Ничего не помогло. Тогда только вспомнил купанье в талой, по сути, воде. Поделился этим с хирургом. Но тому любимый диагноз отменять - авторитет терять. Будто - есть что. Однако направление в ОКБ № 1 выписал. Раз пациент настаивает. Да только к узкому специалисту Петров собраться так и не смог. Как сказали ему, что нужно предварительно с собой сделать, да потом выехать из дома ни свет, ни заря, да потом выстоять несколько часов в очереди возле регистратуры, да что там с ним будут проделывать, если ещё талончик достанется - так и угас энтузиазм, который без того едва тлел. Ведь, помимо перечисленных трудностей, ещё и в машине трястись - мучение, стоять в очереди - мучение…
Вспомнилось: "По утрам он поёт в клозете…", - начало "как бы романа" Ю. Олеши "Зависть". Читал давно, а только теперь понял, что автор-то, видать, был не понаслышке знаком, как минимум, с геморроем…
В общем, решил Петров помирать. В конце концов, что он теряет-то. Помирать, поскольку рак прямой кишки (это он сам себе такой диагноз, тоже недолго думая, поставил) лучше не беспокоить. Насмотрелся, небось, по телевизору, как они мучаются, "спасённые" эти да их домочадцы. А если - не рак, то пусть "само проходит". Должно же рано или поздно. И стал ждать: "To be or not to be".
И промучился, считай, всё лето. Так долго и так сильно у него ещё ни разу нигде не болело. Ирину Васильевну и прочую родню тоской своей и мрачными приколами почти, можно сказать, подготовил. Ну, или заморочил. Хотя, пожалуй, ему всё же понемногу легчало. Но уж очень понемногу…
А посредине августа вдруг внука опять на рыбалку потянуло. Приятели-то его время от времени ездили куда-то с отцами, хвастались добычей своей, вот Иванушка и начал деда тиранить - погнали да погнали на Карагуз. Петров ему - ничего не поймаем, не сезон, но внук, если ему что-то втемяшилось, умеет так капать на мозги, как в древнекитайской пытке капают. И достал деда таки.
- Ладно, - сказал Петров решительно, будто опять в ледяную воду нырнул, - сгоняем разик. Вот будет у меня послезавтра выходной… Только не за паршивыми окунями, из-за которых я, можно сказать, помираю. На карпа настроимся. Когда-то на Карагузе я карпа успешно промышлял. Его там было немного, зато очень крупный. Может, остался ещё хоть один. И нам пофартит. Как в лотерее. Правда, я отродясь в лотерею не выигрывал…
И они поехали, хотя душа всю ночь так ныла, так, помимо воли и сознания, надеялась, что, может, погода к утру вдруг резко испортится. А то ведь предстоит день-деньской плавать по неизбежным волнам да ещё вдвоём, грести безостановочно несуразными весёлками, ёрзая по твёрдой такой фанерке, либо уж взять что-нибудь мягкое под зад - всё не так…
И опять Петров почти не готовился. То есть до самого конца надеялся, что либо сорвётся рискованная затея, либо проветрятся они, да и всё. Хотя вообще-то, пока внук совсем мал был, сам мечтал показать ему настоящую рыбалку, лишь только подрастёт. Но вот подрос, и так совпало, что, во-первых, в достижимых окрестностях не стало настоящей рыбалки; а во-вторых, и это главное, с дедом произошли необратимые возрастные изменения. Не столько физические, сколько психологические. И мечта сама себя словно бы застеснялась…
Загрузил в багажник мешок с "поставками", это такая разновидность жерлиц, да специальный пластиковый мешок с дырками, проделанными паяльником, кинул. Ещё несколько картофелин в мундире "впросырь" сварил, на кубики порезал. Вот и вся подготовка.
И опять не рано утром выехали, бабушку Ирину прежде на работу завезли, а сами - дальше. Но тут уже - расчёт, чтобы, когда доберутся, ветерок, хотя бы слабенький, дул. Тогда снасти удобней ставить, а также и собирать.
На озеро прибыли, а там у людей-то клюёт! Разумеется, не столь часто, как окунь по весне - у кого один карп, у кого два-три, но это уже обнадёживает. Тем более что народ промышляет на спиннинги, а такого количества крючков, какой у деда с внуком, нет ни у кого. Да ещё - "ба, знакомые всё лица!" С кем в прежние годы встречаться доводилось на этом озере, кто помнил о давнишних достижениях Петрова и за это его уважал - милейшие, словом, господа.
И сразу вспыхнул, казалось бы, напрочь потухший азарт в душе старого рыболова - долой все сомнения, к чёрту старческую лень и - вперёд, судно - на воду! Спешно разгрузились, сам принялся лодку накачивать - показалось, что внук недопонимает, отчего непозволительно копается, чуть не забыл даже Петров о ритуальном глотке чаю из термоса, только в последний момент вспомнив, рот впопыхах обжёг слегка, наконец, - отчалили. И так досадно было, что не выехали из дому пораньше. Бывает ведь, что приедешь - а клёв как раз и кончился. Кто вовремя успел, тот и наловил. Остальным же - дрыхнуть меньше надо было.
Далеко уплыли Петров с Иванушкой, на самую середину озера, чтобы, значит, никто лишний раз через их угодья не шастал, не булькал вёслами. Слава Богу, не весна, вода, если что, тёплая, внук плаванью давно обучен. Хотя, разумеется, ненароком вывалиться за борт никакого желания нет, но мало ли, всякое случиться может.
И стал дед внука обучать всему, чему сам в процессе жизни научился. Вёслами работать, картофельные кубики на крючки нацеплять - эх, надо было ещё банку сладкой кукурузы купить, а то на картошку только самая крупная рыба берёт, а которая помельче, другое порой предпочитает - остальным приёмам да уловкам, которые со стороны даже и не разглядеть.
Два часа ушло на установку снастей - работа, однако, промысел, но иначе не выйдет ничего - ни одной поклёвки за это время не случилось. С одной стороны - хорошо, управились без помех и лишних волнений, с другой - неважная примета. В прежние времена, если суждено было с добычей вернуться, обязательно первый карп попадался ещё на подготовительном этапе. А так - сразу озабоченность: "Ну, вот, как чувствовал…"
Но только к берегу наладились - шлёп-шлёп-шлёп-шлёп - покатился пенопластовый прямоугольник по воде, закувыркался, разматываясь!
- Есть, Иванушка, один есть! - заорал на радостях Петров. - Только б не сошёл!
- Где, где?! - у внука глаз, конечно, молодой, острый, но пока ещё не намётан.
- Да вон, вон, гляди - ныряет!
- Вижу! - внук от волнения безудержно хохочет, бывает и такая реакция. - Греби скорей!
- И так гребу. Не беспокойся, если хорошо сел, никуда не денется. А если плохо, то от нас не зависит…
А всё же гребёт Петров энергичней, чем давеча, давненько, небось, не было у него настоящей удачи. Гребёт, по ходу инструктируя внука, как обращаться с подсаком. Ему б, конечно, сподручней всё проделать самому, но даже в момент сильного волнения он понимает, что внуку более всего сейчас хочется полноценно участвовать. В этом же весь смысл, в конце концов.
И после непродолжительной борьбы зеркальный красавец сдаётся. Снасть не подвела, дед с внуком не оплошали. Хотя внук при этом так хохотал на нервной почве, что чуть из лодки не вывалился вместе с подсаком и рыбой. Впрочем, красавец не особо велик, Петров на глаз прикинул - килограмма три. Потом на берегу взвесили - так и есть. Не забыл глаз-то, хотя уже года два настоящей добычи не видал.
- Иванушка, даже если больше ничего не поймаем, расстраиваться не будем, ага?
- Ага, - немногословен у деда внук. Не в него пошёл. Хотя повседневное влияние всё же сказывается иногда.
- Рыбный пирог уже обеспечен, ага?
- Ага. Давай, звони бабе, чтобы тесто покупала.
- Точно. Щас…
Великое всё же изобретение - сотовый телефон. Как мы без него ещё недавно жили?
- Одного взяли, баба Ирина. Три кило. Так что рано не ждите нас - будем до позднего вечера промышлять. Вдруг повезёт ещё… Ну да, тесто… Привет от Иванушки. Пока…
А потом, поместив карпа в мешок и притопив среди зарослей ивняка, они наскоро, не ощущая вкуса, поедали взятые из дома припасы, а сами до боли в глазах всё вглядывались вдаль, пытаясь различить среди бликующих волн нечто такое, отчего бы, как давеча, прыгнуло в груди сердце да и зависло в невесомости. Но ничего с полной определённостью на таком расстоянии различить было невозможно.
- Дед, отчего ты не купишь бинокль?
- Так нет в нём, Иванушка, особой нужды. А купишь - да утопишь. Или украдут. Жалко будет. Он же дорогой.
- Я папе скажу, может, вы с ним сложитесь.
- Да не, зачем ему-то.
- С балкона будет смотреть. На окрестности. А ночью - на звёзды.
- Нужны ему звёзды…
- Ну, что ты, звёзды всем нужны!
- Да? Ты впрямь так считаешь?
- Конечно.
- Тогда… Тогда, Иванушка, я с ближайшей получки вам с папой бинокль подарю. И ты будешь брать его на рыбалку.
- Точно?
- Слово джентльмена…
Во второй раз они привезли аж четыре рыбины! Да две ушли, поломав крючки-двойники. Их, по идее, желательно бы каждый год менять - они, постоянно воткнутые в пенопласт, очень быстро ржавеют и теряют первоначальную прочность. Так что готовиться к рыбалке всё-таки желательно получше. Все четыре экземпляра явно превосходили предыдущий. Правда, зеркальных на сей раз не попалось. Одного даже взвесить не смогли - шестикилограммовый динамометр зашкалил. Решили, что где-то - семь с половиной. Или восемь. Пришлось ещё раз бабушке звонить - пусть тоже обрадуется.
В третий раз привезли одного. Тоже хорошего. Да один оборвал леску - это уж Петров оплошал. И на старуху бывает проруха. А потом, слегка передохнув, поплыли собирать снасти, надеясь ещё что-нибудь выловить напоследок. И дед уже оставил на берегу маленькую подушечку, на которой сидел. Потому что она, выскользнув из-под него, давно промокла. В лодке ведь всегда есть немного воды.
И действительно, поймали напоследок ещё карпа. В итоге вышло семь штук, а по весу - больше двух пудов, пожалуй. Едва разогнулся Петров, кряхтя вылезая на берег и радуясь, что всё так удачно вышло и, наконец, закончилось. Только теперь он почувствовал, как натрудил с непривычки спину, поясницу и руки. Пожалуй, несколько дней тело будет болеть, как избитое. Иванушка маловато ему помог - грести, тем более на резиновой посудине - дело весьма непростое. Довольно долго тренироваться надо. А зато - вот уж чудо, так чудо - почти совсем исчезла боль, которая терзала уже не один месяц, порождая самые чёрные мысли. Неужели ещё удастся какое-то время по-человечески пожить, радуясь разным приятным мелочам? Тьфу, тьфу, тьфу!..
Помыли лодку, подсушили её слегка - августовское солнце стремительно катилось к закату и уже плохо грело - погрузились, тяжеленный мешок с рыбой Петров кое-как завалил в специально взятую для этого пластиковую ванну. Чтоб в машине не напачкать. И - домой. Предварительно, само собой, по мобильнику предуведомив: готовьтесь-де. Работа предстоит нешуточная.
А едва вырулили на тракт, внук, вероятно, уже давно мучимый существенным, как ни крути, вопросом, поинтересовался-таки:
- Дед, а ты сколько мне рыбы дашь?
- Как сколько? - дед недоумённо пожал плечами, мол, какие могут быть сомнения. - Мы ж с тобой, Иванушка, артельщики, стало быть, всё - поровну.
- Да?! - явно обрадовался самый верный дедов напарник.
- Конечно. А ты разве иначе думал?
- Нет, но… Нет.
И после непродолжительной паузы:
- Дед, а сколько мы с тобой сегодня заработали, если - в деньгах?
- Ну, в магазинах свежий карп нынче по… В общем, поболе двух тыщ, пожалуй…
- Так погнали завтра снова, дед! Наловим, продадим - "штуку" тебе, "штуку" мне. Плохо, что ли?
- Хм-м-м… Не плохо, конечно. Да только торговать - это, Ваня, совсем отдельная работа. Не так оно просто. А кроме того, видишь ли, я всю жизнь рыбалкой увлекаюсь, однако подобных удач на моём веку было не шибко много. Я их все до одной помню, между прочим. Со всеми подробностями.
- Значит, это мне так повезло?
- И мне, внучек. Мне даже больше. Знаешь, как я рад, что всё-таки успел показать тебе настоящую рыбалку. Уж не надеялся. И ты теперь убедился, что твой дед тоже - пацан реальный. И когда-нибудь ты скажешь своему внуку: "А таких рыб, каких мы с моим дедом ловили, я больше никогда в жизни не ловил!"
- Почему?
- По кочану!.. Пошутил я, Иванушка, всё у тебя ещё впереди. Всё…
Когда подъезжали к дому, внук снова поинтересовался:
- Так как - завтра?
- Никак. Я сегодня свой ресурс выработал дня на три вперёд. Так что уж - потерпеть придётся.
- А может - всё-таки?
- Ванька, ты хочешь, чтоб я прямо на рыбалке помер?!
- Ну, тогда через три дня обязательно.
- Обязательно. Если погода позволит…
Погода позволила. И ещё несколько раз позволяла, хотя столько рыбы больше ни разу не удалось наловить. Зато один экземпляр аж на девять с половиной килограммов потянул. Его Иванушкин отец прямо в ванне часа полтора разделывал. Кровищи - как от поросёнка было.
А потом зарядили осенние дожди. И больше с рыбалкой не вышло. Зато уж на будущее лето дед с внуком - непременно. Сперва - за окунями. Только надо будет уже здоровье-то поберечь. Пока самому себе способен вразумительно объяснить - зачем. Хотя большинство людей вопросы себе вообще задавать не способно. Счастливчики.
Кетчуп нашей печали
Середина ноября. Ждали-ждали - дождались, наконец. После надоевшей до чёртиков слякоти да тьмы египетской вдруг мгновенно похолодало, и за какой-нибудь час высветлил измождённую сезонными трудами землю лёгкий снежок. И две ночи кряду выдались тихими да звёздными с морозцем под двадцать. А к пятнице отпустило. И вот это всё, если кто не знает, мёртвого поднять способно. Такого мёртвого, для которого слово "рыбалка" - не пустой звук. Да-да, бывали случаи, между прочим…
Для кого-то четыре часа да в ноябре - глубокая ночь. А для больного рыбалкой - шебутное, суетное утро. Ему дольше-то и не проспать нипочём. Да ему вообще в ночь перед рыбалкой не уснуть ладом - хоть три будильника заводи, а всё равно покоя не даст мысль, шилом то и дело тычущая в одно место: "Ой, не проспать бы!"
Так что Коля Шнурков предпочёл вообще не ложиться. И хотя комнатёнка у них одна на четверых, но никто в семье избыточным комфортом не избалован, а совсем наоборот. Девчонки носились вечером по двору допоздна, потом от пуза наелись жареной картошки с кетчупом - кетчуп, это ж такая штука, с которой всё вкусно - их и пушкой не разбудишь, ну а Зинке, гражданской как бы жене и непутёвой матери совместных детей, Колёк, скрепя сердце, выдал перед самым закрытием магазина деньгами. Ровно на чекушку. Уж она-то бы точно путалась всю ночь под ногами да канючила своё извечное, мешая сосредоточиться, а так дрыхнет тоже. Конечно, часов в шесть встанет, снова выпить захочет, но кормилец-поилец уже будет далеко.
И ночь за подготовкой к рыбалке прошла незаметно. Пока привязывал да перевязывал мормышки, менял истлевшие за лето лески, чинил ватные штаны, пришивал к брезентовому плащу недостающие пуговицы, ледобур правил бруском, негромко напевая себе под нос допотопную привязчивую мелодийку, глядь - а уж времени-то в обрез. Тогда как - чуть не самое важное - надо ещё термос чаю заварить, без еды день на морозе запросто выдюжишь, тем более если - клёв, а без кипяточка - тоска. Тем более если - не клёв.
Вышел из дому в четыре, а потом, нахохлившись, как ворона на пеньке, долго-долго сидел при дороге на своём обшарпанном, видавшем виды ящичке, покрываясь негустым мелким снежком, покуривая сигаретку да поминутно вертя головой вправо-влево. Влево - чтоб вовремя заметить приближающиеся фары и взволноваться: возьмут - не возьмут. Вдруг подскочат и пригласят: "Айда, Колёк, с нами за компанию!" А вправо - просто так. Мало ли…
Сидел минут тридцать в полном одиночестве, а потом стали подтягиваться другие такие же безлошадные. Кое-кто уж навеселе. Не рыбаки никакие - настоящий рыбак так безответственно ни за что не поступит, поскольку рыбалка и выпивка совершенно не сочетаются. Однако - открытие сезона. Праздник. А поскольку праздник, как ни крути, спортивный, то главное - участие. Отчего и массовость…
- Здорово, Колёк, давно сидишь?
- Да не, только что закурил. Здорово.
- Машины-то как, густо идут или реденько?
- Пока - никого. Только пара грейдеров.
- Рано ещё.
- Рановато. Но уже - вот-вот.
- Ага…
Вообще-то, все тут - так себе рыбачишки. Что кристально трезвые, вроде Коли, что загодя выпившие. Потому как рыбалка становится увлечением всё менее рентабельным. Дорогим удовольствием, иначе говоря. Впрочем, и в прежние времена она не была делом прибыльным, хотя в случае удачи некоторые рыбёшкой подторговывали, но на одну удачу даже в те далёкие времена приходилось в среднем три неудачи. Не меньше.
Теперь же понаедут на огромным чёрных джипах этакие "светофоры" в "фирменных" комбинезонах с подогревом, оснащённые мотобурами да эхолотами - куда там местным, авторитетным в прошлом знатокам рыбьих стоянок с их первобытными снастями, дыроватыми кожушками да испитыми, заискивающе глядящими на залётных ухарей рожами. И всё, похоже, к тому идёт, что скоро рыбалка любительская сделается исключительно забавой для богатых бездельников. Чем-то вроде "фристайла" или какого-нибудь "трофи-рейда", прости Господи. А нищему большинству останется, как всегда на Руси, одно лишь питие, пропади оно пропадом…
Впрочем, в нашем посёлке таких "навороченных" рыболовов пока нет, есть лишь стремящиеся когда-нибудь такими стать. У них, разумеется, свой собственный "выезд" в наличии, они изредка осчастливливают малоимущих безлошадных, вроде нашего Коли, но чаще, по мере роста цены на бензин и прочих эксплуатационных расходов, кооперируются друг с дружкой для совершения глубоких рейдов за рыбой порой аж в сопредельные области, а то и страны…
Между тем за горой обозначается свет фар. Ага, едет кто-то! И в такой ранний час, скорей всего, рыбаки. И сразу смолк, скомкался разговор. Но прошуршала мимо легковушка, и все сделали вид, будто никто на неё никаких надежд не возлагал вовсе.
- "Газелька" бы, так, может… - высказал Колёк общее сокровенное.
- Не-е, - поправили его, однако, - лучше "таблетку", чтоб два моста. Чтоб до самых лунок…
- Да, "таблетка" - самое то! - загалдели наперебой все.
- Ещё бы! - охотно согласился с временным коллективом Шнурков, который против "колхоза" - ни в жисть. - Да только выбирать-то нам. К тому ж до самых лунок пока - вряд ли. Лёд тонковат.
- Это - конечно…