Я стала наблюдать за тем, как мое тело привезли в больницу. Реанимация, много врачей. Родители в коридоре, мама плачет. Мне ее очень жалко, но жалко потому, что люблю ее и не хочу, чтобы она страдала. Жаль, что она не понимает, что не случилось ничего страшного, что я так же рядом, так же жива и что ничего не изменилось.
А вот кадр, где меня перевезли в интенсивную терапию. Родителям говорят, что я в коме и что шансы – пятьдесят на пятьдесят. Что очень повезло, не задета артерия, нож прошел в миллиметре, но потеря крови была большая и остается только ждать.
А что с Вадимом? Нахожу его путь…
После того как он нанес мне рану ножом, он поехал к себе домой. По пути выходил из автобуса, покупал несколько раз бутылку, выпивал прямо из горлышка, плакал, явно был в невменяемом состоянии…
Он все-таки добрался домой… Потом достал и приготовил веревку, стул. Он повесился? Да, вот вижу его тело… Но уже через несколько минут в квартиру заходит кто-то, не совсем ясно… Пожилая женщина, похоже его мать. Она бросается к сыну, чудом быстро перерезает веревку. Делает ему искусственное дыхание… вызывает "Скорую"…
Просмотрела бегло остальные кадры Вадима. Да, с ним все в порядке. Его спасли. Потом отправили на принудительное лечение в какую-то клинику для душевнобольных или для алкоголиков, не поняла точно. В общем, есть кадры, как он опять приступил к работе, но дальше плохо видно… В общем, кадров у него не слишком много…
Вернулась в больницу. К себе. Течет спокойная жизнь, люди ходят по коридорам, врачи суетятся. Я все так же лежу. И нет ничего дальше, что могло бы сказать о дальнейшей жизни…
Вижу, как мимо мамы проходит незнакомый мужчина. Мама круглые сутки дежурит возле меня. Папа, должно быть, на работе. Мужчина что-то спрашивает у мамы.
Я присмотрелась. У меня такое чувство, что я его знаю. Дежавю. Где-то видела? Вроде бы нет. Лицо мне незнакомо. Но вот что-то… душа? Может быть, душа знакома? Могут ли быть души знакомы друг с другом? Не понимаю…
– Я ищу палату 122, не знаете, это куда? – спросил мужчина мою маму.
– Да, знаю, вон туда. – Мама показала рукой.
– С вами все в порядке? – поинтересовался мужчина у моей мамы.
– Да, насколько это возможно, конечно. Моя дочь в коме, вот в этой палате.
– Сочувствую искренне… надеюсь, она поправится… жизнь есть жизнь… – ответил мужчина и в знак ободрения приобнял маму.
Жизнь есть жизнь…
Мужчина зашел в палату, в которой лежала пожилая женщина. Они разговорились, он привез ей продукты и цветы.
– Ну как ты, бабуль? Как ты упала? – спросил он.
– Ох, старенькая я уже. На лестнице оступилась и как рухну! – ответила старушка.
Я не вникала в их разговор. От этого мужчины исходил едва заметный свет. Именно он меня и привлек. Я не могла оторвать от него глаз.
Через какое-то время мужчина ушел. Я постаралась посмотреть его кадры, но это оказалось трудно. Они были какие-то размытые, мутные. Как будто я смотрела на них сквозь запотевшее стекло. Было плохо видно, но я разглядела силуэт девушки. Похоже, у него к ней чувства, потому что отблеск от них виден даже через эту дымку. Непонятно только, это прошлое, настоящее или будущее. И что это за девушка?
Ее силуэт выглядит очень грациозно, длинная шея, каштановые волосы собраны в аккуратный пучок, прекрасная фигура. Им не надо разговаривать, потому что они разговаривают без слов. Просмотрела немного вперед – там везде она. Но все в дымке, все как будто неопределенно…
Когда это происходит? Это было или будет? Постаралась найти их знакомство. По обстановке и по его прическе поняла, что это совсем близко с тем временем, когда он ходил в больницу. Должно быть, они только встретились.
Но как красиво переливаются лучи света! Я смотрела на этих двоих и любовалась. Здесь и зеленые цвета, и фиолетовые… потрясающе, никогда такого не видела, целая радуга!
Неожиданно я заметила, что в моей череде кадров что-то мелькнуло. Что это? Я сосредоточенно посмотрела на свою жизнь. Что-то изменилось. Но что? Еще раз внимательно прошлась взглядом по всем кадрам. Ах вот оно! Новый кадр. Его не было. Точно новый кадр!
А раз его не было, значит, он из будущего.
Но как же это возможно?
Новый кадр оказался тоже нечетким, как и у того мужчины. На нем двое стояли взявшись за руки, лицом к бирюзовой кромке воды. Себя я, конечно, узнала. Вернее, почувствовала. А эти двое… вокруг них такой же свет, как и на кадрах того мужчины. Это цвета любви и счастья, поняла я. Господи! До меня наконец дошло! Это наши общие кадры…
Вот почему они такие мутные! Их нет. Их еще нет, или их никогда не будет. И это мой выбор. Вот в чем заключается мой выбор!
Я смотрела на этих двоих и чувствовала их любовь. Чувствовала так, как будто весь мир вокруг меня – это и есть эти двое. Как будто весь тот снежный парк, вся Вселенная – это частички одной общей любви, которая принадлежит этим двоим.
Так почему же я дала себе возможность выбрать это или отказаться? Почему я сразу это не выбрала для себя, тогда, еще до своего рождения?
Я не искала подвоха, но я искала ответ. В поисках ответа я нашла кадры в утробе матери. Ну надо же… и такие есть…
В утробе матери мы еще помним свой выбор.
И я окунулась в эти кадры.
* * *
Как тут хорошо, тепло и спокойно… Какое чудесное ощущение. Я чувствую, как мама меня любит… я еще не вижу ее, но уже чувствую и люблю ее тоже. Тут темно… но мне не нужен свет, я еще не открываю глаза, мне совсем не хочется…
Немного позже:
"Как интересно будет, когда я появлюсь! Новое путешествие, как здорово! Конечно, не всегда будет сладко, поэтому сейчас я должна как следует отдохнуть и насладиться каждым мгновением", – думала я.
Следующий кадр.
"Как было бы здорово немного размяться, пошевелить руками, – на этих мыслях я постаралась подвигаться, – здесь маловато места".
Еще один кадр.
"Интересно, как это будет, когда мне представится выбор в материальном мире? Такого еще со мной не было. Как я справлюсь? Что я выберу? Заранее такое выбрать нельзя, иначе как я пойму, что это настоящее? С тем багажом опыта, что у меня накопится к тому времени, разве отличишь настоящую любовь от подделки? Только так я смогу разглядеть любовь. А если я выберу уйти, то что? В принципе, не страшно, значит, будем пробовать еще и еще, проживая каждую новую жизнь. Что-нибудь придумаю! Выбирать жизнь без любви все равно не имеет смысла".
* * *
Так вот оно в чем дело! На этих мыслях я ощутила тупую боль во всем теле, особенно в горле, сухость во рту… яркий свет резал мне глаза. Я хотела подвигаться, но ничего не получилось – сил не было. Я попыталась что-то сказать, но во рту мешали какие-то трубки…
– Она очнулась! Сюда! – кричал чей-то очень громкий голос. – Сюда, скорее!
Это был голос мамы. Вокруг стали суетиться медсестры. Мама взяла меня за руку, и из ее глаз потекли слезы.
– Слава Богу! – только и произнесла она.
Я почувствовала ее теплую руку и попыталась ей что-то сказать, но во рту все еще были трубки.
* * *
Несколько дней меня продержали в интенсивной терапии. Затем перевели в обычную палату. Я начала есть жидкую пищу. Из-за травмы горла несколько недель пришлось провести на таком питании.
Постепенно силы возвращались ко мне. Около месяца заняла реабилитационная терапия.
– Ты что-нибудь помнишь? – спрашивали меня родные.
Последнее, что я помнила, – это звонок папе.
Вероятно, удача была на моей стороне, папа в этот момент оказался в пяти минутах езды от моего дома. Он понял, что мне плохо, незамедлительно вызвал "Скорую", которая прибыла почти в ту же минуту, что и он. Конечно, за это время я успела потерять много крови, да и рана была действительно очень опасная.
Но чудом все обстоятельства сложились так, что мне удалось выжить.
А еще говорят, что чудес не бывает!
– Долго я была без сознания? – спросила я маму.
– Четыре дня, – ответила она. – И врачи сказали, что если не выйдешь в первые дни, то с каждым днем шансы на выздоровление будут уменьшаться.
– Я помню, как будто мне что-то снилось… – осторожно сказала я. – Но совершенно не помню, что это было. Что-то очень приятное…
Эпизод 11
Сон становится явью…
И вот наконец меня выписали из больницы. Все волнения оказались позади! Каждый день для меня стал настоящим праздником – ведь я теперь поняла, для чего мне жить дальше!
Но не успела я насладиться своим возвращением к жизни, как на связь вышел Иван. Он был очень рад, что я осталась жива, – по крайней мере, он так сказал. И просил воздержаться от авантюр хотя бы для того, чтобы дописать обещанную книгу. О делах он пообещал поговорить немного позже, когда я заново ознакомлюсь с материалом и вспомню, на чем мы с ним остановились.
Как мне показалось, я очень быстро вошла в курс дела. И позвонила Ивану сама. К моему удивлению, на этот раз он был явно не очень доволен и не оставил от моей прошлой работы камня на камне. Надиктовал новую структуру книги, велел расположить имеющийся материал согласно ей и при этом дал всего два дня срока. Когда я возмутилась, он строго ответил:
– У тебя есть, помимо двух дней, еще целых две ночи! А ты думала, будет легко? Если хочешь стать настоящим писателем, то работай по-настоящему!
Под конец также строго велел в субботу быть в самом лучшем виде. Оказывается, он прилетает в Москву на закрытое мероприятие… типа тусовки влиятельных персон в канун Нового года. В загородной резиденции одного из богатейших людей из списка "Форбс".
И, что самое интересное, я тоже приглашена! Мое имя есть в списках, и за мной днем заедет машина!
Надо будет как следует подготовиться… Нельзя ударить лицом в грязь!
* * *
На мероприятии было много людей. Фуршетный зал выглядел по-новогоднему нарядным. Хорошо одетые официанты в белых смокингах разносили бокалы с шампанским. Девушки в коротких блестящих платьях раздавали новогоднюю атрибутику – маски, красные колпаки, бусы из мишуры, волшебные палочки и еще какие-то забавные вещи, создающие атмосферу праздника. Люди с охотой их брали, надевали на себя – и вечеринка приобретала игривый сказочный вид.
Зайдя в дамскую комнату, я достала из сумочки жемчужную диадему. Ту самую, которую мне подарили на карнавале за костюм Царевны-Лебедь. С ней на голове и в своем черном маленьком платье и черных туфельках я выглядела принцессой. Оставшись довольная своим видом, я пошла разыскивать Ивана.
Иван стоял в окружении нескольких мужчин, что-то увлеченно рассказывал. Когда я подошла, он прервал свою речь и представил меня:
– Принцесса! Замечательно. Познакомьтесь, это Алиса Южная, модный автор, имею счастье сотрудничать с ней! – Иван приобнял меня за плечо.
Затем поочередно представил своих собеседников.
– Приятно познакомиться! – произнесла я. – Иван только зря вгоняет меня в краску, мы, писатели, – такие скромные и нелюдимые…
– Не скромничай! – ответил Иван. – Алиса пишет мою биографию. Знаете, пришел тот возраст, когда хочется подводить промежуточные итоги, – обратился он к гостям.
– Хорошее дело, – произнес один из мужчин, – у меня такие же мысли закрадываются. Хочется оставить что-то для своих потомков помимо денег и бизнеса. Чтобы внуки почитали, чтобы знали родословную.
– Вот именно! – подхватил другой. – Я так жалею, что в свое время не записал истории своей бабушки! Она столько всего рассказывала о роде, о предках! Ее уже нет, а вместе с ней и информация пропала.
– Кстати, я попросил Алису взять интервью у некоторых из вас, так сказать, для совместной истории! – сообщил Иван.
– Не вопрос!
– С удовольствием!
Мы еще какое-то время поговорили, затем Иван пригласил всех в зал, где начиналась торжественная часть.
Я приготовила диктофон, чтобы записать его речь со сцены.
– Алиса, пока никого нет, хотел сделать вам комплимент! – Один из мужчин, с которым мы общались ранее, подсел ко мне за столик.
Это был джентльмен приятной внешности, средних лет, слегка вьющиеся волосы и синие-синие глаза.
– Скажите, пока никого нет, это может продлиться недолго! – Я улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Меня заворожила их синева, глубокий цвет, а может быть, они таили глубокий мир.
Кажется, он немного смутился.
– Да, вы прекрасно выглядите… и мне показалось, что мы встречались ранее, – сказал он.
– Спасибо, Игорь. Мне очень приятно это слышать! – ответила я.
– О, вы запомнили мое имя?
– Сложно не запомнить такого харизматичного мужчину! – снова улыбнулась я.
Игорь действительно показался мне интересным. От него исходила теплая добрая энергетика, как будто он светился изнутри. И у меня тоже возникло смутное чувство – как будто я его раньше видела. Или общалась с ним…
– Думаете, мы и правда встречались? – спросила я Игоря.
– Мне так показалось… – ответил он. – Значит, вы журналист и писатель?
– Да. А еще благотворительный деятель и… впрочем, это не важно! – отозвалась я.
На несколько секунд мы замолчали, смотря друг другу в глаза.
Какие же они у него яркие и искрящиеся!
Затем он обратился ко мне:
– Алиса, скажите, вы давно пишете?
– Если честно, я – начинающий писатель. Раньше работала совсем в другой сфере. Иван дал мне шанс проявить себя в том, что мне действительно нравится. Очень ему благодарна за это.
– И кем вы работали? – спросил Игорь.
– Будучи студенткой, я подрабатывала бухгалтером, но затем работала в инвестиционном банке аудитором.
– Довольно неожиданная смена профессии… – удивился Игорь.
– Я с самого начала знала, что это не мое, просто не сразу смогла решиться…
– Завидую вам! – ответил Игорь.
– Чему? – удивилась я.
– Надо иметь большую силу воли и целеустремленность, чтобы кардинально изменить деятельность, – продолжил Игорь, отвечая мне, как будто вопрос, который задала я, очень его волновал. – Многим людям это страшно сделать, они всю жизнь работают на нелюбимых работах и очень страдают от этого.
– Это правда, – подтвердила я, – но мне было проще, я это сделала в начале карьеры.
Зазвучала громкая музыка – и голос ведущего поприветствовал всех присутствующих.
– Что ж, я вынужден оставить вас и пройти за свой столик, – с явным сожалением сказал Игорь.
И добавил на прощание:
– У вас чудесная диадема! Она вам очень идет!
– Это подарок, – произнесла я. – Правда, я до сих пор не знаю, от кого…
Игорь загадочно улыбнулся, и мы расстались.
Больше нам не удалось побыть наедине.
Этот вечер пролетел, как одна минута, и оставил у меня очень приятное чувство…
Новогодние праздники подошли к концу… Я их посвятила работе над книгой Ивана… Но скорее я пыталась отвлечь себя от мечтаний об Игоре. Запретный плод сладок! Как только я запретила себе думать о нем и предпринимать что-либо, он поселился в моей голове.
Хотя, возможно, память об Игоре связана и не с этим…
Решила дождаться первой рабочей недели и что-то предпринять. Но делать мне ничего не пришлось.
Утром раздался телефонный звонок:
– Алиса, это Игорь, доброе утро!
– Доброе утро, Игорь! – ответила я уверенно и бодро.
Но на самом деле сердце бешено заколотилось. Я сразу его узнала.
– Я надеюсь, не разбудил?
– Конечно нет. Я уже успела погулять с собакой!
С какой собакой? Федя же давно со мной не живет!
Понятия не имею, зачем я это сказала!
– Собака? Не думал, что у вас есть собака… Слова Ивана о вашем таланте мне запомнились… И я звоню вам с небольшим предложением. Мы можем встретиться и поговорить?
Почему он сомневается, что у меня есть собака? Странно…
– Да, можем завтра, например, – ответила я.
– Замечательно!
– Где встретимся? Я могу подъехать к вам в офис! – предложила я.
Да что со мной? Зачем я это сказала! Офис Игоря находится недалеко от моего дома. Откуда я это знаю?
Да потому что я все новогодние праздники провела в Интернете, рыская по страницам Паутины в поисках любой информации о нем.
– Давайте пообедаем вместе и все обсудим? Есть уютное местечко, недалеко от… – на этих словах он запнулся, – простите, я вам перезвоню через минуту! – вдруг сказал Игорь и положил трубку.
Господи, мне нужна эта минута! Нужно собраться! Как там говорил мой знакомый Ганнибал? От слова "СОБР"?
Я взяла себя в руки. Через минуту Игорь перезвонил, и мы договорились встретиться в ресторане, недалеко от моего дома.