* * *
На палубе белый, как мел, Родион прижимался спиной к ходовой рубке и нервно улыбался бескровными губами. Его занемевшие пальцы по-прежнему сжимали лимонку без чеки.
С его позиции было отлично видно все происходящее на заводе. Он наблюдал за тем, как в ворота въехали грузовики, как они пытались окружить крыс, и у них ничего не получилось. Потом видел высокого старика в плаще, который выбежал на площадь, чтобы помешать огнеметам. Поначалу старик метался между грузовиками, подбегая то к одному, то к другому, потом обреченно встал посредине, раскинув крестом руки и опустив голову. Видел Родион и троих смельчаков, спустившихся с крыльца на помощь старику.
Он думал о том, как стремительно изменилась его ситуация за последнее время. Всего лишь полчаса назад он был полон надежд, рассчитывал быть полезным людям и, может быть, стать героем, он был вожаком, за которым с волнением и надеждой следили сотни глаз. А теперь… Теперь у него в руках эта нелепая граната и он обречен… Дрожащая усмешка кривила губы Родиона.
Матросов первым пробился к бессильно замершему Оккервилю.
- Так им не помешать! - издали крикнул он. - Нужно что-то придумать!
Бледная от волнения Ксюша крепко держала Матросова за руку. Калюжный проворно развернулся и ткнул горящей головней в морду подбегавшей крысы.
Оккервиль пристально на них посмотрел и кивнул.
- Зачем пришли крысы? За порошком? - спросил он.
- Да! - прокричал Матросов. - Но всем не хватило.
Оккервиль кивнул опять. Он понял.
- А где весь порошок, который принимали немцы?
Матросов махнул рукой в сторону реки:
- На барже!
- На барже?
Оккервиль вслед за Матросовым посмотрел в сторону реки. Берег был серым от крысиных тел. Пирс был облеплен крысами, как медовые соты пчелиным ульем.
- А где Лолита? - сквозь шум спросил Оккервиль.
- Здесь! - Ксюша прижала руками куртку на животе, в том месте, где во внутреннем кармане притаился дрессированный зверек. - Она нашла деньги!
Оккервиль опять кивнул: потом, потом!
Было видно, что крысы, скопившиеся у реки, идти в воду тем не менее не решаются. Они теснились на берегу, толкаясь и наседая друг на друга, но те из них, кто оказывался вытолкнутым в поток, тут же с визгом бросался обратно.
- А крысы умеют плавать? - спросила Ксюша.
- Все животные умеют плавать, - отозвался Калюжный. - Одни лучше, другие хуже…
- А эти?
Ей никто не ответил. Да и кто же, в самом деле, может это знать.
- Бывает, животным не хватает последнего толчка, примера одного из собратьев, чтобы броситься вплавь по воде.
Воспользовавшись невнимательностью Оккервиля, грузовики обогнули группу переговаривающихся людей и продолжили теснить крыс дальше.
- Смотрите! - Матросов указал рукой в сторону баржи, на Родиона, который кричал что-то с борта и махал им рукой. Слов за ревом моторов, криками и визгом было не разобрать.
- Что он хочет? - удивилась Калюжный. - Зовет к себе на баржу?
На баржу? Вряд ли… Зачем?
- Он предлагает заманить туда крыс, - понял Оккервиль. - Ведь в трюме порошок. Много порошка…
- Заманить? Как?
Все четверо смотрели на возню монстров, скопившихся на берегу; те подталкивали друг друга к воде, огрызались и пятились.
Родион, отчаявшись докричаться до людей на берегу, огляделся, перебежал на корму, сдернул ветхий брезент с какого-то бурого от ржавчины механизма, и, держа руку с лимонкой на отлете, налег грудью на отполированную ладонями рукоятку, ведущую к зубчатому колесу. Сам механизм был старым и ржавым. Но зубчатым колесом, видимо, недавно пользовались, его поверхность покрывала свежая смазка.
- Что это он? - удивился Калюжный.
Рукоятка подалась, колесо с натугой сделало первый оборот, потом, разгоняясь, еще один, еще…
- Он пытается опустить борт!
Матросов тоже это понял:
- На палубе лебедка. На старых армейских паромах борт опускается вручную.
Теперь и все остальные заметили, что задний откидной трап дрогнул и начал медленное движение. Вскоре даже невооруженным глазом стал различим просвет между палубой и задним бортом.
- Давай, сынок, давай! - на расстоянии поддержал Родиона Калюжный.
Еще минута, и сотням глаз, наблюдавших за баржей со всех сторон, начали открываться недра судового трюма. Трюм казался огромным. В глубине громоздилась целая гора сложенных полиэтиленовых мешков с серым порошком. Со всех сторон гора была облеплена крысами, как гигантская свиноматка сотней крохотных поросят.
За спиной Оккервиля и его товарищей раздалось очередное сипение горелок, крики и визг, - нужно было срочно что-то делать.
Оккервиль, а за ним и все остальные начали прокладывать себе дорогу к пирсу. Ксюша опять отметила странный момент: крысы, которые вели себя очень агрессивно ко всем остальным, не только не трогали Оккервиля, но даже, казалось, побаивались его. Ксюша держалась вплотную за Оккервилем, Матросов и Калюжный отстали.
Задний борт лег наконец на береговую кромку, открывая широкую дорогу в трюм.
- Сюда их! Сюда давайте! - прокричал с баржи Родион.
Ксюше и Оккервилю было отчетливо видно, что крысиная стая на берегу находится в нерешительности. Борт опустился на берег, но крысы опасались ступать на него. В трюм вела широкая дорога, порошок был рядом, но близкий шум моторов, вонь паленой шерсти и стоны умирающих сородичей вызывали у крыс тревогу, мешали отдаваться зову порошка. Ближайшие к парому крысы то и дело подбегали к вплотную к борту, но, посомневавшись, отступали назад.
Оккервиль с Ксюшей подступили к самой воде.
- Пускай Лолиту! - прокричал маг, делая шаг к парому. - Пускай Лолиту в трюм!
Ксюша вскинула на него испуганные глаза.
- Как это пускай? А крысы?
- Пускай!
- Но ведь они ее сожрут!
- Пускай Лолиту!!! - заорал Оккервиль.
Ксюша поняла, что сейчас не до препирательств. Путаясь в молнии, она рванула куртку, выхватила дрессированного зверька и поставила ее на край откинутого борта. Лолита, казавшаяся крошечной на фоне близких монстров, припала к металлическому настилу, испуганно оглядываясь по сторонам.
- Ищи! - близко нагнувшись к крысе, приказал Оккервиль.
Лолита замерла, поводя в воздухе чуткими ноздрями. Обоняние зверька улавливало сотни запахов: порошка, крыс, людей, гари, судового мазута, и среди прочего слабый запах приготовленных для Родиона денег, который доносился с баржи.
- Ищи! Ищи деньги!
Оккервиль вынул из дрожащих от волнения Ксюшиных рук пузырек с элениумом, вытряхнул на ладонь целую таблетку и показала Лолите.
Рефлекс был сильнее страха. Глянув на зажатое между пальцев лекарство, Лолита бросилась в трюм.
Оккервиль и Ксюша едва успели отступить в сторону: следом за Лолитой, повинуясь охотничьему инстинкту преследования, ринулись несколько ближайших монстров, за ними еще и еще, и через несколько мгновений все крысиное море, качнувшись из стороны в сторону, потекло на баржу.
Теперь крысы стремились на берег, не только спасаясь от огня. Стадное чувство манило их туда, где теснились сородичи, к барже с порошком.
Ксюше и Оккервилю было видно, как крысы, оказавшись внутри, лезут друг на друга и по спинам карабкаются на сложенные мешки, рвут полиэтилен и с жадностью набрасываются на порошок.
Тем временем две шеренги грузовиков на площади сомкнули ряды, уничтожив часть крыс и вытеснив другую внутрь главного корпуса. О том, что теперь происходило внутри, было страшно подумать.
Грузовик, в кузове которого стоял Торба, маневрировал у стены, пристраиваясь к дверному проему.
- Граждане! - прокричал Торба, направляя мегафон внутрь здания. - Отойдете подальше от дверей и окон. Мы воздействуем на животных огнем! Повторяю: отойдите подальше от дверей и окон.
Ответом ему был вой охваченных ужасом обреченных людей.
- Ворота! - воскликнула Ксюша. - Со стороны реки в здании есть ворота! Если открыть ворота, крысы побегут на берег!
Оккервиль пристально на нее посмотрел. Он успел заметить, что в критические минуты голова Ксюши работает очень быстро.
Калюжный с Матросовым развернулись и стали пробиваться в потоке крыс к заржавевшим засовам.
Ворота не открывались, наверное, со времен царя Гороха. Матросов развернулся к воротам спиной и изо всех сил уперся плечами в закладную щеколду. У него на лбу ижицей обозначились жилы. Калюжный, как штангист в жиме, уперся снизу в щеколду рядом с ним. Изнутри здания был слышен цокот когтей, возня, звуки, падения тел, стоны и крики.
- Эх, да ёж ты! - поднатужился Калюжный. Щеколда со звоном отскочила в сторону.
Грузовик Торбы, выждав несколько секунд, полыхнул внутрь здания горящим керосином. Изнутри послышался треск огня и крики, оттуда потянуло паленым. Но ворота под руками Матросова с Калюжным уже разъезжались в стороны, и первые монстры уже выбегали из них, озираясь по сторонам и бросаясь вслед за сородичами на баржу.
Это еще больше подстегнуло движение крыс в трюм. Поток ускорился, образовывая заторы и водовороты, на минуту застопорился и потек с новой силой. Крысиная стая секунда за секундой освобождала берег и перетекала на паром.
С расстояния в несколько шагов Ксюша с перекошенным лицом наблюдала за потоком крыс.
- Ты что? - спросил Оккервиль.
- Да так, ничего… - проговорила Ксюша и вдруг всхлипнула.
- Что?
- А, может быть, она еще живая?
- Кто?
- Лолита. Может быть, крысам был нужен порошок и они ее не тронули?
Оккервиль строго на нее посмотрел и ничего не ответил.
Крыс на берегу с каждым мгновением становилось все меньше и меньше. Это не укрылось от глаз военных. Грузовики один за другим разворачивались и выезжали к берегу, настолько, насколько позволяли рельсы.
По мере того, как гигантские крысы освобождали территорию и скапливались на берегу, на их место проникали люди. Заводские ворота то и дело открывались, пропуская внутрь ОМОН и штурмовиков в бронежилетах и касках. От офиса к берегу, прихрамывая, спешил губернатор, прикрываемый со всех сторон озирающейся охраной. Из дверей и окон заводских корпусов выбирались самые смелые из спрятавшихся горожан.
Ксюша подняла голову и перехватила пристальный взгляд синеглазого парня на барже.
Она ободряюще улыбнулась ему.
- Прыгай в воду и плыви, - крикнула она. - Сейчас никто не заметит.
Парень кривовато усмехнулся и мотнул головой. Убегать? Пытаться скрыться? Нелепо… Он еще раз печально покачал головой. Теперь ему не было дороги назад.
- Отвязывайте баржу! - крикнул он. - Нужно сплавить ее ниже городского водозабора…
- Что? - Ксюша ничего не поняла. - Отвязывать?
Она обернулась к Оккервилю и обнаружила, что тот уже бежит на пирс, к причальному кнехту.
Ксюша, закусив губу, бросилась за ним.
- Ты что? - обернулся Оккервиль.
Ксюша не отвечала.
- Что?!!
- Деньги…
- Что деньги?
- Они на барже!
Оккервиль в изумлении вытаращил на нее глаза. Потом махнул рукой.
- На барже никаких денег нет, - сердито прокричал он. - Откуда им там взяться?
Времени на разговоры не было. Нужно было спешить. К железнодорожной ветке выезжал грузовик, в кузове которого стоял Торба.
- Гражданин на барже! - прокричал Торба в мегафон. - Немедленно сойдите на берег! Мы применим против баржи боевое оружие.
Торба сдернул с головы защитный шлем. Оккервиль торопливо разматывал с кнехта канат.
- Немедленно покиньте баржу! - каркал мегафон. - Немедленно покиньте баржу!
К грузовику, в кузове которого продолжал стоять Торба, подбежал военный в штатском. Торба склонился к борту, и военный, косясь на Родиона, что-то торопливо ему пояснил.
Торба разогнулся и пристально посмотрел на руку, которую Родион прятал в кармане.
- Молодой человек! Спускайтесь на берег! - прогремел мегафон. - Вы окружены, у вас нет шансов!
На груди Родиона заплясали два малиновых огонька от лазерных прицелов. Оккервиль досадливо крякнул.
Родион посмотрел Торбе в лицо, горько усмехнулся и покачал головой. Он заметил рядом с Торбой холодные глаза человека в штатском и вдруг понял, что все - за исключением крыс - происходит именно так, как того хотел военный.
- Нельзя! Нельзя стрелять! - что есть силы закричала Ксюша. - Баржа заминирована!
- Отставить стрельбу! - подал голос Папа. - У него лимонка. Мы не можем рисковать.
Последние крысы поспешно перебегали по откинутому трапу на паром. Заводские ворота распахнулись и на территорию завода хлынули все вперемешку - военные, штатские, ОМОН, машины скорой помощи, пожарные.
- Молодой человек! - прокричал Торба. - Делаю вам последнее предупреждение. У вас еще есть шанс сдаться. Власти обещают вам снисхождение!
В эту минуту баржа дрогнула, откинутый борт заскребся по песку и лег на воду. Оккервиль бросил последний швартовый конец на палубу.
Только сейчас Торба заметил, что баржу у берега уже ничего не держит.
- Прекратить! - загудел мегафон. Но было уже поздно.
Баржа качнулась, между досками пирса и бортом появился просвет и стал стремительно увеличивался. Течение принимало судно, и оно медленно разворачивалось носом вниз по ходу реки, к заливу. Последние гигантские крысы бросились вплавь за качающимся на воде бортом.
На опустевший пирс подошли Матросов с Калюжным.
- Может быть, она еще живая? - Ксюша взглянула на Матросова блестящими глазами.
- Кто?
- Моя Лолита. Как ты думаешь?
Матросов строго на нее посмотрел и ничего не ответил.
- Молодец, парень! Все правильно сделал! - с чувством сказал Калюжный, имея в виду Родиона.
- А что с ним теперь будет? - повернулась к нему Ксюша.
Ответом ей было молчание. Такой вопрос легче задать, чем на него ответить.
- Что вы тут стоите! - орал на Торбу стоявший на прибрежном песке Папа. Из-за его спины откуда ни возьмись выглянуло сосредоточенное лицо Бэхи. - Отправляйте к барже буксир! Связывайтесь с пограничными катерами.
Торба побледнел, вытащил из кармана армейскую рацию и начал что-то в нее говорить. Потом вскочил на подножку подъехавшего армейского джипа и помчался в сторону заводских ворот.
Баржа неудержимо удалялась от берега. Собравшимся у реки было видно, как судно, чудом не задев опоры, прошло под сводами последнего перед заливом моста.
- Он может спрыгнуть ниже по течению… - предположил Матросов.
- А лимонка?
С лимонкой, конечно, сложнее…
- Вообще-то можно чеку вставить на место…
- Да что там на место! Забросить лимонку подальше в воду и все дела! - высказался Калюжный.
- Он не станет прыгать в воду… - заметил Оккервиль
- Почему? Он не умеет плавать? - спросила обеспокоенная Ксюша.
Оккервиль строго на нее посмотрел и отвернулся.
- Может, он уже плывет, просто мы не видим, - поспешно поправилась Ксюша.
Но Родион никуда не плыл. Он все так же стоял, вжимаясь спиной в переборку рубки. Вокруг царила удивительная тишина. Даже обычного журчания рассекаемой носом воды не было слышно - баржа и течение двигались с одной скоростью.
Он видел, что на берегу и на пирсе скопилось большое количество людей. Военные и ОМОН спешно грузились в машины и уезжали с территория завода. К берегу подъехал Папин "Мерседес" и увез губернатора, за ним с сиренами унеслись машины сопровождения.
Паром относило все дальше и дальше от завода. За бортом мимо Родиона медленно проплыл водозабор Северного района. Какие-то рыбаки на берегу с изумлением проводили глазами судно, которое медленно, чуть боком сплавлялось по реке.
Родион посмотрел на свои белые, будто алебастровые пальцы, сжимающие гашетку лимонки, и презрительно улыбнулся. "Ну, вот и все! - подумал он. - А ведь все могло быть иначе… И в жизни мог быть хоть какой-то смысл! А, собственно, какая разница? Только бы удалось отплыть подальше от города!"
- Ну что? Он прыгнул? Вы видите? - спросил Калюжный.
- Кажется, он все еще на палубе… - ответил Матросов.
- Что же он тянет?
- Ну, прыгай же, сынок! Прыгай! - подсказал Калюжный.
Тем временем баржа вышла на просторы дельты, сбавила ход, и ее начало медленно выносить в залив. Возмущенно загудел какой-то сухогруз, которому, нарушая правила судоходства, паром перекрыл ход. Сухогруз поддержало прогулочное судно с туристами, держащее путь в город.
- А вдруг гранта взорвется у него в руках и аммонит попадет в залив?.. - спросила Ксюша.
- Ну и что?
- Будет экологическая катастрофа!..
Оккервиль махнул рукой.
- Плохо, конечно. Но это меньше из зол: городская канализация за неделю выбрасывает в залив гораздо больше всякой гадости…
Все глаза на берегу с напряжением следили за баржей. Она медленно выдвигалась на искрящееся на солнце зеркало залива, к поверхности которого там и сям прилипли черные мушки движущихся по фарватеру судов. Течение вынесло паром на простор, он постепенно замедлил ход и остановился, едва заметно покачиваясь и медленно поворачиваясь вокруг своей оси.
Родион стоял и влажными глазами оглядывал пространство вокруг. Какая же это была красота!
Пухлая туча с белоснежным кудрявым верхом и синим грозовым брюшком набежала на небо. Шероховатая тень под тучей говорила о том, что туча поливает часть залива дождем. Косые лучи солнца, выбивающиеся из-за ее края контрастно осветили давно не крашеные бока парома.
Над заводом поднялся в воздух военный вертолет и взял курс на баржу. С одной стороны к барже, оставляя за собой шлейф водяной пыли, спешили два пограничных катера на подводных крыльях. С другой, от расположенной на острове военно-морской базы, к барже, едва касаясь воды, летел катер таможенной службы.
- Ты его видишь? - спросила Ксюша Матросова.
- Нет, - ответил тот.
- Может быть, он все же прыгнул в воду и плывет?
Матросов не ответил. Теперь вплавь уже не доберешься… В напряженном молчании прошла еще пара минут.
- А может он решил на лодке? - предположила Ксюша. - Ты не помнишь, к барже была привязана лодка? Обычно к корме…
Ксюша не успела договорить. От баржи вверх вдруг метнулся ослепительный султан огня и вслед за ним в воздух выплыл тугой белый барашек дыма. Воздух над баржей дрогнул, и все смотревшие увидели разлетевшиеся в разные стороны доски и куски металла, потом полыхнуло еще раз и еще, и через несколько секунд до берега долетел запоздавший троекратный орудийный залп.
Сотни людей на берегу замерли.
Почти сразу стали видны языки пламени, взбирающиеся по развороченным краям рубки. Через мгновение языки пламени стали сопровождаться черные клубы дыма - это на пароме занялась обшивка. Издали были видны темные точки, мечущиеся по палубе - потревоженные огнем крысы.
Но это было еще не все. Не успели зрители на берегу перевести дух, как новый огненный столб вырвался в небо над баржей. Вода расступилась в стороны от взрыва, чтобы в следующее мгновение ринуться обратно и на десятки метров плеснуть вверх фонтаном. В воздух полетели доски, обломки палубы, крысиные тела. Баржа разломилась пополам, и стала медленно погружаться в воду.
- Что это?
- Тротил. Взорвался тротил внутри.