* * *
Вечером в ресторане "Пушкин" встретились Юрий Исаакович и Константин Эрнестович. Они дружили уже больше тридцати пяти лет. Подростками влюблялись в одних и тех же девчонок, став студентами, с одними и теми же девушками "спали", мужчинами женились на совершенно разных женщинах. Народная мудрость-глупость: "С одними спят - на других женятся" - сработала и у них.
- Ну, че, водки в пиво? Зарядим по "северному сиянию"? - пошутил Юрий Исаакович, вспоминая стройотряды.
Официант вытянул лицо, округлил глаза и скривил рот.
- Позовите менеджера, - сказал ему Константин Эрнестович.
Тот ушел.
- Случилось что? - спросил Юрий Исаакович.
- Сейчас увидишь.
Официант и менеджер вернулись очень быстро.
- Да, я вас слушаю.
- Скажите, ваш официант школу окончил или сразу в ПТУ пошел?
Менеджер быстро определил ситуацию.
- Думаю, закончил, но вечернюю. Днем - спал. Мы сделаем выводы. Спасибо вам.
Константин Эрнестович повернулся к официанту.
- Даже если бы мы не пошутили, а действительно заказали водку с пивом, вам следовало бы ее принести так же торжественно, как "Наполеон" 125-летней выдержки. Потому что это наша жизнь, и, что в ней было, вам незнакомо.
- Для наших чувств и воспоминаний о студенчестве водка с пивом гораздо дороже коллекционных коньяков, - поддержал Юрий Исаакович.
- Извините, мы исправимся, - извинилась менеджер, - давайте я сама приму у вас заказ. - Немного наклонилась, завела руку за спину, чтоб мужчины не видели, и пальцем показала официанту на дверь служебного помещения.
Друзья сделали заказ, включающий в себя бутылку армянского коньяка "Наири" двадцатилетней выдержки.
- Кость, - начал разговор Юрий Исаакович, - я понимаю, что тебе неприятно будет это услышать, но я должен тебе кое-что рассказать и кое-что попросить.
- Юр, проще… Проще, не готовь меня… Что нужно, я все сделаю для тебя.
- Варвара, - Юрий Исаакович сделал паузу, - твоего сына девушка.
- Да, и что?
- У нее два дня назад чуть до "передоза" не дошло.
В этот момент официант расставлял легкие закуски и салаты. Тот же официант.
- Жива? - разливая коньяк, спокойно спросил Константин Эрнестович.
- Да, Слава Богу, еле вытащили, говорят.
- Знаешь, кто вытащил?
- Нет, - с интересом посмотрел Юрий Исаакович.
Константин Эрнестович поднял фужер.
- За тех, кто ее вытащил! - сказал он, и друзья сделали по глотку. - За двоих странных медбратьев и немного за меня! Я был с ней в тот момент.
Юрий Исаакович посмотрел, взял бокал и допил коньяк.
- Я с ней разговаривал вчера. Обещала сходить на "де-токс" и завязать, - продолжил Юрий Исаакович.
- Надеюсь. Я сына из съемочного проекта выдернул. Они любят друг друга очень.
- Это хорошо, - Юрий Исаакович поднял фужер, - за любовь, Коськ!
- Давай, за любовь!
Выпили до дна.
- Я вчера с ней разговаривал. Она хочет работать, хочет в телевизор. Может, пристроишь ее куда к себе? Так присматривать немного сможешь.
- Фрайфман фильм запускает про Афган. "Зверье" называется.
- Сильно…
- Очень, Фрайфман же… Давай я ее туда на эпизодическую роль какую-нибудь возьму.
- Нормально, а дочь мою возьми какой-нибудь санитаркой глупой и глухой.
- Че ты так, она у тебя умненькая.
- Знаю-знаю, - мягко от коньяка заулыбался Юрий Исаакович.
Они долго разговаривали, вспоминали фрагменты из жизни, которые много раз уже вспоминали, но от этого они не становились банальными. Вспомнили, как школьниками собирали бутылки. Однажды, собрав два мешка, понесли сдавать в пункт приема, но по дороге увидели еще одну в речке Парашке, как справедливо называло ее местное население. Соорудив шаткий плот, попытались отгрести на три метра от берега за бутылкой. Плот развалился, они оказались с ног до головы в зеленой тине и канализационном говне. С того момента научились не жадничать.
В десять вечера оба заторопились домой.
- Счет, пожалуйста, - попросил он официанта.
Когда друзья прощались в дверях, та самая девушка-менеджер выбежала с каким-то пакетом.
- Вот, возьмите, пожалуйста, - запыхалась она.
- Это не наше, - удивился Константин Эрнестович.
- Это комплимент от заведения. Вы уж извините нас за сегодня.
- Да ладно, все хорошо. Мы всегда рады.
Она убежала, а они открыли пакет и в голос рассмеялись. В пакете лежали две бутылки пива "Heineken" и бутылка "Финляндии".
* * *
На следующий день после разговора с Юрием Исааковичем Варвара позвонила, как ей сказали, лучшему столичному доктору Дмитрию Григорьевичу Корамову, и они договорились о времени проведения процедуры. Варвару это совершенно не пугало, она уже давно не боялась крови, задержки месячных и покойников.
В холле частной клиники "Сейф" ее встретил совсем молодой санитар в голубом халате и с голубыми хулиганскими глазами.
- Варвара? - спросил он.
- Да, я… к доктору Дмитрию Григорьевичу Корамову.
- Пойдемте, он вас уже ждет.
Пока они шли по коридору, Варвара решила узнать как можно больше о докторе, чтобы оставить хорошее впечатление - наверняка Юрий Исаакович будет ему звонить.
- Скажите, а правда говорят, что Дмитрий Григорьевич - лучший доктор столицы?
- Да фиг его знает, - весело ответил санитар, - бывает, что и мертвого оживит, а бывает, что из-за склероза очки или скальпель забудет в больном во время операции.
- Да иди ты, - засмеялась Варвара. - Я серьезно.
- Да не бойся ты, все будет хорошо. Ты главное, ему сразу какой-нибудь пошлый анекдот расскажи. Он очень анекдоты такие любит. Если понравится анекдот, может, и не забудет в тебе скальпель.
- А при чем тут во мне скальпель, я же на "де-токс"?! - удивилась Варвара.
- Вот и я про то же: ты хотела "де-токс", но рассказала несмешной анекдот и…
- Эй, слушай, чувак, что за "и"?!
Они успели подойти к обитой кожей двери, на которой красовалась желтая табличка "Д. Г. Корамов, доктор медицинских наук".
- Похожа на золотую, - сказала Варвара, показывая на табличку.
- Че ж "похожа", золото 585-й пробы. Пациенты, которым нечем расплатиться с доктором, ему свои зубные коронки отдают. Вот из них он себе и вылил табличку.
- Да, ладно. Слушай, ты шутишь, на хрен, надеюсь…
- Какие уж тут шутки, - серьезно сказал медбрат, - говорят, что у него дома и унитаз золотой.
- Бля-я-я-я, - только и выдавила из себя Варвара.
Санитар постучал и открыл дверь. Варвара за ним. Они вошли в просторный кабинет с большим дубовым столом, за которым никого не было. Варвара плюхнулась в большое кожаное кресло и блаженно развалилась в нем.
- Подождем, вашу маму!
В этот момент молодой санитар сел за большой стол, нацепил бейдж, надел золотые очки "Cartier". Пока Варвара любовалась видами из окна и не обращала на него никакого внимания, санитар скатал бумажный шарик и швырнул им в нее.
- Ты че, совсем ребенок?! - начала она, поворачиваясь, но осеклась.
- Варвара, присаживайтесь ближе, - указал ей санитар на стул.
- Да иди ты! - не могла поверить Варвара.
В этот момент в дверь постучали, потом открыли. Медсестра.
- Дмитрий Григорьевич, кабинет для детоксикации готов. Мы можем приступить к процедурам.
- Спасибо, Кать.
Медсестра ушла.
Варвара покраснела и сильно ударила себя по колену.
- Вот дура, - подняла голову с грустными глазами на доктора, - у меня всегда через жопу. Вот все и думают, что я больная на голову.
- Варь, все будет хорошо. Почистим сейчас тебе кровь. Три с половиной часа. Будешь как новенькая. Пойдем, уже можно приступать. И кстати, я про пошлые анекдоты совершенно серьезно говорил. Так что готовь… - и, выходя из кабинета, он улыбнулся и потрепал ее по голове.
* * *
Когда Еремея вернулась домой, то еще в коридоре услышала, как Слава кричала на Оську, а Оська на Славу.
- Ты - дурак, Оська, хоть и умный!
- Слав, знаешь, когда девушка красивая, хоть и глупая, говорят: "Прелесть, какая глупенькая!" А вот когда девушка и глупая, и некрасивая, говорят: "Фу, какая дура!"
- Ты на что это намекаешь, подлец?! - Славка швырнула в Оську подушкой.
- Зови меня просто "брат", - спокойно ответил Оська.
Еремея решила вмешаться. Она вошла в комнату.
- Начнем с того, что вы оба глупцы, если сидите и ругаетесь без решения проблемы, которая привела вас к этому состоянию. С кого начнем? - Еремея посмотрела на детей.
- Мам, мы поругались, пытаясь определить ценовую политику и название твоих булочных, - начал Оська.
- Понятно. Даю вам каждому по минуте на доклад о своем представлении этой сети, после этого мы сведем все идеи воедино. А вот уже вечером вместе проведем презентацию и представим бизнес-план перед отцом.
- Я первая, - встала Славка.
- Конечно, инвалиды всегда без очереди, - беззлобно сказал Оська.
- Ось, прекрати, - не сдержав улыбки, предупредила Еремея.
- Значит, так, - начала Слава, - сеть булочных называется "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ". Рассчитана на людей обеспеченных, тех, кто ценит себя, свое здоровье, свой вкус, и на понторезов.
- И на понторезок, - вставил Оська.
- Деревянный стиль, - показывая "fuck" брату, продолжала Слава. - Деревом обитые стены, книги в шкафах, тяжелые шторы, дорогая итальянская мебель. Даже диванчики есть, чтобы посидеть.
- И кровать, чтобы поспать, и унитаз, чтобы посра… извини, мам, - перебил Оська.
- Много вариантов выпечки, - продолжила Слава. - Не только хлеб, но и пирожные, эксклюзивные конфеты ручного приготовления. Я бы назвала: кулинарный бутик "Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ". У меня все, - улыбнулась Слава и залезла с ногами в кресло, пытаясь уловить реакцию мамы.
- Браво! Брависсимо! - саркастически и нехотя похлопал в ладоши Оська. Встал перед сестрой и мамой. Поклонился.
- Милые дамы, разрешите презентовать вам мое видение сети булочных. Итак, название не "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ", а "Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ". Оно должно быть привычным для людей. Мало кто, объясняясь по-доброму в любви, говорит: "Я люблю тебя", - Оська посмотрел на Славу, та показала ему язык, - совсем никто не говорит: "Тебя люблю я" или "Люблю тебя я". Такие фразы возникают уже в момент выяснения отношений. В нашем названии не должно быть проблемы. Просто, - Оська сложил руки около сердца, посмотрел на Славу и очень трогательно и искренно сказал: - "Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!"
- Я тебя тоже, маленький засранец, - не выдержала и заулыбалась сестра.
- Дальше… Наша сеть булочных рассчитана на простых людей. Мы производим недорогой хлеб. Мы не набиваем его добавками из черных трюфелей или заплесневелых сыров, мы делаем питательный, полезный и здоровый хлеб. Простой, как пекли наши прабабушки в печах. Работаем по небольшому количеству сортов хлеба, но по разнообразным формам выпечки. Интерьер булочных делаем "под итальянский", только без дерева и дорогих тканей. Стилизованный под дороговизну шпон, зеркала, яркие шторы. В по-настоящему дорогие магазины простые люди просто не заходят - боятся или стесняются. Мы же делаем для них адаптацию. Я все, - Оська развел руками, - закончил.
- Представляю себе надпись под батоном на витрине, - начала Слава. - Батон "ИЗЖОГА" - полезный и питательный. Фундамент вашего желудка. Переваривается в течение трех суток, поэтому чувства голода не возникает.
- Осень, - начала Еремея, - сложность в том, что государственная индустрия производства хлеба - самая оптимальная. Никакая частная пекарня не произведет лучше и дешевле их батон или буханку ржаного хлеба. Ты прогоришь с таким проектом.
- Ну, и что будем делать? - в один голос сказали Оська и Слава.
- Выбирать лучшее из ваших идей, - Еремея встала и, предвкушая активную работу, потерла руки, - Оська за компьютер, Славка, всем марокканский чай. У меня есть план!
* * *
- Ебаный ты мудак!!! - спросонья заорал Ричард на Горрова после того, как тот намочил в океане рубашку, подошел и закричал: "Ричард, Ричард… Берегись, ядовитая медуза". В тот момент, когда Ричард проснулся и расслышал что-то про медузу, Горров бросил мокрую рубаху на его спящее лицо. Ричард не то что очень напугался - он просто пересрался весь.
Он сел на лежаке и умыл себя рубахой. Посмотрел на Горрова. Представил себе всю эту сцену и начал дико-беззлобно хохотать.
Горров протянул шампанское. Ричард сделал глоток и осмотрелся по сторонам.
- Где девочки?
- Ушли спать в три ночи.
- А сейчас?
- Пять. Через час трансфер в аэропорт.
- Мы же им не сказали, что сегодня улетаем в Камбоджу?
- Не сказали.
- Некрасиво как-то получилось.
- Что-нибудь придумаем, не парься. В России и Украине с ними встретимся. Пойдем, медуза.
Через пять минут они были около бунгало "Виагры", вызвали метродотеля и все организовали.
Через час они уже ехали в минивэне и спали, улыбаясь своим наивным и милым розыгрышам.
Ровно в шесть утра три тайских работника отеля постучались в разные, хоть и на одном этаже, номера девушек из "Виагры". Разумеется, те спали. Тайцы переглянулись и начали стучать настойчивее, ведь у них в руках были первые подарки от ребят - большие, смешные и глупые клоуны, которые крутились на месте, мотали шарнирными руками, у них вспыхивали глаза и разноцветно горели фонари в руках. Кроме того, они издавали такое мерзкое тайское песнопение, что ребята придумали клоунам имена - "Оргазм Моисеева" для Ольги, "Преждевременная эякуляция Баскова" для Альбины и "Заводной Пенкин" для Веры.
Через пять минут настойчивого стука отворилась первая дверь Ольги. Таец успел поставить клоуна на пол, поэтому Ольга не сразу поняла.
- Че тебе надобно, старче, в шесть утра?!
Таец ничего не понял, но заулыбался, захлопал в ладоши и сказал: "Present for you". Он наклонился и нажал кнопку на кукле. "Моисеев" начал "оргазмировать" на полу отеля. Тайцу жутко нравилось. Он хлопал в ладоши. В этот момент двери открыли и Вера с Альбиной. Без каких-то предупреждений два других тайца руками привели в рабочее состояние "Баскова" и "Пенкина". Куклы организовали бурное трио. Какое-то время все переглядывались, но через минуту дико хохотали. На каждом клоуне была записка: "Девочки, мы вас любим. Это "Моисеев", "Басков" и "Пенкин". Не бейте тайцев. До встречи. Рич и Гор".
Тайцы ушли готовить другие подарки, оставленные ребятами, а на этаже все раннее утро то в одном номере, то в другом разливалась песня на тайском просторе: редко - "Пенкина", чаще - "Баскова", но все же солировал все утро "Моисеев".
Примерно в полдень они выбрались из номеров. Узнали, что ребята уехали, и загрустили. Ситуацию исправил утренний таец, сообщив, что, несмотря на то что завтраки закончились, он все равно накроет на стол.
Говорить не хотелось, официант-таец принес шампанское "Moet Shandon". Приняв это за неизбежность, девочки подняли тост.
- За них, - спокойно сказала Ольга и, не чокаясь, выпила.
- Ага, - поддержали Вера и Альбина.
Когда бутылка была пуста и еда поедена, утренний таец подошел, взял бутылку, поднял вверх и отпустил.
- Сказочный долбоеб, - констатировала совершенно спокойная Вера, знавшая наизусть фильм "Даун-хаус".
Таец разгреб стекло и вынул ламинированную записку. Вручил Альбине.
"Девочки, ваши лимузины ждут вас около отеля. Хорошего дня. Не бейте тайцев. Рич и Гор".
Таец заулыбался и приветливо предложил идти за ним.
Около отеля красовались три огромных бенгальских слона, наряженных в дорогие мантии. На попе первого было краской написано: "Моисеев", на второй - "Басков" и соответственно - "Пенкин".
Слоны согнули колени, и по согнутым тайцам девочки забрались на их спины.
- Я в шоке! - завизжала от радости Ольга.
- Ты в шоке? - прокричала Вера. - Ты в шоке?! А я, девочки мои, в полном ахуе…
Слоны протрубили и двинулись в путешествие по Second-road.