* * *
Бурная гроза, обрушившаяся на наших героев возле офиса немецкого химического концерна, закончилась так же стремительно, как и началась. Только что фургон с трудом пробивался сквозь потоки дождя, а уже через минуту дождь как будто выключили, перекрыв кран, выглянуло солнце, тучи стремительно унеслись куда-то на восток, с театральной быстрой сменив декорации на небе, и только дымящиеся лужи на разгоряченном асфальте напоминали о недавнем погодном катаклизме.
- Ты что-то говорил про деньги… - напомнил Семен Семеныч. - Как будто ты знаешь место, где можно взять миллион…
Бэха кивнул.
- Да. Есть такое место. - Он нахмурился и замолчал.
Семен Семеныч с Матросовым ждали пояснений.
- Ну?
- Что?
- Что это за место? - нетерпеливо пошевелился Семен Семеныч.
Бэха усмехнулся:
- А тебе-то что?
- Как что?
- А то! Ты, братан, здесь не при чем! Я нашел место, миллион дадут Матросову. Мы с ним деньги и поделим.
- А я?
- А ты ищи свой миллион.
Под твердым взглядом Бэхи Семен Семеныч вспыхнул и отвернулся к окну. Его лицо изображало смертельную обиду. Он-то считал, что они с Бэхой друзья не разлей вода, а оказывается… Но, честно говоря, на месте Бэхи он и сам бы поступил точно так же. Деньги есть деньги. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь.
Бэхе потребовалось еще несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
- Короче нашел я одно место. Чистый эксклюзив. Очень конкретные ребята…Они себя почти не рекламируют, но…
Бэха невольно покосился на Семен Семеныча.
- Это новая форма бизнеса. Слияние банковской структуры и лечебного заведения. Короче, заключаешь с ними договор и получаешь краткосрочный льготный кредит - скажем, десять тысяч долларов на две недели. Вернул ты деньги в срок - никаких вопросов, гуляй на все четыре стороны. Заплатил сущие пустяки за пользование кредитом и свободен.
- А если не вернул?
- Если не вернул - тогда хуже. - Бэха почему-то запнулся. - Тогда ты становишься в их клинике добровольным донором.
- Кем становишься!? - не расслышал Матросов. - Донором крови?
Бэха помрачнел.
- Нет. Донором внутренних органов.
Семен Семеныч встрепенулся и мгновенно забыл про свою обиду. Несколько секунд он смотрел на Бэху, а потом рассмеялся.
- Ты это что, серьезно?! - спросил он.
- Еще как!
- Смешно, - одобрил Семен Семеныч. - А на самом деле?
- Это на самом деле. Я сначала и сам не поверил. Потом узнал все как следует - именно так!
- А как это - донором? - спросил Матросов.
- Очень просто. В определенный день ложишься на операцию, и твои потроха пересаживают человеку, который в них нуждается.
Матросов кивнул. Честно говоря, что-то подобное он и ожидал.
- А что за органы? - спросил Семен Семеныч.
- Зависит от ситуации, - неохотно отозвался Бэха. - Можно по мелочи… Хрящи, сухожилия, суставы, кровеносные сосуды… Под них и денег дают немного. А чтобы получить реальные "бабки", нужно подписаться на что-то серьезное: почки, селезенка, глаза…
- Глаза!? - удивился Семен Семеныч. - Ты сказал - глаза? - он даже головой помотал: совсем офигел этот Бэха.
- Ты лучше за дорогой следи, водила, - недовольно покосился на него приятель.
- Так ты поэтому спрашивал про группу крови? - догадался Матросов.
- Ну да. Им как раз сейчас нужен донор с такой группой крови.
- И на что же ты его подписал? - поинтересовался Семен Семеныч.
- Ну, почему сразу подписал! - обиделся Бэха. - Все от него зависит! Захочет - возьмет деньги. Не захочет - не возьмет…
- Ну, а все же? На почки?
Бэха возмутился:
- Ну почему же сразу почки! Чуть что - почки! Левая доля гипофиза. Одному человеку как раз сейчас срочно требуется операция. А человек этот очень небедный. Как говорится, без пяти минут олигарх!
- Значит, доля гипофиза… - задумчиво проговорил Матросов.
- А при чем здесь группа крови? Что-то я никогда не слышал, что для пересадки органов важно совпадение группы крови!
- Для гипофиза важно! - Бэха посмотрел на задумавшегося Матросова и торопливо пояснил: - Они работают от клиента. Есть клиент, которому, скажем, нужна щитовидка с такими параметрами - они ищут человека, готового этот орган дать. Нужен гипофиз - ищут с гипофизом. Понимаете?
- Чего ж тут не понять! - язвительно отозвался Семен Семеныч. - А как потом люди живут без щитовидки? Или без этой… доли гипофиза?
- Да нормально живут! Без проблем. Некоторые функции организма отмирают, а так все в порядке.
- Какие функции!?!
Глаза Бэхи ускользнули от взглядов приятелей.
- Почем я знаю!? Что я вам Склифосовский! Сказали, что жить можно!
- Без гипофиза? Сомневаюсь!
- Ну, почему же без гипофиза? - возмутился Бэха. - Это же всего лишь залог! Формальность! Вернул деньги - и никаких вопросов.
- А разве можно заставить человека отдать свои органы? - спросил Матросов, который продолжал вникать в ситуацию. - А если он отказывается?
- Да видимо, не отказываются… - сказал Бэха. - Видимо, у клиники есть свои рычаги!..
Матросов кивнул. Если люди занимаются таким бизнесом, то рычаги наверняка имеются. Не ляжешь сам - положат силой.
- Так! Стоп! - прервал разговор Бэха, увидев на одном из домов вывеску аптеки. - Ну-ка остановись. Нам нужно докупить борной кислоты.
Фургон остановился у тротуара.
- Идешь со мной? - спросил Бэха Матросова. - Пошли. Чтобы, так сказать, знать всю цепочку…
В аптеке как обычно было тихо и прохладно. Почему-то, попадая в аптеку, люди непроизвольно понижают голос. Может быть потому, что аптека представляется им частью больницы. И здесь нельзя шуметь и смеяться.
- Борная кислота есть? - осведомился Бэха.
- Конечно.
- Дайте нам пятьсот пачек.
- Сколько?! - удивилась женщина-провизор.
- Пятьсот пачек, - повторил сердитый Бэха.
- Зачем вам так много? - женщина перевела глаза с Бэхи на Матросова.
- А что, нельзя?! - огрызнулся Бэха. - Борная кислота, насколько я знаю, отпускается без рецепта.
Женщина некоторое время смотрела на него уставшими глазами, потом повернулась куда-то назад и крикнула в темное нутро подсобки:
- Гамлет Никитич! На минутку…
Из подсобки послышались стук чего-то падающего, потом шаги и к посетителям вышел мужчина в белом халате и с очками на носу. В одной отставленной руке он держал баночку с краской, в другой - занесенную над банкой малярную кисточку.
- В чем дело? - глянув поверх очков на покупателей, потом на провизора, спросил заведующий с редким именем.
- Вот…
- Что?
- Эти тоже просят борную кислоту…
Заведующий еще раз оглядел Бэху, потом Матросова, - на этот раз внимательно.
- Сколько? - спросил он у провизора.
- Пятьсот пачек…
- Пятьсот? - переспросил Гамлет.
- Пятьсот.
Гамлет задумался, разглядывая посетителей. Он думал не столько о том, зачем людям могло понадобиться столько борной кислоты, сколько прикидывал, нет ли в таком желании кого-нибудь подвоха. И не обернется ли назавтра странное желание посетителей какой-нибудь неожиданной подлянкой для его аптеки.
- А у нас есть? - спросил он.
- Что?
- Пятьсот борной.
Женщина пожала плечами.
- Есть-то есть… Но мы столько обычно за три недели… Отдадим весь запас. А что потом?
Но Гамлет так ничего и не придумал. Он махнул рукой с кисточкой и направился обратно в подсобку.
- Продавай. Завтра закажу еще, - крикнул он через плечо.
- Подумать только! - язвительно заметил Бэха. - Теперь и борная кислота у нас в дефиците.
Женщина посмотрела усталыми глазами и ничего не ответила. Пятьсот пачек заняли два полиэтиленовых пакета.
- И сколько же они дают под мой гипофиз? - спросил Матросов, когда они с Бэхой вновь забрались в кабину.
- В том-то и дело! Они дают за него миллион! Миллион с копейками.
Матросов кивнул. Деньги, и правда, неплохие.
А Семен Семеныч скептически хмыкнул:
- Если в этой клинике все так здорово - почему ты сам не возьмешь у них кредит? Тебе бы "лимон" тоже не помешал!
- Я бы взял. Но мои внутренности сейчас не требуются, - парировал Бэха. - Требуется донор только с четвертой группой крови, и чтобы резус обязательно отрицательный!
Семен Семеныч помотал головой: вот это ловко! Ай да клиника. Совсем люди охренели.
- А что тебе не нравится! - вскинулся Бэха. - Нечего делать из меня упыря, я, между прочим, Матросова за рукав не тяну. Он пришел и попросил помочь заработать денег. Взрослый человек, пусть сам решает.
- Ну да, - вставил Матросов. - И я, в общем, согласен…
- Вот видишь! А я этой клинике ничего не обещал. Сказал, что мы на днях заедем узнать все поподробнее. Захотим - заедем. Не захотим - нет!
Семен Семеныч пожал плечами. В конце концов, все это не его дело. Он Матросову не папа с мамой.
- Короче так! - подытожил Бэха. - Сейчас едем в клинику! Все узнаем. А там пусть Матросов решает… Согласны?
- Да!
- Ну, это вы уж сами. Без меня, - сказал Семен Семеныч. - Я вам водилой не нанимался.
- Что ж ты нас прямо в чистом поле высадишь? Подбрось хоть до метро.
- Только до метро.
Фургон наконец тронулся с места.
- И где только ты их откопал? - помотал головой Семен Семеныч.
- Кого?
- Клинику!
- По частному объявлению. В газете, - ответил Бэха.
* * *
Между тем общественность мегаполиса начинала все больше и больше говорить о засилии в городе крыс и об их наглом, просто ни в какие ворота не попадающем поведении.
Началось все с телевизионного интервью главного санитарного врача города. Этот весьма важный городской чиновник, избегая смотреть в глазок телекамеры, выразил обеспокоенность двумя фактами. Во-первых, тем, что в больницах и травмпунктах резко возросло количество обращений граждан, укушенных крысами. И, во-вторых, неспособностью городской санэпидемслужбы удовлетворить огромное число запросов на уничтожение этих вредных грызунов.
В повседневной жизни, сказал врач, крыса нападает на человека только от отчаяния, поставленная в безвыходное положение. Обычно за год случается два-три таких печальных инцидента на весь город. Сейчас же только за последние две недели было зарегистрировано восемьдесят три случая. Что не может не беспокоить медицинскую общественность.
С подачи санитарного врача журналисты охотно ухватились за горячую тему. Опросы на улицах показали: горожане уже давно привыкли к тому, что в любой помойке среди бела дня без суеты хозяйничают две-три, а то и пяток крупных крыс. Никого не удивляет вид парочки серых вредителей, прямо у всех на виду, не торопясь и не стесняясь людей, пробегающих по тротуару от окна подвала, скажем, к хлебному ларьку. Оказалось, что обитатели первых этажей, в особенности те из них, кто проживает в старых домах центральной части города просто-напросто затерроризированы паразитами. Стоит на полчаса отлучиться из кухни, как помойное ведро окажется разгромленным, пакеты с крупой разодраны, а пол засыпан черными блестящими семенами помета. Да что первые этажи! Редкий горожанин за последний месяц не видел в своей спальне длинный серый хвост, без особой паники ускользающий куда-нибудь за шкаф или под кровать. Коммерческие компании по борьбе с бытовыми вредителями переживают золотые дни, цены на их услуги взлетели до небес, и тем не менее желающие потравить крыс записываются на несколько месяцев вперед. Выяснилось также, что городские водопроводчики уже давно опасаются спускаться в подвалы - там обосновались целые крысиные стаи. А коммерсанты, имеющие дело с продовольствием, вынуждены самостоятельно нанимать людей для охраны складов.
Поздним вечером в спальном районе несколько десятков вполне респектабельных горожан не смогли пройти от автомобильной стоянки к своим домам: в проходе между домами устроили побоище по меньшей мере две сотни серых вредителей. Лишь после того, как были вызваны четыре наряда милиции и пожарная машина, проход удалось освободить потоком воды из брандспойта.
А в конце мая город потряс сенсационный репортаж. В помещение элитного детского сада во время тихого часа проникли два десятка крыс, устроили вакханалию на кухне, при попытке персонала прогнать их, впали в необъяснимую агрессивность, начали нападать на людей, кусаться, разбежались по помещениям и атаковали детей. В результате двадцать два ребенка были госпитализированы в состоянии шока и с укусами.
Пресса буквально взорвалась. Да что же это происходит, граждане? Куда смотрят городские власти? На что, в конце концов, идут деньги от наших налогов? И чем вообще говоря занимается соответствующее городское ведомство. Неужели в начале двадцать первого века нельзя справиться с самыми обыкновенными крысами?
И вообще! Не пора ли вмешаться в дело самому губернатору?
Губернатора в городе любили. Губернатор, которого весь город чуть ли не в глаза называл Папой, занимался городским хозяйством всю жизнь, и только во главе города находился уже более пятнадцати лет. Папе было уже за семьдесят, временами он мог выкинуть какой-нибудь фортель, но ему прощали чудачества, потому что знали: Папа болеет душой за город, он крут, но справедлив, он гоняет своих подчиненных в хвост и в гриву, но при этом не лишен человеческого сострадания и отходчив.
Ситуация осложнялась тем, что сам президент страны лично пригласил в город глав ведущих европейских государств. Через месяц в город съедутся ведущие политики мира, - напоминала пресса, - а у нас что творится?
Вследствие всего это шума Папа досрочно вернулся из отпуска, который по старой привычке проводил в черноморском санатории, и затребовал срочный доклад у начальника городской санитарно-эпидемиологической службы. Служба, которая уже вторую неделю жила в состоянии аврала и неразберихи, поняла: гром грянул.
К концу рабочего дня доклад санэпидемслужбы лег на Папин стол. Доклад был многословен и бодр. Его текст пестрел цифрами и диаграммами. Суть сводилась к следующему. Все ежегодные плановые мероприятия по уничтожению вредителей были проведены в срок и успешно. Приманок, яда и ловушек было израсходовано на пятнадцать процентов больше обычного. Служащие ударно отработали положенное количество человеко-часов. Результаты на конец полугодия были более чем оптимистичны. Однако за последние несколько недель поголовье крыс по неизвестным причинам существенно возросло. Назвать точную цифру не представляется возможным, по оценкам некоторых экспертов - в два раза. Возможной причиной называлась небывало жаркое лето. Служба, тем не менее, не видит причин для беспокойства, личный состав работает в усиленном режиме, повсеместно проводятся дополнительные мероприятия, и по прогнозам через пару недель ситуацию удастся взять под контроль.
Губернатор бегло просмотрел доклад. Потом еще раз пробежал его глазами. Потом внимательно перечитал некоторые абзацы. И задумался. Он был руководителем почти всю жизнь и научился читать не только то, что написано в рапортах подчиненных, но и то, что содержится между строк. А между строк Папа прочитал, что ситуация на самом деле аховая, никаким контролем над ней даже и не пахнет, и начальник службы находится в полной растерянности.
На конец того же дня папа вызвал начальника санэпидемслужбы на доклад. А самому толковому своему помощнику поручил подготовить общую информацию по теме для себя лично.
За час до доклада, как и было назначено, толковый помощник с несколькими листками бумаги в руках стоял перед Папиным столом.
- Ну, что? Видал? В отпуск сходить не дадут! - раздраженно проговорил Папа. - Ну, давай. Только коротко…
Идеальным пробором, безукоризненным костюмом и корректными манерами молодой помощник напоминал представителя похоронного бюро. Он тонко улыбнулся, выражая сочувствие Папе, и начал свое сообщение.
Вот что услышал Папа в следующие десять минут.
Сколько веков существует на Земле человечество, столько же оно борется с крысами. В каком-то смысле история человечества является историей его борьбы с этими опасными паразитами. Крыса, которая при необходимости прогрызает двадцатисантиметровую бетонную стену, подпрыгивает на полтора метра вверх, пролезает в трубу всего два дюйма в диаметре, может взобраться по голой стене и без ущерба для здоровья спрыгнуть с третьего этажа, вольготно чувствует себя рядом с человеческим социумом.
В каком бы недоступном месте человек не поселился, в скором времени рядом с собой он обнаруживает семейство крыс. Крысы живут на полярных станциях в Антарктиде и в африканских пустынях. Подводная лодка или корабль едва успевает сойти со стапеля на заводе, а вместе с первыми членами экипажа на его борт неизвестным образом просачиваются крысы.
Не является секретом тот факт, что крысы исключительно умны и осторожны. Они не станут бросаться на незнакомый или подозрительный корм, сомнительную еду сначала попробует одна из них, как правило, самая старая и больная, а остальные члены стаи будут терпеливо ждать результатов. В их сообществе царит жесткая централизация и строгая дисциплина. Больные и слабые животные изгоняются или уничтожаются.
Весь мир обошла фотография, зафиксировавшая тайком, как крысы воруют яйца. Одна из крыс лежала на боку, прижимая яйцо лапами к животу, а другая тянула ее зубами за хвост. А британским исследователям живой природы посчастливилось заснять на кинопленку процесс того, как несколько крыс лакомились сметаной из глубокого кувшина. Одна из них, сидя на краю, макала в сметану хвост, а остальные по очереди этот хвост облизывали.
Губернатор мотнул головой - надо же, чего делают, потом посмотрел на часы и нахмурился.
- Ты это… Давай ближе к делу, - велел он. Помощник с достоинством склонил голову и пропустил пару листков.
Даже самые неприхотливые представители мировой фауны, - продолжал он, - очень чувствительны к условиям, в которых они могут вывести потомство. Рекордсмен этого вопроса гренландский угорь, который может метать икру только при определенной температуре воды - ровно четыре градуса по Цельсию. Если же из-за климатических причин температура в местах его нерестилища у берегов Гренландии будет в положенное время хотя бы полградуса выше или ниже, потомства у угря в этот год вообще не будет. А вот крысы легко плодятся под обшивками паровых котлов, где температура заметно превышает сорок градусов, и на Антарктических станциях, когда столбик термометра едва поднимается за нулевую отметку.
Ученые считают: если, не дай Бог, разразится глобальная атомная катастрофа, после ее окончания на Земле останется всего два вида живых существ - крысы и тараканы.
- Пропускай, пропускай, - махнул рукой губернатор. - Это не важно…
Помощник опять кивнул и пропустил еще несколько листков.
В течение всей своей истории человечество боролось с крысами. Но победить их так и не смогло. Человечество лишь научилось держать под контролем численность поголовья крыс и не допускать его опасный рост.