– И пересказывают на свой лад.
– Вы правы. Как-то к ним попала одна из наших древних книг и превратилась в "Аль Азиф", а позже в "Некрономикон" – книгу, которая открывает врата во все измерения. Многие правители жаждали обладать ею, но она сама выбирала себе хозяев.
– И те, к кому она попадала в руки, теряли разум.
– Я бы сказал, становились одержимыми идеями господства над миром и временем.
Настоятель подошел к шкафу, отпер его, вытащил большую кожаную папку и, пролистав несколько страниц, сделал закладку на развороте.
– Вот, посмотрите. Это копии. Сама книга слишком старая, ее лучше лишний раз не трогать.
Господин Ли осторожно взял папку из рук Настоятеля.
"Дабы устроить Врата, надлежит установить в особом порядке одиннадцать камней.
Сперва следует расставить четыре главных камня. На Севере воздвигни камень Великого Холода, который станет Вратами для зимнего ветра, и вырежь на нем знак Земного Быка. На Юге (на расстоянии пяти шагов от камня Севера) установи камень Зноя, через который дуют летние ветры, и изобрази на нем метку Льва-Змеи. Камень Вихрей надлежит поставить на Востоке, где происходит первое равноденствие. Вырежь на нем знак того, кто поддерживает воды. Врата Ураганов должны отметить точку крайнего Запада (на расстоянии пяти шагов от камня Востока), где Солнце умирает по вечерам и возрождается ночь. Укрась этот камень эмблемой Скорпиона, хвост которого достигает звезд.
Затем установи семь камней таким образом, чтобы их противоречивые влияния сконцентрировались в точке силы. На Севере, за камнем Великого Холода, на расстоянии трех шагов помести первый камень – камень Сатурна. Далее на равных расстояниях расположи по кругу по ходу Солнца камни Юпитера, Меркурия, Венеры, Солнца и Луны, пометив каждый соответствующим знаком. В центре этого сооружения надлежит установить Алтарь Великих Древних. И камни эти станут Вратами, через которые ты пройдешь за пределы времени и пространства".
Господин Ли протянул рукопись Настоятелю, который убрал ее обратно, запер шкаф и вернулся на свое место.
– То есть мы имеем лампу с джинном.
Его собеседник развеселился:
– Я бы сказал, что наоборот – лампа с джинном имеет нас, пока мы не поймем, что с нею делать. Кстати, а нам обязательно надо что-то с этим делать?
– Трудно сказать, но древние этим как-то пользовались.
– Когда духи и люди существовали в одном мире?
– Они и сейчас существуют в одном мире, но перестали видеть друг друга. Их тропы пересекаются лишь изредка. И ничего хорошего эти встречи не несут ни тем, ни другим.
– Жаль, что мы больше их не видим. Но в вашем-то ведомстве, наверное, есть посвященные, которые могут с ними общаться.
– Только особая каста колдунов. Но у них еще за двести лет до нашей эры были большие проблемы. Когда Первый император Китая узнал от странствующего монаха о существовании у них Первой Книги Перемен.
– Вы про Эликсир Бессмертия?
– Добыча этого эликсира стала его навязчивой идеей. Япония должна быть благодарной ему за это.
– Однако Колдун не мог просто отдать свою книгу в руки императора. Он предпочел принять облик ученого и затеряться среди этого многочисленного сословия вместе со своими книгами. Но помогло ли это ему, мы не можем точно сказать. Цинь Ши-Хуан приказал тогда казнить всех ученых и сжечь все книги по принципу: если не мне, то и никому пусть не достанется вожделенное.
– Но сейчас великое множество копий Книги Перемен.
– В том то и дело, что копий. Неполных и неточных. В общем, вполне бестолковых книг.
Мужчины какое-то время сидели молча, потом Настоятель вернулся к предмету их разговора:
– Предание гласит, что Колдун потребовал вернуть ему Куклу. Но ему ничего не вернули. Он умер, так и не дождавшись своей Куклы.
Господин Ли удивился.
– Зачем Колдуну возвращать то, что сделано по заказу и оплачено?
– Точно я вам сказать не могу, но где-то я читал про усиление влияния неких сил.
– Друг мой, почти все древние книги говорят о конце света, нарушении равновесия и прочей напасти.
– Эта мне вспомнилась потому, что там упоминается про Восьмой камень – камень Венеры. Он был потерян еще в древности, и это нарушило древний Обряд, помогающий Колдуну проживать свои восемь жизней. Уходить, когда наступает старость, в Великий Путь и возвращаться молодым и полным сил.
– Зачем Колдуну восемь жизней?
– Считается, что за одну жизнь Колдун не может накопить достаточно Знаний. По-настоящему Посвященным он становится, когда наступает его восьмая, последняя жизнь.
Господин Ли задумался.
– И этот камень до сих пор кто-то ищет?
Настоятель кивнул.
– Камень Венеры – женский камень. Восьмой. И восемь лет Колдун отвел на выполнение замысла Фан Ли, когда отдал ему Куклу. И потребовал вернуть ее.
Настоятель побледнел. Он вспомнил – Зеркало! Колдуну было подарено Зеркало, перед которым он не смог устоять и вложил в Куклу Восьмой камень – теперь его называют "камень Венеры", что управляет женщиной. И наложил Печать на Куклу, которая хранила древний камень, а вовсе не душу женщины, как пишут Хроники и как Колдун сказал министру Фан Ли. Значит, камень Венеры был до сих пор в Кукле?
Несколько человек ее ищут. И что будет с тем, кто найдет?
Господин Ли прервал его размышления:
– У меня к вам странная просьба.
– У вас все странное, мой друг.
– Не могу ли я пожить в вашем монастыре?
– Вы меня на самом деле удивляете. Неужели вам нравится наш аскетизм?
– Мне, конечно, больше нравится жить в городе, но есть предчувствие, я могу понадобиться в любой момент и не хочу оказаться здесь слишком поздно.
– Я распоряжусь. А ваши вещи?
– Спасибо. Я пока не буду забирать их из отеля. Только самое необходимое.
57
Я прожила в монастыре уже два дня, но никто из моих наставников не поднимал вопроса о моем "освобождении". Вечером, когда мужчины заканчивали свои дела, мы обычно ездили в город. Ужин в компании этих двоих всегда был приятным и легким. Вино действовало быстро, и я решилась поделиться своими кошмарами. Мои рассказы, казалось, не удивили их. Если раньше мои видения начинались только когда я засыпала, то сейчас я видела происходящее две с половиной тысячи лет назад независимо от моего состояния и времени суток.
Мне казалось, что они обязательно должны дать объяснение тому, что со мной происходит.
– Почему я не вижу лица этой женщины?
Андрей удивился.
– Зачем вам ее лицо?
– Я бываю с ней во многих поворотах ее жизни, но не вижу ее. Я вижу всех, кроме нее. Я – как посторонний наблюдатель, но мне иногда кажется, что они тоже чувствуют мое присутствие там.
Андрей усмехнулся.
– Это вряд ли.
– Я не все могу понять из того, что вижу, но мне было жаль By Жиксу. Хотя потерпевший там скорее князь By, ведь он потерял лучшего слугу и свою опору.
– Когда рядом с государем нет места достойным, появляются те, которые влекут государство к гибели.
– Сейчас ничего не изменилось.
Настоятель откланялся, сославшись на какие-то срочные дела, и мы продолжили ужин одни.
Наша беседа неожиданно для меня перетекла на производственную тему.
– Почему ваш муж держит при себе Маргариту? Нет более достойных?
– Ответ можно искать в отчетах компании, а можно и в сплетнях на рынке. Около года назад из его компании уволились три человека. Увели нескольких крупных клиентов и унесли некоторые технологии.
В то время Маргарита была самой подходящей кандидатурой на роль помощницы.
– Почему они ушли?
– Наверное, когда дела идут хорошо, всем кажется, что это их заслуга. Это дает пустые надежды и разрушает порядок.
– Если причина в плохом управлении…
– Причина всегда в нем. Если дела идут плохо, люди тоже уходят. Но, правда, с мыслью, что это не их вина.
– Да, пожалуй.
Я продолжала рассуждать.
– Мне хочется думать, что Маргарита – зам просто потому, что других нет. Не из кого выбирать. Но я хочу понять, почему так получилось.
– Вы действительно этого хотите?
Я задумалась.
– Вообще-то нет. Не люблю неожиданности.
58
"Неожиданности" начались ночью. Мне не хотелось спать. Размышления составляли в моей голове различные комбинации, вытаскивая из моей памяти ситуации и разговоры, которым раньше не придавалось значения. Я лежала на кровати, смотрела в окно, иногда старательно закрывала глаза, пытаясь заснуть. Была полная луна, которая светила в полокна. Вдруг в комнате резко потемнело. Я открыла глаза и чуть не закричала. В окне было чье-то лицо.
Прятаться было некуда, так что оставалось только получше рассмотреть его. Это был какой-то чужой старик, не из монастыря. Я хотя и не всех знала, но усвоила особенности поведения местных жителей и теперь точно могла сказать – местный это или нет. По одежде и странному поведению можно было предположить, что это не просто любопытствующий монах. Он все время оглядывался, как будто боялся, что его кто-нибудь заметит. Этот человек пришел сюда с улицы, но пришел намеренно. Старик жестом подозвал меня к окну. Любопытство во мне порой превозмогает страх и разум и заставляет совершать неожиданные поступки. Я подошла к окну. Он жестом попросил меня выйти из комнаты. Я подумала, что в монастыре мне бояться некого, наскоро оделась и вышла.
Это был невысокий пожилой китаец, одетый совсем просто, как одеваются тысячи (или в Китае правильнее сказать миллионы) стариков на улице. Он предложил мне "немного прогуляться". Старик плохо, но говорил по-русски – наследие великой советско-китайской дружбы. Мы вышли из монастыря, но не через главные ворота, а через какую-то боковую дверь, наверное, прорубленную на заднем дворе для хозяйственных нужд.
Я сама удивлялась, почему так легко пошла за этим стариком ночью, не задавая вопросов и не пытаясь кого-нибудь предупредить.
Мы остановили такси и выехали за город. Старик рассчитался с водителем, который недоумевал, видя такую странную парочку – большая белая женщина и старый китаец. Огромная луна освещала невысокую гору вдали и пруд с небогатой растительностью. Когда-то здесь был просто ручей, но люди из ближайшей деревни сделали небольшую запруду для хозяйственных нужд. Я подошла к воде. Луна пробивала воду так, что видно было, как колышутся водоросли в такт с набегающей легкой волной. В водорослях застряли какие-то фигурки, сделанные из пучков травы. Старик оторвал меня от разглядывания фигурок в воде, махнул мне рукой, показывая, что кто-то идет сюда. Мы спрятались в тени большого камня почти у самой воды. Незнакомая женщина быстро подошла к пруду, пошарила в воде в поисках камня. Затем достала что-то из кармана, привязала к этому камню и бросила в воду. Пробормотала что-то и убежала.
Старик быстро выбежал из укрытия и сунул руку в воду, откуда еще шли круги по гладкой поверхности. Пошарил по дну рукой и вытащил небольшую соломенную куклу. Я подошла поближе.
– Это старый обычай. Женщины и дети бросают в воду кукол из трав, в основном из полыни, чтобы защитить себя от злых духов на весь следующий год. Они называют их своими именами и просят принять все человеческие несчастья на себя.
– Зачем вы вытащили ее?
– Она нужна тебе.
– Мне?
– Сейчас иди к тому камню у подножия горы, повернись лицом к Луне и иди. По пути собирай все травы, которые тебе встретятся. Утром посмотрим, что у тебя получилось.
Я пыталась шутить.
– Что, до утра идти буду?
– Зачем до утра. Так, пройдись немного.
Я сделала все, как говорил старик, и нарвала кучу сорняков. Он шел за мной и складывал все это в свою тряпичную сумку. Туда же положил мокрую соломенную куклу, которую вытащил из пруда. Мы пошли к дороге ловить попутку, в надежде, что нас довезут до города.
59
Из-за бессонной ночи я проспала почти до обеда. Проснулась оттого, что кто-то громко разговаривал за дверью. К моему удивлению, я узнала голос Андрея. Что он мог делать здесь в такое время? Я подскочила. А какое, в самом деле, сейчас время? Часы показывали около часа дня. Наскоро одевшись, я стала прислушиваться. Это становилось моей нездоровой привычкой.
Разговаривали в соседней комнате и почему-то по-русски.
– С ней все в порядке. Она еще спит.
Наверное, он разговаривал с Данилом. Я вдруг поняла, что мне очень не хватает Данила.
Я подошла к самой двери, чтобы лучше слышать, но господин Ли уже закончил общаться. Значит, можно постучаться и выяснить, что он здесь делает. Дверь на мой стук открылась не сразу, и приглашения войти я не получила.
– Вы разговаривали с Данилом?
– Доброе утро. Вы слышали наш разговор?
– Не весь, только несколько фраз.
– Вы, наверное, голодны?
– Есть я не хочу. Чай было бы хорошо.
– Что-то расстраивает вас? Обычно вы не отказываетесь от еды.
Мы вышли из монастыря на улицу, прошли под большим навесом, который торговцы сувенирами и реликвиями соорудили над своими лавками у монастыря. Улицы были уже заполнены обедающим народом и транспортом. Ветер поднимал пыльные столбики и разбивал их о ноги прохожих. Эта часть города не была приспособлена для туристов, поэтому нам пришлось поискать такси, чтобы доехать до Старого города.
Мы выбрали небольшой чайный домик в полуподвале, в который местный народ не ходил ввиду дороговизны, а иностранцев в это время дня на улицах было немного. Расположившись в небольшом кабинете, мы сделали заказ и закурили. Курю я редко, и в этот раз мне пришлось воспользоваться сигаретами господина Ли. Табак немного заменил мне кофе, но настроения не улучшил. Андрей молчал, как истинный китаец, ждал начала разговора. Это игра, обратная шахматам, – кто начинает, обычно проигрывает. Потому что тот, кто начинает первым, раскрывает свои позиции.
– Вы разговаривали с Данилом обо мне?
– Наверное, это единственная тема моего общения с ним в последнее время.
– Меня удивляет, что он сам мне не звонит.
– И как вы себе на это отвечаете?
– До последнего времени я как-то не задумывалась об этом. Сегодня заканчиваются его переговоры, и что потом?
– Потом он вернется в Пекин.
– А мы? Мы же не можем оставаться здесь, ведь он не знает, что я в Сиане.
– Знает. И готов задержаться здесь еще на день.
– А как он объяснит это своей маменьке?
– Что-нибудь придумает.
– Это трудно, ведь Маргарита в курсе переговоров. И знает, нужно оставаться или нет.
– А она всегда "в курсе"?
– Не знаю.
– Не стоит недооценивать своего мужа.
Я промолчала. Как правило, все мои проблемы были оттого, что я переоценивала своих мужей. Андрей сменил тему.
– Где вы были сегодня ночью?
– Травку собирала. Этот старик – местный колдун?
Андрей затушил сигарету – Почему вы решили, что я с ним знаком? – Здесь со мной ничего не происходит без вашего ведома.
– Не на этот раз.
60
Новый Первый министр государства By принимал поздравления. Фан Ли был среди прочих, прибывших показать свою почтительность. Приняв участие в официальной части церемонии, он поспешил откланяться, известив Первого министра письмом, что надеется на личную встречу этим вечером. Фан Ли видел, как его послание передавали Бо Пи, как тот медлил, прежде чем ознакомиться с содержимым. Фан Ли забавляла перемена в этом человеке, так мечтавшем о высоком посте и получившем его лишь благодаря вероломству красавицы Си Ши.
Бо Пи теперь всеми силами старался показать, что он выше по положению и просящий должен ждать. Фан Ли пробормотал про себя:
– Нельзя обижаться на дурака, но лучше бы ему не тянуть с ответом.
Бо Пи, словно прочитав его мысли, взял у слуги записку и прошептал ему несколько слов. Сухощавый и быстрый как тень слуга незаметно подошел к Фан Ли и на словах быстро передал ответ: "Будут рады принять своего друга во время шестой смены в комнате для приемов Северного павильона".
Уладив это дело, Фан Ли поспешил воспользоваться благосклонностью служанки Си Ши, которая уже довольно долго процветала благодаря его подаркам, и проникнуть в святая святых – покои княжеской наложницы.
Си Ши была не одна. Она выбирала ткани. Девушки по очереди вносили ткань, разворачивали ее, показывали на свет и, если красавица не кивала в знак одобрения, уносили прочь. Фан Ли не стал прерывать столь приятное для женщины занятие, а тихо ждал за ширмой, пока она не закончит. Пожилая торговка развернула отрез, который держала сама:
– Как вам эта ткань, моя госпожа? Она из Индии. Немного грубовата для вашей прекрасной кожи, но рисунок дивный, такого вы нигде больше не увидите.
– Хорошо, оставьте ее. Я потом решу.
Си Ши посмотрела на то, что уже было выбрано.
– На сегодня хватит.
Девушки и торговка удалились. Фан Ли с приветствиями вошел в комнату. Си Ши показала ему на ворох материй, лежащий на ее кровати.
– Предстоит большая работа. Даже из того, что мне удалось выбрать, нужно будет сшить не менее восьми платьев. Скоро весна. Все обновляется. Мы отдаем свою старую одежду младшим наложницам. Князю уже наскучили эти платья. Нельзя допустить, чтобы он видел меня постоянно в одних и тех же нарядах. Поэтому я обязана шить новые.
– Весьма разумно. Я посмел побеспокоить вас по одному срочному делу. Конечно, оно не такое важное, как ваше, но от него многое зависит.
Фан Ли не успел договорить, как Си Ши быстро подошла к двери и резко открыла ее. Створки ударились обо что-то с мягким стуком. Это "что-то" быстро подскочило и убежало. Гнаться за тем, кто тайно подслушивал их разговор, было бесполезно. Судя по тому, как он быстро скрылся в темноте, ему хорошо знакомы все потайные переходы дворца.
– За вами шпионят?
– Конечно. Это все новый Первый министр. Никак не может найти мое слабое место.
– Дайте ему какой-нибудь невинный повод. Ведь если он ничего не найдет, он с еще большим усилием будет преследовать вас. А так он успокоится и будет ждать, когда ему выпадет случай использовать какую-нибудь вашу слабость.
Красавица улыбнулась.
– Я подумаю, что ему предложить. Так вы говорили, что у вас ко мне важное дело.
– Строительство канала.
– Да, я помню. Князь что-то говорил о канале с Во Пи.
– И о чем же они говорили?
– Князь сказал, что в военных действиях канал очень помог его войскам. Тогда он в короткий срок неожиданно для врага переправил по воде огромное количество войск и нанес сокрушительный удар Ци в битве при Айлинге.
Фан Ли пристально посмотрел на наложницу.
– Мне всегда интересно, что говорит князь By, но гораздо интереснее знать, что он думает. Об этом мне ни один шпион не доложит.
Си Ши загадочно улыбнулась. Женщина почти всегда наверняка может сказать, о чем думает мужчина, ведь в ее присутствии обсуждается большинство государственных дел – князь ни на минуту не желает расставаться со своей возлюбленной.