- Послушай, Вика, - вдруг забеспокоился я, - мы ведь еще не знаем, в какое мы вернулись время? Какой сегодня день, год какой?
- Да какая разница?! - махнула рукой Вика.
- А вдруг мы вернулись годом раньше? Ты придешь домой и встретишь себя же. Как вы будете жить втроем?
- Я думаю: этого не случится. Ну судя по тому хотя бы, что год назад мой муж мне не изменял со мною самой же, - возразила Вика.
- Хорошо. А что если с тех пор, как мы отправились в это путешествие, прошло пять лет, и твой муж женился на другой женщине?!
- Да я его придушу, а ей глаза выцарапаю! - вспыхнула Вика.
Возле одной из автобусных остановок я заметил девушку.
- Давай-ка все же уточним, - сказал я моей амуретке и обратился к девушке, ожидавшей автобуса: - Извините, какое сегодня число?
Девушка посмотрела на меня, мокрого, нечесаного и небритого, и испуганно попятилась, но, заметив рядом со мной Вику, успокоилась и сказала:
- С утра было пятое.
- Июля! - обрадовался я.
- Июля, - отозвалась незнакомка.
- А год? - спросила Вика.
Девушка показала Вике мобильный телефон.
- Все в порядке, - сказала моя амуретка, взглянув на дисплей.
- Двадцать первый век, третье тысячелетие, - на всякий случай добавила незнакомка и спросила: - А вы что, с Луны свалились?
- Ага, - сказал я, - и угодили прямо в лужу. Но самое главное, что сегодня пятое июля. Вика, нас не было всего лишь несколько часов!
- Ну-ну, - покачала головой девушка.
- Ладно, пора домой чесать, - заявила Вика. - Представляю, как удивится твоя жена, когда увидит, как сильно ты оброс щетиной за один день!
- А как она обрадуется, когда узнает о судьбе нашей машины, - иронично заметил я и подумал: "Бог мой, когда-то у меня была машина. Кажется, что с тех пор прошла целая вечность!"
- Что ты будешь делать? - спросила Вика.
- Вернусь срочно домой, переоденусь, а потом позвоню друзьям, вызову милицию, журналистов и поведу всех на пруд на чудовище посмотреть. Представляешь, какое сенсационное открытие мы с тобой сделали!
- Мне бы твои заботы, - усмехнулась Вика.
Подъехал автобус, идущий по четвертому маршруту, и Вика - она жила в Перловке - начала прощаться.
- Мы еще увидимся? - спросила она уже с подножки.
- А как же, - ответил я, думая о том, сколько совместных интервью нам предстоит дать, когда поднимется шумиха вокруг динозавра; и тут же, сообразив, что, спрашивая "увидимся ли мы еще", Вика имеет в виду совсем другие встречи, крикнул ей вслед:
- Не знаю, может быть…
Двери закрылись, и, фыркнув выхлопными газами, автобус укатил и увез ее. И я облегченно вздохнул, надеясь, что этим мой амурет и завершится.
Минут через пятнадцать я стоял возле дверей своей квартиры. "Просто не верится, что все закончилось и так благополучно", - думал я, нажимая кнопку звонка. Дверь открылась, и я увидел - кого бы вы думали? - Валеру, мужа Вики. Я его узнал, потому что встретил однажды случайно свою амуретку вместе с ним в кинотеатре "Родина". Но больше всего меня поразило то, что он стоял передо мною в домашнем халате, из-под которого торчали худые волосатые ноги. Увидев меня Валера испугался, поспешно прикрыл за собой дверь, и мы остались вдвоем на лестничной клетке.
- Послушайте, - отрывисто залепетал он, - я понимаю, вы пришли по поводу меня и вашей жены… Я прошу вас, давайте обговорим все спокойно… И прошу вас, пожалуйста, пусть моя жена ничего не знает…
- Ничего не понимаю! - изумленно воскликнул я.
- Поверьте мне, честное слово, между нами ничего не было, - продолжал бормотать Валера. - Мы встречались пару раз, это было. Но между нами ничего не было.
- Да что здесь происходит, в конце концов? - возмутился я. - Почему вы в халате? И дайте мне пройти в квартиру!
- Подождите-подождите, - засуетился Валера. - Поверьте, вам нечего там делать, вашей жены здесь нет.
- А где ж она?! - удивился я.
- Дома, наверно, - ответил он.
Дверь квартиры приоткрылась, выглянула Лена.
- Валера, ты здесь? - спросила она.
- Да, Леночка, я сейчас вернусь, тут один мой знакомый зашел, мы поговорим чуть-чуть, - ответил Валера.
- Да что здесь происходит?! - заорал я. - Лена! Что здесь делает этот тип?
Я двинулся к Лене, которая смотрела на меня так, как будто я был не ее мужем, а говорящим носорогом. Валера преградил мне путь, я отшвырнул его. В тесноте он упал, споткнувшись о мою ногу. Лена завизжала и с криком "Помогите!" бросилась молотить меня кулачками. Я перехватил ее руки, но сзади меня схватил Валера. Извернувшись, я врезал ему в челюсть, и он отлетел. А Лена сорвала со стены детские саночки и ударила ими меня по голове.
- Ты что - спятила?! - рявкнул я, вырывая из ее рук санки.
Я отбросил их в сторону и сделал это весьма необдуманно, потому что ими не преминул воспользоваться Валера. Его удар был сильнее, и я потерял сознание.
Очнулся я оттого, что кто-то больно пинал меня ногой. Я открыл глаза и увидел милицейского лейтенанта, причем сперва я сумел различить его пышные черные усы, а потом уже погоны и все остальное. Рядом с ним стояли два сержанта.
- Ну что, Михалыч, допился? - сказал усатый, заметив, что я открыл глаза.
- Это какая-то нелепость, - пробурчал я в ответ, должно быть, очень невнятно.
- Чего?! - прикрикнул лейтенант и добавил, повернувшись к своим подчиненным: - Ладно, ребята, берите его.
Два дюжих сержанта, подхватив под микитки, поволокли меня на улицу. Рядом суетился Валера.
- Я прошу вас, - лепетал он, обращаясь к лейтенанту, - у нас нет никаких претензий, абсолютно никаких. Пожалуйста, отвезите его домой и дело с концом. Если нужно, я заплачу.
- Разберемся, - оборвал его усатый. - Домой! В ЛТП его пора, хватит цацкаться.
На улице меня запихнули в милицейский газик и повезли. Мало-помалу я пришел в себя и вспомнил, что как раз хотел вызвать милицию к Волкову кладбищу, чтобы показать труп динозавра. Я соврал сопровождавшим меня милиционерам, что меня в шесть часов вечера вместе со случайной знакомой проглотил невесть откуда взявшийся динозавр, в животе которого мы обнаружили топорик. О том, что было дальше, я рассказал так, как это произошло на самом деле. Однако моя история вызвала такой хохот, от которого встречные фонари шарахались.
- Да заткните вы его! - орал, давясь от смеха, сидевший за рулем сержант. - У меня уже колики в животе, врежемся щас.
- Ну, Михалыч, ты допился, - сказал мне лейтенант. - Такой белой горячки я еще не встречал.
Они привезли меня в милицию и впихнули за решетку в КПЗ, где на скамейке уже сидел какой-то полупьяный хмырь. Увидев меня, он обрадовался и прохрипел:
- Здорово, Михалыч.
- Мы разве знакомы? - раздраженно спросил я.
- Ты что ж, своих не узнаешь? - обиделся хмырь и начал пространно объяснять, где и при каких обстоятельствах мы с ним пили.
- Ладно, притухни, - цыкнул я на него.
Он что-то обиженно пробурчал, но умолк. Я уселся на скамейку и зажмурился, надеясь, что, когда открою глаза, нелепый сон кончится. Я открыл глаза, и спектакль продолжился. Милиционеры обсуждали мой рассказ и хохотали. Потом они спорили о том, что со мной делать дальше. Один сержант предлагал отправить меня на утро домой, поскольку, по его мнению, меня никакое ЛТП не исправит. Усатый лейтенант, напротив, настаивал на том, что меня необходимо отправить на принудительное лечение, которое, по его словам, мне ничего не даст, но они получат возможность некоторое время от меня отдохнуть. А дежурный капитан предложил послать меня в Международный центр творческого гипноза, где какой-то его "друган" занимается разработкой нетрадиционных способов прерывания запоев и лечения алкоголизма. Последнее предложение было всеми принято, и назавтра же его решили претворить в жизнь.
Больше всего меня поразило то, что они говорили обо мне так, как будто я, если уж не каждый день, то каждые два точно попадал к ним в вытрезвитель.
- Послушайте, - крикнул я им, - это какая-то нелепая ошибка. Я не алкоголик, я вообще не пью, я ученый физик.
В ответ они заржали так, что, казалось, стены рухнут.
- Я могу доказать, что я ученый, - не унимался я. - Хотите, я сформулирую закон Паскаля, на котором основано действие гидравлического пресса?
Я рассказал им об этом законе, что послужило поводом для более бурного веселья. Тогда я решил, что в школе милиции вряд ли преподают Паскаля, и поведал им правило буравчика, которое в средней школе изучают все. Милиционеры хохотали пуще прежнего, а дежурный капитан сказал:
- Ну, еще б ты не знал правила буравчика! Штопором-то небось каждый день пользуешься!
Единственным человеком, который меня поддержал, был пьяный хмырь, сидевший со мной за решеткой.
- Правильно, Михалыч! - хрипел он из-за моей спины. - Скажи им! Пусть знают наших!
Ночь я промучился на скамейке рядом с хрипатым пьянчужкой и заснул лишь под утро. Разбудил меня капитан.
- Вставай, физик, - сказал он презрительно. - К тебе жена пришла.
Он вывел меня из-за решетки, и я увидел Вику.
- Что ты здесь делаешь? - удивился я.
- Тише, - ответила Вика, отвела меня в сторону и зашептала: - Посмотри, что я нашла у себя дома.
Она протянула мне свидетельство о браке, раскрыв которое я прочитал, что мытищинским ЗАГСом зарегистрирован брак между гражданином Пьянченко Евгением Михайловичем, то есть мною, и гражданкой Сван Викторией Сергеевной.
- Что это значит? - обескураженно спросил я.
- Это значит, что мы попали не в свой мир, а в мир наших двойников.
- С ума сойти, - ответил я. - Город стоит тот же, улицы те же, а судьбы людей так перепутаны. Интересно, неужели человек во вселенной значит меньше, чем какой-нибудь кирпич?
- Да, - прошептала Вика. - Должна тебя обрадовать. Судя по обстановке в квартире, ты беспробудный пьяница.
- А дети у нас есть? - спросил я.
- Мой сын Сережка, - ответила Вика.
- А твой Валера - муж моей Лены. И ты изменяешь мне с ним, - иронично заметил я. - Теперь мне стало понятным вчерашнее поведение Валеры.
- Я должна тебя еще огорчить, - сказала Вика. - Динозавр исчез.
- Как исчез? - вскрикнул я.
- Мы заезжали на пруд с участковым. Он исчез. Думаю, что его сородичи полакомились падалью.
- Сожрали целиком такого громадного динозавра?!
- Может, в пруд уволокли.
Наш разговор прервал лейтенант:
- Так, свидание окончено, - скомандовал он. - А тебе, физик, карета подана.
- Женя, возьми с собой свои вещи, - Вика протянула мне сумку.
И меня отвезли в Москву в Петроверигский переулок и, действительно, сдали в Международный центр творческого гипноза при НИИ профилактической медицины. И в течение месяца приезжий американский ученый вместе с "друганом" моего благодетеля капитана милиции проводили со мною сеансы гипноза, внушая мне мысль о необходимости начать новую жизнь.
- Сколько ж можно, - вопрошал я, - начинать новую жизнь? Я уже был ученым-физиком, был пустынным отшельником, муравьиным самцом, первобытным человеком! Сколько же можно?!
- Не отчаивайся, - отвечали мне, - и начни еще раз. Главное, это поверить в свои силы.
И они меня убедили.
Эпилог
Через два года я сидел в своем "мерседесе" на автостоянке за городским рынком и ждал Лену.
Лена - это моя в некотором роде любовница. "В некотором роде" потому, что на самом деле она - моя жена. Но об этом знаем только мы. Лена опаздывала, но я знал, что она обязательно придет, и от нечего делать читал газету. А в ней была опубликована маленькая, но очень любопытная заметка. Она называлась "Миллион долларов за белую горячку". И вот что в ней было написано:
"Феноменальная личность проживает в Мытищах. Пьянченко Е. М., фамилия которого как нарочно самым красноречивым образом говорит о склонностях этого человека, имел восьмилетнее образование и работал грузчиком в овощном магазине. Пагубное пристрастие к веселящим напиткам довели его до белой горячки, во время которой Пьянченко Е. М. мерещился столь любимый им зеленый змий. В ходе принудительного лечения американский психиатр Джон Майнуотер, работавший в Москве, не только полностью излечил гражданина Пьянченко от алкоголизма, но и пробудил в нем гениальные способности. Через полгода Пьянченко Е. М. сдал экстерном весь курс обучения в Московском физико-техническом институте и получил диплом о высшем образовании. Еще через год он защитил диссертацию на звание кандидата технических наук. Но самое невероятное было впереди. Издательство "Бослен" выпустило книгу, автором которой был Пьянченко. В ней он подробно описал змия, привидевшегося ему в бреду белой горячки. И вот недавно Американское Общество Любителей Динозавров присудило Пьянченко Е. М. премию в размере одного миллиона долларов, как автору самой достоверной книги о динозаврах".
Еще бы ей быть не достоверной, если мы с Леной целых полгода прожили там, изучая жизнь этих доисторических животных.
КОМПАНИЯ МИХАЛЫЧА
С чего начинается день бизнесмена? У каждого на этот счет свои привычки. Один начинает рабочий день с чашечки кофе, другой - с просмотра утренних газет, третий, уткнувшись в монитор, раскладывает пасьянс. А я подсматриваю за своей секретаршей Катей. Только не подумайте, что я какой-нибудь извращенец. Просто если другие секретарши - в зависимости от привычек своих боссов - начинают рабочий день с того, что или готовят кофе, или красятся, то предугадать, с чего начнет рабочий день Катя, невозможно. Однажды она маникюрными ножницами препарировала умершего хомячка, и это занятие было прервано сердечным приступом главного бухгалтера Раи, которая зашла подписать у меня чек. В другой раз Катя, подражая Клинту Иствуду, лихо крутила на указательном пальце газовый пистолет RECK AGENT девятого калибра, который выстрелил, и мы полдня гуляли на морозе возле офиса, дожидаясь пока выветрится газ, а оставшиеся полдня мерзли в выстуженном помещении, чихали и терли глаза. В свете сказанного, столь недостойное занятие, каковым является подглядывание за девушкой, становится не только соблазнительным, но и просто необходимым.
А в тот день Катя вела себя достаточно безобидно. Она стояла возле стола, напряженно сжав кулачки и слегка согнув ноги в коленях, и негромко считала:
- Раз, два…
На счет "три" она совершила неожиданный прыжок на месте с разворотом на сто восемьдесят градусов. При этом у нее был такой сосредоточенный взгляд, как будто она рассчитывала застать кого-то врасплох. Я даже невольно отпрянул от щели между дверью и косяком и подумал: "Это что-то новенькое". Впрочем, именно так я думал каждый день. Катин прыжок, видимо, не достиг преследуемой цели, и она повторила его еще несколько раз. Я дождался, пока она смахнула со стола новую галогенную лампу, и открыл дверь, будто бы привлеченный шумом.
- Что случилось? - спросил я.
- Доброе утро, Юрий Михайлович, - Катя собирала скрепки, сидя на корточках. - Да вот лампу случайно опрокинула.
"Как же это произошло?" - хотел спросить я, но не успел, - в приемную вошла Рая. Вернее, попыталась войти. Потому что когда она наполовину остановилась в дверном проеме, чтобы ногой закрыть за собой дверь, кто-то - как выяснилось Гена Мельников, - наш менеджер по сбыту, шедший за Раей следом, - открыл эту дверь, и Рая растянулась на пороге, чуть не сделав шпагат.
- С мягкой посадкой, - поздоровался я с нею и приказал перешагивающему через Раю и извиняющемуся Гене: - Помог упасть, помоги и подняться.
Жалобно постанывая, Рая поднялась и покосилась на торчащую из-за стола туго обтянутую в цветастые лосины круглую попу Кати, уползавшей то ли вдогонку за скрепками, то ли для того, чтобы отсмеяться над главным бухгалтером.
- Катерина, ты опять крыс режешь? - грозно спросила Рая.
В ответ донеслось что-то нечленораздельное.
- Ты предупреждай заранее, что готовить - валидол или противогаз.
- Вазелин, - ответила Катя, вылезая из-за стола.
- Что? - возмутилась Рая.
- В понедельник проверка из налоговой инспекции, - пояснила секретарша.
- Правда? - всплеснула руками Рая.
- Да, звонили вчера вечером, когда ты ушла, - ответила Катя.
- Юрий Михайлович, - запричитала главбух, - нам придется посидеть с вами в выходные - дела в порядок привести.
- Я тебе зарплату плачу за то, чтоб они всегда были в порядке, - перебил я Раю.
- Но вы же сами вечно теряете то накладные, то договора! - возмутилась она.
- Надо - сама и сиди, - отрезал я.
- Да уж лучше два дня посидеть, чем два года, - произнесла Рая.
- Типун тебе на язык! - воскликнул я. - Чтоб я больше этого не слышал! А сейчас в банк поедешь. Катя, - я повернулся к секретарше.
Она извлекла из папки и протянула мне два листочка. Это было заявление с просьбой произвести погашение кредита досрочно. Я подписал оба экземпляра и подвинул один Рае, а второй оставил Кате.
- Рая, аккредитив вчера раскрыли. Сегодня деньги должны быть на расчетном счете. Отвезешь это в банк: пусть спишут в погашение кредита.
- Я поеду на Гене, - то ли спросила, то ли сообщила Рая, закрывая за собой дверь и утаскивая Гену, пытавшегося что-то сказать, наверняка, опять о крокодилах.
Я вернулся в свой кабинет и едва сел за стол, как из приемной послышался стук каблуков. Катя возобновила свои прыжки. Через некоторое время донесся страшный грохот, и я понял, что недооценил сегодняшний эксперимент по части его безопасности. Я выскочил в приемную и увидел, что на этот раз свалился монитор компьютера. Причем на ногу Кате и она корчилась в кресле от боли, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться.
- Ремонт - за твой счет, - злобно прорычал я.
- Но мне же ногу отдавило! - всхлипывая, возразила девушка.
- И лечение тоже.
Зазвонил телефон, судя по звонкам - межгород. Катя сняла трубку и хорошо поставленным голосом произнесла:
- "Компания Михалыча". Добрый день. - Ей что-то ответили, иона, сказав в трубку: "Секундочку", прикрыла ее ладошкой и простонала: - Юрий Михайлович, это вас, Петербург.
- Я возьму у себя в кабинете.
- Михалыч, - услышал я хрипловатый голос своего бывшего одноклассника, а ныне президента Торгового Дома ВДВ, Мучковского, - хорошо, что я тебя застал. У нас тут неприятности…
"Плевал я на твои неприятности. Твои люди товар забрали, аккредитив банк раскрыл и сегодня я погашу кредит", - но это я только подумал, а вслух спросил:
- Что случилось, Коля? Надеюсь, ничего страшного.
- Да на Матвеева хулиганы напали. Огрели чем-то по голове и дипломат забрали. Я-то думал, что он к тебе за товаром уехал, и к Верке, жене его, вчера вечером сунулся. А он, как ни в чем не бывало, дома сидит с проломленным черепом. Ты уж спирт-то попридержи - я его выкуплю обязательно.
- Минуточку, - насторожился я. - Но вчера здесь был твой представитель, который забрал весь спирт и раскрыл аккредитив.
- Как это, как это? - закудахтал Мучковский. - Михалыч, ты меня не пугай. Я в Москву посылал Матвеева и никого больше.
- Странно, - я забеспокоился. - Коля, это какое-то недоразумение. Но вчера здесь был человек с печатью твоей фирмы.