хотя вовсе не понимал, какое дело горничным до багажа клиентов. - Утром я на скорый поезд - и ту-ту…
- Дома тоже особенно не трепись, - строго предупредил Горик. - Достал, мол, в магазине промышленного оборудования. Есть такой магазин в Париже, без дураков… И вообще, если что - мы с тобой знать не знаем друг друга. Никогда не встречались. Понял?
- Но сегодня-то положено, - все еще улыбался Володя. - Давайте спустимся в ресторан поужинаем. Надо, Гаврила Тихоныч, замочить цепочки, чтоб не рвались.
Горик глянул на часы, вроде куда-то опаздывал, нехотя согласился:
- Ладно. Часок угробим на непроизводительный труд. Нужна когда-то и передышка… Внизу как раз перерыв кончился…
Они спустились в вестибюль, откуда открывалась широкая дверь в ресторан "Центральный". Пока Горик сдавал в гардероб одежду, Володя метнулся в противоположный конец вестибюля, где помещалось почтовое отделение. Он быстро составил две телеграммы в Кусимск. Одну жене: "Прибываю завтра скорым зпт готовь пельмени", вторую Козюбину: "Командировку завершил успешно зпт завтра скорому высылайте козла".
- Может, козочку? - рассмеялась девушка, принимавшая телеграммы.
- Можно и козочку, - подмигнул Володя с явным намеком. Сейчас он ощущал за спиной крылья. Волнение, овладевшее им при виде ящика с драгоценными цепями, теперь превратилось в торжественную легкость, от которой хочется не ходить по земле, а парить в воздухе. И он пошел на штурм: - Так как?
- Все так, - понятливо и чуть смущенно отозвалась девушка, быстро пересчитывая количество слов в Володиных телеграммах.
- Приглашаю на "североградскую" фирменную котлету… из козьей свежатины. Главное - ездить далеко не надо. - Он кивнул в сторону ресторана. - Можно сказать, не отходя от кассы. Когда у вас конец смены?
- В вашем Кусинске все такие шустрые? - насмешливо проговорила девушка.
- Ага, все, как один. Так когда? В девятнадцать ноль-ноль?
- Я не одна, - неожиданно быстро сдалась девушка. Володя даже удивился, что так легко получилось.
- С мужем? - спросил он.
- Нет, не с мужем. С подругой.
- А я с другом.
В это время Горик приближался к почтовому отделению, на ходу прилизывая свои жиденькие волосы.
- Я где-то видела вашего друга, - сказала девушка.
- А я видел короля Камбоджи, - сострил Горик. - По Телевизору. Вас это устраивает?
- Вполне…
- Вот и добро, - подхватил Володя. - Приглашаю девочек поужинать, - пояснил он Горику.
- Девочек? Я вижу - кадр в одном экземпляре, - пожал округлыми плечами Горик. - Другие что - пока отсутствуют в наличии?..
В это время из-за тонкой перегородки, откуда минуту назад доносился треск телеграфного аппарата, появился "второй экземпляр". У этого экземпляра были длинные распущенные волосы, которые закрывали почти все лицо: глаза и нос только слегка угадывались…