- Он малахольный. То в буддизм ударяется, то в даосизм… Я мельком видел, как Вова показал ему журнальную статью и какой-то документ. То ли свидетельство о рождении, то ли свидетельство о браке. Потом они посидели в кабинете минут десять, и Димка вышел белый как стена. Продавать свой пай он в одночасье передумал, а через неделю и вовсе отошел от дел. Сказал, что компания должна развиваться так, как я это представляю, и в стратегические вопросы больше не внедряется.
- И ничего не объяснил?
- Я не стал спрашивать. Не буди лихо, пока оно тихо. С того дня он стал паинькой, а через месяц купил дом в Нассау. В прошлом году мы с ним пили в Гамбурге, я спросил: что с тобой тогда стряслось? Он сказал: меня тогда Бог упас, ты рули делом, а я буду марлинов ловить.
Гена посмотрел на часы.
- Можно посмотреть почту? Я письма жду.
- Да, конечно. - Милютин придвинул к Гене свой ноутбук. - Пожалуйста.
Он вышел в приемную, а Гена открыл почтовый портал.
* * *
Через час Гена поднялся из "Кропоткинской" и пошел к памятнику любимому поэту. Над площадью плыли рваные облака, ветер доносил запах горячего шоколада от "Красного Октября". Переходя Пречистенку, Гена посмотрел на богатое изваяние и подумал: то он в бронзе, а то он в мраморе.
Мудак-скульптор изобразил поэта напыщенным провинциальным трагиком, и строчка про облака на постаменте была ни к селу ни к городу. Бравик сидел на скамье и читал "Известия".
- Привет, - сказал Гена.
Бравик сложил газету, встал, они пожали руки.
- Пройдемся, - сказал Бравик. - Погода замечательная.
Они перешли Пречистенку, поднялись к арке "Кропоткинской" и пошли по Гоголевскому.
- Я был у Кутузова, - сказал Бравик.
- Так и думал, что ты к нему поедешь.
- Он грамотный человек.
- Никто не спорит. Как он?
- Ушел с кафедры.
- А сейчас где?
- В семнадцатой наркологической.
- Заведует?
- Работает городским ординатором.
- Он датый был, когда вы разговаривали?
- Три года не прикасается. У него другая беда. Сына осудили за кражу, дали три года.
- Следовало ожидать. Вася квасил, а Костик рос, как трава в поле.
- Константин в колонии совершил убийство. Может получить от восьми до десяти.
- Твою мать… А что Света?
- Она давно живет в Бремене.
- По Костику, надо полагать, не скучает.
- Надо полагать.
- Парочка, блядь, - гадливо сказал Гена, - кулик да гагарочка.
- Вася продал дачу, нанял адвокатов.
- Раньше надо было думать, - зло сказал Гена. - Сделал ребенка и забил на него. Пусть имеет то, что имеет.
Бравик промолчал.
- Ну и что Васька про все это сказал? - спросил Гена.
* * *
Кутузов, позвякивая ложкой, размешал сахар в граненом стакане и закурил. Это была уже пятая по счету сигарета за полчаса. Кутузов выглядел удручающе: провалившиеся глаза, серая кожа, трясущиеся пальцы. Жидкие волосы собраны резинкой в сальный хвост, воротник халата с изнанки почернел. На исцарапанном холодильнике "Юрюзань" стоял телевизор "Электроника" с красным корпусом. Шли новости, а перед этим показывали автомобильную выставку. Телевизор работал громко, Бравику хотелось убавить звук, но было неловко хозяйничать в чужой ординаторской.
- А при каких обстоятельствах он мог получить душевную травму? - спросил Кутузов.
- Он чуть не погиб во время восхождения. Пережил ночевку на скальной стене, чудом не замерз.
Дикторша сказала: "Строительство газопровода Nord Stream будет возобновлено. Об этом на встрече с президентом Финляндии Матти Ванханенном заявил премьер-министр…".
- У него дети остались?
- Сын. Шесть лет.
- Вот гадство… - Кутузов глубоко затянулся. - Хороший он был мужик, ей-богу. Умный и без фанаберий.
Дикторша сказала: "Накануне Центробанк вновь повысил курс рубля и снизил ставку рефинансирования. Согласно официаль…"
- Послушай, - сказал Бравик, - я дам тебе телефон одного человека. Это чертовски грамотный юрист. Он мне обязан. Если Константину в принципе можно помочь, то этот человек сделает все возможное.
- Правда? - Кутузов жалко поглядел в глаза Бравику. - Любые деньги… Я дачу продал, деньги есть. Я нанял одного, но он вялый какой-то.
- Вот телефон. - Бравик положил на стол визитку Ковалева. - А я твой звонок предварю своим. Он тебе не откажет, обещаю.
- Спасибо. - Кутузов придавил окурок. - Теперь разберемся с твоей ситуацией. - Он закурил новую сигарету. - Если этот случай расценить как клинический, то первое, что мне приходит в голову: посттравматическое стрессовое расстройство.
Дикторша произнесла: "На пленарном заседании съезда Объединения правых партий выступил председатель Общественной палаты Михаил Борисович…"
- Я сделаю потише, ладно? - Бравик встал и прикрутил регулятор звука. - Невозможно разговаривать.
- А жена говорила, что он не ориентировался во времени?
- Спрашивал, какой нынче год, и вел себя так, словно не узнавал обстановку своей квартиры.
- Частичная антероградная амнезия. Это характерно для истерической фуги. Эпилептических припадков не было?
- Нет. Но он проводил многие часы в оцепенении, ни на что не реагировал.
- Наркотики принимал?
- Нет. Но мешал спиртное с транквилизаторами.
- А каков семейный анамнез? Родители живы?
- Отец умер в восемьдесят пятом, мать - шесть лет назад.
- Маниакально-депрессивный психоз или шизофрения у близких родственников?
- Про родственников не знаю, а родители были психически здоровы.
- Травмы головы?
- Нет.
- Алкоголизм?
- В обычных пределах.
- Что ж, если с налету, то мое мнение такое: посттравматический синдром, диссоциативное расстройство.
- Свойственны ли диссоциативным расстройствам вспышки ярости?
- А что было?
- Однажды он без всяких причин ударил своего друга.
- Немотивированная агрессия, гневливость. Типично.
- А могло диссоциативное расстройство повлечь за собой действия, э… творческого свойства?
- Конечно. И история искусства знает тому множество примеров. Тысячи шедевров созданы в маниакальной фазе МДП и в шизо-аффективном состоянии. При диссоциативных реакциях такое тоже случается.
- Как часто?
- Достаточно часто. Для посттравматических стрессовых расстройств характерны навязчивые гнетущие воспоминания, тяжелые сновидения и яркие повторные переживания. Люди тонкой психологической организации склонны многократно воспроизводить пережитое посредством искусства.
Есть два типа творческой реакции на психологическую травму. Первый - многовариантное воспроизведение психотравмирующей ситуации. А второй тип - синдром перенесения негативного исхода. Вот тебе два примера. У меня неоднократно лежала больная, доцент Строгановки, известный иллюстратор. К ним с мужем на дачу поздней осенью, когда в поселке уже почти никто не жил, ворвались трое ублюдков. Мужа зверски избили и заперли в бане. Женщине сломали челюсть и несколько раз изнасиловали. К нам ее перевели из челюстно-лицевой хирургии, она была в остром состоянии, совершенно неконтактна. Я назначил бензодиазепиновые транквилизаторы, потом перевел ее на имипрамин и доксепин. Через неделю она стала рисовать - в тетради, в блокноте, где придется.
Кутузов погасил окурок в чашке Петри.
- Кое-что я приобщил к истории болезни, - сказал он, - а кое-что сохранил. Вот, взгляни.
Он встал, открыл створку шкафа, взял с полки разлохмаченную стопку листков и положил перед Бравиком. Тот взял один листок, потом другой, третий. Каждый листок был смят, а после разглажен. Графика была тонкой и фотографически скрупулезной. Бравик машинально насчитал восемь брутальных порнографических сцен с крупной, коротко стриженной женщиной бальзаковского возраста.
- Это первый тип реакции, - сказал Кутузов. - А вот второй тип. Человек попал в аварию недалеко от Выборга. С ним были два сына и жена. Машину подрезали на повороте, она слетела с шоссе и перевернулась. Это произошло в первом часу ночи. Один ребенок получил рваную рану лица, второй - переломы ребер. Мужчина отделался ушибами, но его зажало в кресле. Это случилось в феврале, шел густой снег, с шоссе машину было не разглядеть. Очнулся один из детей, начал плакать. Жена временами приходила в сознание и стонала. Мужчина, пытался освободиться, дошел до исступления, разбил лицо, сорвал голос. И только часа через три старший сын пришел в себя настолько, что смог протиснуть руку к отцу и вытащить из кармана его брюк телефон. На их счастье телефон был не поврежден, заряжен и находился в зоне доступа. Мужчина продиктовал сыну номер приятеля, мальчик рассказал ему, что произошло. Приятель позвонил в Выборгскую автоинспекцию, через полчаса людей спасли. В первый раз мужчину привезла ко мне в отделение жена. Он практически не спал, много пил, горстями принимал транквилизаторы. Эпизоды диссоциативного расстройства с ним впоследствии случались трижды или четырежды. Со временем они становились все менее и менее яркими, и вот уже два года мужчина у меня не появлялся. Но что примечательно. - Кутузов взял сигаретную пачку и поставил ее на попа. - До аварии он был сценаристом на телевидении. А в периоды посттравматического расстройства он стал писать прозу. - Кутузов перевернул пачку на ребро. - Написал множество новелл, стал известен, его переводят. Но вот новеллы его… Сказать, что они мрачны, это ничего не сказать. Его даже называли "русским Стивеном Кингом".
- Так ты про этого… "Элизиум", да?
- "Элизиум", "Зашторенные окна", "Поворот к сентябрю". В критических статьях всякий раз упоминают неизменно трагический финал и угнетающие обстоятельства действия. Но я-то еще знаю другое. Я видел его домашних и нескольких друзей. Он своих героев калечит, спаивает и хоронит. А они в ноль списаны с его близких.
* * *
Они дошли до конца бульвара, обогнули грустного Гоголя в кресле и двинулись назад, к "Кропоткинской".
- Надо позвонить Худому, - сказал Гена. - Он вот-вот взломает "слоб".
- "Он вот-вот взломает слоб"… - Бравик усмехнулся, как хрюкнул. - А ты только в прозе себя пробовал?
- Как смешно.
- Не отвлекай его, сам позвонит. Да, вот еще что. Я сказал Васе, что семейный анамнез у Вовки отсутствует. Но это, видимо, не так.
- Не так? А как?
- Вспомни текст, который был в одном файле с фотографией на одесской кухне. Вовка упоминает некое свойство, передававшееся в их семье по мужской линии. Мне кажется, что он имел в виду фамильную склонность к диссоциативным расстройствам.
- А может быть, он имел в виду склонность к крепкому спиртному и одиночным восхождениям? Это все догадки, толстый. Слушай, у меня этот "слоб" не идет из головы. Что это, а? "Своевременная лоботомия"? "Слабые обороты"?
- Слобоумие, - сказал Бравик. - Ты поверхностный человек. Надо отыскивать закономерности, а тебя занимают детали.
В одном из карманов Гениной куртки приглушенно зазвонил телефон, и Гена стал лихорадочно его отыскивать.
- Да! - сказал он, вытащив телефон. - Слушаю!
- Привет, Генка, - сказал Худой. - Как дела?
- Ну? Открыл?
- Открыл, открыл. Не надо так нервничать.
- Что такое "слоб"?
- "Сашка Лобода".
- Что в файле?
- Ничего хорошего, как обычно. Справка об инвалидности.
- Чем он болел?
- Перелом височной кости. Еще там есть текст.
- Не говори сейчас. Молчи. Я предпочитаю изучать эти духоподъемные тексты коллективно.
- Я тебя хорошо понимаю. Мне тоже не нравятся Вовины тексты. Но еще меньше мне нравятся его фотографии.
- Давай встретимся у Вовки. Мы с Бравиком сейчас на "Кропоткинской". Когда ты сможешь подъехать?
- У Вовки… Ну-ну. Ладно, давай у Вовки. Через час, да? Я позвоню Никону, скажу, чтоб через час подъезжал.
- Пока.
- Погоди, - сказал Худой. - Сегодня урожайный день. Кроме файла "слоб", открылись файлы "эхо" и "лав". На три файла был один пароль.
- "Лав" это про Ольгу?
- "Лав" означает "лавина". В файле газетная статья с фотографией. Восьмого февраля две тысячи седьмого года на северном склоне Чегета сошла лавина. Под ней погибли три человека. Один из них - Паша Шевелев.
* * *
Никон ехал по набережной, в левом окне проплыли Софийская набережная и старое задание английского посольства в лесах и зеленой сетке. Зазвонил телефон.
- Да, Ген, - сказал Никон, - я уже подъезжаю. Вы где?
- Во дворе, перед домом, - сказал Гена. - Ждем тебя.
Они с Бравиком сидели на скамейке возле дома Гариваса. Из-за угла вышел Худой.
- Я скоро буду, - сказал Никон.
Навстречу стояла плотная пробка, а он свободно ехал под восемьдесят.
Над машиной пролетела темная громада Каменного моста, Никон прибавил скорости, и по другую сторону Москвы-реки понеслись назад Театр Эстрады с баннером "Девятый сезон - Норд-Ост!", фабрика "Красный Октябрь" и ЦДХ. Через четверть часа он оставил машину на Усачевке и подошел к дому. Бравик, Худой и Гена ждали у подъезда. Они поднялись на этаж, Бравик открыл дверь, друзья вошли.
- Чай заварю, - сказал Гена и ушел на кухню.
- Мне - кофе, - сказал ему вслед Худой.
Никон сел в кресло и положил ногу. Худой провел рукой по корешкам виниловых пластинок. Здесь не было ни одного репринта - только "Polydor", "Parlophon" и "HMV". Гаривас собирал пластинки битлов с первого курса, самой драгоценной была "Help!" с автографом Харрисона. Поверх пластинок лежала истрепанная книжка, "Очерки гнойной хирургии" Войно-Ясенецкого.
Бравик сел за стол, протер платком очки.
- Открывай, Вадик, - сказал он. - Начнем.
Худой поставил на стол лэптоп, включил. Никон грузно заворочался в кресле, достал из кармана брюк сигареты. С кухни, где хозяйничал Гена, слышались позвякивание чашек, хлопнула створка шкафа, зашумел закипающий чайник.
- Странно, да? - Бравик оглядел комнату. - Он сюда уже не войдет.
- Я тысячу раз приезжал сюда без него. - Худой сел на диван. - Ночевал тут без него. А сейчас - как в музее.
- Начнем с лавины, - сказал Бравик.
Худой подвигал пальцем по сенсорной панели, открыл первый файл.
Вошел Гена, присел на край стола.
- Это скан газетной страницы, - сказал Худой.
Гена наклонился к монитору.
- Твою мать… - прошептал он. - Да, это Паша.
- Куртка его. - Худой кивнул. - Оранжевая, "BASK".
- А кто эти двое? - спросил Никон.
- У Фридмана был такой шлем, - сказал Худой. - Это Костя Фридман.
- Читай вслух, - сказал Никон.
- "Восьмого февраля на северном склоне Чегета произошла трагедия. На участок, именуемый на местном жаргоне "Погремушкой", сошла лавина. Ничто не предвещало беды, наиболее лавиноопасное время в этих местах - март. Но сказался многоснежный январь: на вышележащем участке склона скопилась огромная снежная масса. Декабрь в Баксанском ущелье выдался очень холодным, и по этой причине, как считают специалисты местной спасательной службы, многотонная масса снега, выпавшего в январе, не схватилась с промерзшим склоном. После оттепели в первых числах февраля и последующего восьмидневного снегопада груз снега, скопившегося выше "Погремушки", стал критическим. Лавина сошла в четырнадцать часов двадцать две минуты. По предварительным данным под ней погибли три человека. Все они были профессиональными фрирайдерами, а двое из них работали на Чегете гидами. К поисково-спасательным работам были привлечены все сотрудники Эльбрусской ТПСС и силы Южного регионального центра МЧС. Как сообщил начальник службы чрезвычайных ситуаций Баксанского района Кантемир Давыдов, в спасательных работах были задействованы 150 сотрудников, 22 единицы техники и 8 поисковых собак. Поиск велся на площади в 3 гектара. Тела были найдены девятого февраля на глубине около трех метров. Погибшие были экипированы лавинными датчиками, поэтому тела нашли сравнительно скоро, несмотря на то, что спрессованный снег плотностью напоминал бетон. Погибшие были хорошо известны в местном горнолыжном сообществе. Как рассказал нашему корреспонденту директор агентства "White Guide", погибшие прекрасно знали особенности чегетских трасс и обладали самой высокой горнолыжной квалификацией. Есть предположение, что фрирайдеры, спускаясь плотной группой, "подрезали" лавину. Кантемир Давыдов уже не в первый раз призвал фрирайдеров к осторожности".
Между глыб спрессованного снега, нарубленного лопатами, стояли спасатели, один держал в руках лавинный щуп. На двоих были только футболки, ярко светило солнце, человек в грязной голубой пуховке и темных очках что-то говорил в рацию. В правом нижнем углу снимка различались на снегу три тела. Труп в ярко-оранжевой куртке лежал на боку, колени были согнуты, одеревенелые руки вытянуты вперед, широко раскрытый рот забит снегом. Труп в коричневом шлеме и зеленой куртке лежал на спине, левая голень была неестественно вывернута под острым углом, словно у сломанной куклы. Третий труп застыл в эмбриональной позе, руки обхватили колени.
Гена спросил:
- А как дела у Фридмана?
- Нормально, - сказал Худой. - Женился недавно.
- А Дудкин?
- Я с ним плохо знаком. Виделись пару раз у Шевелева.
- Когда, ты говоришь, это якобы произошло? - спросил Бравик.
- Якобы восьмого февраля две тысячи седьмого года.
- Шевелев говорил, что они праздновали его день рождения на следующий день после того, как Вовка его ударил, и что ему в тот день исполнилось сорок пять, - сказал Бравик. - Когда у Шевелева день рождения?
- Девятого февраля, - сказал Гена.
- Какого он года?
- Шестьдесят второго.
- Значит, сорокапятилетие он отмечал в две тысячи седьмом. Девятого февраля. То есть Вовка ударил Шевелева накануне, в тот день, когда якобы сошла лавина. Но в тот день они по "Погремушке" не спускались. Шевелев сказал мне, что после безобразной сцены, которую устроил Вовка, они спустились вдоль подъемника.
- И что? - сказал Никон. - Мы и так знаем, что они не спускались по "Погремушке".
- Вот в этом-то и закономерность, - сказал Бравик. - Всякий раз одно и то же. Вовка брал какое-то событие - из своей ли биографии или чужой - и выдумывал для этого события трагическую альтернативу. Это называется "перенесение негативного исхода". Если б они тогда спускались по "Погремушке", то могли попасть под лавину. Если бы Вовкиного деда не оттащили от пилорамы, то он мог остаться без руки. Если бы папа в сорок девятом не выполнил производственное задание, то директор завода мог не дать ему рекомендацию в аспирантуру.
Бравик встал, подошел к стеллажу, переставил с одной полки на другую лазуритовую статуэтку Анубиса, потом откинул справа налево крайнюю пластинку - словно переложил лист альбома.
- Попей чаю, - сказал Гена. - Не мельтеши.
Бравик пролистнул "Revolver" и "Abbey Road" и сказал, не оборачиваясь:
- Еще неизвестно, в каком он был состоянии во время аварии.
- Да нет тут никакой связи, - сказал Гена. - Чего ты казнишься?
Бравик пролистнул "Let It Be".
- Ну рассказал бы он тебе про Караташ - и что? И та дура бы на встречную не выехала, да?