- Этот парень со мной, - сказал он стюардессе. И та почему-то не посмела ему возразить. Может быть, потому, что знала его, а может быть, из-за звезды Героя Советского Союза, которая висела на лацкане его темно-серого пиджака.
В самолете они оказались рядом. Это уже было похоже на чудо.
- Что же ты такой болтун? - спросил усатый герой и вытащил из потрепанного портфеля бутылку водки и два бутерброда с краковской колбасой. На вид ему было лет сорок. Длинные рыжеватые усы делали его похожим на запорожского казака со знаменитой картины Репина. Пили они молча, неслышно чокаясь бумажными стаканчиками, выданными той же стюардессой. Потом усач заснул. А проснувшись перед посадкой в Москве, деловито завернул ступни в газету и сунул их в довольно разношенные осенние туфли.
- Газета - лучшее средство от мороза, - сказал он, поймав удивленный взгляд Эльдара.
У трапа его встречала целая делегация. В Москве в те дни проходила сессия Академии наук СССР, а усатый Герой Советского Союза оказался единственным азербайджанцем, действительным членом Академии наук СССР и руководителем какого-то межотраслевого координационного совета, объединяющего десяток научных заведений страны.
С тех пор, приезжая в Москву, он звонил Эльдару, они крепко выпивали и, никогда не соглашаясь друг с другом, долго обсуждали текущие проблемы. Как ни странно, после переезда Эльдара в Баку, они виделись гораздо реже, чем когда жили в разных городах.
IX
Библиотекарша долго отказывалась от огромной жестяной банки китайского чая, которую принес ей в подарок Муртуз. И все же он ее уломал. Они знали друг друга с тех пор, как Муртуз разместил свой гастроном рядом с библиотекой. А когда у него появилась идея расширить свою площадь за счет помещения библиотеки, он сам обслуживал старуху, когда она изредка забредала в магазин.
Первый деловой разговор он провел с ней в своем кабинете, куда затащил ее в преддверии какого-то праздника. Вручив праздничный пакет, которым одаривал всех уважаемых клиентов магазина, он начал издалека: страна перешла на латиницу, государственный язык уже давно азербайджанский, а книги в ее библиотеке в основном на русском, а те же, что на азербайджанском, будут стремительно терять читателя, поскольку напечатаны на кириллице. Мария Николаевна легко соглашалась с его доводами: да, действительно, количество читателей в последние годы сильно сократилось, а выпуск книг на новом алфавите растет медленно, и понадобятся многие десятилетия, чтобы полки библиотек были снова заполнены. Удовлетворенный ее реакцией, Муртуз поинтересовался, сколько ей лет, и, узнав, что Марии Николаевне около восьмидесяти, почтительно заохал.
- А зачем вы, дорогая, в таком возрасте работаете? Не тяжело?
Нет, ей не тяжело, ответила Мария Николаевна. Кроме единственного внука в Баку у нее никого нет, сына потеряла лет десять назад, и только работа дает ей ощущение, что жизнь продолжается. В этом читальном зале она провела почти шестьдесят лет, и расстаться с ним ей очень трудно.
- Понятно, понятно, - не очень одобрительно отнесся к услышанному Муртуз. - А может быть, вы работаете из-за того, что пенсия маленькая?
Мария Николаевна призналась, что и это соображение имеет место, но не решающее, так как запросы у нее скромные, и даже тех грошей, которые она получает, достаточно, чтобы свести концы с концами.
- И у вас нет желания в вашем возрасте, дай Бог вам здоровья и еще много-много лет жизни, поехать попутешествовать в Москву, в Петербург, в Кисловодск, в Карловы Вары, в Турцию, да куда угодно?.. Или купить внуку автомобиль, чтобы он вас покатал по родному Азербайджану?.. Да мало ли как можно украсить жизнь в любом возрасте, имея деньги…
Мария Николаевна и с этим согласилась. Имея деньги, действительно можно разнообразить жизнь и вообще доставить себе много приятного. Но возникает вопрос: где их взять, эти деньги?
- Об этом даже не думайте, Мария Николаевна. Деньги в наше время не проблема.
Тут Мария Николаевна попыталась возразить, но Муртуз не дал ей такой возможности, задав пару уточняющих дело вопросов:
- Ну, что вы считаете деньгами?.. Сколько, например, хватит вам для удовлетворения всех ваших желаний?
Мария Николаевна рассмеялась, она с интересам разглядывала владельца магазина, пытаясь понять, куда он клонит; он же, наоборот, старался не встречаться с ней взглядом.
- Если честно, по большому счету мне не нужно много денег, - Мария Николаевна почти извинялась. - Разве только внуку чуть-чуть помочь и на могилу, теперь говорят, все это очень дорого.
- Пятьдесят тысяч хватит? - поставил вопрос ребром Муртуз, решив, что пора конкретизировать разговор.
- Чего пятьдесят? - растерялась Мария Николаевна.
- Долларов, конечно. Пятьдесят тысяч долларов.
- Мне? За что?
- За все! За ваш труд, за вашу библиотеку.
- Библиотека государственная, а труд… за труд свой я вроде получаю.
Тут рассмеялся Муртуз.
- На ваших глазах, дорогая Мария Николаевна, приватизировали всю республику. Все государственное стало частным. Эту библиотеку вы берегли десятилетиями. Если бы не вы, вместо нее уже давно работал бы ресторан. Я уже договорился в Министерстве культуры. Они согласны на приватизацию этого объекта. Но я бы хотел получить ваше добро, чтобы я мог пользоваться помещением с легкой душой.
Наконец Мария Николаевна все поняла. Бегающие глаза Муртуза вдруг уставились в ее покрасневшее лицо, не отрываясь, словно пытались загипнотизировать.
Мария Николаевна встала.
- Мне никаких денег не нужно, - торопливо произнесла она. - Если министерство примет решение закрыть библиотеку, я возражать не буду. Приватизируйте ее себе на здоровье. Вы хотите расширить свой магазин?
- Да.
- Гастроном вместо библиотеки - вполне в духе нашего времени.
- Спасибо, - Муртуз тоже встал. - Я знал, что вы возражать не будете. А насчет денег… Не обижайте меня. Я от чистого сердца. Я…
- До свидания. - Не дослушав Муртуза, Мария Николаевна юркнула в дверь.
Разговор в общем удовлетворил Муртуза. Главное, что старуха обещала не кляузничать. А деньги можно будет всучить внуку. Он, наверно, не столь застенчив.
Так обстояли дела с приватизацией библиотеки до вмешательства Академика, Героя Советского Союза, оказавшегося старейшим читателем библиотеки. Визит к Марии Николаевне ничего не прояснил; на упрек Муртуза она спокойно ответила, что никому не жаловалась, Академик сам откуда-то узнал о намерении закрыть библиотеку и позвонил ей.
X
Разговор с библиотекаршей не очень огорчил Муртуза - он не сомневался, что все рано или поздно решится в его пользу. Чуть прихрамывая из-за покалывающей боли в коленке, он прошел по коридору к выходу. Наиля ждала его в "Мерседесе".
- Ну, уладила свои дела? - он чуть втянул живот, занимая место за рулем. Наиля что-то ответила, Муртуз не расслышал, но переспрашивать не стал. Мысли его были заняты библиотечными проблемами и перескакивали с одного на другое. Вспомнилось и вчерашнее объяснение с мужем Вики после того, как они крепко выпили в ближайшем ресторане. (Собственно, Муртуз мог бы обойтись без водки, но нужно было снять напряжение с Друга - это прозвище муж Вики сохранил с юношеских времен.)
Когда Муртуз заговорил о вещах, которых, по общепринятым понятиям, не принято касаться даже самым близким людям, муж Вики грозно нахмурился, но его это не остановило.
- Я не хочу вдаваться в подробности, - он чуть понизил голос из деликатности, - но так нельзя. Ты что, хочешь уйти из этой жизни, так и не попробовав хотя бы еще одну женщину.
- Я не хочу говорить на эту тему.
- Жизнь дается один раз, - продолжал напирать Муртуз, - ты сделал правильный выбор когда-то, ты любишь Вику, но, как говорится, все познается в сравнении. Цену сладкому узнаешь, лишь попробовав соленое или кислое. Нельзя жрать одни пирожные. Попробуй и соленый огурчик.
- Какой огурчик?! - похожий на птичий клюв кадык нервно дернулся. - …И где я его возьму?
- Это не твоя забота. Все будет организовано. Я тебе приготовил великолепный экземплярчик.
- Кто она?
- Моя работница… Все сама сделает, не волнуйся.
- А где?
- У меня на даче.
Сомнения явственно читались на лице мужа Вики; конечно же он был не прочь позволить себе то, чем время от времени занимались все его друзья, но чего-то очень боялся…
Муртуз посмотрел в зеркальце на Наилю, забившуюся в угол на заднем сиденье… - да, изменилась девочка, раньше такие приключения ей нравились. Он поймал ее взгляд:
- Никто ничего не узнает. Клиент тоже заинтересован, чтобы все осталось в тайне.
- Муж мой сразу поймет. - Наиля отвернулась к окну; уже стало темнеть, кое-где в витринах горел свет.
- Как? - Муртуз продолжал смотреть в зеркало.
- По мне.
- А что с тобой за один раз случится? Один раз грехом не считается. - Он и Наиля опять встретились взглядом, но она даже не улыбнулась в ответ на его шутку. - Ты что, никогда мужу не изменяла?
- Нет, конечно.
- А вдруг я тебя захочу? - Она потерянно заморгала и опять уставилась в окно. - Что молчишь?
Наиля так и не ответила. Муртуз сбавил скорость и, обогнув цветочную клумбу, остановил машину у газетного киоска метрах в пяти от подъезда Вики. Ровно в четверть восьмого, как договаривались, из железных ворот рядом с подъездом выехала коричневая "Волга" и сразу же остановилась. Наиле показалось, что она где-то видела пожилого очкастого мужчину, вышедшего из машины.
- Знаешь, как доехать до моей дачи в Нардаране? - спросил Муртуз, открывая дверь "Мерседеса".
- Да. - Наиля пыталась вспомнить, откуда знает хозяина "Волги".
- Там все готово. Садовник ждет вас. Я подъеду часов в десять. Ты будь с ним понежней, он хоть и не юноша, но почти девственник. Хорошо?
- Где-то я его видела… - Наиля вышла из машины.
- Не имеет значения. - Муртуз подвел Наилю к "Волге". Худой с заметно выступающим кадыком и пронзительным взглядом мужчина не понравился Наиле с первого взгляда. На предложение Муртуза познакомиться с ней он что-то еле слышно буркнул, Наиля в ответ почему-то назвалась Нелей.
- Слушай ее, и все будет в порядке, - шепнул Муртуз и, потрепав по плечу Наилю, направился к "Мерседесу".
- Вы где предпочитаете сесть, - спросил мужчина, - впереди или…
- Сзади. - Наиля сама открыла дверцу и нырнула в машину.
Уже подъехав к даче, она вспомнила, откуда знает человека, сидящего за рулем: в последнее время в магазин зачастили друзья Эльдара, претендента на руку Севы; они вели себя как на смотринах - покупая колбасу и рыбу, оценивающе разглядывали Севу. Сидящий за рулем "Волги" очкарик приходил в магазин чаще других…
Сорокаминутный переезд из города на дачу прошел в молчании.
XI
До закрытия магазина Сева обслуживала и колбасный отдел; к счастью, покупателей было не очень много.
Покорное согласие Наили лечь в постель с каким-то чиновником из налоговой инспекции Севу не удивило. Она знала о давних отношениях Наили с Муртузом и кое-что другое из прошлого подруги, когда она была очень уступчивой в отношениях с мужчинами. Сева относилась к этому без осуждения, но в собственной ее жизни все было по-другому. Кто-то ей нравился и в школе, и в институте, но, к сожалению, безответно. В музее истории города, куда она пошла работать после института, за ней долго ухаживал коллега, который лез целоваться в любом темном месте. Но дальше поцелуев их отношения не продвинулись. После закрытия музея ей пришлось податься в продавщицы, а он куда-то уехал из Баку.
В магазине никто из сослуживцев на ее невинность не покушался, а покупатели ограничивались редкими комплиментами из-за прилавка. Мать тщетно пыталась выдать ее замуж, но среди тех родственников и соседей, кому она нравилась, не нашлось ни одного, кто бы пришелся по душе ей. Пришлось смириться с участью гордой девственницы.
И вдруг появился этот Эльдар. Разница в возрасте ее не испугала: видимо, рано потеряв отца, она подсознательно тянулась к тем, кто постарше. Но вел он себя странно: каждый раз, пока она взвешивала ему каспийскую селедку, внимательно разглядывал ее, но беседовал только с Наилей. Даже когда стало ясно, что намерения его серьезны, между ними состоялся лишь один короткий разговор. Он сообщил, что она точная копия девушки, в которую он был безответно влюблен многие годы в юности. И попросил показать руку.
- Мне нужен размер твоего пальца для кольца.
- Вы что, собираетесь вручить его мне в ресторане?
- Нет. Ты получишь его в ЗАГСе. Согласна?
Сева была согласна на все. После смерти матери она прошла через такое одиночество, что появление человека, готового соединить с ней жизнь, казалось чудом.
XII
Как Эльдар ни тянул время, до "Голубого Дуная" он добрался раньше Академика. Отдышавшись, заказал бутылку водки, пива, два десятка раков и копченый кутум.
Бар недавно отремонтировали, блестящие от лака невысокие деревянные перегородки отделяли столы друг от друга и создавали ощущение относительной изолированности. Облысевший еще в юношеские годы хозяин бара Аббас до середины восьмидесятых был начальником турпоезда и возил бакинцев по всей стране самыми диковинными маршрутами от Владивостока до Мурманска. Пока официантка накрывала стол, он развлекал Эльдара долгим рассказом о встрече с каким-то своим армейским другом.
Эльдар слушал вполуха, но, когда Аббас умолк, рассмеялся - последняя фраза показалась смешной: "Было отлично, когда он погиб…"
- Чего ты смеешься? - удивился Аббас; видимо, он рассказал грустную историю.
Эльдар не успел ответить - в бар вошел Академик; несмотря на жару, он был в темно-сером пиджаке, похожем на тот, в котором он летел в Москву сорок лет назад, когда они познакомились. Семидесятилетнее костлявое тело перемещалось в пространстве с юношеской легкостью; Аббаса он приятельски хлопнул по плечу, Эльдара приобнял и, прежде чем сел за стол, окинул быстрым взглядом зал. Кроме их стола было занято еще два.
- Ну, что хорошего вы нам предложите? - Академик потянулся за меню, но Эльдар остановил его.
- Все заказано: и пиво, и водка, и раки, и кутум, и вареная картошка.
- Картошка - это хорошо. Дома ее нет - жена худеет.
Академик произнес еще несколько нейтральных фраз, и они вступили в спор, продолжающийся все годы их знакомства: как и прежде, Академик обвинил Эльдара в гражданской пассивности, а тот ответил так же, как отвечал всегда:
- Все настолько предопределено, что тратить время и силы на общественное переустройство глупо.
И следующий выпад Эльдар мог легко парировать, но промолчал. Мозги были заняты другим: он не мог понять, почему вдруг так захотелось крутануть баранку и съехать с ухабистой, но привычной жизненной колеи. Даже первая его женитьба была вынужденной. Влюбленная в него красавица азербайджанка, дочь высокопоставленного дипломата, выпускница МГИМО, работала директором международных выставок, знала три иностранных языка и владела двухкомнатной квартирой у Белорусского вокзала. Казалось бы, что еще нужно было бедному аспиранту из Баку, живущему на съемной квартире?.. Но и соблазнительный список достоинств его первой невесты не вызывал у него желания закрепить их отношения официально. Несколько месяцев он привыкал к ее сексуальным особенностям; к сожалению, оказалось, что она бурно выражает свои чувства не только в постели: на третьем году их совместной жизни она вскрыла себе вены. Причина была смехотворной. В тот вечер она, по обыкновению, долго прихорашивалась перед выходом из дома, и пришлось ей напомнить, что приехавшие из Баку друзья уже целый час ждут их у Центрального телеграфа. Не первый раз он предупреждал, что может уйти, не дождавшись ее. И, наконец, решился - прождав еще десять минут, он покинул дом один. Она ответила на это попыткой самоубийства.
Второй раз он женился, не устояв против неутомимого натиска Аиды, добивавшейся его несколько лет.
Почему же он сейчас так решительно настроен соединить свою жизнь с малознакомой продавщицей из супермаркета? В чем причина полного отсутствия сомнений?
Академик разделывал раков профессионально, они словно сами сбрасывали с себя панцири в одной и той же последовательности: сперва шейку, потом клешни и только потом корпус, содержимое которого с шумом всасывалось выпяченными из-под усов губами.
Одновременно он, не останавливаясь, говорил:
- И чего ты добился? Науку забросил! Детей нет! Перетрахал сотни женщин! Но не нашел ни одной нормальной. Я говорил недавно с твоим другом (он имел в виду Счастливчика). Он рассказал мне о херне, которой ты занимаешься в последнее время. Как называется тема?
- Психологический портрет этноса на основе синонимического анализа языка.
- Ты же астрофизик!
- Ну и что? Когда-то я разработал компьютерную программу для подсчета совпадений в любой большой системе. Для такой программы вербальное множество мало чем отличается от звездного: она отыскивает и группирует синонимы с такой же тщательностью, с какой раньше сортировала космические объекты.
- Ладно. Бог с ними, с твоими научными причудами. Меня продолжает поражать твое равнодушие. В Москве ты в политику не ввязывался - это еще как-то можно объяснить, нацмен в России есть нацмен, хотя существует много обратных примеров. Но ты уже десять лет в Баку… И живешь как отшельник. Из-за таких, как ты, Жириновский нас называет баранами…
Эльдар попытался поменять направление разговора:
- Что это мы все время обо мне говорим? Поговорим лучше о вас. Как вы поживаете? Вы сказали, что у вас охрана? От кого вас охраняют?
- Желающих меня кокнуть много… Я собрал документы о коррупции в армии. Мусульмане-экстремисты тоже мною недовольны. А в соседней республике цена за мою голову объявлена пять лет назад… Вот Президент и распорядился, чтобы меня охраняли - пасут весь день. На работу, с работы… Куда бы ни поехал.
- Весело.
- Иногда хочется послать их. Но жена не дает.
- Ее можно понять.
Народа в баре прибавилось. Многие из входящих почтительно здоровались с Академиком.
Эльдар обратил внимание на двух парней, сидевших в баре еще до их прихода. Высокие, плечистые, смуглые, они тихо разговаривали за чистым столом; то ли уже поели, то ли чего-то ждали. Время от времени один из них поглядывал по сторонам; случайно поймав взгляд Эльдара, он вдруг подмигнул ему.
На дне второй бутылки "Немирова" оставалось грамм сто, не больше, Эльдар разлил их по рюмкам. Словно почувствовав, что они могут уйти, подмигнувший Эльдару парень подошел к их столу.
- Я хочу за вас выпить, господа, - сказал он, чуть шепелявя. - Будьте здоровы. И поменьше спорьте.
- Отойди отсюда, - негромко сказал Академик, возясь с очередным раком.
- Это вы мне?! - удивился шепелявый парень и поставил принесенную с собой рюмку на стол. - А ты что скажешь, старик? - он обратился к Эльдару. - Ты тоже хочешь, чтобы я оставил вас в покое?
Эльдар встал, давая понять, что терпение их иссякает.
- А чего ты встал? - продолжал удивляться парень. - Мог бы и сидя ответить. Я не гордый.
- Позови Аббаса.
Испуганно наблюдавшая за происходящим официантка помчалась за хозяином. И тут произошло то, что должно было произойти сразу: продолжая сидеть, Академик ткнул кулаком в нагло нависший над ними живот. Парень охнул и согнулся пополам, хватая воздух широко открытым ртом.