- Океюшки, с тобой я буду общаться попроще, не так, как папа контачит со мной. Отец периодически мне напоминает, как только он скажет, чтобы я срочно ехал в то место, куда он повелит, позвонив мне по телефону или отправив для меня SMS, или сообщение на электронную почту, то я обязан бросать все дела и без промедления следовать указаниям. Потому как отныне ничего важнее для меня не может быть!
- Однако, как у вас?! - снова с иронией, но малость восторгаясь, вопросил Рамсес.
- Отныне, у нас.
- В смысле?!
- Ты поедешь со мной.
- Богдан, ты ничего не путаешь? Или только что ты примерил роль бати, обращаясь ко мне?
- Не дури, ты же понимаешь, почему мы должны поехать вместе.
- Ну, я могу предположить, что грядет переворот и батя у тебя хочет отбыть, - Рамсес сделал акцент на следующих первых двух буквах (и, объединив), - сродины с семьей, естественно, и просто переживая за все задницы…
- Послушай, Рамсес, - перебил Богдан, - ты прекрасно понимаешь, что я пекусь о тебе. А вот, почему отец считал нужным напоминать мне, как говорил он: о важном, - ни ты, ни я, мы точно не ведаем. Зная же батю, я уверен, что за словами кроется не банальное желание покинуть родину в полном семейном составе, а нечто важное, о чем мы с тобой узнаем, быстро съездив к нему в загородный дом.
Посмотрев на друга, Рамсес покачал головой, не соглашаясь.
- Не дури, - повторился Богдан, призывая Рамсеса одуматься. - Мы быстро съездим к нему, я узнаю, в чем дело и…
- Это разные концы столицы, где живет у тебя отец и расположена моя квартира. К тому же они равно удалены от центра города, где мы с тобой сейчас находимся. И потом, - Рамсес решил смягчить разговор. Для начала он выпрямился и сел поудобней на диване, заговорив нормальным голосом, без издевок. - Богдаш, кто меня пустит на территорию, где среди прочих "кричащих" загородных построек расположен не менее вызывающий особняк твоих предков? Без его на то согласия меня не пустят.
- Я же договорюсь, - искренне удивился Богдан.
- То есть. Ты меня высадишь, и я стану ждать у охраны, коль скоро по мобильнику, по дороге к нему ты так и не сможешь связаться с отцом. Дозвониться-то вообще никуда не возможно.
- Лучше у охраны стоять, чем одному по городу шататься.
- Богдаш, на поездку с тобой уйдет куча времени. Я не смогу сейчас заниматься чем-то еще, пока не найду Алику - ей может угрожать опасность из-за непоняток со мной.
- Да, что ты в самом-то деле?
- Богдан, мне надо знать, что с ней? Я совершенно ничего не знаю! Ты бы, как поступил на моем месте? - немного возбужденно спросил Рамсес, но тут же смягчился. - Собственно, и не спрашиваю я вовсе. Богдаш, я понимаю, у тебя с отцом что-то там, действительно, важное. Давай поступим так, как, если бы ты прочитал это сообщение без меня и тут же отправился к нему, а, освободившись, приехал бы ко мне на квартиру - дозвониться-то ко мне ты все равно бы не смог сейчас, а к отцу тебе надо ехать срочно!.. Я же съезжу к Алике.
- Думаешь, тебе стоит ехать одному?
- Стоит. Связь не работает, а мне надо переговорить с ней. Если я ничего не узнаю, край, что сделаю - съезжу на работу к Алике, - он посмотрел на Богдана и попытался аргументировать убедительней. - В любом случае, с ней или без, я вернусь к себе на квартиру и стану ждать либо тебя, либо твоего звонка. К тому же должен позвонить Дмитрий. И я никуда не выйду, пока мы снова не встретимся, - он попытался улыбнуться, но получилось не естественно. - Хорошо?
- Все, хватит! - категорично сказал Богдан. - Поехали к твоей подруге и, куда там еще тебе понадобится, а затем к моему отцу.
- То есть? А его "ультиматум"?
- Ну, - Богдан в шутку изобразил "смущение героя" на лице, уподобившись великому актерскому мастерству, как если бы комедианта хвалили за нечто важное, а он бы конфузился, - мы же друзья.
В этот момент раздался звонок в дверь.
- Ты кого-нибудь ждешь? - напрягся Рамсес.
- Нет, - не менее настороженно ответил друг.
Богдан включил в смартфоне функцию "подключение к камере домофона". На экране (вид был сверху) проявились мощные бритые черепные коробки внушительного вида четырех человек крепкого телосложения, которые тут же зашли в подъезд, не дожидаясь, когда хозяин квартиры откроет дверь!
Богдан и Рамсес переглянулись.
- Подожди, - парировал Богдан, видя, что Рамсес напрягся, - это может быть, кто угодно.
- Зачем им надо было звонить, если потом они сами открыли дверь?
- Да, по-моему, это… Я сейчас гляну, - произнес друг.
Как показалось Рамсесу, Богдан зловеще улыбнулся и поспешил в коридор. Он же остался сидеть на диване, чувствуя, как нарастает внутри волнение, готовое перерасти в панику… случись что. Единственно, Рамсес надеялся на то, что другу знакомы эти люди и он просто решил пошутить таким, как сейчас думалось ему, глупым способом.
Звонок повторился и Рамсес услышал клацанье замков, после чего входная дверь открылась. В коридоре раздался незнакомый, озадаченный грубый голос:
- Забирайте его и быстрее в машину!
Рамсес подскочил с места.
Из коридора донеслась возня, судя по которой Богдан стал сопротивляться.
- Да подождите вы! - возмутился Богдан. И его голос уже звучал не в прихожей, а донесся с лестничной площадки!
Рамсес кинулся на помощь другу, но сделал шаг и остановился: входная дверь с шумом захлопнулась, друга не стало слышно, а в прихожей громко раздался тот же незнакомый голос:
- Глянь в зале!
Не долго думая, Рамсес метнулся за спинку дивана и там, прячась, затаился.
- Никого, - раздался, на сей раз, другой уже гортанный голос и в зале, отчего Рамсес сжался за диваном, желая быть невидимым или хотя бы не выдать себя.
- Не может быть, посмотри хорошо! - приказал озадаченный голос, который теперь исходил явно из спальни Богдана.
- Да говорю тебе, нет никого! - не унимался тут мужик с гортанным голосом, не сделав и шага. - Сидел, вон, пил кофе в одиночку.
Рамсеса бросило в жар от такой случайности и пока что спасительной.
- Да и в коридоре, - продолжал тут мужик с гортанным голос сыпать "фактами", недалеко от Рамсеса, - явно бы одежду еще от кого-то увидели. Так, ведь, нет ничего, включая обуви!
- Ну, да, похоже на то, - согласился тот, с озадаченным голосом и уже вблизи - в зале. - В одиночестве пил кофе и сидел за компьютером.
- И телик не работает, - вторил "озадаченному" "гортанный": по интонации можно было понять, что этот человек довольствуется тем, насколько его аргументы, все же, оказались убедительными.
Рамсес мысленно соглашался с тем, кто говорил о фактах. Таким образом, он пытался приостановить возраставшее сердцебиение у себя. Но выброс адреналина стал более логичен и последователен ощущению опасности, в которой сейчас пребывал Рамсес. Отчего нервные волокна с невероятной быстротой продолжали возбуждаться, заставляя сосуды скелетной мускулатуры сжиматься, а головной мозг "расширяться": и все это будет происходить до той поры, пока не скомандует один из двух внутренних посылов - или "бей!", или "беги!".
- Все, идем! - последовал новый приказ мужика с озадаченным голосом. - Надо поспеть и порадовать хлебодателя.
Шум шагов быстро удалился.
Мужики открыли входную дверь и вскоре захлопнули за собой.
Первое, что захотелось Рамсесу - это присесть на пол и перевести дух. Но, не смотря на это, он, осторожничая, на еле послушных ногах с затекшими мышцами двинулся к окну, вид из которого приходился во двор. Стараясь не высовываться, Рамсес стал аккуратно осматривать прилегающий тротуар к подъезду, а потом и рядом стоящие машины.
Из подъезда вышли двое мужчин крепкого телосложения с короткой стрижкой. Быстрым шагом они подошли к машине белого света и заняли передние места.
Именно на такой увозили и Алику!!! - промелькнула у Рамсеса мысль, которой, казалось, поручили взорвать ему мозг изнутри; благо она не сумела с этим справиться и, взметнув беспокойство до максимума, все же оставила хозяина без инсульта головного мозга.
БМВ последней седьмой модели "подорвалась" с места и быстро покинула безлюдный двор.
"Друг не выдал меня, - единственно промелькнула новая мысль у растерянного Рамсеса… и все"
С абсолютным непониманием произошедшего, он подошел к креслу и устало опустился в него. Недавно возросшее нервное напряжение спало, но общее состояние ничего не выгадало: к тому же, сказывалось тяжелое похмельное самочувствие. Рамсес погрузился в молчание, обдумывая, что ему необходимо предпринять в первую очередь.
Как и обычно, за последнее время, не зная - ни толком, ни вообще, как - с чего начать, он растерянно оглядел пространство зала. Ему не показалось, что здесь он в безопасности, поэтому Рамсе решил, что отсюда определенно надо уходить. Это стало единственное, о чем он в эту минуту подумал и впоследствии принял решение. Но, куда идти ему потом, он не представлял. Начиная тут от входной двери, его могли караулить, где угодно там - у подъезда ли Алики, у квартиры, где он жил и так далее…
Насколько сегодняшнее пробуждение было тяжелым, ровно до такой степени ему сейчас казалось все безнадежно обреченным.
В квартире по-прежнему было тихо. Даже присутствие соседей не было слышно, хотя бы в виде маломальских звуков.
Неизвестность, от того невыносимая, пронзала любую последующую мысль, где в предположениях произошедшее только что с другом Рамсес пытался увязывать с двумя вчерашними покушениями на себя.
"Все же, о чем предупреждал отец Богдана?" - задался вопросом он и - подобно изнеможённому человеку на последнем издыхании - произнес вслух: - И правда, надо было все бросать, да отправляться к отцу Богдана. Хотя бы друг избежал подобного.
Ему на глаза попался ноутбук. На дисплее красовался логотип почтового сервиса.
Рамсес, определенно испытывая неловкость, но в силу обстоятельств, все ж позволил себе взять в руки компьютер, чтобы прочитать электронное письмо, конечно, адресованное Богдану. Он посчитал, что желание узнать "немного больше" было оправдано в такой ситуации и трагичность ситуации несколькими минутами назад с другом - тому лишь подтверждение.
В электронном сообщении значилось:
"Срочно! Бросай дела и ко мне за город!
Не могу дозвониться, несмотря ни на что! Надеюсь, у тебя будет возможность и ты прочитаешь мое сообщение.
Это именно тот момент, о котором я предупреждал тебя.
Жду!"
Рамсес посмотрел на внушительное число "Входящих сообщений" - они все были прочитаны Богданом. Он попытался подумать о том, чтобы просмотреть переписку из раздела "последние", но в ту же секунду закрыл окно "Почтового сервиса", выйдя насовсем со страницы, где находились письма, адресованные другу.
Конечно, ему хотелось прочитать те сообщения, что присылал за последнее время отец сыну. Но было очевидно, что в них Рамсес не найдет ничего, где напрямую писалось бы об опасности, которая грозит Богдану. Потому как, со слов друга было предельно понятно, что он ни черта не знает, почему его отец так настойчив и требователен, чтобы Богдан в ту же минуту, как узнает, ехал к нему. Помимо этого, у Рамсеса присутствовал бы соблазн, просмотреть письма на другие темы. Он это понимал, ничем не отличаясь от остальных людей.
На странице браузера остались новостные сайты. Рамсес принялся просматривать последние события. За этим занятием на самом деле, он оттягивал время, чтобы потом подумать, как ему "незамеченным" выйти из этого подъезда. Хотя, Рамсес прекрасно понимал, что, если кого ищут, быть тому невидимкой не удастся.
По мере прочтения новостей, он поймал себя на мысли, что обозрения походят на "сводки с фронтов" по всему миру. Вероятно, устроители новостных порталов "потирали руки" и благодарили появившийся информационный повод. Теперь СМИ могли соревноваться в красочных изложениях сути событий, которые сводились к тому, что "Народный бунт" и акция "Захвати" продолжают набирать обороты! Подобно эпидемии, протест объединил почти всех граждан под лозунги: "нас 99 %", "Долой капитализм", "Нас продали, банки выкупили", - за воззваниями которых стояла конкретная цель - борьба с вопиюще наглой политикой власти в упряжке с действующими, без сомнений оборзевшими финансовыми институтами.
Рамсес постоянно наблюдал за происходящим, как в стране, так и в мире. В противном случае, ему надо было менять профессию: тенденции рынка тесно переплетаются с социальным настроением. Каждый раз, нейтрально воспринимая лозунги, которые выдвигали граждане, Рамсес единственно о чем думал, так это о разросшемся движении недовольства. Что определенно указывало на стоимость социального успеха и на то, какой ценой дались доступные многим блага цивилизации. Ведь ни для кого не секрет, что количество задолженностей давно перевалило за разумное представление о самом долге, как обязательстве, на которое непременно всегда надлежит хватать денег у должника!
Что касалось бирж, во всех "сводках с фронтов" говорилось лишь о приостановлении деятельности и ни слова не было о том, как долго это продлится.
Собственно, что-то подобное Рамсес ожидал давно, о чем периодически упоминал в отчетах на форуме брокерских компаний (за единственным исключением - в прошедшие выходные). Обычно, участники дискуссий не особо обращали внимание на "социальные настроения" и по двум основным причинам:
1 - в последнее время привыкли к подобной ситуации.
2 - люди на Земле заняты делом, в котором присутствует строгое и давно очевидное разграничение социального статуса - ведь это и есть основа, составляющая общество, которая неизбежно толкает социум к развитию и другого (пока) не придумано, чтобы неминуемо происходил процесс, направленный на модификацию или улучшение.
Но на форуме Рамсес всегда активно обсуждал тему "социальных" вопросов. Он был молод, а чтобы полноценно жить уже сейчас, Рамсес открыл увесистую кредитную линию. Конечно, эта ноша для него была посильной и он ежемесячно, строго обслуживал долги за машину, квартиру и ряд кредитов, взятых на ремонт и покупку мебели… Но! До того часа, пока с ним, как с должником, до сего дня все было в порядке. В отличие от большинства, у кого в последние месяцы долговая проблема вырвалась наружу и они встают под лозунг: "нас 99 %"…
Единственное, о чем тут можно теперь говорить, так это мало кто знает, как ситуация станет развиваться и к чему она приведет? В последнее время политики всех стран занимались исключительно переливанием проблем, а не реальной выработкой рецептов и население континентов начало негодовать по отношению к власти, мало того, оно уже действовало решительно!
Рамсес отложил компьютер в сторону и сказал с горькой иронией:
- Хоть я и не во власти, но скоро прибавится на меня охотников, как на ярого работника несовершенной финансовой системы. Черт!..Черт, черт, черт! - эмоционально прошипел Рамсес.
Но его беспокоила, конечно, не высказанная ирония, а то, о чем он только что подумал: "Похитители Богдана - это те же лица, что ищут его. Они же и вчера увезли с собой Алику".
Он решил посмотреть свою электронную почту и снова взял в руки компьютер в надежде, что подруга отправила ему сообщение (как это сделал отец для Богдана). Если нет, то он намеревался написать ей. Когда Рамсес открыл окно "Почтового сервиса", то в окошках для логина и пароля, значились персональные данные от "ящика" Богдана, которые были, как и у многих, сохранены, чтобы не тратить на это время. Рамсес помедлил - желание посмотреть почту друга возникло с новой силой.
- Вот, сучья ситуация! - выругался он и нажал "войти".
На первой странице располагались 30 последних сообщений. И только в верхней строчке значилось (уже известное) письмо, адресованное отцом Богдану. Рамсес остановился на функции "Сортировать" и выбрал раздел "По автору, от Я до А" - Ник отправителя начинался на букву "Я". Список из 30 папок на первой странице обновился, но строка вверху не изменилось. Это означало, что из всех уведомлений было только одно письмо от отца для сына и пришло оно сегодня.
Рамсес вернул прежнюю настройку "По дате, сначала новые".
Он подвел курсор к удаленным сообщениям. Под стрелкой выскочила надпись "всего 1 письмо". Рамсес тут же клацнул мышью на "Корзину". Информация была удалена в прошлую пятницу и ровно через минуту, как ее прочитали! А под именем отправителя значился отец Богдана.
"То есть, - подумал он, - Богдан сразу же удаляет те письма, которые ему присылает отец. Интересно".
Рамсес взволнованно его открыл.
Неспециалист подобное письмо не смог бы понять - оно касалось ценных бумаг. Мало того, сообщение было написано с помощью, явно, заранее обговоренных слоганов с добавлением цифр, о чем, естественно, знал только Богдан и отправитель - отец.
Стараясь понять, о чем шла речь, Рамсес наткнулся в одной из строк, как показалось ему, на знакомые цифры.
Ими оказались номера счетов. Точно Рамсес их, конечно, не мог помнить - они были длинными и на них он всегда смотрел в записи на листе, который Богдан впоследствии сжигал. Но, если Рамсес не ошибался, именно по ним он периодически за последний год совершал операции с ценными бумагами на неприлично баснословные суммы. Время от времени, он, по просьбе Богдана, помогал другу. Но только в части технической проводки денег и, конечно, не вникая в детали. Друг не распространялся, а Рамсес, естественно, не совал нос. Богдану же необходим был помощник. Времени на совершение подобной операции отводилось мало: неизменно и строго перед закрытием банка, которые часто находились на разных континентах. Следовательно, и делать все необходимо было проворно. Успеть одному - весьма затруднительно и, для 100 %-го проведения сделки, в идеале нужен был помощник. Естественно, таковым стал друг.
Очередную подобную и последнюю операцию с ценными бумагами они провернули не так давно - в конце прошлой недели. А когда они благополучно все завершили, ровно через две минуты, Богдан удалил то письмо, присланное отцом в ту же пятницу, и за десять минут до начала проводки денег!..
Рамсес нервно провел вспотевшей ладонью по влажному лбу.
Пытаться до конца понять содержимое письма, было бесполезно. Можно лишь предположить, что это некая подробная инструкция о совершении операций с ценными бумагами по счетам, которыми, определенно, пользовались некие коммерческие структуры для вывода баснословных денег.
Мыслительный процесс Рамсеса, который, казалось бы, уже привык к непонятному за последние пару суток, забегал с новой силой. Но на сто процентов и определенно, он смог лишь увязать события с ним и Богданом - они непременно имели отношение к этим ценным бумагам. В остальном же - Рамсес ничего так и не узнал.
Он взял себя в руки и попытался немного успокоиться. Рамсес решил оставить догадки. Ему ничего не было известно, а понятно пока только одно - участником сделок он стал благодаря просьбам Богдана.
"Но и совершая подобные операции, - возмутился он не вслух, желая сам в это поверить и как бы окончательно успокоить себя, - я ничего не делал противозаконного, а чисто технически совершал проводку денег и только, не ведая всей информации!"
Кликом мышки он вернулся к последним входящим сообщениям и начал просматривать их по-порядку.